Священники-убийцы. Часть I. Ханс Шмидт

Ханс Шмидт по сей день остается единственным священником, который был казнен в Соединенных Штатах, хотя он и не единственный служитель церкви, которого обвинили в преступлении и подвергли суду.

Обнаружение останков

5 сентября 1913 года двое молодых людей, прогуливавшихся вдоль берега реки Гудзон в Нью-Джерси, наткнулись на пакет, в котором, как выяснилось позднее, находился расчлененный труп женщины. Точнее, его часть. Тело было рассечено на уровне талии, голова отсутствовала. На следующий день, в трех милях вниз по реке Вихокен, нашли второй пакет, в котором фрагменты женского тела были завернуты в наволочку с монограммой в виде буквы "А". Там же обнаружили обрывок газеты, датированной 31 августа 1913 года. Несмотря на то, что страшные находки были сделаны в Нью-Джерси, расследование передали в полицейский департамент Нью-Йорка. Решение было обусловлено тем, что вместе с останками убийца поместил в наволочку большой кусок сланца очевидно для того, чтобы утяжелить сверток и не дать ему всплыть слишком рано. Серо-зеленый камень редко встречается в Нью-Джерси, но очень распространен на Манхэттене. В полиции решили, что убийцу следует искать на противоположном берегу Гудзона.

Через несколько дней был обнаружен еще один сверток с останками, а потом еще один. Всего в распоряжении следствия оказались пять свертков с различными частями женского тела. Было установлено, что все они принадлежат одной женщине, а не нескольким. Это говорило, как минимум о двух важных вещах. Во-первых, появлялась уверенность, что жертва одна и не придется разбираться с несколькими убийствами. А во-вторых, это указывало на то, что преступник действовал хладнокровно и рассудительно. То как он обошелся с останками, вряд ли могло означать, что он действовал импульсивно или под воздействием непреодолимых обстоятельств.

После анализа останков возникло предположение, что убитой могла быть молодая женщина до 30-ти лет, ростом 162 см. и весом около 54 – 58 кг. Исследование, проведенное позднее, показало также, что женщина незадолго перед смертью родила.

Опознать тело из реки не удалось, и детективы сосредоточились на наволочке, в которую были завернуты останки. В результате оперативно-розыскных мероприятий, удалось составить список заказчиков таких наволочек, а монограмма привела полицейских в одну из квартир на Манхэттене. Хозяин квартиры показал, что двумя неделями ранее мужчина по имени Ханс Шмидт арендовал эту квартиру для молодой родственницы.

Когда полицейские вошли в квартиру, они сразу заметили бурые пятна на обоях, которые вероятнее всего являлись кровью. Было видно, что кровавые потеки пытались затереть, но безуспешно. Шесть испачканных кусков мыла и щетка лежали здесь же у раковины. В ящике не кухне детективы обнаружили большой мясницкий нож, который разительно отличался от прочей утвари. Его также пытались активно очистить. И, наконец, в комнате из бельевого шкафа детективы изъяли несколько носовых платков с вышитой монограммой в виде литеры "А", точно такой же, как и на наволочке, в которую были завернуты останки расчлененного женского тела.

Из связки писем, найденных в квартире, полицейские выяснили, что здесь проживала Анна Аумюллер и монограмма, вероятно, принадлежит именно ей. Но не только это удалось узнать из писем. В большинстве из посланий значился адрес церкви Святого Бонифация на 42-й улице, где 21-летняя немецкая иммигрантка работала экономкой. Имя отправителя – Ханс Шмидт, человек, до недавнего времени служивший в церкви Святого Бонифация, пока там от него не избавились за недостойное поведение. Но найти его не составило труда. Недолгие поиски привели полицию в другую церковь, где теперь служил Шмидт. Это Сент-Джозефская церковь на 105-й улице.

Когда детективы пришли в дом к 32-летнему священнослужителю, тот едва не упал в обморок и сразу во всем признался. Дело раскрыто и можно поставить точку, однако возникает вопрос, отчего же убийство совершенно с такой жестокостью, к тому же священником?

Из первого сумбурного рассказа Шмидта полицейские узнали, что Аумюллер не просто была прислужницей в церковном приходе, но и женой священника Шмидта. Незадолго до ее убийства он провел церемонию собственного бракосочетания. Этот факт, как и тот, который был уже известен полиции, что убитая женщина незадолго перед гибелью родила ребенка, рисовали совершенно ужасную картину жестокого преступления. К тому же Шмидт произнес фразу, заставившую следствие заподозрить его сумасшествие с самого начала. Он сказал, что убил Анну, потому что очень любил.

Наброски к биографии

После того как главный подозреваемый был определен, следствие сосредоточилось на биографии убийцы. И здесь детективов ждало немало сюрпризов. Связавшись с немецкими коллегами, американские полицейские узнали много интересного.

Ханс Шмидт рос необычным ребенком. Он родился в немецком городе Ашаффенбург в 1881 году и в детстве имел привычку проводить дни, наблюдая умерщвление свиней и коров на местной бойне. Также он был очарован римско-католическим ритуалами и даже во время детских игр изображал священника. Эти две страсти в конечном итоге соединились в тревожное состояние, предопределившее судьбу Шмидта.

Следствие располагало фактами, согласно которым маленький Шмидт не раз был замечен, в издевательствах над животными и птицами. Однажды он отрубил двум домашним гусям головы и носил их в кармане.

Позднее, уже в семинарии, Шмидт едва не попал под суд. В это время у него обнаружился еще один талант – подделка документов. Он изготовил несколько дипломов об образовании своим неудачливым друзьям, но был пойман. Судебного процесса и обвинения удалось избежать лишь потому, что отец Шмидта применил все свое влияние, нанял лучших адвокатов, каких только смог, чтобы сына отпустили без предъявления обвинений. Адвокату в свою очередь помог… психиатр. Уже тогда было понятно, что с проблемами Шмидта помимо юриста нужно разбираться еще и специалисту в области психиатрии.

Но дальше – больше. После рукоположения в сан священника в 1904 году, за Хансом Шмидтом обнаружились грехи серьезнее. К слову, рукоположение, как об этом вспоминал сам Шмидт, выглядело весьма странно. По официальной версии он был введен в сан епископом из Майнца Георгом Кирстейном 23 декабря 1904 года. Однако позже в беседе с Манхэттенским психиатром Шмидт утверждал, что его посвятила в священники сама Святая Елизавета.

Епископ Георг Генрих Мария Кирстейн Этот католический епископ предположительно рукоположил отца Ганса Шмидта в священство в Майнце 23 декабря 1904 года.

Поздним вечером, когда Шмидт молился у своей постели, святая явилась к нему и произнесла слова посвящения. В это время она излучала свет. Шмидт никому не рассказал об этой истории, боясь, что его засмеют. "Они всегда смеются подобным вещам, хотя Бог со всеми разговаривает по-разному", – говорил Шмидт. Он решил дождаться официального посвящения, а историю с явлением Святой Елизаветы держать при себе.

Святая Елизавета

Во время службы в деревенских приходах Бургела и Силингштадта отец Шмидт был замечен в интимных связях с несколькими женщинами, он пользовался услугами проституток и даже приставал к мальчикам-алтарникам. Это послужило причиной многих жалоб на Шмидта, и чтобы с позором не лишиться сана, он решил иммигрировать из страны.

Преподобный Шмидт уехал из Германии в 1909 году и обосновался в Соединенных Штатах. Вначале его назначили в церковь Святого Иоанна в Луисвилле в Кентукки. Но и там он умудрился рассориться с настоятелем прихода, после чего ему пришлось перевестись в церковь Святого Бонифация, расположенной в восточной части Манхэттена в Нью-Йорке.

Но Шмидт был не единственным "немецким пополнением" в приходе. Незадолго до его перевода была нанята иммигрантка из Австрии, молодая экономка Анна Аумюллер.

Ханс Шмидт и Анна Аумюллер, которым тогда было 31 и 21 год, быстро нашли общий язык, и скоро их отношения переросли в романтические. И это снова послужило причиной перевода Шмидта на новое место службы. Его отправили в Западный Гарлем, где располагалась церковь Святого Иосифа. Однако расстояние не могло остановить влюбленных, и 26 февраля 1913 года Шмидт женился на Аумюллер, проведя тайную церемонию, в которой сам выступил священником, освятившим собственный брак.

Романтическому чувству пришел конец, когда Шмидт узнал от Анны, что она ждет от него ребенка. И Шмидт тотчас осознал, что произойдет, когда всем станет известно о беременности Аумюллер. А про секс на церковном алтаре и вовсе думать было страшно. Конец его карьеры, а то и еще хуже. Известие о беременности и незаконной брачной церемонии неизбежно повлечет церковное расследование его деятельности, а Шмидту есть, что скрывать помимо интимных похождений. В один из вечеров, вооружившись мясницким ножом и ножовкой по металлу, Шмидт пошел на убийство жены.

Он убил ее во сне, перерезав горло ножом. Впоследствии на судебном процессе были озвучены такие подробности, будто Шмидт при этом пил кровь своей жертвы и совокуплялся с ее бездыханным телом. Трудно сказать, правда ли это, но как ни странно эта деталь играла на руку не столько обвинению, сколько адвокатам обвиняемого. Почему, станет ясно чуть позже.

После этого священник расчленил тело на несколько частей, упаковав по сверткам. Один из фрагментов трупа Шмидт завернул в наволочку с монограммой в виде буквы "А", принадлежавшую Анне Аумюллер. В каждый сверток Шмидт вложил увесистый камень из сланца, чтобы останки преждевременно не всплыли на поверхность Гудзона, куда он решил выбросить свертки.

Преступления Шмидта

И все же, возможно, американцы столкнулись с серийным убийцей, хотя и нетипичным сексуальным хищником. Все же Шмидт убивал с меркантильными целями. Не в состоянии противостоять своим неуемным навязчивым желаниям, он находил самый радикальный выход из ситуаций, в которые загонял себя – шел на убийство. И существовали весьма веские основания подозревать, что не единственное.

Во время предварительного следствия американцы плотно работали в связке с немецкими коллегами. От них они узнали много фактов биографии Шмидта, которые тот очень хотел скрыть. Информация о многочисленных сексуальных связях священника шокировала, но не только она. В родном городе Шмидта, Ашаффенбурге, его уже подозревали в убийстве. Там была убита девушка. Тело расчленили схожим способом. Однако в то время не хватило доказательств, чтобы выдвинуть обвинения против священника. К слову, и в этот раз немецким правоохранителям не удалось допросить Шмидта. Они не успели застать его в живых.

В расследовании преступления Шмидта неожиданно помогли репортеры криминальной хроники. Жанр криминального репортажа в первой трети XX века переживает расцвет и пользуется вниманием публики. Журналисты прошлись по всем местам, где проживал и работал Шмидт, и также выяснили немало интересного. Например, они узнали, что в 1910 году в Луисвилле была убита девятилетняя девочка по имени Алма Келлнер. Ее тело было найдено погребенным в подвале Церкви Святого Иоанна, где раннее служил Шмидт. Преступник сжег тело, а предварительно попытался расчленить останки. Власти обращали внимание на Шмидта, но оформить свои подозрения в обвинение против католического священника не решились. За это убийство понес наказание церковный дворник Джозеф Вендлинг, которого приговорили к пожизненному заключению.

Кроме этого выяснилось, что Шмидту принадлежала еще одна квартира, которую он использовал в качестве мастерской для изготовления фальшивых денег. Там находился действующий печатный станок и изготовленные купюры номиналом 10 долларов вполне сносного качества.

Следствие смогло даже заглянуть в будущее Шмидта, если бы он не был пойман. Стало известно о его планах. Шмидт вошел в сговор с одним манхэттенским дантистом, с которым планировал совершить ряд убийств, для завладения страховыми деньгами.

Судебный процесс и приговор

Но на судебном процессе обвинение сосредоточилось на главном эпизоде преступной деятельности Шмидта –убийстве его незаконной жены Анны Аумюллер.

То, что Ханс Шмидт убил Анну почти ни у кого не вызывало сомнений, даже у его адвокатов. Поэтому они решили разыграть на суде единственную спасительную карту, которая, по их мнению, могла помочь их подопечному избежать смертного приговора. Это безумие.

Об этом и заявил, сразу, как только ему предоставили слово, защитник Шмидта Уильям Олкотт – бывший окружной прокурор Нью-Йорка и экс-судья нью-йоркского городского суда, вернувшийся в то время к адвокатской практике. Олкотт сказал, что его клиент был поглощен "похотью крови" и, следовательно, не ответственен за свои действия.

Олкотт пригласил для дачи показаний доктора Арнольда Лео, которого посещали Ханс Шмидт и Анна Аумюллер. Тот рассказал, что при первой встрече Шмидт представился как учитель музыки, но позже признался, что он священник. Он утверждал, что любит эту девушку, собирается отказаться от сана и жениться на ней. Лео говорил, что Шмидт всегда пребывал в "диком возбуждении" и вел себя странно. Например, во время приема он мог вскочить со своего места, подбежать к скрипке, лежавшей в кабинете, сыграть на ней несколько аккордов, а потом оставить инструмент и вернуться обратно.

Доктор Лео и защита настаивали на невменяемости подзащитного и считали, что он неответственен за преступление.

Обвинение смотрело на дело совершенно иначе. Зная многое о тенистом прошлом обвиняемого, прокурор видел в Хансе Шмидте интригана и извращенного преступника, полностью ответственного за свои действия.

Арестовавший Шмидта инспектор Джозеф А. Фаурот показал, что сначала Шмидт не только отрицал причастность к убийству Анны Аумюллер, но и само знакомство с нею, однако в конечном итоге признался во всем. Из рассказа Фаурота следовало, что Шмидт планомерно готовился к убийству. 31 августа он купил нож и пилу, которые в полдень того же дня спрятал в спальне Аумюллер. Убивал жену Шмидт не в тот же день, а ждал подходящего момента. Это также свидетельствовало не о спонтанности преступления, а планировании своих действий. Только в ночь на 2 сентября 1913 года Шмидт решил действовать. Он дождался, когда Анна уснет и вошел в ее спальню, чтобы осуществить задуманное.

Помощник окружного прокурора Джеймс А. Делеанти посвятил присяжных в прошлое подсудимого священника. Он уделил внимание всем порокам Шмидта, его сексуальным похождениям, в том числе домогательствам к мальчикам-церковным служкам. Особо Делеанти остановился еще на одном виде преступлений Шмидта. Он рассказал, что Шмидт часто представлялся врачом и действительно имел некоторый опыт в медицине – до посвящения в сан он учился на медика и получил необходимые знания о человеческой анатомии и некоторые хирургические навыки. Свое неоконченное медицинское образование Шмидт использовал для проведения незаконных абортов. И прежде чем решиться на убийство Аумюллер, он провел ей аборт, лишив Анну их собственного ребенка. Этот факт шокировал присутствовавших в суде не меньше, чем само убийство, что вполне объяснимо для пуританских нравов американского общества того времени. А то, что причастным к абортам являлся католический священник, только до предела усиливало это впечатление.

Судебный процесс продлился 23 дня. Большую часть этого времени стороны провели в прениях по вопросу вменяемости подсудимого и, следовательно, возможности вынесения ему самого сурового наказания. Когда пришло время голосования присяжных, они удалились в изолированную комнату, где провели 34 часа в ожесточенном обсуждении. Наконец, присяжные, явно измученные, вошли в зал и заняли свои места. Староста присяжных Уильям Оттингер объявил, что они не смогли прийти к общему мнению. Судье Фостеру ничего не оставалось, как закрыть процесс и объявить, что следует ждать нового суда.

Впоследствии один из присяжных Уильям Маколиф поведал, что лишь двое присяжных из двенадцати натаивали на обвинительном вердикте, а десять были готовы освободить священника от наказания по причине безумия.

Адвокат Шмидта Альфонс Кельбл рассчитывал на сделку – присяжным могли предложить рассмотреть вердикт по обвинению в убийстве второй степени. Такой вердикт мог спасти Шмидту жизнь, так как не предусматривал смертного приговора, но обвинитель Делеанти отверг эту идею, заявив, что государство снова попытается посадить Шмидта на электрический стул.

19 января 1914 года начался второй судебный процесс. Он был почти точной копией первого, но только когда настал час присяжным отправиться в совещательную комнату, председательствовавший на процессе судья Дэвис воспользовался возможностью обратиться к ним с напутственным словом. Он сказал им примерно следующее: если вы знаете, что подсудимый купил нож, если вы знаете, что он купил пилу, если вы знаете, что он пришел к жертве посреди ночи, снял пальто, повесил его на вешалку, а потом перерезал ей горло и принялся распиливать ее тело, к какому выводу вы придете? Используйте свой опыт и здравый смысл. Имейте в виду, что не всякая форма психической несостоятельности оправдывает преступление.

Присяжные приняли это увещевание близко к сердцу, использовали здравый смысл и 5 февраля 1914 года после двухчасового обсуждения единогласно вынесли обвинительный вердикт. Они признали Ханса Шмидта виновным в убийстве первой степени. Через неделю Шмидту был вынесен смертный приговор.

Апелляция затянулась на два года, когда шла Первая Мировая война. Но судебная система уже не могла проиграть. В феврале 1916 года все формальности были решены, и 18 февраля Ханс Шмидт сел на "Старого Спарки" – знаменитый электрический стул в тюрьме "Синг-Синг".

"Старый Спарки"

to be continued…
________________________________________________

Во второй части мы поговорим о непростом криминальном расследовании в отношении католического священника обвиненного в убийстве монахини. Он был арестован спустя четверть века после совершения преступления. Следствие по данному делу столкнулось с необходимостью получить ответ на вопрос, убил ли католический священник монахиню и каким образом он это сделал, но также выяснить – носило ли убийство ритуальный характер, и существует ли в Америке и мире тайная организация садистов под прикрытием католической церкви.