"ТАМ МОНАХОВ ГОРАЗДО БОЛЕЕ, ЧЕМ В КАКОЙ-НИБУДЬ КАТОЛИЧЕСКОЙ СТРАНЕ...".

"Дж. Флетчер, посетивший Россию в царствование Федора Иоанновича, называет ее страной монастырей. «Там бесчисленное множество монахов и гораздо более, чем в какой-нибудь католической стране. Они снуют в каждом городе и в большой части деревень».

«Около 440 монастырей возникли вне городов и селений в качестве самостоятельных поселков в течение XIII–XVI вв. на территории, вошедшей в состав Московского государства. Это число, ввиду малонаселенности нашей страны, нельзя не признать значительным. Оно бросалось резко в глаза и иностранным наблюдателям».
***
«Монастырское сожительство было формой общественной организации, близкой к казачеству. Монастырь и казацкая ватага-артель поглощали более или менее однородный социальный материал... В монастырь шли люди более религиозные, с большими мирными наклонностями, наконец, более трусливые, чем в казачество. Кроме того, казачество не могло поглощать в себе женский элемент, который и достался поэтому исключительно на долю монастырей...»***
Монастыри были неодинаковы по своей населенности. Во второй половине XVI в. Троицкая лавра имела 700 монахов, столько же, сколько жителей в Ростове, и гораздо более, чем было жителей, например, в Коломне, в Кашине, в Можайске, Рузе и т. д. Но таких монастырей было немного. Большая часть их по величине своей подобная мелким поселкам, деревням, погостам и починкам преобладала на территории Московского государства.В писцовой книге 1581 г.: «Монастырь на озере Удоменском на Песве (Вышневолоцкого уезда). А в монастыре церковь Троицы Живоначальныя, да теплая церковь Рождества Пречистыя Богородицы, деревянные клетцки… да в монастыре ж в келье игумен Дионисий, в келье два брата, да шесть келей пустых»
В писцовой книге 1529 г.: «Село Дуброво на р. Ушне (Муромского уезда)… У того же села монастырь, а на монастыре церковь Флора и Лавра, древена, вверх да теплая церковь преподобный Сергий древена… да на монастыре ж келья игуменская, да четыре кельи, а в них шесть братов-старцев… У монастыря ж за рощей слободка, а в ней живут нищие, питаютца от церкви Божье, дворов десять»
***
Благодаря пожертвованиям, а отчасти благодаря покупкам, монастыри сосредоточили в своем владении огромное количество земли.
Адам Климент, посетивший Москву в 1553 г., утверждает, что в это время монастырские имения составляли одну треть государства...
Едва ли не большая часть этих земель, поступала в монастырское владение пустой и неразработанной. Хотя монахи разрабатывали свои земли и личным трудом, но еще более трудом крестьян, которых им жаловали вместе с землями или которых они созывали со стороны.
Приобретая земли, монастыри обыкновенно выговаривали различные льготы для себя и для своих крестьян. Крестьяне, садившиеся на пустошах и угодьях монастыря, освобождались от всяких государственных повинностей на 3, 5, 10, иногда и более лет, избавлялись от подсудности местным властям и подчинялись юрисдикции монастырей, обязывались вносить подать через своих монастырских сборщиков, освобождались от уплаты виры за найденное на их земле мертвое тело, от обязанности кормить проезжающих чиновников и давать им подводы и т. д. Все эти льготы и привилегии, разнообразившиеся в каждом отдельном случае, имели, однако, одно общее действие – привлекали на монастырские земли крестьян. Благодаря этому заселилось множество пустых пространств северо-восточной Руси.
В первой половине XVI в. даже в Московском княжестве были еще огромные пустыри. "В первые 15 лет пустынной жизни Сергия Радонежского к его келье вела только тропинка по лесам, но потом, по словам его биографа Епифания, люди не пощадили деревьев, образовали селения и устроили много дворов". В XVII в. здесь уже было многочисленное население.
***
Колонизаторская роль монастырей на северо-востоке в XVII и начале XVIII вв. является тем более значительной, что они оставались почти одинокими в этой деятельности.
Правительственная и земская колонизация с конца XVI в. направилась к заселению совершенно других пространств, и не будь монастырей, старая территория Московского государства, быть может, опустела бы в большей степени, чем это случилось.
Монастыри не только увеличили собой количество селений на этой территории, но и задержали на своих местах часть населения своими льготами и привилегиями. К числу этих привилегий принадлежало право не отпускать своих крестьян...
***
Чем значительнее был монастырь, тем больше селилось около него народа. Около крупных монастырей возникали целые посады торгово-промышленных людей. Известно, что торги и ярмарки устраивались у нас в старину в пунктах, почему-либо наиболее посещаемых окрестным населением, например около церквей на погостах. Такими пунктами были и монастыри, и естественно, что около них стали устраиваться ярмарки и торги.Монастыри нередко выговаривали себе различные привилегии по этой части, например право собирать ярмарочные и торговые пошлины целиком или частью в свою пользу. Пользуясь этой привилегией, они разными льготами привлекали на ярмарки и торги как продавцов, так и покупателей. Самая значительная и самая знаменитая ярмарка в Древней Руси происходила под стенами монастыря Макария Желтоводского.
***
Все это заставляло многих торгово-промышленных людей устраиваться на постоянное жительство около монастыря, который, таким образом, превращался в крупное торгово-промышленное поселение наподобие города. Если при этом поселение отгораживалось от своего посада деревянной или каменной стеной, тогда оно совершенно становилось похожим на обыкновенный город. Разница между ним и обыкновенным городом оставалась только в администрации: монастырский город и управлялся монастырским начальством, тогда как обыкновенный город управлялся государевыми приказными людьми. Впоследствии, когда эта разница была уничтожена, и монастырские селения рассматриваемого типа превратились в настоящие города. Таким образом, например, монастырям обязаны своим возникновением города: Тихвин, Кириллов, Череповец Новгородской губернии, Юхнов – Смоленской, Жиздра – Калужской, Воскресенск и Сергиев Посад – Московской, Ковров и Покров – Владимирской, Макарьев – Нижегородской, Варнавин и Макарьев – Костромской, наконец, около монастыря же возник и Архангельск.***
Не только около крупных монастырей, но и около мелких скучивалось население, преимущественно крестьянское, составляя подмонастырские слободы и слободки, которые пережили сами монастыри.
Монастыри в большом количестве упразднялись, исчезали совсем или превратились в приходские церкви, а возникшие около них поселки остались и существуют по сей день...".***

М. Любавский
https://disk.yandex.ru/i/4sBJ2UGRY0GzhA