Радужный остров
— Мой Император! - Моложавый Министр обороны с благоговением опустился на колено, сверкнув стальной сединой коротко стриженных висков.
— Докладывай, — затянутая в черную замшу монаршья длань поднялась, дозволяя встать.
— Так точно! Решили не тянуть. После того как мы взорвали ФАБ-5000 их главный укреп на заводе лубрикантов, наступление пошло как по маслу. Полчаса назад командующий группировкой доложил, что сопротивление осталось только в районе Красных фонарей. Там держатся самые идейные девианты, кому уже нечего терять: педофилы, зоофилы, трансгендеры.
Комендант по случаю Последнего Референдума прислал спецбортом нескольких любопытных пленников. В том числе одного особого.
— Хорошие новости. Куда вы их поместили?
— В СИЗО на Лубянке, только лидера доставили сюда. В коридоре ждет.
— Ведите! — Министр поспешно выскочил из тронного зала и появился через пару минут, держа под локоть рыхлого узкоплечего человека в дорогой рубашке и когда-то элегантных брюках, вытертых на коленях от долгого стояния.
Едва переступив порог тронного зала тот замер. Подняв глаза к темной фигуре, восседавшей на троне, он моментально сбледнул с лица, не в силах пошевелиться. Ноги словно приросли к красной ковровой дорожке прямо через подошвы модных итальянских туфель.
И было от чего прийти в трепет: плащ Императора, казался полотнищем непроглядного мрака, забрало угольно черного шлема излучало свет, холодный как сияние звезд, бронежилет цвета воронова крыла добавлял облику мощи, но не грузности, а безупречные хромовые сапоги блестели словно обсидиановое зеркало. Поджарый, хищно стремительный правитель, даже с нарочитой расслабленностью восседая на троне, более всего походил на изготовившуюся к смертельному прыжку, пантеру.
Боковым зрением военный заметил, как мелко дрожит у пленного челюсть, выбивая зубами лихую чечетку. Министр понадеялся про себя, что конвоиры догадались сводить того на оправку, а то не ровен час прямо перед лицом Темнейшего мог приключиться досадный конфуз.
Военный легко пихнул пленника в спину, выводя того из ступора и напоминая о том, что следует приветствовать Императора. Тот попытался склонить колено, но вместо этого запутавшись в собственных ногах, повалился ниц. Лейб-казаки расставленные по периметру с заметным трудом сдерживались чтобы не загоготать в голос, глядя на это зрелище.
— Это и есть он? — исходящий из под шлема голос звучал недоуменно.
— Да император, Император. Тот самый Маральный.
— Министр обороны подшагнул и попытался поставить обмякшего вождя оппозиции, но безвольное тело оказалось неожиданно тяжелым. Тогда, проявив свойственную военным смекалку, он просто дал Маральному чувствительного пинка под зад. Что неожиданно сработало, видимо у пленника уже сформировался рефлекс.
— В твиттере ты обещал раздавить меня как плешивую крысу, когда ворвешься ко мне в бункер! — в голосе Императора сквозила легкая ирония.
— Я-я-йа-а-а, — залепетал оппозиционер, которому будто сдавила горло чья-то невидимая рука.
— Ну вот, ты в бункере. Я тоже здесь. Ты у цели. Что тебя останавливает?
Маральный стиснул челюсти и поджал губы и тут он почувствовал внезапное облегчение и теплую струйку бегущую по бедру. Будто пудовая тяжесть свалилась с его сутулых плеч. — Я не боюсь! — срываясь на визг вскричал он. Ты — ничто без цепных псов режима! Ты — сам боишься!
— Чего? — в голосе правителя появилось недоумение.
— Все тираны боятся! За всеми однажды приходят они!
— Американ..., — Маральный осекся, вдруг осознав, что после 7 августа, когда на Соединенные Гендерные Штаты обрушились тысячи ядерных боеголовок, этот кейс утратил актуальность.
— Только ты и я, — пресек Император очередную истерику, - Лицом к лицу. Как цисгендер с цисгендером.
— Я готов сразиться с тобой … в питье смузи! — выкрикнул оппозиционер.
— Боюсь, что смузи у нас больше нет. Как и колы, гамбургеров, суши и картошки фри. Пищевые суррогаты в стране запрещены. Так что драка неизбежна, бей первым, - пальцы Императора проникли под шлем и расстегнули подбородочный ремень. Правитель стащил с головы каску, открывая редкую шевелюру и не тронутое морщинами лицо и, аккуратно, опустил ее на мраморный подлокотник. Темнейший расстегнул фибулу и освободился от плаща, который словно оторванные крылья демона остался лежать на сидении. Затем пришел черед липучек бронежилета и Император остался в одном белоснежном кимоно, перепоясанным черным оби и сапогах.
Правитель ступил на спину в лапсердаке верхнего из, уложенных в живую лестницу у подножия трона, олигархов. Послышалось натужное картавое кряхтение.
Внутри у Марального похолодело. В ботинке было тепло, но мокро и неприятно хлюпало. Он судорожно пытался припомнить как сжимать кулак, секунда утекала за секундой, Император подбирался все ближе, а ничего толкового на ум не приходило. Оппозиционер глубоко вдохнул и выдохнул, как когда-то учил его делать в момент конфликта персональный коуч личностного роста. Крепко зажмурился и сработало! Он явственно увидел эмблему протеста: вскинутый к небу кулак, в мельчайших подробностях различив все хитросплетения.
Маральный сжал пальцы и, распахнув веки, встретил Императора бесстрашным как у легендарных героев Гарри Поттера и Люка Скайвокера, взглядом. Правитель наступал, не заметив разительной перемены.
Оппозиционер сделал шаг вперед, принимая устойчивое положение, из ботинка на красную дорожку выплеснулось немного желтоватой жидкости.
Император был уже в нескольких метрах. Он двигался легкой непринужденной походкой.
Маральный отметил, что тот ниже ростом и лицо его скривилось в самодовольной ухмылке. Он ощущал незримое присутствие духа демократии, витавшего рядом и легкий запах мочи.
— А-а-а-а, — истошно заверещал оппозиционер, с отчаянным замахом обрушивая собранные в кулак либеральные свободы и права человека на лысину тирана.
Лицо правителя не дрогнуло. Он вскинул руку, перехватывая валящегося в ударе Марального за запястье и не давая оппозиционеру упасть.
— Все? — недоуменно, не скрывая разочарования, воззрился Император. Тот хотел словесно парировать выпад, напряженно припоминая, как в такие моменты осаживали врагов Люк и Гарри, но как назло ничего стоящего не приходило на ум.
Пауза затянулась, удерживать Марального становилось все тяжелее и Император ловко ввернувшись провел бросок через плечо. Грузные ягодицы оппозиционера, описав в воздухе крутую дугу, беспомощно шмякнулись об пол. Запястье изломленной при контроле руки пронзила боль. — Все? — повторил Император и вопрос его звучал риторически.
Конвертоплан при постройке носивший имя «Либерти», а ныне переименованный в «Великороссия», снижался вызывавшими тошноту скачками. Пилоты еще не успели до конца освоить трофейную технику.
— Смотри, — перекрикивая шум винтов обратился к Маральному Министр обороны, сделав выразительный кивок. — Райский остров. Мы назвали его Радужный, скоро сам поймешь почему. Там есть все, о чем вы так долго мечтали!
Вон посмотри на ту гору, это похоже айфоны последней модели. Китайцы их массово выбрасывали после того как Кремниевая долина превратилась в Стеклянную и служба поддержки перестала выходить на связь. Там и другие гаджеты с «огрызками»! Модных шмоток опять же полно, многие выкинули даже не ношенными. Гора в середине это отработанные солнечные батареи, лучше к ней не приближаться, а то зеленые технологии довольно токсичны.
А вон те две кучи это хамон и пармезан. Опять же океан вокруг. А главное никакого угнетения, тотальная демократия! Ни государства, ни полиции, ни налогов, ни цензуры. Свобода полная делай, что хочешь. Сожительствовать можешь с кем вздумается, хоть с собакой, хоть с бабой резиновой... Ну, а если с живой захочется можешь среди небинарных поспрашивать. Ей богу не вру! А главное люди-то какие! Правозащитники! Блогеры! Фриганы! Креативный класс! Все ваши уже там. Любые перфомансы можете устраивать. Вы здесь — власть.
Маральный насупившись отмалчивался, упрямо смотрел в пол, вернее на проступившую на ботинке соль.
Конвертоплан сделал последний нырок, завис вздымая винтами тучи пыли и аппарель медленно поползла вниз.
— На выход, — скомандовал военный. Маральный попробовал сопротивляться, но пинок под зад сделал свое дело.
Подобравшись к краю аппарели оппозиционер взглянул вниз и увидел омерзительное месиво из пластика и гниющих отходов, образовавших целый остров. Мусорный остров. От исходившей от него вони, нестерпимой несмотря на близость океана, у Марального выступили слезы.
— Давай, новичок! — с этими словами Министр пихнул его в спину. Маральный, неуклюже замахал руками и пролетев несколько метров, ухнулся в зловонную массу. Податливая подушка из пластиковых бутылок, полиэтиленовых пакетов и использованных презервативов смягчила приземление. Рядом обиженно крякнув, шлепнулась желтая резиновая уточка – талисман Марального на удачу. Оппозиционер заворочался в мусорной трясине и, встал на четвереньки, а затем неуверенно балансируя поднялся на ноги.
К нему, оскальзываясь на отходах, уже спешили местные. Целая делегация встречающих. Никелированные шипы и заклепки, их латексных костюмов, ослепительно блестели под ярким полуденным солнцем. В руках аборигены держали предметы, напоминавшее полицейские дубинки, но только непривычно ярких цветов и гибкие. Впереди шествовал некто с величественно покачивавшимся в такт шагам конским страпоном на поясе. Идущие следом стискивали зубами красные шары на латексных ремнях.
Аппарель захлопнулась и конвертоплан, гудя винтами, приступил к набору высоты.
Маральный осмотрелся, подхватил первый попавшийся макбук, собираясь написать приветственный твитт, но гаджет не включался. Оппозиционер подобрал другой попробовал снова, повторил с третьим, но тщетно, ни один из них не работал.
Местные приближались, и он уже различал их, жадно и с вожделением блестевшие в прорезях латексных масок на молниях, глаза.Дувший с их стороны соленый морской бриз запахи лакшери парфюма и лубрикантов.
Маральный глубоко вдохнул и выдохнул, как когда-то учил его делать в момент конфликта персональный коуч личностного роста...