операция 'Ц'

1.

бедный, бедный, бедный, бедный Альфред.

Альфред ничего не ел на обед. он ходил злобный и голодный, голодный и злобный, но ничего не ел. он, конечно, мог сьесть овсянку, но кто ест овсянку на обед? вздор, бред. это не модно. нет, нет, нет. Альфред не будет есть овсянку на обед.

а ведь было время, когда на обед он ел лобстеров. лобстеры возлежали на его тарелке и Альфред со смаком клал их в рот. раз лобстер, два лобстер, три лобстер, четыре...

почему Альфред лишился лобстеров? все было просто. Альфред не верил в биткоин или, вернее, не верил до тех пор, пока банки, со всеми их золотовалютными резервами, не полегли, похоронив и его золотовалютные резервы в том числе. помимо прочего, валюты стали стремительно обесцениваться (дал знать о себе бесконечный QE) и Альфреду не оставалось ничего, кроме как вложить остаток своих средств в биткоин.

он вложил и утроил размер инвестиций. проблемы начались тогда, когда, просматривая очередной новостной выпуск, он наткнулся на Илона Маска, просвещавшего народ по поводу ETF и ассетов из сферы децентрализованных финансов с кредитным плечом.

— исходя из расчета моих аналитиков, в течении ближайшего месяца биткоин достигнет порога в 185 320$ — говорил Маск, пока за его спиной графическая котировка рисовала впечатляющие зеленые свечи (что происходило, правда, на минутном таймфрейме). — соответственно, вложив в него сейчас 99 400 долларов, вы сможете заработать целых 85 920… но подождите!

здесь Маск на секунду останавливался и оборачивался на график. зеленая свеча конвульсивно дергалась, затем, будто в замедленной сьемке, пробивала уровень и цена выходила за пределы 100 000$.

— упс! — говорил Илон, оборачиваясь с выражением притворного удивления на лице. — теперь вы получите всего лишь 85200 долларов… но, говорю я вам, подождите расстраиваться. ведь вы можете получить целых 255 тысяч долларов, имея тот же размер инвестиций! как, спросите вы? очень просто! на платформе Waves Dex торгуется обеспеченный двадцатью пулами ликвидности токен под названием BTCUP, который при росте биткоина на 1% вырастает на целых 3%. это все равно что взять маржинальный лонг без риска ликвидации, представляете? вложитесь в токен BTCUP — и вы не пожалеете!

Альфред вложился. в течении месяца цена пребывала во флэте, а затем курс резко обвалился на 30%. и, хоть Альфред действительно не получил ликвидацию, его токен обесценился в 20 раз и это подозрительно ее напоминало. тем же вечером Маск застримил себя рыдающим в офисе.

— п-п-ппростите меня… — запинаясь, говорил он, в то время как по щекам его текли обильные слезы — я… я не думал, что подобное возможно… мои аналитики использовали непараметрические методы и робасные оценки… я лично видел, как они накладывали до десяти коробок Ганна на каждый таймфрейм… — тут его голос срывался на вопль и Маск начинал трястись в сценической истерике. — но я понимаю… понимаю, что это не вернет вам ваших денег… я сам потерял на этом безумно много… простите… простите…

после подобного не простить было невозможно. Альфред простил. простили все. аналитики Маска оказались правы — после этого обвала биткоин действительно тремя месячными свечами дошел до 180 тысяч долларов. единственное, что огорчало — это то, что токен Альфреда не восстановил даже половины утраченной стоимости.

после этого, желая отыграть убытки, Альфред начал спекулировать на Байнанс. он прошел авторских курс обучения трейдингу от Чампена Чжао, которым остался невероятно доволен. Чампен разложил все по полочкам и у Альфреда сложилось цельное представление о спецификах движения графика и о том, как на этом можно было заработать. на следующий же день после получения сертификата от команды Байнанс, он отправился на рынок и начал считать волны по Эллиоту на 15-минутном таймфрейме — точь-в-точь, как учил Чампен. и тут же, внезапно, он увидел вот-вот готовившуюся сформироваться пятую волну…

сомнений быть не могло. коррекция второй волны не перекрыла начало импульса от первой, третья была короче нее, четвертая шла с некоторым усечением, но пятая… пятая!

Альфред, как и учил Чампен, взял лонг с плечом 119x на одну пятую своего депозита. ему хотелось использовать все допустимые 125x, но он решил не рисковать. спустя несколько минут сделка Альфреда была в прибыли на 70%. он готов был рвать волосы на голове из-за того, что не закупился на весь депозит. ведь пятая волна не прошла и четверти назначенного ей пути…

когда сделка оказалась в прибыли на 90%, Альфред решил докупить контрактов еще на 10% депозита. нет, на 15. ладно, пусть будет 20. да, 20. как только он это сделал, цена неожиданно пошла вниз. Альфред купил еще. потом отошел от инструкции, которую неоднократно повторял Чампен Чжао («никогда не используйте в сделке с 119x плечом более 70% депозита, это может быть слишком рискованно») и купил контракты на весь оставшийся депозит прямо по рынку. руки тряслись, волна все больше напоминала незавершенную четвертую, но сделка давным-давно ушла в убыток, а Альфреду не хотелось терять.

спустя 20 секунд он получил ликвидацию. и поделом. надо было слушать Чампена.

2.

после этого у Альфреда почти не осталось средств к существованию и он вынужден был заниматься тем же, чем занималось 90% остальных людей. ежедневно он уделял по пятнадцать минут на выполнение несложных заданий — прослушать трехминутный подкаст с именитым вирусологом колпинской районной больницы, лайкнуть несколько постов о необходимости ношения маски или пройти тест на то, какая ты вакцина.

за это Альфред получал незначительное количество криптовалюты — в качестве нее, он выбрал Waves, поскольку она была наиболее ликвидной. получив ее, он вынужден был сразу же ее тратить — хранение было бессмысленным из-за так называемого демереджа, применявшегося в довольно агрессивной форме. если Альфред не тратил все свои Waves, то на следующий день они попросту пропадали. «только деньги, которые устаревают как газета, гниют как картофель, ржавеют как железо и испаряются как эфир, способны выдержать испытание в качестве инструмента обмена картофеля, железа и эфира» — слышал он в очередном подкасте, где безымянный экономист цитировал работу Гезелла «естественный экономический порядок».

деньги Альфреда не устаревали, не гнили и не ржавели, однако же, испарялись со всей определенностью. вдобавок ко всему, он заметил, что с течением времени заданий становится больше, а плата за них — меньше. Альфред вынужден был начать селфить себя в маске и просматривать до ста историй в день, где люди совершали ровно то же самое, что и он. спустя некоторое время, ему стали выдаваться случайные профили, которые он должен был проверять на наличие записей экстримистского характера — если же такие находились, то Альфред дизлайкал профиль, чем уводил баланс и рейтинг человека в минус. в первое время на этом можно было разжиться, но после награда, как и во всех остальных случаях, значительно уменьшилась.

3.

хоть накопить криптовалюту, получаемую за задания и было нельзя, на нее можно было приобрести токены почти всего, что угодно. последние несколько недель Альфред откладывал на новый шкаф, каждый день выкупая по одной сотой токенезированной дверцы и зеркала. незначительную часть своих waves он также вкладывал в токенизировавших себя блоггеров — в последнее время, их активно пампили. выбрав несколько наиболее глупых и не имевших за собой ничего, кроме 5-6 базовых условных рефлексов, Альфред ожидал неплохо заработать и наконец выкупить для себя все токены приглянувшегося ему шкафа.

блоггеров действительно запампили, Альфред заработал, но для покупки шкафа ему не хватало совсем немного. и тут он обнаружил, что для получения той же суммы, которую он раньше получал за 5 минут, ему требуется проводить возле экрана гаджета полноценный восьмичасовой рабочий день. ему приходилось начинать стримить всякий раз, как он завтракал, обедал и ужинал, просматривать те же самые истории у других людей и дизлайкать всех, кто пытался, включив камеру в обеденное время, заниматься своими делами. затем стало еще хуже — Альфред, никогда не интересовавшийся образованием, вынужден был им заняться, поскольку за посещение электронной библиотеки давали больше всего криптовалюты.

начинал он с простого — «капитанская дочка» Пушкина, где дочь вдовствующего бравого капитана резко заражается неизвестной болезнью. психологическая драма, истинная трагедия чувств — как старик пытается ее лечить, как плачет, когда она умирает… затем следовал весь список русской классики, из которой Альфреду больше всего запомнились «отцы и дети» Тургенева. в них присутствует нигилист — Базаров, который не верит ни в Бога, ни «во все эти ваши вирусы», который никогда не старается обезопасить ни себя, ни окружающих и, в конечном счете, приезжает в усадьбу к отцу. ходят слухи о том, что отцовская служанка больна, но это не сдерживает Базарова — он спит с ней, а на следующее утро начинает ощущать недомогание. тем не менее, он идет к отцу, по бездумной рассеянности подходит к нему ближе, чем на пару метров и в этот момент, как окажется впоследствии, его заражает.

отец заражает мать Базарова, мать Базарова своего любовника, любовник любовниц, любовницы любовника других любовников и вся деревня, окружающая родную усадьбу Базарова, превращается в скопление покосившихся серых домов, не хранящих ничего «кроме холодных трупов и печальных о былом воспоминаний». прочтя эту фразу в конце, Альфред плакал.

затем он перешел к философии. «все есть болезнь» — предполагает Фалес. «все есть число (заболевших)» — преполагает Пифагор. но ближе всех к истине, в конечном счете, оказывается Гераклит — «все есть вирус» — подытоживает он. помимо прочего, глубина всех остальных его мыслей не меньше:

«одной и той же болезнью нельзя заразиться дважды» — (и болезнь уже не та, и человек не тот.)

«прекраснейший из ковид-дисседентов отвратителен по сравнению с самым неприятным из рода благовоспитанных граждан»

«больные — не больны, не больные — больны. болезнью друг друга они лечатся, здоровьем друг друга они заражаются…»

«в мире существует здоровье, но это здоровье образуется применением вакцин…»

«этот вирус, один и тот же для всего существующего, не создал никакой бог и никакой человек, но всегда он был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающимися и мерами потухающими.»

в последствие Альфред видел в сети различные «опровержения» от сторонников теории заговора. единственным их доказательством того, что многие авторы прошлого были подделаны, являлись ссылки на некоторые экземпляры еще не уничтоженных печатных книг, которым уже никто, очевидно, не верил. в книге можно написать что угодно — вдобавок, когда за печатью не следит несколько случайно выбранных узлов сети. в ней можно солгать, информация в ней может изменяться, но информация в блокчейне вечна. никто не в состоянии ее изменить и каждый блок формирует новую и однозначную ветку истории. и в ней никогда не было и не будет никаких форков.

— неизменность блокчейна и невозможность подделать данные обеспечивает разве что неизменность и неподдельность лжи — говорила горстка не особо адекватно выглядящих людей на очередном ток-шоу.

— уууу — ревела толпа. их высмеивали, они нелепо крутились из стороны в сторону, в то время как на их лице можно было заметить явные следы слабоумия — а после выходили со студии, хлопая дверью, тем самым, оканчивая стрим шоу.

4.

Альфред получал все меньше. теперь в его обязанности входило дизлайкать всех, кто, на его взгляд, был недостаточно моден. в первое время не модной могла быть только одежда и музыкальные предпочтения, затем дошло даже до еды. теперь Альфред, питаясь мясом, мог схватить несколько дизлайков и лишиться всей дневной зарплаты, поскольку, по ряду весьма основательных причин, в моде было вегетарианство. как результат, он ел только маш, нут и, чтобы не обезуметь, пил соевый и гороховый протеин. однако криптовалюта кончалась все быстрее, Альфред плохо спал, мало что успевал и у него стало копиться раздражение. в один день он, начав стримить свой завтрак, забыл совершить обязательный ритуал начала — сев за стол, уделить минуту обрызгиванию стола антисептиком в сочетании с произношением смиренного «згинь» после его завершения.

не сделав этого, Альфред ушел в сильный минус — чтобы его восстановить, пришлось бы работать три дня к ряду. Альфред вяло попытался из него выйти, но не вышло — из-за того что у него не было криптовалюты, он не мог модно питаться, а из-за того что он не мог модно питаться, он не мог получить криптовалюту. первое время Альфреда безумно тянуло к овсянке, но он не осмеливался есть ее иначе, как на завтрак. решение пришло довольно быстро: Альфред решил записаться в праноеды.

сделать это было просто. «я аутофаг крч» — написал Альфред на своей стене и тут же схватил восемь лайков. «а можт солнцеед или бретарианец лол. не решил крч» — добавил он в новой записи, чтобы набрать еще лайков.

однако праноеденье не приносило столько же лайков, как поглощение нормальной пищи и из-за голода Альфред чувствовал себя все слабее и слабее. он не мог выполнять задания и баланс снова стал отрицательным. в этот момент ситуация стала нешуточной — Альфред, можно сказать, оказался на грани жизни и смерти и выход тут был только один.

5.

он мог токенизировать себя, а затем продать. по крайней мере, часть себя и это представлялось ему единственным возможным вариантом. поэтому, зайдя на очередной DEX, он кликнул на «создать токен», «человечий» и ввел свой идентификационный номер. в тот же момент он увидел то, как на бирже появилась котировка с его именем. его личность оценили в 0,3 waves, но и этого было вполне достаточно. теперь нужно было всего лишь совершить что-то такое, что резко подняло бы его ценность в глазах социума, поэтому Альфред начал просматривать ленту, пытаясь понять, в какую сторону направлены тренды.

в топах по просмотрам, как обычно, был Чампен Чжао из-за того что некоторые коины с его лаунчпада дорожали самыми быстрыми темпами. сильнее всего рос Fetch Ai, от него слегка отставал Wazir X. Чампен, без лишних слов, запостил двенадцать ракет, хотя к тому моменту, в цене взлетело только четыре коина. было очевидно, что он собирается запампить и все остальное, поэтому Альфред, не задумываясь, схватился за гитару и включил стрим.

«тех, кто шортил Фетч Аи,

посадили на хуи…» — запел он.

«тех, кто шортил икс-вазир

посмывали нах в сортир» — продолжал он уже увереннее, видя, как просмотры его стрима и профиля растут бешенными темпами.

«ну а тот, кто не взял MATIC —

тот ебанатик!» — подытожил он, постаравшись заключить в финальном аккорде всю безумную энергию предстоящего буллрана.

сначала он получил сотню лайков, затем двести. его токен заинтересовал многих — поэтому в конце Альфред изобразил на лице бессмысленные выражение, чтобы никто не сомневался в его потенциалах и обязательно купил хотя бы на сотые доли Waves.

и его действительно стали откупать — цена подскочила до двух, трех, четырех Waves. теперь Альфред мог есть хоть лобстеров, он уже ощущал знакомый привкус – раз лобстер, два лобстер, три...

но тут случилось страшное: цена всех токенов с лаунчпада рухнула, образовав стандартную схему пампа и дампа. после нескольких минут затишья и шока все кинулись сбрасывать и его, вернув Альфреду его первоначальную стоимость. это, казалось, еще можно было пережить, но тут кто-то обиженный и, по-видимому, потерявший деньги из-за Альфреда продал его без покрытия на 0,1 waves. затем это решило сделать еще несколько человек и цена Альфреда опустилась до каких-то 0,001 waves.

он смотрел на котировку, его руки тряслись, цена опускалась все ниже. нулевая стоимость человеческого токена означало нулевую стоимость жизни человека. из-за такого пустяка цена не может опуститься до нуля, думал Альфред. многие лайкают видео с ковид-дисседентами и все же живы…

тем не менее, она опустилась. как только это произошло, в дверь постучали.

продолжение следует…