Нарушает ли карантин права человека, почему решения комиссии не публикуют, введут ли ЧС? Отвечает Минюст

Заместитель министр юстиции Узбекистана Музраф Икрамов прокомментировал законность мер по борьбе с коронавирусом в Узбекистане. Сообщение опубликовано в Telegram-канале ведомства.

Икрамов отметил, что проводимая борьба с коронавирусом имеет прочную правовую базу, соответствует Конституции, законодательству и международным обязательствам республики, не нарушает права человека:

Согласно статье 11 закона «О Кабинете Министров», к полномочиям Кабинета Министров в социальной сфере относится реализация мер по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия.
Согласно статье 25, для подготовки предложений по отдельным вопросам государственного и хозяйственного управления, выполнения отдельных поручений Кабинета Министров могут создаваться временные комиссии.
Согласно статье 31 закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», в случае угрозы возникновения или распространения инфекционных и паразитарных заболеваний Кабинет Министров или даже хокимияты областей могут вводить в установленном порядке на соответствующих территориях или объектах ограничительные мероприятия (карантин).

Таким образом, Специальная комиссия, руководителем которой определен премьер-министр, являющийся также начальником гражданской защиты, представляет собой один из способов осуществления полномочий Кабинета Министров.

Постановлением правительства от 23 марта установлена обязательность исполнения всех решений, принимаемых комиссией в рамках своих полномочий.

В соответствии со статьей 35 закона «О Кабинете Министров», принятые постановления и распоряжения Кабинета Министров обязательны к исполнению на всей территории Узбекистана всеми органами, предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами.

Имеет ли Спецкомиссия право принимать ограничительные меры

Вопросы касательно полномочий Специальной комиссии и ее правомочности по принятию решений ограничительного характера «являются беспочвенными и не имеющими юридического обоснования», считает Икрамов.

Устоявшаяся правотворческая практика Узбекистана оправдала необходимость и эффективность создания аналогичных и других комиссий, уверен он. Замминистра напомнил, как в 2000 году решением Кабинета Министров была образована Республиканская чрезвычайная противоэпидемическая комиссия, наделенная правом принимать решения о введении карантинно-ограничительных мер и карантина на предприятиях, в организациях, учреждениях, отдельных населенных пунктах и на территориях с целью предупреждения распространения инфекционных болезней среди людей.

Мнение, что административные штрафы за нарушение карантинных требований налагаются на основе решений Специальной комиссии — это заблуждение и в корне юридически неправильное понимание, уточнил Икрамов.

Штрафы за нарушение карантинных мероприятий и санитарных правил налагаются исключительно в соответствии с Уголовным кодексом и Кодексом Узбекистана об административной ответственности, а не решениями Специальной комиссии.

В части второй статьи 54 Кодекса Республики Узбекистан об административной ответственности указано, что нарушение обязательных правил, установленных в целях предупреждения возникновения или распространения карантинных и других опасных для человека инфекций, влечет соответствующую ответственность.

Согласно статье 5 закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», санитарные правила, нормы и гигиенические нормативы — документы, устанавливающие требования в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения, являющиеся обязательными для соблюдения государственными и иными органами, юридическими и физическими лицами, добавил он.

Почему решения комиссии не публикуются

Также Икрамов ответил на вопрос, почему нигде не публикуются в полном виде Программа мер по предупреждению завоза и распространения нового типа коронавируса в Узбекистан и решения (протоколы) Специальной комиссии.

По его словам, программа разработана и утверждена, но не была опубликована в силу следующих обстоятельств:

программа не состоит из одного документа, включает в себя комплекс мер, не является нормативно-правовым актом и поэтому не подлежит обязательному опубликованию;
в нее включены пункты, предусматривающие задействование и мобилизация специальных сил и средств к предупреждению завоза и распространения коронавируса в стране, которые имеют ограниченное распространение ввиду имеющейся в них сведений;
в ней в основном предусмотрены организационные меры, возлагающие на министерства и ведомства выполнение определенных действий, направленные на защиту здоровья и безопасности граждан;
программа не затрагивает права и обязанности юридических и физических лиц, не предусматривает общеобязательные предписания.

«Ситуация по борьбе с коронавирусом показала на необходимость оперативного реагирования на происходящие события и незамедлительное принятие решений в связи с изменениями эпидемиологической ситуации, включая задействование мобилизационных и других резервов, информация о которых носит ограниченный характер, — написал Икрамов. — В связи с этим, протоколы Специальной комиссией публикуются в сокращенном виде. Положения протоколов, касающиеся населения и юридических лиц, в обязательном порядке распространяются по всем возможным каналам коммуникаций в виде официальных сообщений».

Карантин и права человека

Замглавы Минюста поделился также мнением о том, что карантин нарушеает права и свободы граждан, гарантированные Конституцией.

«Можно однозначно сказать, что ограничительные меры не нарушают конституционные права граждан и полностью соответствуют законодательству и общепринятым обязательствам республики», — уверен он.

Во-первых, согласно статье 20 Конституции, осуществление прав и свобод гражданином не должно нарушать законных интересов, прав и свобод других лиц, государства и общества, то есть осуществление индивидуальных прав не может быть абсолютным перед правами других.

Во-вторых, в статье 28 Конституции определено, что гражданин имеет право на свободное передвижение по территории республики, въезд в республику Узбекистан и выезд из нее, за исключением ограничений, установленных законом.

Правовым основанием установления ограничений на передвижение населения и автотранспорта является закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». В статье 3 этого же закона предусмотрено в качестве мер по карантину возможность ограничения передвижения людей, товаров, автомобилей.

В статье 31 данного закона закреплено, что в случае угрозы возникновения или распространения инфекционных и паразитарных заболеваний можно вводить на соответствующих территориях или объектах ограничительные мероприятия (карантин).

В-третьих, введенные ограничения не противоречат международным обязательствам республики. Статья 12 Международного пакта о гражданских и политических правах допускает ограничения, если они предусмотрены законом и необходимы для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья населения.

Почему не вводится ЧС?

«Анализ мировой практики показал, что оценка ситуации в борьбе с коронавирусом и ее результативность не зависят от вида введенного режима: чрезвычайное положение, чрезвычайная ситуация, комендантский час, карантин как в отдельности, так и в целом», — написал Икрамов.

В соответствии со статьей 2 закона «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера», чрезвычайная ситуация — это обстановка на определенной территории, сложившаяся в результате аварии, катастрофы, опасного природного явления, стихийного или иного бедствия, которые могут повлечь или повлекли за собой человеческие жертвы, причинение вреда здоровью людей или окружающей природной среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности людей.

Статьями 3 и 31 закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» определено, что в случае угрозы возникновения или распространения инфекционных и паразитарных заболеваний можно вводить на соответствующих территориях или объектах ограничительные мероприятия (карантин), предусматривающие особый режим хозяйственной и другой деятельности, ограничение передвижения населения, транспортных средств, грузов и (или) товаров.

По мнению Икрамова, проводимые в Узбекистане противоэпидемические мероприятия в большей степени подпадают под действие закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» и включают в себя:

санитарную охрану территории страны (обеспечивается путем проведения санитарно-карантинного контроля и введения ограничительных мероприятий);
проведение в очагах инфекционных заболеваний дезинфекционных мероприятий, обязательных медицинских осмотров.

«Ограничительные мероприятия (карантин) для борьбы с коронавирусной инфекцией в настоящее время являются наиболее подходящими из всех режимов и они дают свои результаты. В случае необходимости могут быть введены дополнительные ограничения в рамках данного режима, все зависит от обстоятельств, — сказал замминистра. — В этом плане никак нельзя согласиться с отдельными «диванными советниками», что принимаемые меры не являются подходящими или достаточными для достижения окончательной цели в недопущении распространения массового заражения коронавирусом».

Икрамов приводит цифры: по состоянию на 11 июля смертность от коронавируса в Узбекистане составила два человека на 1 млн населения. За аналогичный период в 35 странах данный показатель составляет от 100 до 1230, а среднемировой показатель — 72 умерших на 1 млн населения. Узбекистан находится в 159 месте, если учитывать численность населения нашей страны, это один из лучших показателей по всему миру, подчеркнул чиновник. Узбекистан, своевременно введя ограничительные меры, смог сохранить в среднем от 2,5 тыс. до 20 тыс. жизней, уверен Икрамов.

Мы в Telegram

Подпишись и будь в курсе важных новостей:
Telegram | Facebook | Twitter