Дисциплина: История и методология мирового комплексного регионоведения
1. Страноведение и регионоведение в России и за рубежом: основные школы
Основная ссылка (статья, стр. 88-95): https://mgimo.ru/files2/y01_2015/265822/Voskresenski-Mirovoye-kompleksnoye-regionovedeniye.pdf
Страноведение – научная комплексная дисциплина, изучающая природу, экономику, социальное устройство, язык и культуру отдельных стран.
Регионоведение – аналитическая вузовская дисциплина, изучающая внутренние и внешние факторы развития территориальных сообществ (геополитические, географические, экономические, социокультурные, конфессиональные и др.), региональные группировки, страны и их регионы как субъекты международных отношений и глобальной конкуренции.
Мировое комплексное регионоведение – комплексная, интегральная политико-экономическая и социальная дисциплина. Изучает закономерности процесса формирования и функционирования социально-экономической и социально-политической систем регионов мира с учетом исторических, демографических, национальных, религиозных, культурно-антропологических, экономических, политико-правовых, природно-ресурсных особенностей, места и роли в международном разделении труда и системе (подсистемах) международных отношений.
Мировое комплексное регионоведение
Комплексный анализ регионов мира и трансграничных регионов.
Традиционные дисциплины: МО, мировая экономика, мировая политика, международная политическая экономия, теории модернизации и развития, геоэкономика, сравнительная политология, всемирная история, экономическая политология, макроисторическая социология и др.
World Studies, International Studies, World Economy, International Рolitical Economy, World History, Development Studies, Comparative Political Science, Political Geography etc.
Классическое или “внутреннее” регионоведение
Комплексный анализ регионов внутри национального государства и “на стыке” двух-трех национальных государств, включая так наз. треугольники роста
Традиционные дисциплины: Экономическая география, пространственная экономика, гуманитарная география, политическая география, политическая регионалистика, региональная политология, сравнительная политология, экономическая регионалистика, экономическая политология, экономическая социология, теории регионального воспроиз- водства, региональной инфраструктуры и др.
Regional Science, Economic Geography, Spatial Economy, Human Geography, Comparative Political Science, Comparative P
Внутреннее регионоведение в разных национальных традициях развивалось и развивается в составе традиционных учебных дисциплин и/ или междисциплинарных научных направлений – зарубежного регионоведения, макро-исторической социологии, гуманитарной истории, экономической географии, региональной науки, пространственной экономики, гуманитарной географии, геоэкономики и так далее.
До середины 19-го века тенденция ко все большей комплексности формировалась в русле традиционного страноведения синтетического типа, а не дифференцированного по отраслям дисциплинарного знания. К концу 19-го - началу 20-го вв. сформировалось несколько крупных национальных страноведческих традиций. Наиболее значительны из них - европейская школа с ее крупными национальными научными направлениями: немецким, французским, британским, шведским и русским, а также австралийская, американская и быстро развивающаяся школа - китайская.
Название дисциплины с ее новым, комплексным предметным содержанием - “мировое комплексное регионоведение” - впервые в России было зафиксировано в учебно-методическом комплексе МГИМО. Одновременно в МГИМО впервые, по крайней мере на бывшем постсоветском пространстве, была создана магистерская программа по зарубежному регионоведению.
2.Понятие регион в мировом комплексном регионоведении
Основная ссылка (учебник Воскресенского):
https://studref.com/639999/politologiya/mezhdunarodnye_regiony_geopolitika_transregionalizma#184
Регион как понятие физической и экономической географии существует и признано давно. В физической географии под ним обычно подразумевают значительную по размерам территорию с общими для нее и отличными от соседних территорий физико-географическими и климатическими характеристиками, а также с выраженными естественными рубежами. Географический регион всегда имеет объективно идентифицируемые и измеряемые природные (не устанавливаемые человеком) границы и, строго говоря, от человека вообще не зависит.
В экономических науке и географии регион — это часть территории страны, в рамках которой (части, а не страны) сложился специфический комплекс хозяйствующих субъектов и связей между ними, а также связей этого комплекса с внешней по отношению к нему средой: страной в целом и (или) зарубежными странами и регионами.
Относительно экономики страны такой регион является подсистемой (промышленный, сельскохозяйственный, рекреационный, сырьевой и другие регионы).
В административной практике регион рассматривается как социально-территориальная система, т.е. с добавлением к названным социально-политических и (или) административных критериев: социальный, этнический, конфессиональный, иной состав населения, наличие и виды социальных инфраструктур, социально-культурная специфика, границы и статус региона (субъект Федерации, земля или штат, автономная территория) и др.
Границы такого региона могут определяться предельно произвольно (что характерно, в частности, для России и полученного ею политико-административного наследия).
Регион в качестве явления международной жизни, как понятие политической теории и теории международных отношений, регионализации возник в последние десятилетия в условиях и контексте глобализации. Одни исследователи видят в появлении международных регионов альтернативу глобализации, форму и способ политически приемлемого противодействия ей или доступной защиты от ее последствий. Другие рассматривают международную регионализацию как необходимый и неизбежный этап (ступень) на исторически протяженном пути от международной системы к глобальной. Правы, по-видимому, и первые и вторые.
Международный регион, признаваемый в качестве такового, во-первых, складывается как часть глобального мира и в этом смысле выходит за рамки отдельно взятого государства; притом изначально определяет себя как часть более широкого мира (это его принципиальное отличие от союза государств). Во-вторых, его основой и предметами его деятельности становятся внутренние по отношению к данной территории сферы и процессы, а не внешние ее дела (другое важное отличие). В-третьих, регион такого типа изначально формируется и нередко затем функционирует как бы независимо (вне, поверх) от затрагиваемых им государств и их политики, но не в противостоянии и тому и другому (отличие международного региона от межгосударственного союза).
Это условие независимо от государств, но не в конфронтации с ними определяет требования к природе и функционированию международного региона. Парадоксальным образом регион не может быть строго формальным, иначе он был бы или внутренней административной частью государства, или межгосударственным образованием. Но не может он быть и неформальным, поскольку это как минимум было бы сопряжено с постоянным риском конфликта с правовыми нормами затрагиваемых государств, как максимум выливалось бы в такой конфликт, приводя регион к тому или иному варианту сепаратизма.
Самая новая форма существования международного региона — глобальный регион, т.е. региональный сегмент глобального мира, общие правила существования которого определяются в главном и основном глобальными закономерностями, правилами и нормами, но одновременно реальная жизнь которого становится существенной для формирования самих этих глобальных закономерностей, правил и норм.
По-видимому, международный регион как явление возникает под влиянием трех основных групп факторов. Это в первую очередь транснационализация связей и отношений, экономических и почти всех иных, в мире конца XX — начала XXI в. Транснационализация — не просто пересечение такими отношениями границ государства или нескольких государств, иначе она ничем не отличалась бы от явления интернационализации. Транснационализация — это прежде всего достаточно высокая плотность трансграничных отношений на повседневном их уровне. Это ситуация, когда трансграничные операции происходят ежедневно, ежечасно и в больших объемах.
Во-первых, именно реальные пространства, а не одни только формальные признаки выступают на практике главным регионообразующим фактором, будь то в стране или за ее пределами.
Во-вторых, регион складывается тогда, когда на данной территории возник и действует достаточно плотный пучок пространств, а не одно или несколько таких пространств, тем более слабо связанных или вообще не сопрягающихся между собой.
В-третьих, наличие на территории пучка пространств (особенно при их высокой значимости для населения данной территории и (или) смежных с ней) объективно ставит проблему регулирования самого пучка и его связей с внешними для него пространствами. Если в конкретном государстве такое регулирование обеспечивается его внутренними правом и институтами, то в транснациональной сфере его необходимость поднимает ряд принципиально новых вопросов и зачастую не имеет пока решения.
Опираясь на упомянутые в начале главы критерии (хозяйственная и природная общность территории, наличие комплекса субъектов экономики, их взаимосвязей и отношений между собой и с внешней для них средой, политико-административная и правовая определенность) и дополняя их определяющим критерием пространственной насыщенности отношений в рамках территории и в ее внешних связях, международный регион можно определить как комплекс устойчивых транснациональных хозяйственных и (или) иных связей, в котором регулярность, устойчивость и плотность этих связей достигли величины, при которой комплекс начинает требовать регулирования этих отношений самих по себе, своих отношений с непосредственно затрагиваемыми государствами, а также его взаимосвязей с международными и (или) глобальными институтами.
3.Виды регионов. Региональные подсистемы и региональный порядок.
Основные ссылки (учебник Воскресенского):
https://studref.com/639999/politologiya/mezhdunarodnye_regiony_geopolitika_transregionalizma#184
https://studref.com/640000/politologiya/politicheskoe_prostranstvo_mezhdunarodnogo_regiona
Регионалистика – интегральная наука. Изучает макро-региональные отношения, межстрановые отношения, внутригосударственные отношения.
Понятие «регион» достаточно многозначно.
Во-первых, данный термин может относиться как к внутри- страновому делению пространства («регион» как административно-юридическое понятие отчасти синонимичен понятию «район»), так и к делению мирового пространства («регион» как внешнеполитическое, или международно-политическое, понимание).
Во-вторых, регион может определяться по группе признаков либо по базовой функции, которая служит основной для того или иного исследования (географические, экономические, геополитические, социокультурные регионы).
Регион как понятие физической и экономической географии существует и признано давно. В физической географии под ним обычно подразумевают значительную по размерам территорию с общими для нее и отличными от соседних территорий физико-географическими и климатическими характеристиками, а также с выраженными естественными рубежами. Географический регион всегда имеет объективно идентифицируемые и измеряемые природные (не устанавливаемые человеком) границы и, строго говоря, от человека вообще не зависит.
В экономических науке и географии регион — это часть территории страны, в рамках которой (части, а не страны) сложился специфический комплекс хозяйствующих субъектов и связей между ними, а также связей этого комплекса с внешней по отношению к нему средой: страной в целом и (или) зарубежными странами и регионами.
Относительно экономики страны такой регион является подсистемой (промышленный, сельскохозяйственный, рекреационный, сырьевой и другие регионы).
В административной практике регион рассматривается как социально-территориальная система, т.е. с добавлением к названным социально-политических и (или) административных критериев: социальный, этнический, конфессиональный, иной состав населения, наличие и виды социальных инфраструктур, социально-культурная специфика, границы и статус региона (субъект Федерации, земля или штат, автономная территория) и др.
Границы такого региона могут определяться предельно произвольно (что характерно, в частности, для России и полученного ею политико-административного наследия).
Регион в качестве явления международной жизни, как понятие политической теории и теории международных отношений, регионализации возник в последние десятилетия в условиях и контексте глобализации.
Международный регион – комплекс устойчивых транснациональных хозяйственных и (или) иных связей, в котором регулярность, устойчивость и плотность этих связей достигли величины, при которой комплекс начинает требовать регулирования этих отношений самих по себе, своих отношений с непосредственно затрагиваемыми государствами, а также его взаимосвязей с международными и (или) глобальными институтами.
Политическое пространство международного региона— это наличие и конкретное содержание текущей повестки «организации его организации», субъекты — участники контактов и взаимодействия по ее вопросам, фактические институты и процесс их взаимодействия, получаемые при этом результаты. По всем перечисленным параметрам такое пространство неизбежно отличается от политических пространств затрагиваемых государств, от сфер международной (мировой) и глобальной политики в целом, хотя не может не содержать отдельных компонентов всего перечисленного.
Макрорегионы, классификация ООН:
20. Австралия и Новая Зеландия
Итак, регион бывает: надгосударственный, страновой, внутригосударственный.
Образование регионов (распад, дробление, укрепление и т.д.) – процесс регионализации.
4.Компаративистика: место в современной политологии и методология
https://cyberleninka.ru/article/n/stanovlenie-i-metodologicheskie-printsipy-sravnitelnoy-politologii
Сравнительная политология — одно из направлений политологии (политической науки). Основным методом сравнительной политологии выступает метод сравнения. Отсюда происходит еще одно название этого направления — компаративистика (от англ. — compare — сравнивать). Сравнительная политология занимается изучением политики путем сравнения и сопоставления однотипных политических явлений в различных политических системах. Среди таких явлений в первую очередь подвергаются изучению политические процессы, политические отношения, политические институты, политические режимы, политическая культура, политические партии, движения и т. п.
Современная политическая теория в значительной степени опирается на результаты сравнительной политологии, сопоставляющие различные политические системы, политические режимы, политические институты, власть и другие важнейшие категории теории политических наук, начиная от политических процессов и заканчивая политической культурой страны. Она необходима, прежде всего, для глубокого исследования политических наук, с ее помощью производится анализ общих черт и особенностей политических процессов, политической жизни, политических систем, различных регионов, континентов современного единого и противоречивого мира, в котором мы живём. Она изучает политическую сферу общества в тесной связи и взаимодействии с экономической, социальной, духовной сферами общества.
Для глубокого исследования политических наук, в том числе и теории политической социологии, поэтической философии и ряда других направлений политических наук, необходима сравнительная политология – компаративистика. И с её помощью производится анализ общих черт и особенностей политических процессов, политической жизни, политических систем, различных регионов, континентов современного единого и противоречивого мира, в котором мы живём. Она изучает политическую сферу общества в тесной связи и взаимодействии с экономической, социальной, духовной сферами общества.
В сравнительной политологии, как и в других дисциплинах компаративистики, важнейшую роль играет определение методов и установок, с которыми ученый приступает к исследованию. Большинство споров XX века относительно компаративистики в своей сути имели именно методологические разногласия.
Сравнительная политология подразумевает ряд допущений и установок. Прежде всего, эмпирические данные необходимо собирать до выдвижения каких бы то ни было предположений и теорий. Это нужно для того, чтобы повысить объективность конечных выводов. Кроме того, те выводы, которые сделаны на основе сравнения тех или иных элементов политических феноменов, не являются безусловно истинными, так как в любом случае основаны на эмпирический данных. Также, необходимо иметь в виду, что любое сравнение подразумевает выбор тех или иных черт, которые будут сопоставляться, что может вести к искажению общего представления относительно того или иного политического феномена. Следует не забывать, что любая система и явление так или иначе уникальны. Наконец, нужно заранее выбирать те переменные, на основании которых будет производиться сравнение.
Сравнительное исследование явлений политической жизни должно строиться на ряде определенных выбранных переменных, которые должны отражать те или иные качественные или количественные изменения и различия. При их выборе учёные руководствуются положениями политической науки, целями своего исследования, необходимостью тех или иных переменных для исследования. Различают три вида переменных — зависимые, независимые и вмешивающиеся. Между первыми двумя существует связь: так как независимые переменные обычно отражают характеристики среды, то они влияют на изменения зависимых от них переменных. На само же взаимодействие между ними могут воздействовать вмешивающиеся переменные, которые могут изменить характер и степень их взаимодействия или разрушить его.
Компаративисты неизбежно сталкиваются с рядом затруднений в процессе исследований. Так, важнейшей проблемой сравнительно политологии является поиск таких явлений, которые вообще можно было бы сопоставить при минимизации искажений сущности каждого из них. Выходом из этой ситуации становится исследование стран с похожими системами, историческим опытом, географически близких. Кроме того, возникает и проблема поиска общих для всех исследуемых явлений принципов их протекания и выводов относительно них. Исследователи неизбежно оказываются в ситуации, когда, с одной стороны, необходимо помнить об уникальности каждой страны и события, но с другой, без выявления общих закономерностей невозможно дальнейшее формирование теории.
Со второй половины XX века перед исследователями также встал вопрос о суверенитете сравнивавшихся ими стран, так как процесс глобализации всё активнее набирал обороты. Так как ранее основной единицей сравнительного анализа выступало национальное государство, то в процессе международной интеграции в целом ряде аспектов их национальная самобытность начала размываться, что поставило под вопрос саму возможность их объективного сравнения. Кроме того, большая проблема объективности исследований включает в себя и проблему правильной интерпретации данных. Причем трудность заключается не только в верной трактовке полученных эмпирических данных, но и в интерпретации тех понятий и категорий, которыми пользуется исследователь (например, понятие «демократия» может иметь множество трактовок, которые могут различаться в зависимости от принадлежности ученого к той или иной школе или от его ценностных установок).
Виды сравнительных исследований
Для сопоставления тех или иных явлений политической жизни ученые используют различные способы их сравнения. Так, одним из основных видов сравнительных исследований является такое, при котором выбираются и сопоставляются две страны, которые, являясь различными, достигли похожих результатов, или пришли к схожим системам и др. Такие исследования называют бинарными. В данном случае одной из основных задач исследователя становится выявление наиболее яркого различия между ними. В рамках данного типа исследований зачастую сравниваются именно непохожие страны.
Кроме того, исследователи проводят сопоставление и между похожими странами, которые являются таковыми в силу своего близкого географического положения, уровня экономического развития, общности исторического опыта. Так как изучению подвергаются целые регионы, то и сами исследования называются региональными. При этом сами по себе страны, согласно новым методическим установкам, могут иметь как совсем небольшое количество различий (что, по мнению А. Пшеворского невозможно), так и не иметь ничего общего кроме географического положения.
Также, существуют исследования, в которых акцент делается лишь на одной стране и в таком случае ученые исследуют одну конкретную ситуацию, которая имела место и в других странах. В этом случае происходит сравнение их поведения в схожих «кейсах» (такой вид исследований и называется «case-study») при изначальном различии их политических систем.
Особым видом сравнительных исследований являются те, при которых сопоставляются те или иные явления политической жизни либо в процессе их исторического развития, либо сравниваются те или иные явления в одной политической системе с теми же явлениями в другой, но в разные исторические моменты. Первый подвид называют динамическими исследованиями, второй — асинхроническими.
Наконец, ещё одним видом сравнительных исследований можно считать такие, при которых берется одна или ряд переменных и измеряется во всех или во многих странах мира. Исходя из данной стратегии, такие исследования называют глобальными. Они могут быть полезны для составления подробного анализа динамики политических режимов, выявления закономерностей в предпосылках тех или иных политических измерений и др.
5. Исторические и политологические методики
для кросс-региональных исследований
https://studref.com/640045/politologiya/metodologiya_regionalno_politicheskoy_problematiki
Занимаясь изучением политики, исследователи используют различные теории и применяют разные методы.
Классификация методов политических исследований может быть очень разнообразной и при внешней простоте самой проблемы оставляет много открытых вопросов. Например, для американских авторов этот вопрос решается в основном в свете традиционных споров между позитивистами и релятивистами о различиях методологии естественных и общественных наук. Они выделяют количественные и качественные методы, первые из которых четко ассоциируются с позитивистской эпистемологической позицией, точной операционализацией и измерением, как это показано в работах, выполненных в русле бихевиоризма.
Однако в современной трактовке количественные методы связаны главным образом не со статистикой (или объемом проведенных вычислений), а с аналитической трактовкой величины, т.е. адекватной интерпретацией результатов проведенных измерений при ответе на содержательные политические вопросы.
Что касается качественных методов, то за этим термином стоит собирательное название, которое отражает ряд исследовательских техник, заимствованных, в основном, из социологии, в том числе наблюдение (прямое или скрытое) и интервью (индивидуальные или групповые). Качественные методы применяются тогда, когда цель исследования — изучение субъективного опыта людей, массовых политических процессов или процессов в контексте этих проблем (например, индивидуальные биографии политических лидеров).
По сравнению с представлениями американских авторов представления европейских исследователей о научном изучении политики в большей степени опираются на фундаментальные философские традиции, испытывают меньшее влияние эмпиризма. Так, рассматривая классификацию методов политических исследований, ряд европейских специалистов обращается к различиям, восходящим к неокантианскому философу В. Виндельбанду (1848—1915), который выделял идиографические (описательные) и номинальные (устанавливающие законы) методы исследования. В связи с этим к идеографическим методам относят феноменологию, герменевтику и исторический метод, а к номинальным — аксиоматические и эмпирико-аналитические методы (эксперимент, статистические методы, сравнительные методы, основанные на конкретных приемах, и так называемые кейс-стади). Другим вариантом классификации выступает перечисление методологических инструментов, составленное на основе эмпирического обобщения наиболее распространенных в современных политических исследованиях стратегий научного поиска. Например, в учебной литературе можно встретить следующее деление.
1. Единичные методы: сравнительные методы, научно-позитивистские методы, изоморфические методы, системный метод.
2. Методы на основе составления индикаторов.
5. Техники сбора данных: опрос, содержательный анализ, ивент-анализ, теория игр, симуляции и прогнозы.
Возможна также классификация методов политических исследований по двум основаниям. Первую группу составляют методы сбора данных (анализ документов, опрос, наблюдение, эксперимент и квазиэксперимент, лабораторный эксперимент (когда условия создаются искусственно), полевой эксперимент, имитация. Во вторую группу входят методы анализа данных: методы герменевтики, статистические методы, в свою очередь, подразделяющиеся на количественные и качественные методы.
Наряду с достаточно сложными подходами к классификации методов политических исследований можно встретить и более простые варианты, например в рамках методов политического анализа выделяются: классические методы, функционалистские методы и методы, при помощи которых изучают динамику развития. Но есть и примеры, когда авторы, в частности немецкий политолог У. фон Алеман, предпочитают обходить острые углы, рассуждая о методах политических исследований, и концентрироваться на вопросах техники проведения конкретных видов прикладных разработок, например опросов общественного мнения в интересах принятия политических решений.
1. Сравнительно-географические методы
Сравнение. Установление сходства и отличий
Сравнительно-географические методы. Предметы, которые созданы природой, преобразованы человеческой деятельностью
Нужен тогда, когда не хватает практической информации
Выбор наиболее типичных объектов
Эмпирические социологические исследования
8. Корреляционно-регрессионный анализ
- метод разработки регионального межотраслевого баланса
Проблема – цель – ресурсы – организация – решение (реализация)
Позволяет решать различные задачи от юридич. до эконом., включает макрорегионы,
Самое основное отделение регионального от
Включает несколько основных методов
2. Системное программирование, составление планов, работы, графиков
4. Разработка программ математического обеспечения
6. Процесс глобализации в современном мире: определение и признаки
https://cyberleninka.ru/article/n/globalizatsiya-i-regionalizatsiya-ih-vliyanie-na-mezhdunarodnoe-sotrudnichestvo-regionov
Глобализация — это усиливающаяся интеграция экономик и обществ во всем мире. Глобализация — это неизбежное явление в истории человечества, заключающееся в том, что мир в результате обмена товарами и продуктами, информацией, знаниями и культурными ценностями становится более взаимосвязанным. Однако за последние десятилетия темпы этой глобальной интеграции стали гораздо более высокими и впечатляющими благодаря беспрецедентным достижениям в таких сферах, как технологии, средства связи, наука, транспорт и промышленность.
Хотя глобализация ускоряет развитие человечества и является его следствием, она представляет собой непростой процесс, к которому нужно приспосабливаться и который создает серьезные проблемы и трудности. Такие быстрые темпы перемен могут принять угрожающий характер, и большинство стран пытаются их контролировать или управлять ими.
Глобализация стала причиной наиболее горячих споров последнего десятилетия.
Критикуя последствия глобализации, чаще всего люди ссылаются на экономическую интеграцию. Экономическая интеграция происходит тогда, когда страны смягчают такие ограничения, как тарифы на импорт, и делают свою экономику открытой для инвестиций и торговли с остальным миром. Критики глобализации отмечают, что неравенство в нынешней глобальной системе торговли негативно отражается на развивающихся странах в ущерб развитым странам.
Сторонники глобализации считают, что проведение политики открытой экономики в таких странах, как Вьетнам, Индия, Китай и Уганда, позволило в значительной степени сократить масштабы нищеты.
В ответ на это критики заявляют, что данный процесс привел к эксплуатации людей в развивающихся странах, серьезной дестабилизации и практически не принес пользы.
Для того, чтобы все страны могли получать выгоду от глобализации, международному сообществу следует продолжить работу по ликвидации диспропорций в международной торговле (сокращение субсидий фермерам и снижение торговых барьеров), которые отвечают интересам развитых стран, и созданию более справедливой системы.
Некоторым странам глобализация пошла на пользу:
● Китай. Реформы привели к невиданному снижению уровня нищеты. В период с 1978 по 1989 год численность сельских бедняков сократилось с 250 до 34 миллионов.
● Индия. За последние 20 лет уровень бедности снизился вдвое.
● Вьетнам. Результаты обследований самых бедных семей свидетельствуют о том, что в 90-е годы ХХ века свои жилищные условия улучшили 98% членов таких семей. Правительство провело обследование семей в начале процесса реформ и, вернувшись к этим же семьям через шесть лет, установило, что произошло значительное снижение уровня нищеты. У людей стало больше продуктов питания, их дети посещали среднюю школу. Одним из многочисленных факторов, повлиявших на успех реформ во Вьетнаме, стала либерализация торговли. За десять лет уровень нищеты в стране удалось сократить в два раза. Вследствие экономической интеграции выросли цены на продукцию неимущих фермеров: рис, рыбу, орехи кешью, а также увеличилось количество рабочих мест на фабриках по изготовлению обуви и одежды, где работа оплачивается гораздо лучше, чем другая работа во Вьетнаме.
Другим странам глобализация не помогла:
● Многие африканские страны не получили никакой выгоды от глобализации. Их экспорт по-прежнему сводится к ограниченному перечню основных видов сырья.
● Некоторые эксперты объясняют отставание этих стран неэффективностью проводимой политики, неразвитостью инфраструктуры, слабостью институтов и коррумпированностью органов власти.
● Другие эксперты считают, что некоторые страны не могут влиться в процесс глобального роста вследствие неблагоприятного географического положения и климатических условий. Так, страны, не имеющие выхода к морю, могут испытывать трудности с конкуренцией на глобальных рынках товаров промышленного производства и услуг.
Самая последняя волна глобализации, возникшая в 1980 году, была вызвана сочетанием достижений в технологиях транспорта и коммуникации, а также действиями крупных развивающихся стран, которые пытались привлечь иностранные инвестиции путем открытия своих экономик для международной торговли.
Фактически это была третья волна данного явления, начавшегося еще в 1870 году.
Первая волна глобализации длилась с 1870 года до начала Первой мировой войны. Стимулом в данном случае были достижения в транспортной сфере и снижение торговых барьеров. В результате расцвета мировой торговли доля экспорта в объеме мировых доходов удвоилась и составила 8%.
Это вызвало массовую миграцию людей в поисках лучшей работы. Около 10% мирового населения переехали в другие страны. 60 миллионов человек переместились из Европы в Северную Америку и другие части Нового Света. То же самое произошло в густонаселенных Китае и Индии, из которых люди выезжали в менее густонаселенные страны, такие как Шри-Ланка, Бирма, Таиланд, Филиппины и Вьетнам.
Окончание Первой мировой войны положило начало эре протекционизма. В торговле появились такие торговые барьеры, как тарифы. Мировой экономический рост приостановился, и доля экспорта в объеме мировых доходов упал до уровня 1870 года.
После Второй мировой войны наблюдалась вторая волна глобализации, которая продолжалась в период примерно с 1950 по 1980 год. В основном вторая волна проявилась в интеграции таких развитых стран, как страны Европы, Северной Америки и Японии, которые восстановили торговые отношения путем либерализации многосторонней торговли.
В течение этого периода произошел подъем в экономическом развитии стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития, что явилось одной из причин торгового бума. Однако развивающиеся страны в основном оказались вне этой интеграционной волны, т.к. они могли торговать лишь основными видами сырья.
Характерными чертами глобализации являются:
Транснациональные компании (TНK) – хозяйственные предприятия, действующие в двух или более странах, и в операциях которых содержится определенный зарубежный компонент. Как правило, ТНК являются национальными по капиталу и международными по месту приложения. В настоящее время в мире насчитывается более 7 тыс. ТНК, в сферу деятельности которых входят около 700 тыс. дочерних предприятий. Основными странами базирования почти всех крупнейших ТНК являются США (IBM, Apple, Microsoft, Ford, Intel), Великобритания (Rio Tinto, Anglo American, British Petroleum, Shell), Япония (Toshiba, Sony, Canon, Hitachi).
2) Создание компьютерной сети Интернет
Интернет — всемирная компьютерная сеть, которая дает возможности: мгновенно вступать в контакт с любым пользователем в каждой точке земного шара, проводить интернет-конференции; получать доступ к неограниченному объему информации; общаться с любыми референтными группами и представителями различных элит, тем самым ликвидируя фактор статусных различий; использовать в качестве средства досуга и развлечения; выступать в качестве обучающего инструмента; осуществлять ведение бизнеса, рекламировать товары и услуги; значительно повышать эффективность взаимодействия граждан и правительства.
Наличие и развитость Интернета является показателем включенности стран в глобальное пространство.
Мегаполисы — крупные города с развитой инфраструктурой. насчитывающие несколько миллионов жителей. Они могут считаться новыми формами урбанизации.
Мегаполисы для стран являются:
а) посредниками вступления в глобальное пространство;
б) центрами экономического, технологического, политического развития.
К сожалению, рост мегаполисов приводит к отрицательным последствиям — это перенаселенность; резкое расслоение общества (появление очень богатых и очень бедных); потеря национальной идентичности; возрастание уровня преступности; уменьшение социального контроля.
В настоящее время крупнейшими мегаполисами являются: Мехико-Сити: Нью-Йорк, Большой Токио — Йокогама ,Большой Лондон. Население каждого из них составляет более или около 20 млн человек.
4) Стандартизация промышленной продукции
Стандартизация дает возможность:
а) согласовывать различные разработки независимых корпораций;
б) пользоваться унифицированными протоколами обмена данных;
в) обеспечивать защиту, кодирование и декодирование информации.
Стандартизация движется в двух направлениях: кодирование товаров и унификация товаров и услуг. При этом штрих-код является глобальным языком торговли.
5) Распространение по всему миру английского языка
В глобальном обществе существует необходимость в языке, понятном для всех. Выделению английского языка в качестве языка мировой глобализации способствовали следующие факторы:
а) политическое и военное могущество стран, говорящих на данном языке;
б) распространение средств массовой информации;
в) распространение рекламы и интернета.
7. Концепция «региональных комплексов безопасности»
https://ru.wikipedia.org/wiki/Теория_комплекса_региональной_безопасности
https://studme.org/180033/politologiya/kompleksy_bezopasnosti_teoriya_regionalnoy_bezopasnosti
На сегодняшний день наиболее эффективной и разработанной методологией анализа регионального измерения международной политики является теория комплексов региональной безопасности (ТКРБ). Ее авторы – британец Барри Бузан (Barry Buzan) и датчанин Оле Вэвер (Ole Waever), основатели Копенгагенской школы международных отно- шений.
Для изучения вопросов региональной динамики очень важно проанализировать, как те или иные типы государств влияют на формирование комплексов безопасности. В исследовании Копенгагенской школы «Люди, государство и страх» была предпринята попытка классифицировать государства по принципу «сильные и слабые». Сила государства заключалась в степени социально-политической сплоченности между гражданским обществом и институтами власти. Так, менее сплоченные государства более хрупки и уязвимы для внешних угроз из-за сосредоточенности на решении внутренних проблем, связанных с сохранением власти внутри государства. Комбинация государств внутри комплекса влияет на развитие динамики безопасности внутри данного объединения.
Для анализа комплексов безопасности можно применить еще один подход классификации государств по трем типам: постмодерн, модерн, премодерн.
Б. Бузан и О. Уэйвер, опираясь на теоретический анализ неореалистов относительно структуры международных отношений, предлагают вычленять такие типы государств, как супердержавы (Superpowers), великие державы (Great powers) и региональные державы (Regional powers), что позволяет им переосмыслить структуру международных отношений после окончания холодной войны. К супердержавам они относят США, к великим державам — ЕС (Великобританию, Францию, Германию), Японию, Китай, Россию. Индия расположена на подходе к этому классу держав. Региональные державы являются лидерами в своих региональных комплексах.
Б. Бузан и О. Уэйвер считают, что во время холодной войны структура международных отношений выражалась формулой «2 + 3» (США и СССР + Великобритания, Франция и Китай). Современная структура международных отношений может быть сведена к формуле «1 + 4» (США + ЕС, Япония, Китай и Россия). Теоретически такая структура может быть сведена к формуле «О + х». Такая система нс может быть охарактеризована как однополярная или многополярная. Учитывая размеры глобальной системы, великие державы не работают на глобальном уровне. И только сверхдержавы могут отвечать требованиям полярности международных отношений. Можно легко представить себе глобальный мир с пятью или шестью сверхдержавами и, возможно, довольно большим количеством региональных держав. Число супердержав и число великих держав оказывают сильное влияние друг на друга. Чем больше будет сверхдержав, тем меньше великих держав, и наоборот.
Теории региональных комплексов безопасности могут быть использованы для оценки эмпирических ситуаций и для прогнозирования региональной безопасности.
При анализе региональных комплексов безопасности анализируются такие переменные величины, как географическая близость, а также принцип дружбы или вражды, которые характеризуют динамику отношений внутри региона.
К примеру, Б. Бузан и О. Уэйвер являются сторонниками конструирования региона только в контексте дискурса безопасности, то есть они исходят из того, что вопросы безопасности могут стимулировать акторов к формированию региона. Комплекс региональной безопасности, с точки зрения Б. Бузана, может быть представлен любой группой государств. Регион в данном контексте определяется как образование из двух и более государств. Эти государства составляют географическую группу, их взаимоотношения отмечены взаимным интересом в области безопасности и являются более тесными в рамках данного региона, чем за его пределами. Взаимодействие данных государств в области безопасности должно быть интенсивным и длительным.
Другим важным аспектом теории является принципиально новое переосмысление понятия «безопасность». Понятие «секьюритизация» более широко по объему, чем традиционное понятие безопасности. Секьюритизация — это результат взаимодействия различных акторов, таких как индивид, политические элиты, негосударственные игроки. Кроме того, проблемы, которые изначально не касались безопасности, в какой-то момент могут перейти в плоскость безопасности. Анализ регионального комплекса проходит под углом безопасности, которая включает пять секторов: военный, политический, экономический, социальный, окружающую среду.
Комплексы могут быть гомогенными и гетерогенными, включающими неоднородных участников, таких как государства, нации, фирмы. В любом случае государство находится центре анализа. Б. Бузан предлагает «матрицу анализа» комплекса региональной безопасности, основанную на четырех уровнях взаимодействия: внутриполитическая составляющая государств региона (сильное или слабое государство); межгосударственные отношения в регионе (state-to-state)', взаимоотношения регионального комплекса безопасности с другими регионами (security interdependence)', роль великих держав в регионе (взаимодействие между региональной и глобальной структурами).
Взятые вместе эти четыре уровня составляют созвездие безопасности (security constellation). Могут существовать также субкомплексы, такие, как примеры «полу-уровня» в рамках регионального уровня. Субкомплексы имеют, по существу, то же самое определение, что и региональный комплекс. Разница заключается только в том, что субкомплекс должен быть частью более широкого регионального комплекса.
Существующая структура региональных комплексов безопасности включает четыре переменные величины: связанность (boundary) внутри региона, которая отделяет комплекс от соседей; анархичная структура (anarchic structure), подразумевающая, что комплекс должен состоять из двух и более единиц; полярность (polarity), показывающая распределение власти между отдельными единицами; социальное взаимодействие (social construction), показывающее уровень взаимодействия между единицами в регионе (к примеру, чувства дружбы или вражды).
Исходя из сочетания этих факторов, Б. Бузан определяет три формы эволюции региональных комплексов безопасности: поддержание статус-кво, указывающее на отсутствие изменений в существующей структуре; внутренняя трансформация, в ходе которой происходят существенные изменения во внутренней структуре; внешняя трансформация, когда внутренние изменения влияют на внешний статус.
Б. Бузан выделяет четыре типа региональных комплексов безопасности: стандартный (Standard),центрированный (Centred), великодержавный (Greatpower) и супер комплекс (Supercomplexes).
Примером стандартного комплекса является Вестфальская модель с двумя и более державами, чьи усилия сконцентрированы главным образом на военно-политической безопасности. Все стандартные комплексы имеют анархичную структуру. В стандартном комплексе равновесие полностью определяется самими региональными державами (к примеру, в Персидском заливе — Ираном, Ираком и Саудовской Аравией; в Южной Азии — Индией и Пакистаном) и может варьироваться от однополярного к многополярному взаимодействию. В стандартном комплексе однополярность означает, что в ретионе действует только одна региональная держава. К примеру, в Южной Африке доминирует Южно-Африканская Республика. Даже в случае однополярности стандартный комплекс не выходит на глобальный уровень, и поэтому в таких регионах, как Африка, Ближний Восток, Южная Америка и Южная Азия, можно провести четкое различие между внутренней (региональной) динамикой и внешней (глобальной). В плане динамики дружеских/враждебных отношений стандартные комплексы могут являться конфликтным образованием. В стандартном комплексе основным элементом политики безопасности является взаимосвязь между региональными державами. Отношения между ними определяют условия как для малых держав, так и для проникновения мировых держав в регион.
Центрированные комплексы могут проявлять себя в трехчетырех основных формах. Первые две формы являются частными случаями, в которых региональные комплексы безопасности является однополярными, но могут возникнуть сомнения относительно силы существующих в них полюсов (например, России на постсоветском пространстве) или сверхдержав (например, современных США в Северной Америке).
Эти полюса могут быть представлены также региональными державами. В этих случаях глобальный уровень силы (державы) будет доминировать в регионе (однополярность). В противном случае ряд региональных держав (Украина, Канада, Мексика) не наберут достаточного удельного веса для оспаривания региональных полюсов. Это, в частности, можно считать одной из причин того, что претензии Индии на статус великой державы не были поддержаны, поскольку Пакистан по-прежнему определяет себя как региональный полюс силы.
Третья форма центрированного комплекса отличается от первых двух тем, что рассматривает регион в качестве интегрированной организации, а не представленным одной державой. В качестве такого примера можно сослаться на Европейский союз, который является высокоразвитым сообществом безопасности и предъявляет собственные права как актора на глобальном уровне.
Теоретически это должно означать, что субъекты, создавшие центрированные комплексы, должны сами обеспечивать безопасность друг друга, и динамика безопасности должна определяться из центра, находящегося внутри. Как известно, региональную безопасность большинства стран ЕС обеспечивает Североатлантический союз (НАТО), который даже географически выходит за пределы Европейского континента. В данном случае Б. Бузан признает несовершенство своей теоретической модели центрированных комплексов. Он вводит понятие «асимметрии власти» и делает вывод о том, что центрированный комплекс, скорее всего, будет устойчивым, если центр устанавливает тип «открытой или проницаемой гегемонии», где доминирующие государства получают доступ к политике «имперского центра». При таком управлении стабилизаторами комплекса являются сам центр и его легитимность (признание другими права быть центром).
Однако могут иметь место случаи, не попадающие в данную классификацию. Они возникают от того, что ряд мировых держав разбросаны неравномерно по всей системе международных отношений. В связи с этим комплексы могут приобретать иные формы, например, сосредоточиться вокруг великой державы и создавать суперкомплексы. В настоящее время при системе «1 + 4» такая динамика наиболее четко видна в Азии, где Япония и Китай формируют собственные ядра биполярного комплекса великих держав.
В региональном комплексе безопасности вокруг великой державы полярность региона определяется глобальным уровнем, который содержится в нем. Такая ситуация складывается в Европе и в Восточной Азии. Б. Бузан полагает, что такие комплексы надо изучать отдельно. Во-первых, их динамика влияет непосредственно на изменение баланса на глобальном уровне, что никогда не может произойти со стандартным комплексом. Во-вторых, великие державы влияют на процессы за пределами комплекса, где наблюдается высокая межрегиональная динамика. Региональные комплексы безопасности, возглавляемые великими державами, являются гибридными формами глобального и регионального уровня. Они могут также быть проанализированы как региональный
Это признание того, что региональный уровень может рассматриваться как независимый и стать достаточно сильным в рамках структуры международных отношений. Региональный комплекс безопасности является сконструированным самими акторами региона и может быть подвержен изменениям.
Сами авторы теоретического обоснования регионального комплекса безопасности Б. Бузан и О. Уэйвер выделяют несколько преимуществ такого подхода. Во-первых, на теоретическом уровне можно прогнозировать появление региональных комплексов безопасности или отсутствие такой возможности; во-вторых, теоретически обоснованная методика исследования позволяет проанализировать и сопоставить конкретные региональные структуры безопасности; в-третьих, теории позволяют выстраивать некий набор сценариев, которые определяют зону прогнозирования ситуаций.
Большинство региональных прогнозов строится на основе теоретических подходов неореализма и других теорий международных отношений, в которых регионам как самоорганизующимся комплексам безопасности уделяется незначительное внимание. Поэтому теория региональных комплексов безопасности имеет основания на то, чтобы иметь самостоятельный статус.
Б. Бузан и О. Уэйвер рассматривают основные укрупненные регионы (Азия, Ближний Восток, Африка, Америка и Европа) как структурные единицы региональных комплексов безопасности. Они выделяют в региональных комплексах безопасности основных акторов, формирующих повестку безопасности, основные объекты безопасности, референтные объекты безопасности, процессы формирования региональных комплексов безопасности, динамику между региональными комплексами безопасности и его соседями, а также глобальными акторами, существующие структуры региональных комплексов безопасности (анархия или интеграция, распределение сил, модели «дружбы-вражды», секьюритизация или дескьюритизация), моделируют сценарии создания и развития региональных комплексов безопасности.
8. Типы дифференциации времени и пространства в регионоведении
https://pandia.ru/text/78/242/30333.php
Пространство — организация геотории (территории и (или) акватории) для определенных образа жизни и обеспечивающих его видов деятельности людей. Этим пространство отличается от геотории как таковой. Пространственное развитие — это не изначальное освоение территории, но ее насыщение всем тем, что необходимо для более полного и эффективного использования геотории в целом и (или) ее частей в интересах и целях человека, общества, государства.
Такая организация, в свою очередь, включает в себя:
1) формальные (закон, право) и неформальные (традиции, обычаи, «понятия») нормы и правила осуществления хозяйственной деятельности в данной части геотории;
2) институты и социальные механизмы, фактически обеспечивающие соблюдение актуальной части этих норм и правил (в полной мере никакие нормы и правила не соблюдаются никогда);
3) социальную инфраструктуру, поддерживающую определенные образ, уровень и качество жизни, отношения между людьми и возможности ведения хозяйственной деятельности;
4) производственную инфраструктуру, обеспечивающую необходимые техно-коммуникационные связи производственного, сбытового, научно-технического, транспортного и иного хозяйственно-экономического назначения.
Путь к пониманию и признанию пространства как явления, осознанию его возможностей, императивов и рисков начинался с того, что дано человеку в его непосредственных ощущениях, повседневно, что имеет для него первостепенное значение — с обустройства и поддержания жизни на каком-то куске земли.
Человек как-то организует территорию, насыщает ее всем необходимым для деятельности (комфортную и надежно закрепленную за собой территорию — необходимым для жизни вообще). Организованная таким образом территория становится пространством, т.е. местом, более или менее преобразованным для конкретных форм и способов жизни, деятельности, отношений.
Человек как существо, соединяющее биологическое и социальное начала, обитает одновременно на территории и в пространствах. Территория выполняет по отношению к человеку ряд функций:
1) служит местом физических обитания и защиты, размещения необходимых инфраструктур, средой жизнедеятельности и источником ресурсов;
2) сочетанием присущих данной территории природных и климатических условий, наличием и мерой доступности ресурсов формирует изначальные типы хозяйствования, социальной организации, образа жизни;
3) с появлением сложных форм социальной организации, особенно государства, выполняет те же функции по отношению к обществу и государству;
4) причем по отношению к государству территория становится важным фактором его военной безопасности, моши, а тем самым и статуса в мире. Но по мере становления общества, экономики и государства современного типа территория все более превращается лишь в один из факторов жизнедеятельности, значение которого определяется наличием и уровнем развития иных факторов (экономики в целом и ее отраслей, науки и культуры, инфраструктур и коммуникаций, хозяйственной и иной активности населения, интеллектуального потенциала общества и др.).
http://www.intelros.ru/readroom/credo_new/4_2007/1510-problemy_dikhotomii_zapadvostok_vostokzapad_v_globalistike.html
Дихотомия Восток-Запад — понятие в социологии и культурологии, используемое для описания различий между восточной и западной цивилизацией. Данная дихотомия является не географической, а культурной, границы Запада и Востока не являются чёткими и складываются в представлении каждого народа индивидуально. Исторически мусульманские и азиатские народы относят к Востоку, в то время как Западную Европу, США и некоторые другие регионы — к Западу.
Границы между цивилизациями проходят не по географическому, а по культурному принципу. Так Австралия традиционно считается страной западной культуры, а большинство мусульманских стран, вне зависимости от их географического положения, принято считать странами Востока. Границу культур особенно трудно провести в регионах культурного разнообразия, особенно в таких как Турция, Азербайджан, Албания, Македония, Босния и Герцеговина, чьи граждане могут идентифицировать себя частью как восточного, так и западного мира, в зависимости от этнической или религиозной принадлежности. Кроме того, жители разных частей мира воспринимают границы по-разному: например, некоторые западноевропейские и заокеанские исследователи определяют Россию как Восток (хотя большинство считает её "дополнительной частью Запада"), в то время как исламские народы воспринимают Россию и вообще все христианские страны как часть западного мира.
Помимо России и Турции, неоднозначно отнесение Израиля к западному или восточному миру, из за специфики религиозной принадлежности, развитой экономики, сильной вестернизации, а также участия во многих западных институтах и организациях (UEFA, Евровидение, европейские олимпийские комитеты), из-за конфликтов и геополитической удалённости с пограничными государствами Ближнего Востока.
10. Процесс регионализации в современном мире: определение и признаки.
https://studref.com/640007/politologiya/makroregionalizatsiya_praktika_miropoliticheskogo_vzaimodeystviya
Регионализация приводит к тому, что уровень развития регионов ускоряется (появление треугольников роста).
Регионализация — процесс перераспределения властных компетенций, передачи функций от государственного на региональный уровень, появление и развитие новых институциональных форм, отвечающих новой роли регионов в процессе принятия решений на национальном и наднациональном уровнях.
В XXI веке наряду с процессом глобализации происходит процесс регионализации, причем это становится характерным не только для государств с федеративной формой устройства, но и для унитарных государств, для целых континентов и частей света. То есть, по мнению, И. М. Бусыгиной, глобализация представляет собой с одной стороны сочетание процессов концентрации и централизации, а с другой — деконцентрации и децентрализации. Наглядным примером процесса регионализации является Европейский союз.
Регионализация в ее современном виде представляет собой относительно новый феномен. Не случайно до сих пор дискутируется вопрос о параметрах понятия «регион» и существует бесчисленное множество вариантов прикладной классификации регионального членения мира. Это касается как масштабов регионов, так и принадлежности конкретных стран к тому или иному географическому / политическому / цивилизационному региону.
Понятие «регион» достаточно многозначно.
Во-первых, данный термин может относиться как к внутри- страновому делению пространства («регион» как административно-юридическое понятие отчасти синонимичен понятию «район»), так и к делению мирового пространства («регион» как внешнеполитическое, или международно-политическое, понимание).
Во-вторых, регион может определяться по группе признаков либо по базовой функции, которая служит основной для того или иного исследования (географические, экономические, геополитические, социокультурные регионы).
Регионализация подразумевает тесную политическую, экономическую и культурологическую взаимозависимость соседних стран. Под регионализацией в теории и на практике в действительности подразумеваются три различающихся по содержанию явления:
1) возрождение/подъем региональных держав (неформализованная трактовка регионализации в мировой политике);
2) формирование региональных интеграционных группировок в том числе преференциального типа (классическое политико-экономическое определение регионализации)',
3) политическая основа, мотивы, импульсы и движущие силы регионализма и (или) регионализации в первом и втором значениях этого понятия (формирующееся направление в международной политэкономии, экономической политологии, зарубежном комплексном регионоведении).
В биполярный период региональные державы появлялись в первую очередь в районах, где существовала конфликтная взаимозависимость и крайне медленно происходила интеграция (Восточная Азия). Противоположная картина наблюдалась в регионах, где комплиментарная взаимозависимость значительно перевешивала конфликтную. Здесь начались активные интеграционные процессы (Европа), в основе которых лежали:
1) рост экономической взаимозависимости и сближение экономических интересов;
2) наличие общего внешнеполитического противника;
3) отсутствие явного доминирующего центра либо наличие доминирующего «ядра», состоящего из двух-трех государств.
После краха социалистической системы противостояние региональных процессов двух типов стало не столь очевидным.
Таким образом, глобализация и регионализация взаимосвязаны, взаимодополняются, но могут стать в определенной степени противоречащими друг другу тенденциями, поскольку все страны являются как объектами, так и субъектами глобализации и регионализации. Процессы глобализации вызваны прежде всего неограниченной конкуренцией и требуют от экономических субъектов повышения эффективности всех видов операций. Именно поэтому глобализация может ущемлять интересы менее развитых стран. Действия же в рамках регионализации в большей мере отвечают интересам конкретных стран, не только экономическим, но и политическим, социальным, историческим, культурным и др. Промежуточный, поэтому весьма вероятный, вариант глобализации — стягивание «старых» регионов в макрорегиональные комплексы (макрорегионализация), начальным этапом которого является региональная интеграция, прежде всего экономическая, а потом и политическая (в различающихся формах, разного характера и в неодинаковой степени). Подобный процесс дает возможность странам:
● участвовать в глобализации в щадящем варианте, не испытывая давления со стороны всей мировой экономики;
● резко подтягивать менее развитые государства макрорегиона, предоставляя им преференции и инвестируя в их экономику;
● улучшать позиции бизнеса более развитых стран, для которого расширяется географическая зона действий в льготном варианте;
● укреплять геополитические позиции, поскольку масштабы рынков становятся намного крупнее и интеграционная группировка способна гораздо лучше коллективно защищать своих членов от иностранной конкуренции.
По существу, с учетом теории регионального уровня можно считать, что макрорегиональный комплекс (а не отдельно взятое государство согласно одному из классических и до сих пор наиболее влиятельных подходов в теории международных отношений — «реализму») представляет собой прообраз одного из центров формирующейся полицентричной мировой системы. По данному пути уже пошла Европа, создав Европейский союз, и отчасти США (НАФТА, Транстихоокеанское партнерство). Такой же путь стремится наметить КНР, формируя «Большой Китай» на основе массовой эмиграции и нового качества экономико-политической зависимости «периферийного пространства» от «новой метрополии» и пытаясь стать государством-лидером в Восточной Азии. По всей видимости, в связи с мировой дискуссией о подъеме Восточной Азии будет правомерно говорить о создании макрорегиона или макрорегионального комплекса «Большая Восточная Азия» (Северо-Восточная и Юго- Восточная Азия, Центральная и Южная Азия), прежде всего с экономической и культурно-цивилизационной точек зрения. В этом же ключе происходят дискуссии о «возрождении» СНГ, структурировании Центрально-Восточной Евразии и т.д.
Позитивными факторами, способствующими образованию макрорегионов, являются:
● 1) полная или частичная экономическая взаимодополняемость в макрорегионе, когда комплиментарная взаимозависимость в целом сильнее конфликтной, т.е. в регионе существует экономическая взаимозависимость и взаимодополняемость и происходит существенное сближение экономических интересов;
● 2) начало и развитие интеграционных экономических процессов, когда доля торгового оборота стран друг с другом приближается к половине общего торгового оборота. Все региональные организации (от формата «АСЕАН плюс» до Восточноазиатского сообщества) ставят своей целью постепенное снижение тарифов во внутрирегиональной торговле и снятие ограничений на импорт, вплоть до образования зоны свободной торговли (НАФТА и ЕС давно сформировали единые рынки);
● 3) движение в сторону валютно-финансовой интеграции (у НАФТА в качестве таковой выступает мировая валюта — доллар), ЕС ввел единую региональную валюту — евро, обсуждался и вопрос о единой азиатской валюте на базе йены или юаня, но он не перешел в практическую плоскость как недостаточно «созревший»);
● 5) выступление крупных или крупнейших государств макрорегиона за расширение экономического сотрудничества в рамках макрорегиона (МЕРКОСУР, БРИКС, ССАГПЗ, ШОС, «АСЕАН плюс» и т.д.);
● 6) определенная культурно-цивилизационная близость стран региона и их отличие от других макрорегионов. Цивилизационное поле, на котором осуществляется социально-экономическое развитие в разных регионах, обширно — от индивидуализма, основы западного общества, до коллективизма, свойственного традиционному восточному обществу, с существованием огромного количества промежуточных вариантов;
● 7) появилось теоретическое обоснование специфики развития государств макрорегиона как целого (у ЕС есть единая экономическая политика, общее понимание основ внутренней политики и формируется единая внешняя и оборонная политика);
● 8) началось формирование региональной идентичности (европейцы давно ее сформировали, в других макрорегионах она находится на разных стадиях формирования).
Дополнительно: глобализация и регионализация, регионализм
Глобализация, независимо от того, какое ей дается определение, идентифицируется через свойство пространственности, в частности, и через процесс регионализации в случае международных отношений.
Соответственно глобализация может восприниматься как вызов или угроза, потому что она интерпретируется как синоним униполярности и материализуется по-разному на локальном, региональном и глобальном уровнях.
Таким образом «отторжение» глобализации происходит из-за недостаточно глубокого понимания этого процесса, неумения найти ее адекватную макрорегиональную форму, а также из-за того, что одна из региональных форм глобализации может выдаваться за ее единственную модель для подражания без учета региональной специфики.
Кроме того, большая часть считающихся глобальными проблем (глобальное потепление, транснациональная преступность, международный терроризм) имеют региональную (географическую) природу, неразрывно связаны с территориальной (пространственной) динамикой, т.е. имеют «территориальную» базу.
С региональным уровнем концептуализации, т.е. с исследованием регионализации, ситуация на порядок сложнее из-за того, что регионализацию не обязательно можно понимать как противоположность глобализации, но регионализация может выступать и в форме противоположности глобализации и усиливать фрагментацию мира.
Иначе говоря, регионализация может выступать как своеобразный инструмент управления глобализацией. Вместе с тем «регионализация» оказывается несколько более определенным понятием, чем понятие «глобализация», поскольку ее «основным отличием» является понятие региона, одного из таксонов иерархичной дифференциации пространства, тогда как само понятие региона многозначно и в международных отношениях может интерпретироваться по-разному.
Таким образом, глобализацию можно определить как возникновение новой системы мирового хозяйствования, заключающейся в слиянии национальных экономик в единую общемировую систему, находящуюся на новой ступени свободы движения товаров и капитала и основанную на новой информационной открытости мира, технологической революции, телекоммуникационном сближении стран и регионов, возникновении межнациональных социальных движений, интернационализации образования. Это сопровождается стандартизацией процессов глобального управления, политических интересов, культуры и ценностей, информационных и коммуникационных потоков и выражается в параллельно идущей регионализации.
При такой трактовке глобализации регионализация предстанет как объединение государств или обществ, связанных между собой функционально и (или) географически.
Определение понятия регионализации требует определить понятие регионализма как взаимозависимости стран и выхода интересов национальных субъектов за их границы, но в региональных рамках либо («экономизированное» определение) как формирование экономических сообществ близко расположенных государств посредством торговых соглашений преференциального типа.
Классификации и типологии представляют собой «горизонтальные» и «вертикальные» способы дифференциации пространства/территории соответственно по количественным и качественным критериям. Классификации (как условно «горизонтальный» способ классификации территории) и типологии (как условно «вертикальный» способ) в международных исследованиях преимущественно связаны с дифференциацией государств — основных субъектов международно-политического процесса — по пространственно-географическому/цивилизационно-географическому признаку или какому-либо критерию (например, политическому, политико-экономическому, экономическому), в частности:
● демократические государства с развитой рыночной экономической системой;
● новые индустриальные государства;
● сверхкрупные индустриальные государства с развивающимися или переходными экономиками;
● «неудавшиеся» государства (failed states);
● государства-изгои (rogue states) или
● «вертикальные» группировки принадлежности к «первому», «второму», «третьему» миру/эшелону развития с разным содержанием каждой из этих категорий.
Границы между категориями в таких классификациях и типологиях достаточно размыты и иногда, несмотря на наличие количественных характеристик, субъективны, хотя типологизация может проводиться, например, при помощи математических методов для анализа качественных критериев. Как правило, в типологиях и классификациях наибольшее внимание уделяется географической/исторической близости или степени выраженности выбранного критерия в пределах существующих государственных границ. Среди очевидных примеров классификаций можно назвать дифференциацию государств (а также существующих в них политико-административных единиц) и международных регионов (по уровню экономического развития, к примеру, по ВВП на душу населению; в соответствии с уровнем политического развития, анализ которого основан на количественных и (или) качественных характеристиках). Помимо типологий и классификаций государств можно выделить и типологии, связанные не только с основным критерием, но и с таксонированием, прежде всего базирующиеся на использовании таксона «регион». Большое значение в международных отношениях приобрели и простейшие типологии, основанные на бинарных оппозициях — Запад/Восток; Север/Юг; а также на триадах (центр/полупериферия/периферия).