Арка 9 — Глава 5, “Девятьсот тридцать один удар”
База: WCT Translations
Перевод, редактура: mentalrebel
......На крыше великой крепости, заметно выделяющейся на фоне Укрепленного Города Гаркла, где все еще оставались следы ожесточенной битвы с «Великим Бедствием», царила необычная, напряженная обстановка.
Крыша была рассчитана на размещение большого числа лучников в случае опасности, но... то, что здесь находилось более ста человек, превосходило все возможные ожидания.
Эта толпа крепких мужчин выглядела так, будто их сейчас ожидало суровое наказание, однако на их лицах не было ни капли отчаяния: только серьезность и искренность.
Впереди сотни бойцов простиралось большое открытое пространство.
Там стоял черноволосый юноша, который сплевывал свою кровь.
Его лицо было измазано кровью из носа, опухшие веки едва держались открытыми, а голова неустойчиво покачивалась взад-вперед. Тело юноши было избито настолько, что тяжесть его травм читалась с первого взгляда. Удивительно, что он вообще стоял. Тут же юноша, упершись руками в колени, сделал усилие, тяжело ступил на землю и поднял глаза.
......Новый удар в нос отправил его в эффектный полет.
Он летел, летел, летел, затем покатился по земле, пока, наконец, не остановился.
Юноша лежал, обессиленный, с раскинутыми в стороны руками и ногами; из-за серьезных травм он больше не мог встать,
Внезапно это мнение опроверг сам черноволосый юноша.
Он медленно присел: свежая кровь из носа еще больше измазала его рот. Несмотря на это, юноша все же нашел в себе силы встать и глубоко вдохнуть.
Он снова получил сильный удар кулаком.
— ......Так я заглажу свою вину. Так что, прошу, не вмешивайся.
Не скажи он ей об этом заранее, она бы тут же бросилась к нему.
Но девушка сдержалась, прикусила губу и уважила его чувства. Это было все, что Беатрис могла сделать для своего партнера, Нацуки Субару.
Эхом раздался звук сильного удара, Субару получил в лицо. Следом он выпрямился и, стиснув зубы, посмотрел вперед.
Следующий удар пришелся Субару в нос, отчего он отшатнулся назад. И хотя он отшатнулся......,
С кровищей, капающей из носа, и краснющими глазами Субару выдавил из себя эти слова.
Тут мужчина с татуировкой скелета, который ударил его уже более двадцати раз... Вайц опять замахнулся кулаком.
И снова кровь брызнула из носа Субару, окрасив крышу великой крепости.
За последние дни так происходило уже много-много раз и продолжалось больше часа прямо сейчас.
На первый взгляд, это выглядело как поединок между Субару и Вайцем, но на самом деле это было просто одностороннее избиение. Черноволосый юноша лишь стоял на месте и продолжал получать удары в лицо.
За этим наблюдала Беатрис... и не она одна.
На крыше великой крепости собралось более сотни душ.
Все они были из «Эскадрона Плеяд», с которым Нацуки Субару заключил союз, и именно они же и стали свидетелями этого поединка.
И этот обряд, во время которого Субару односторонне избивали, именовался как......,
Пробормотала Танза, стоя рядом с Беатрис, которая ухватилась за подол своего платья.
Последняя очень злилась, глядя на девочку-оленя, на ее безэмоциональные, темные глаза.
Беатрис казалось, будто Танза пытается намекнуть ей, что лучше нее понимает чувства Субару, который решил начать эту «Спарку».
— ...Бетти не понимает, почему Субару должен это делать, в самом деле.
Субару добровольно взял на себя этот обряд избиений.
Беатрис, которой оставалось лишь наблюдать за этим как за его способом искупить свою вину, стояла молча, с болью в сердце, пытаясь сделать хотя бы то, о чем он ее попросил - не вмешиваться.
......Смерть Присциллы Бариэль стала раной для всех, кто ее знал.
Те, кого она коснулась лишь слегка, страдали из-за слабой, поверхностной боли, а те, кого задела глубже, наоборот, пытались залечить свои кровоточащие, болезненные раны.
К сожалению, Беатрис относилась к первым, тогда как Субару, несомненно, ко вторым.
Когда Субару начинал эту «Спарку», он сказал, что это его способ загладить свою вину.
Он наврал гладиаторам, скрыв свою настоящую личность, ведь был уменьшен после «Инфантилизации». Воспользовавшись ситуацией, Субару сделал их своими союзниками, втянув в центр конфликта страны.
Без их помощи битва могла бы закончиться катастрофой. Укрепленный Город был бы разрушен, и потери оказались бы неизмеримо больше.
Так что выбор Субару оказался правильным для спасения Империи.
Но он не мог себя простить. Поэтому искал наказания......,
Маленькая ладошка легла на руку Беатрис.
Она увидела, что та, кто протянула ей руку... Спика смотрела на нее с беспокойством. Ее большие глаза, полные печали, рассматривали Беатрис, которая до боли сжимала кулаки.
За нее волновалась даже Спика - Беатрис чувствовала себя жалкой.
Они обе были здесь единственными, кто не входил в «Эскадрон Плеяд». Беатрис искренне хотела, чтобы Спика беспокоилась не о ней, а о Субару.
— Прости меня, полагаю. Спика...
— ......Блинский. Заглянул сюда, ибо стало интересно, с чего это на крыше так много людей, а тут оказывается Босс «Спаркуется»? Несмотря на свой плачевный вид, он все еще не устал, да? Ну, чтобы вот так получать по лицу каждый божий день.
Как раз в ту секунду, когда Беатрис сжала руку Спики в ответ, на крыше появился беззаботный человек, который абы как поставил ногу на ограждение и явил свое лицо на сцене «Спарки».
Хоть он и сделал вид, будто запрыгнуть на крышу крепости, высотой почти в сто метров, так же просто, как перепрыгнуть через несколько ступенек, но на самом деле это было совсем не так. Для мечника в кимоно... для «Синей Молнии» Сесилуса Сегмунта это было делом обычным.
Сесилус, поставив ногу на ограждение и приложив руку ко лбу, словно козырек, рассматривал «Спарку». На голос Танзы он мягко улыбнулся и,
— Здравствуй-здравствуй, Танза-сан. Странновато это, да? Ну, когда я так выше тебя. Вот какая у меня стандарт-форма, а та чайлд-форма* была лишь на время, бывает же; но раз мое знакомство с Танзой-сан случилось в той форме, то необычно нам сейчас.
* Child form - детская форма.
— Да. Хоть вы и выросли, но головой остались как прежде, так что, если честно, мое мнение о вас совсем не изменилось.
* Nice joke - хорошая шутка.
Сесилус, хлопнув в ладоши, улыбнулся ответу Танзы, а затем посмотрел на Беатрис. Она нахмурилась под взглядом его синих глаз, и тут,
— Напарник Босса какой-то недовольный.
— ...Еще бы, в самом деле. Ведь Субару необязательно все это делать, я полагаю.
— Отбрось все эти обязательно или необязательно. Если начать рассуждать о ценности жизни, можно запутаться и угробить весь темп разговора. У всего есть своя причина. И даже если ее нельзя найти нам, она обязательно есть в Боссе.
— Ну, к слову, я думаю, что он слишком уж серьезно все воспринимает. Но так он хочет извиниться перед «Эскадроном Плеяд», которых обманывал еще с острова. Раз все члены эскадрона - вспыльчивые гладиаторы, такой способ вполне себе подходит.
Сесилус тараторил и тараторил, указывая на избитого Субару.
Конечно, неприятно это, но он был прав. ......То, что Субару принимал удары от Вайца, было его способом искупить вину перед «Эскадроном Плеяд».
В их отряде насчитывалась девятьсот тридцать одна душа... а значит, его наказание состояло из девятьсот тридцати одного удара.
Вайц, как лицо эскадрона, был тем, кто наносил эти удары; Субару добровольно выбрал этот путь, чтобы заслужить их прощение; это была «Спарка».
— Хоть удары и разделены на несколько дней, он все равно получит их все. Да если б меня столько раз били, я б, наверное, кони двинул. Хотя, по правде, таким беззащитным я бы уж точно не стал, так что, думается мне, со мной подобного не случится... Так и на каком там он уже ударе?
— О-о-о, о-о-о... Че-то далековато он как-то!
Узнав у Танзы цифру, Сесилус воскликнул.
Возразить на его легкомыслие, конечно, хотелось, но спорить с ним было бессмысленно, поэтому Беатрис молча взяла Спику за руку и перевела взгляд на Субару.
Пока длилась «Спарка», он запретил помогать ему магией исцеления.
Поэтому сейчас она собирала ману, чтобы в конце «Спарки» быстрее броситься к нему и залечить раны.
Вместо Беатрис имя Сесилуса произнес тяжелый, строгий голос.
Сложив четыре руки, крупный мужчина с грозным лицом... Густав посмотрел на Сесилуса, который стоял на ограждении, нет, на пейзаж за ним, и,
— Не берусь судить, имею ли я, в своем качестве, право спрашивать об этом, но что сейчас с Генералом Первого Класса Аракией?
— О, так для тебя это не в секрете, Густав-сан. Ведь местечко губернатора Острова Гладиаторов скоро займет кто-то другой, а ты получишь важную должность в столице Империи. Думаю, мы будем видеться время от времени, ну, ибо я тоже живу в столице. Хотя сейчас столице нашей плоховато по состоянию, так что трудно сказать, можно ли это вообще назвать "жить", однако...
— А, ой, мы ж об Ане говорили, да? ......Ей все еще тяжело держать вместе разум и тело. Она поглотила большущего Духа, из-за чего ее хрупкое тело почти разорвалось на части. Чтобы его изгнать, нужно сохранять душевное спокойствие, но с тех пор, как ее сестра-принцесса покинула наш мир, Аня стала совсем уж неуправляемой.
— Могу только догадываться об этих душевных терзаниях и боли. Как бы то ни было, долг, который способен исполнить лишь ты, чрезвычайно важен для выживания Империи. На тебя возлагаются не только надежды меня, в моем качестве, но и всех граждан Империи.
— О чем ты говоришь, Густав-сан? Как-то ты совсем не в теме.
— Я - ведущий актер этого мира, забыл? Нести надежды всей Империи для меня обычное дело. ......Что касается Ани, я не собираюсь ничего замалчивать или срезать углы.
Сесилус был спокоен, но сложность и серьезность того, что он только что сказал, чувствовались явно.
......За спиной «Синей Молнии», на пустоши за западным бастионом, видимой с крыши крепости, были высечены следы недавнего стихийного бедствия.
Это было свидетельство того, что Сесилус, несмотря на свое спокойное выражение лица, сдерживал выбросы силы из Аракии, чтобы не дать ей умереть, ведь она поглотила огромную силу Великого Духа, одного из Четырех Великих.
Если оставить это без внимания, то выплеск ее силы мог привести к новому «Великому Бедствию». Оставаться рядом с Аракией в ее нынешнем состоянии было крайне опасно.
Поэтому, даже если бы всю Империю перевернули с ног на голову, чтобы найти кого-то на эту роль, никто, кроме Сесилуса, все равно бы не справился.
— Хотят люди этого или нет, они не останавливаются на своем жизненном пути. Остановиться могут только мертвые, а живые всегда идут вперед. По сути своей проблемы Ани и Босса похожи один в один. Да, на них больно смотреть, но все же им нужно помогать.
— А говоришь так, будто это не твои проблемы, в самом деле.
— "Не твои проблемы" – звучит слишком грубо. Речь о долге и кульминации Босса. Впрочем... думаю, на сегодня он уже все, кончился.
Закрыв один глаз, Сесилус ответил Беатрис.
Тотчас же она издала "Ах" и, резко обернувшись, увидела, как кулак Вайца сбивает Субару с ног.
— Хаа... Хаа... Это конец... кх
Тяжело дыша, Вайц опустил окровавленный кулак, Субару ничего ему не ответил, ведь потерял сознание.
Воскликнув "Субару!", Беатрис бросилась к нему и начала его лечить. Тут Вайц развернулся, однако,
— Постой, я полагаю. Я и твою руку вылечу, в самом деле.
— Не надо... Лучше помоги Шварцу...
Услышав свое имя, Спика встала перед Вайцем и раскинула руки со звуком "Уу".
Поскольку Вайц не оттолкнул Спику, Беатрис начала его лечить; он почувствовал, как затягиваются его раны, отчего обернулся и уставился на Великого Духа.
Хотя татуировки скелета на гладиаторе выглядели зловеще, его страдальческое лицо совсем не пугало Беатрис.
— Йо, Танза, сколько уже ударов накопилось?
— Двести пятьдесят восемь, Хиайн-сама.
— Так-с... з-значит, осталось шестьсот семьдесят три...? Все еще много.
Хиайн, человек-ящер, дрожащим голосом спросил об этом Танзу. Та ответила, на что бородатый Идра угрюмо покачал головой.
Затем Хиайн окинул взглядом окрестности и сказал: "Эй",
— Может быть, хватит? Он уже нормально так настрадался, черт тебя дери.
— Лучше бы ты рот вообще не разевал свой, ублюдище ящеричное...! Если я брошу все на полпути, то какого хера я вообще за это взялся...!
— Что значит "какого хера", разве ты не больше всех устал от этого? До такого вообще не должно было доходить!
Хиайн с дрожащим голосом высунул свой длинный язык. На лбу Вайца выступила вена, и он попытался напасть на этого ящера. Однако Танза остановила его словами: "Вас сейчас лечат".
Идра вздохнул и посмотрел на Хиайна.
— Ты прав. Конечно, я удивился, когда узнал, кто такой на самом деле Шварц. Это было как удар под дых, я почувствовал себя обманутым, но...
— Шварц спас всех нас с острова... А что нам еще, блядь, надо...!
— Т-так значит, никто не желает ему зла! Так почему же тогда...
— Да потому что этого хочет сам Нацуки Шварц... нет, сам Нацуки Субару. Пока Танза или его контрактный Дух не пресекут это, я, как должностное лицо, даю добро.
Густав вмешался в разговор между Идрой, Вайцем и Хиайном, строгими и вескими словами; все гладиаторы откликнулись на это каждый по-своему.
Конечно, среди них наверняка были и те, кто злился на Субару и не мог его простить, но......,
Спика села напротив Беатрис и с беспокойством посмотрела на избитого Субару, на его опухшее лицо.
Если бы они могли безразлично смотреть на страдания этих девушек и отчаянные попытки Субару искупить свою вину, их бы никогда не приняли в «Эскадрон Плеяд».
— Шварцу-сама это нужно. Он хочет доказать себе, что не зашел в тупик. Пусть и через боль.
Слова Танзы подводили итог проблеме, поднятой Хиайном.
Следом Вайц сжал кулак, который исцелила Беатрис, и......,
— Я продолжу потом... Даже если сломаю кулак, я добью оставшиеся удары...!
— Блестяще-блестяще. Вот так и нужно захватывать внимание, Вайц-сан.
На мгновение все удивились. Особенно Вайц, который уставился на Сесилуса, и,
— Удивлен, что ты вспомнил мое имя...
— Это правда, что я много чего забываю! Но я помню имена достойных актеров.
Вайц фыркнул, глядя на Сесилуса, который пожал плечами, и снова перевел взгляд на Субару. Он посмотрел на лицо, в котором угадывались черты Шварца, но ему самому еще нужно было время, чтобы полностью осознать это сходство.
Затем Вайц большими шагами ушел с крыши крепости. Остальные гладиаторы, включая Идру, который тащил за собой неохотно плетущегося Хиайна, последовали за ним.
Тут Густав кивнул Беатрис и остальным, которые решили остаться, и,
— Я, в своем качестве, тоже пойду. Нацуки Субару... как и ожидалось, имя Шварц привычнее. Я доверяю его вам.
— Само собой, в самом деле. А еще вы должны кое-что понять, я полагаю.
— Если для вас он Шварц, то не переживайте, продолжайте его так называть, он не расстроится, в самом деле. Нет нужды отказываться от этого псевдонима, я полагаю.
— ......Выражаю вам свою признательность.
Следом Густав глубоко кивнул и медленно удалился.
С этим все гладиаторы, наблюдавшие за «Спаркой», разошлись, и крыша крепости опустела. Беатрис вздохнула, глядя на девушку в кимоно рядом с собой, и,
— Ты можешь идти с ними, в самом деле.
— Не волнуйтесь, все в порядке. В отличие от других, для меня нет ничего странного в том, чтобы остаться здесь.
— ......Полагаю, тебе и за свою госпожу волноваться надо. Она тоже переживает нелегкие времена, в самом деле.
Беатрис хотела сказать это не с насмешкой или сарказмом, но сожалела, что прозвучало это именно так.
Щеки Танзы слегка порозовели; ее госпожа была одной из тех, кто получил тяжелую рану на сердце после смерти «Принцессы Солнца»... ведь из-за проклятия на душе, в одном из своих прошлых воплощений, Йорна была матерью Присциллы.
Другими словами, их дуэт матери и дочери распался навсегда.
— Спасибо за беспокойство, Беатрис-сама... Но она справится сама...
— Так мне сказала Йорна-сама, так что...
Ее не устраивали слова своей госпожи. Но, как Беатрис решила поддержать Субару в его борьбе, так и Танза решила уважать решения Йорны.
Посторонним было бы сложно понять эмоции Йорны, которая настояла на том, что ей будет лучше одной. ......Но Беатрис чувствовала, что отчасти ее понимает.
Хотя это и отличалось от перерождений, на глазах Беатрис ушли многие жизни. До того как Субару вытащил ее из Запретной Библиотеки, она старалась не думать и не волноваться об этом.
Поэтому Беатрис часто общалась с другими неискренне, о чем теперь очень сожалела. В отличие от нее, Йорна могла извлечь уроки из собственных ошибок.
Внезапно веки Субару дрогнули и медленно разомкнулись. Глаза Спики загорелись, она набросилась на него, отчего он несколько раз удивленно моргнул.
Беатрис вздохнула, заметив, что Субару, похоже, не помнит ничего, что было перед потерей сознания,
— Те гладиаторы ушли, я полагаю. И сейчас я тебя лечу, в самом деле.
— А, аа, точно! Вспомнил! Понятно, да, мне очень жаль! Виноват, Беако, всегда я заставляю тебя волноваться! Без тебя я бы совсем пропал.
Субару хлопнул себя по лицу. Когда звук удара отозвался эхом, он вскочил на ноги.
Однако из-за своей резкости Субару чуть было не споткнулся,
— Ой, прости, Спика... Спасибо, что не вмешалась. Ты правильно сделала, что не полетела драться. Вообще, я думал, что ты сразу ударишь Вайца. Ах, да я будто по натянутому канату ходил.
— Значит, настоящей угрозой была Танза? Ну, раз уж ты затронула эту тему, то да, это чистая правда! Танза всегда очень сильно за меня волнуется. Так что у Вайца реально могли быть проблемы.
Субару взял за руку Спику, которая поддержала его, когда он чуть не упал, и начал с ней танцевать.
Хотя отек на его лице сильно уменьшился благодаря магии исцеления, его губы были разбиты, а слегка опухшие глаза все еще беспокоили Беатрис, которая хотела бы продолжить его лечить.
— Моя честь на кону, так что, пожалуйста, не делайте подобных заявлений, Нацуки Субару-сама.
Со вздохом Танза толкнула Субару, который танцевал вместе со Спикой. Черноволосый юноша сделал кислое лицо и сказал:
— Разве твои фразочки не стали колючее с тех пор, как я вернулся к своим прежним размерам? И вообще, мне очень больно, когда ты называешь меня не Шварцом-сама, так что, пожалуйста, завязывай.
— Прошу прощения, Нацуки Субару-сама. Нацуки Субару-сама - гость из Королевства, поэтому я не могу позволить себе проявить неуважение, Нацуки Субару-сама.
Субару, держа Спику на руках, расстроился из-за холодного ответа Танзы. ......Беатрис было тяжело смотреть, как он притворяется жизнерадостным, чтобы скрыть свои настоящие чувства.
Субару старался загладить вину перед «Эскадроном Плеяд» и быть веселым рядом с Беатрис и остальными. Возможно, он делал это для того, чтобы никого не беспокоить, но......,
— ...Это может плохо сказаться, я полагаю.
Он старался быть веселым, когда хотел плакать, и заставлял всех смеяться, когда ему было больно.
Беатрис любила эту сторону Субару, но лишь до тех пор, пока его горе и печаль не становились слишком глубокими.
Никто не должен прятать свои слезы и боль.
— ......Бетти всегда такая, в самом деле. Я все еще лечу тебя, так что почему бы тебе не посидеть спокойно, я полагаю?
— Хотел бы я сказать, что не хочу тебя напрягать... но мне нужно быть в форме, - я еще даже половину дел не поделал. Ладно, начинай!
Субару кивнул, сел, скрестив ноги, и усадил Спику себе на колени. В глазах его была решимость.
Беатрис продолжила его лечение, бросив взгляд на Танзу, которая лишь молча покачала головой.
Она тоже не знала, что сказать Субару.
— Босс, Босс, можно тебя на минуточку, Босс!
Тут Сесилус обратился к Субару, не обращая внимания на чувства людей вокруг.
Черноволосый юноша посмотрел на «Синюю Молнию» и сказал:
— О, это же большой Сеси! А ты круто выглядишь взрослым.
— Мог бы сказать то же самое и о тебе, Босс, но c возрастом твои жестокие глаза стали еще выразительнее. Когда ты был маленьким, это выглядело мило, а теперь будто убивать этим взглядом можно.
— Эй, следи за языком... А ты что, один? Она не с тобой?
— Если ты про Аню, то сейчас она лежит в кратере. «Каменная Глыба» сделала ее очень сильной, мне пришлось сдерживать ее около сотни раз. Она еще долго не встанет. Кстати говоря...
Следом Сесилус спрыгнул с ограждения и приземлился прямо перед ними. Субару и Спика одновременно наклонили головы, как бы приветствуя его и спрашивая: "Что такое?".
«Синяя Молния» улыбнулась и......,
— Ты ведь скоро отправишься в Королевство, да? Как насчет того, чтобы перед этим хорошенько врезать Его Превосходительству?
— Ну и вот так я привел его сюда! Босс очень хотел ударить Его Превосходительство еще с Острова Гладиаторов, поэтому вот он я, организовал и пришел на это посмотреть!
Сесилус поднял руку и улыбнулся, когда вошел в кабинет, но Винсент, увлеченный своими бумагами, лишь отмахнулся от него, не поднимая глаз.
Это было естественно для занятого Императора, но Сесилус, возможно, самый упрямый человек в Империи, не собирался отступать.
Он недовольно надул губы и протянул "Эх~", гордо восседая задом на столе Винсента, пока тот работал,
— Вам не кажется, что вы слишком много работаете? Конечно, я знаю, что военные чиновники должны много работать в трудные времена, но гражданские чиновники, похоже, и без них не отдыхают!
— Значит, хочешь уговорить меня? Что будет если я последую твоим сладким речам?
— Пожалуйста, позвольте Боссу вас ударить!
— УууУуу~! Его Превосходительство - такой трудоголик! Не правда ли, достопочтенная Императрица?
Получив резкий ответ от Винсента, Сесилус обратился к Медиум, которая играла со Спикой на диване.
Она расчесывала ее длинные светлые волосы, издавая: "Мммм", и,
— Я тоже думаю, что Авель-чин слишком много работает, но я знаю, что его работа очень важна, поэтому ничего не говорю. И еще, я не хочу видеть, как дерутся Авель-чин и Субару-чин.
— Это была бы не столько драка, сколько одностороннее избиение Его Превосходительства... типа как в «Спарке»!!!
— Убрал свою пятую точку со стола.
Сесилус сжал кулаки от волнения, а Винсент, закрыв один глаз, потянулся за бумагами, которые лежали прямо под «Синей Молнией».
Затем, обратив взгляд своих черных глаз на вход в кабинет,
— Ты, как долго ты собираешься там стоять?
— Субару-чин, заходи с Беатрис-чан и садись напротив меня!
Субару, которого пригласил холодный голос Винсента и теплый голосок Медиум, неловко сел на диван посреди комнаты. Беатрис, держа его за руку, тоже присела рядом. Тут Императрица аккуратно поставила чашку чая на стол, и,
— Вооот, пожалуйста, крупнолистовой чай.
— Это мой кабинет, хоть и временный. Ты. Ты что, подаешь крупнолистовой чай Императору?
— Братуха учил меня, что главное - любезность! Сама я в этикете не разбираюсь, поэтому просто стараюсь быть вежливой~!
С этими словами Медиум налила Императору вторую чашку. Винсент не жаловался на поднимающийся от горячего напитка пар, а Беатрис убедилась на вкус, что с заваренным Медиум чаем все в порядке.
Сидящий рядом Субару нахмурился и сказал:
— Вот блин, что и говорить, Авель и Медиум-сан уже как семейная пара.
— Эмм, эмм~, просто я все еще немножко смущена тем, как это звучит.
Медиум покраснела и тоненько взвизгнула. Беатрис видела, что, хотя ту и смущает сама ситуация, она от нее не отмахивается.
По правде говоря, Беатрис была не очень хорошо знакома с характером Винсента.
Но раз Субару так часто на него ворчал, значит, он был кем-то вроде Отто или Юлиуса, у которых было много достойных качеств.
— Иначе я бы не доверила ему Медиум, в самом деле.
— Да. Флопа-сан соблазнили деньги и престиж – это так на него не похоже.
— Ого-го, как они вас осуждают, Ваше Превосходительство. Похоже, Босс хочет сказать, что в вас нет ничего хорошего, кроме власти и богатств.
— Вы что, все разом сговорились помешать мне работать, чтобы развалить Империю?
Если так, то надо сказать, их усилия увенчались успехом.
Винсент был вынужден прекратить работу. Ему постоянно мешали, а Сесилус еще и сидел на его бумагах. Не пытаясь больше вытащить из-под него документы, он устремил свой черный взгляд на Субару,
— До меня доходили слухи о твоих неоднократных, под предлогом загладить свою вину, выходках со сбежавшими заключенными Острова Гладиаторов.
— ...А я думал, ты скажешь, что я просто страдаю ерундой. Не называй их сбежавшими заключенными, ведь они...
— Они - оказались на Гинунхайве не случайно. Они - сбежавшие заключенные. Они - воспользовались беспорядками, чтобы вырваться на свободу и устроить еще больше хаоса.
— И что же ты собираешься с ними сделать?
Субару надул щеки от угроз Винсента и вперил в него взгляд. На мгновение между ними повисла напряженная пауза.
Но тут Медиум хлопнула по столу и прекратила их вздор.
— Авель-чин, если ты будешь так говорить, Субару-чин поймет все неправильно.
— ......Сбежавших заключенных простят за их помощь в недавнем происшествии. Об этом также просил Густав Морелло, губернатор Острова Гладиаторов.
По просьбе Медиум Винсент спокойно рассказал о судьбе «Эскадрона Плеяд». Вопрос, который казался серьезным, был давно закрыт.
Из-за этого Субару в гневе уставился на Винсента,
— Т-тебе что, нравится издеваться над людьми по уже решенным вопросам...!?
— О, я понимаю тебя, Босс, я тебя так понимаю! Дааа, у Его Превосходительства есть такая склонность. Если подумать, Чиша тоже часто так делал. Неужели это просто фишка умных людей?
— Кстати, раз уж мы заговорили о решенных вопросах: Сесилус, ты же хотел, чтобы Субару свел счеты с Императором, я полагаю? Так вот, он уже давно сделал это, в самом деле.
Голос Сесилуса надломился, отчего Беатрис не удержалась и высунула язык, чувствуя странное удовлетворение от того, что смогла сломить его высокомерный тон.
Однако затем Сесилус призадумался,
— Ладно, расскажешь мне все потом, чтобы я не умер от шока из-за того, что пропустил такую интересную историю. Но вот что любопытно: если это правда, то почему ты тогда пошел к Его Превосходительству, Босс? Мог бы ведь просто, как Танза, отмахнуться от меня. Так почему же?
В ответ на вопрос Сесилуса Субару замер и посмотрел на Винсента.
Даже не глядя на своего партнера, Беатрис прекрасно понимала, о чем он думает. В последние дни Субару много общался с ней и «Эскадроном Плеяд», однако были люди, появиться перед которыми он никак не решался.
......Винсент, Йорна и члены лагеря Присциллы.
Субару мучила совесть, его страхи были вполне понятны. Однако мириться с этим он не собирался. Так что, даже если Субару и избегал встреч, возможность, когда Сесилус "вынудил" его прийти, оказалась очень кстати.
— Ты наконец-то пришел ко мне... нет, ко мне.
Винсент, «Мудрый Император», безошибочно чувствовал и понимал все сомнения и страхи Субару. Под его острым взглядом черноволосый юноша растерялся, но собрался с силами, сжал руку Беатрис и заговорил.
— ......Минуту назад ты отчитывал меня за то, что я поднял уже решенный вопрос.
— Теперь же ты делаешь это сам.
Субару словно выбили ветер из парусов, от удивления он моргнул.
Какое-то мгновение черноволосый юноша осмысливал сказанное, а когда понял, то резко изменился в лице.
На его лике появилась смесь гнева и печали; а если быть точнее, то ярость.
— Решенный вопрос... что, что, черт возьми, ты несешь!?
— Вот и вся проблема, которая тебя так грызет. Если ты считаешь, что искупил вину перед гладиаторами, то почему бы тебе не применить тот же подход ко мне и Йорне Миссигр? В конце концов...
Субару вскочил с дивана и грозно двинулся к Винсенту, чтобы заставить его замолчать.
Но тут вмешалось третье лицо. ......Сесилус Сегмунт.
Он поднялся со стола и шагнул навстречу Субару, когда тот приближался к Императору Волакии.
— Не лезь, Сеси! Разве не ты хотел посмотреть, как я набью рожу Авелю?
— Хм-хм, да, было дело. Но я хотел увидеть «Спарку» между Боссом и Его Превосходительством, а не какой-то скучный, предсказуемый матч.
Они встали друг напротив друга на одном уровне, ведь больше не были детьми.
Наблюдая за этим столкновением, Беатрис не почувствовала привычного порыва встать на сторону Субару. Вместо этого она поддерживала Сесилуса... хотя нет, скорее Винсента, который сказал Субару то, что ему нужно было услышать.
Его слова резали, их, конечно, можно было смягчить, но Император намеренно выбирал жесткие и болезненные формулировки. Это было неприятно, но......,
— ......Смерть Присциллы уже в прошлом.
Субару взорвался от ярости и впился в Винсента взглядом. Прячась за спиной Сесилуса, Император даже не шевельнулся.
Лишь Беатрис, Спика и Медиум сочувственно посмотрели на Субару.
— Присцилла была твоей... она была твоей сестрой, да? И все же, ты...
— Истинно так. Она была моей сестрой. Умная и дерзкая с юных лет, к сожалению, она так и не исправила эти черты своего характера... Потеря Присциллы, как и Чиши, оставила мне глубокую душевную рану, скрывать не стану.
Винсент медленно покачал головой и положил руку на грудь.
Стало ясно, что за гордостью Императора Винсент скрывал свое горе от потери сестры.
Субару жалел, что уступал Авелю в этих вопросах, - именно поэтому он до сих пор избегал важных встреч, не зная, что следует сказать.
— ......Это то, что касается меня. Тебе здесь места нет.
— ......Это то, что касается меня и Присциллы. Или ты что, даже сюда хочешь сунуть свой нос?
— Н-нет... нет. Это не так, совсем не так, но...
Слова Винсента как водой окатили Субару, и тот, не найдя нужных слов, начал растерянно смотреть по сторонам.
Должно быть, эта ситуация возникла только благодаря времени, которое Субару и Винсент провели вместе, о чем даже не догадывались Беатрис с остальными.
Император спокойно продолжил. Этим было......,
— Нацуки Субару. ......Что сказала тебе Присцилла под свой конец?
— Если Присцилла тебя оскорбила, я возьму это на себя. Но если нет... значит, таковы результаты ваших отношений.
— Прими прощальный подарок от моей сестры и сделай его частью себя. ......Вот оно, решение твоей проблемы.
Какие слова он должен сказать? Что должен сделать, чтобы искупить свою вину?
Эти вопросы, страхи и смятение, ведь он не хотел стоять на месте, а также мысли о том, что он должен страдать, мучили Субару все последние дни.
И Винсент заявил, что сама основа этих волнений была неправильной.
— ...Она сказала, что я настоящий Рыцарь.
— Значит, это все, что оставила тебе Присцилла. ......Это была великая услуга, Нацуки Субару.
Когда Субару услышал эти слова, его лицо изменилось.
Недовольство и печаль сразу исчезли, и на их месте появился свежий порыв, словно вода, вырывающаяся из кипящего котла.
Эти эмоции он сдерживал с того самого утра, как стал свидетелем смерти Присциллы.
— Все в порядке, я полагаю. Бетти... Бетти, Эмилия, да и все остальные прекрасно тебя понимают, в самом деле.
Беатрис обняла Субару, взяла его за руку и кивнула. От ее слов у него полились слезы, а лицо скорчилось от сильных чувств.
И вот, впервые с того злополучного утра, Беатрис наконец-то почувствовала, что Субару ее услышал.
Внезапно Субару упал на колени.
Он обнял Беатрис. Почувствовав нежность его объятий, она мягко обняла Субару в ответ.
— ......Может, Его Превосходительство и не ударили, но благодаря этому я увидел прекрасную кульминацию.
— Тебе лучше помолчать, в самом деле.
Сесилус прикрыл рот пальцем и подмигнул. Медиум, которая обнимала Спику, не выдержала и тоже заплакала.
Субару всхлипывал и прятал лицо в груди Беатрис, а потому не заметил того, что увидели другие.
Император Волакии, из-за которого Субару упал на колени, был доволен.
Беатрис знала его совсем недолго, но сразу все поняла. ......Это было лицо, которое Винсент Волакия показывал считанные разы.
Он чувствовал глубокое уважение к тому, кто сейчас плакал по его дражайшей сестре.