Эмбрион света

Неявные и нечеткие уголки внешнего и внутреннего мира необходимо освещать. Чем? Светом разума, разумеется. Как? Сначала – замечая. Потом – вглядываясь. И наконец – через дружбу, открытость и доверие.

Да-да. В том числе и через дружбу с темным. Потому что темнота – это просто невыросший пока свет. Темнота – это свет-ребенок, который требует подхода, ухода, внимания и поддержки. Если темноту оставить без внимания, то она перестает расти и навсегда остается темнотой. А если ей помочь с ростом, если зажечь или точнее – разжечь еще почти невидимое в ней пламя – то оно станет большим и взрослым, а значит и вокруг станет светлее.

Вот в чем задача. Нужно научиться обращаться с темным не как с отрицательным, не вмещающим свет и потому отталкивающим явлением, а как с тем, что все равно несет в себе свет, которого просто еще немного. Маленький. Слабенький. Но с каким же огромным потенциалом…

Спросите, а почему в темноте живет свет? Разве это так? Разве не видим мы обратное? Разве не встречаемся с практически непроницаемой тьмой в своей жизни? Ответ здесь прост и прозрачен.

Свет не видит только тот, в ком нет света. Или в ком его пока недостаточно. А тот, кто несет в себе свет, всегда видит свет. Пусть крохотный, бессильный, тусклый и едва мерцающий. Пусть даже в кромешной тьме. Потому что если мы хотя бы что-то видим или ощущаем, то оно существует. Оно есть. А если оно есть, то несет в себе свет потому, что имеет Источник. Источник же сущего и есть Свет.

Но как же порой сложно, если вообще возможно принять или понять эту аллегорию. Обычная жизнь иногда ставит перед нами такие проблемы, приводит в такие тупики, что найти в них (а значит и в себе) свет – становится почти непосильной задачей.

Какой свет, если эта сволочь просто так, из удовольствия и самоудовлетворения убивает малых детей, да еще и с наслаждением? Какой свет, если никого и ничего, кроме себя? Какой свет, если в человеке не осталось ничего, кроме жадности и глупости? Какие разговоры? О чем ты тут вообще?

Соглашусь. Это в самом деле задача сложная – видеть свет. Пожалуй даже более сложная, чем предложение Иисуса «любить врагов». Враги – они же разные. Бывают и временные, а бывают и случайные. Можно и полюбить иногда или хотя бы представить себе нечто подобное. А вот как увидеть свет в том, что представляется густой и непроходимой тьмой… Тут впору остановиться от душного отчаяния и свернуть в сторону, ибо продолжать путь почти невозможно.

А может быть стоит все-таки попробовать? Может быть можно каким-то образом обратить все свои не такие уж и могучие силы на поиск света? А если да, то как это сделать?

Выход как всегда нужно поискать. Например, через преображение в любви.

Чтобы любить, нужно полюбить. Это сначала. А на другом конце спектра любви мы находим уже не «любить», но стать любовью. Любить и быть любовью – состояния различные, причем принципиально.

Первое – доступно каждому, но часто в несколько искаженном виде. Мы можем (как нам кажется) сначала любить, а потом например взять и разлюбить. Или любить одного, но потом вроде как продолжать любить, но уже совершенно другого.

Искажение всеобъемлющей любви? Еще какое. Можно ли так жить? Да все так и живут.

Заблудиться в любви легко, но только до тех пор пока мы не становимся любовью. И тогда искажения исчезают.

Если мы становимся любовью, то уже не можем «любить» или не «любить». Мы отражаем Богоподобие, а значит светим всем, постоянно и равномерно. Удивительное состояние.

Да, почти недостижимое. Но если и вдруг нам удается его ощутить, то тогда и тьма для нас исчезает, ибо мы начинаем видеть свет везде, всегда и даже там, где казалось ему не остается никакого места.