Разбор Ганса Ланды
Позвольте начать с небольшого вступления.
Ганс Ланда — мой самый любимый антагонист. Я просмотрела немало фильмов, но он — это нечто удивительное, и я говорю это совершенно серьёзно. Если вы ещё не смотрели Бесславных ублюдков, настоятельно рекомендую как можно быстрее это исправить . Ланда обладает уникальной способностью вести разговор таким образом, что собеседник сам начинает раскрывать самые сокровенные тайны, а он, в свою очередь, остаётся совершенно спокойным и невозмутимым. Это просто вызывает восторг. Ну что, приступим?
«Каждая сцена с Гансом — это настоящий допрос»
Квентин Тарантино сам называет допросы Ланды театральным представлением, и если внимательно посмотреть на сцены с его участием, это сравнение становится вполне оправданным.
В первой сцене Ганс Ланда предстает как истинный джентльмен — он излучает шарм, сдержанность, его улыбка безупречна. Он приветствует девушек, ведет спокойный разговор с фермером, создавая впечатление обычной беседы. Однако его действия гораздо более продуманы. Мастерски переходя от невинных вопросов к прямым обвинениям, он намекает, что в доме скрываются евреи. Важно отметить, как его присутствие вызывает невыразимый дискомфорт у всех членов семьи. Ланда сдерживает взгляд на каждом из них, вызывая ощущение неизбежной тревоги. Хотя он изначально все знал, он умело играл свою роль, постепенно подводя к финалу.
И вспомните, что он кричал Шошанне, когда она смогла сбежать. Было ли это «Adieu» или «Au revoir»? Оба этих французских слова переводятся как «прощай», но они имеют разный смысл. «Adieu» обычно употребляется, когда не уверены в том, что вы еще раз встретитесь с человеком, в то время как «Au revoir» подразумевает, что встреча все же будет. Ланда был уверен, что еще встретит Шошанну, и потому выбрал «Au revoir». Это не просто прощание — он тем самым подчеркивает свою уверенность в себе и намерение снова встретиться с ней, одновременно создавая у неё ощущение угрозы и доминирования. И, как и следовало ожидать, их встреча действительно произошла.
Прежде чем перейти к следующей сцене — встрече Ганса Ланды и Шошанны, хотелось бы остановиться на одном любопытном моменте, связанном с трубкой Ланды. Когда он начинает разговор с фермером, то просит разрешения закурить и достает свою большую трубку. Это небольшое, на первый взгляд, действие имеет глубокий символический смысл. В американской культуре трубка подобного рода ассоциируется с образом Шерлока Холмса. В этом контексте жест Ланды выглядит довольно интересно: в момент, когда он готовится к допросу, он как бы «принимает роль» Холмса, что придает сцене особую атмосферу. Ланда обожает интеллектуальные игры с жертвой, превращая каждый свой допрос в дружескую беседу или наоборот, дружескую беседу — в допрос.
Итак, встреча Шошанны и Ганса. Знал ли Ганс, что перед ним та самая Шошанна? В начале диалога Ланда настойчиво предлагает ей выпить молока, а затем заказывает ей всю еду, начиная с этого самого молока, стакан которого он пил на ферме Лападита. Он заказывает ей штрудель со сливками, а в то время сливки готовили с добавлением свиного сала. Это ещё один скрытый пинок в сторону героини, своего рода испытание — заставить еврейку съесть что-то некошерное.
Особенно мне нравится момент, когда Ганс долго и напряженно рассматривает Шошанну, пытаясь вспомнить, что же он хотел ей сказать. Он как будто тянет время, его взгляд становится всё более напряжённым, но в итоге, так и не "вспомнив", он меняет выражение лица на более веселое. Этот момент позволяет предположить, что Ганс всё же знал, с кем он имеет дело. Все же такой умный антагонист, как он, не мог забыть такого человека?
На протяжении всего фильма Ланда проявляет исключительный интеллект и наблюдательность. Он мастерски улавливает все мелочи, мгновенно понимая скрытые мотивы и цели. Перейдем к концу. Ланда действует исключительно в своих интересах, и его поступки всегда мотивированы выгодой.
Поняв, что его положение в рядах нацистов становится опасным, он без колебаний меняет сторону. Ганс Ланда, благодаря своему мастерству в риторике, стремится установить контакт с врагами. Он использует вежливые фразы, разбавленные американскими выражениями, чтобы снизить их настороженность, и ведет переговоры с высшим командованием противника. Это позволяет ему добиться соглашения, в котором он отказывается от нацистского прошлого ради более безопасного и перспективного будущего, надеясь на спокойную жизнь на пенсии.