txt.221626

Чай. Запариваю чай. Вечер. Есть время для текста. На самом деле, время есть всегда, было бы желание. Потому что времени нет. Есть намерение и фокус внимания. Всё остальное – слова.

Время. Время перетекает из одного дня в другой, как мелкий тёплый песок сквозь пальцы. Всё будто бы ускорилось. Всё будто бы в гипер-сне. Я оттягиваю дела и как будто бы жду чего-то. Чего? Когда я уже повзрослею?

Вина. Чувство вины. Я живу не так, как они. Я делаю не так, как они. Я безрассуден. Я поставил на кон ВСЁ. Что они подумают? И как они смотрят на меня? Они ничего не говорят в лицо, они лишь насмехаются. С упорством безумца я продолжаю переть дальше. С напускной уверенностью я делаю шаг, и ещё один, и ещё один; хотя понятия не имею, будет ли, куда ступать дальше, или я ухну в бездну. Гарантий нет. Но я играю по-крупному. Волоча за собой ворох старых проблем. Проигрывая почти всё. Выигрываю ли я что-то или продолжаю выставлять грудь колёсом, прикрывая ею нахождение в полной заднице?

Жизнь. Но я жив. Дыхание. Дышу. Утро дало новый день. Сердце бьётся. Ритм учащается, когда я беру твою кисть в свою. Твоя кожа пахнет старым мудрым деревом. Я пью этот запах. Ты, верно, приснилась мне. Тебя не может быть. Это всегда оказывалось красивой сказкой, которую я придумал сам. Теперь я не боюсь проснуться. Потому что я не желаю засыпать. Я хочу жить в ночи. Я иду в эту тьму, мне незачем смыкать очи. Ты пойдёшь со мной? Тебе незачем следовать за мной. Я просто буду рядом. Незримо.

Мои предки. Правильно ли я поступаю? Я думаю об это каждый день. Дайте мне знак. Я пытаюсь нащупать. Я пытаюсь что-то понять в этом мире угасших надежд, прокисших мечт и сладких обещаний. Где каждый думает лишь о своей заднице. Где каждый занят выживанием и отгрызанием куска побольше. И когда я отгрызаю огромный кусман от этой системы, выплёвываю его, не пережёвывая, смеюсь ей в лицо… она обвиняет меня, точнее сам себя обвиняю, в наивности и в беззабтности. Я никогда не был готов «взрослеть» в их понимании. Становиться очередным полуживым зомби с тяжёлым умом, опухолью переживаний в башке, кредитно-зарплатно-страдальческим психозом, плоть которого гниёт и может быть прикрыта лишь ежедневным душным парфюмом в 7-30 перед работой. Система. Она хочет меня выправить на рельсы обратно. Выдавить, как прыщ. Проверяет стойкость намерения. Она хочет сделать меня «правильным» и «разумным» опять. Таким, какой я был, отличником пай-мальчиком. Который верил в любовь и расписные музыкальные диски для девочек, а не в уважение, принятие и поступки, в то, что энциклопедии победят зло, в журналистику и экологию, в себя придуманного, безгрешного, полноправного и успеющего всё. Время… Время утекает. Намерение… Намерение становится твёрже гранита.