Имидж ничто
Имидж ничто - жажда все. Спрайт - не дай себе засохнуть
Реклама 90х
Однажды в школе, (кто учился со мной в 11 классе вспомнят, возможно), произошла со мной одна из моих, как оказалась впоследствии, любимейших историй для рассказов.
Дело было так.
Не помню почему, но в то время стихийно (без инстаграмма все новые веяния моды казались возникшими стихийно) мужская мода сделала очередной разворот и стало типа как круто мелировать себе волосы на башке.
И было это особенно пикантно модным именно среди блондинов.
Пользуясь светлой от природы шевелюрой, решил я этот эффект усилить, и сделать себе легкое, трендовое мелирование.
Весна, одноклассницы, все такое, в общем хотелось произвести впечатление, и как-то уже начать сексуально нравиться симпатичным и смешливым девчонкам со школы и двора.
Мама на мою просьбу откликнулась с пониманием, лишь бы, что говорится, дитя по подъездам не шарилось, и легкими движениями прокрасив мне пряди, завернула в какую-то шапочку из фольги, и со словами: "посиди немного так", отлучилась.
Чего сидеть просто так, подумал я и залип на Starcraft.
Добивая уже почти сдохшую колонию зергов, позиционными танками и тяжелыми атаками с воздуха, я не сразу обратил внимание на ворвавшуюся как отряд спецназа в комнату и как-то по особенному встревоженную и взволнованную маму. Прошлый раз такой же вид у нее был, когда она ушла разбирать белье и забыла на плите кастрюлю с борщем.
- Сынок, ты это, сынок, пойдем снимать... Что-то на кухне решила поделать и забыла про тебя, сынок... Ты уж прости меня... Пойдем скорее... - каким-то притихшим и обреченным голосом сказала мама.
- За что еще прости-то? - не сразу врубился я, и бурча пошел в ванную, поставив атаку на зергов на паузу.
То, что я увидел в зеркале, заставило меня забыть о боевых действиях в секторе Копрула на ближайшие пару дней.
За несколько часов, перекись водорода натурально выжгла мне "подмелированные" пряди, которые на фоне тусклой лампочки в ванной светились как нити реактора Чернобыльской АЭС.
Пока я в растерянности хлопал глазами и зубами, разевая рот в попытке сказать что-то между: "как же ж я теперь" и "что это за t,fysq gbpltw на моей голове", мама, упреждая растущий индикатор выброса давления в моих глазах, мгновенно нашла решение.
- Сейчас все отстрижем, будешь как новенький! - и не дав мне даже минуты на сомнение, усадила в прихожей и спокойными ровными движениями машинки обрила меня под троечку.
Кто из вас слышал поговорку: "Сгорел сарай - гори и хата"?
В школе я носил волосы еще скажем так, средней длины, ради подчеркивания которой и планировалось это долбанное мелирование.
Обритый же под троечку я отчетливо стал напоминать футбольный мяч, ибо перекись прожгла все слепыми пятнами от корней до самых кончиков, пронзительно белым, как дуговая сварка цветом.
Я оглядев результат, заблеял уже что-то вовсе нечленораздельное.
Но сдаваться на полпути никогда не было отличительной чертой моей мамы.
Понимая, что стайл "футбольный мяч" не улучшил, а только скорее ухудшил мой модный лук, мама решила зайти с принципиально другой стороны. Не взяли с наскока, возьмем с осады.
- У меня краска есть, темная сандаловая вишня - дрогнувшим, но убежденно уверенным голосом сказала мама. - Хорошая. Походишь брюнетиком, какое-то время, никто и не заметит.
Слово, "брюнетиком" меня успокоило, ибо о цвете темная сандаловая вишня, я доселе ничего не слышал. Меня обнадежили слова "темная" и "вишня". То, что никто не заметит внезапное превращение блондина в брюнета было конечно вряд ли, но хоть как-то съехать было возможно. Фотография волос на тюбике вполне соответствовала моим представлениям о "брюнетиках".
Еще раз критически оглядев себя в зеркале, я твердо решил, что терять уже просто нечего. Скажу, что просто подстригся под ноль, а у меня оказались темные корни. Ну, хуже уже не будет.
Как же сильно я заблуждался.
Цвет темной сандаловой вишни, которую мама (от природы, кстати, жгучая брюнетка) применяла сама на себе и получала вполне себе темный и трудно разбираемый в спектре цвет, на песочного блондина лег превосходным, густо насыщенным фиолетовым покрывалом, замечательного баклажанового оттенка с глубоким отливом.
Сняв защитную шапочку во второй раз за этот вечер, я онемел окончательно и мысли в моей голове просто выключились, как кардиограмма отошедшего в мир иной сердечника в реанимации.
Цвет был настолько ярко фиолетовым, насколько даже кислотные краски китайских производителей покемонов перевернулись в дешевых китайских гробах.
Упреждая мои вопросы, мама спокойно уже вздохнула и сказала, - Другой краски нет. Это был последний тюбик в доме. Все, я спать.
С чувством выполненного долга мама ушла спать. Ей завтра надо было на работу. А мне - по идее в школу.
Я просто понял, что у меня два выхода, либо смириться с неизбежным, или забыть слово "школа", "весна", "одноклассницы", "возможный секс". Забыть лет на несколько, пока волосы не отрастут настолько, чтобы можно было незаметно состричь этот фундаментально- основательный фиолетовый шедевр.
Я выбрал смирение. На следующий день, я зашел в класс рано утром, и попытался сделать лицо, как будто это был мой собственный выбор.
Сказать, что все натурально охуели - не сказать пожалуй вообще ничего.
Такой кардинальной смены имиджа за одну ночь у меня больше пожалуй не было никогда.
Я мужественно сносил гробовое молчание и нервные потряхивания головы моих друзей, при виде меня.
Я мужественно сносил зубодробительные шутки: "Цвела весна, расцвел и Варис"
Я просто разрешал себе думать только о том, что волосы не кости, отрастут.
Ну а легкая смена имиджа сейчас, скорее приятная необходимость, которая, признаться честно, просилась уже довольно давно. Тем более сейчас инстаграмм и первый канал мне в помощь.
