Нация, которая себя ещё покажет

Американская экономическая мощь много раз доказывала: скептики окажутся неправы.

Источник - Foreign Affairs, номер за май-июнь 2020 года

Сегодня сложно найти кого-нибудь из американского политического истеблишмента, кто бы не считал, что США находятся в состоянии упадке, а их международное влияние всё быстрее испаряется под напором нового президента, готового атаковать и друзей, и врагов. Дискуссия идёт не о том, уменьшается ли мощь США, а о том, как действовать в условиях этого уменьшения.

В качестве данности принимается снижение доли американского ВВП в глобальном на протяжении многих десятилетий и утрата американской экономикой первенства в пользу Китая. Отсюда следуют советы: примириться с существованием региональных сфер влияния, контролируемых Россией и Китаем и стремиться избежать войны с восходящей Китайской империей (так называемая "проблема Фукидида" - прим. пер.).

Но что если в действительности никакого долгосрочного упадка нет? На протяжении 2010-х гг. США не только смогли восстановить свою экономическую мощь после кризиса 2008 года, но и добились ещё большей роли в мировых финансах, опираясь на своё относительно молодое население, открытые для иммиграции границы и огромные инвестиции, стекающиеся в Кремниевую долину. Сегодня страна сталкивается с новыми вызовами из-за эпидемии коронавируса. Но ни одна из стран не была подготовлена к этому кризису, и вряд ли он изменит положение США относительно других мировых экономик.

Ещё в 2010 году положение Америки казалось куда как менее привлекательным. Благодаря кризису 2008 года нулевые стали худшим по темпам экономического роста десятилетием в истории США со времён Великой Депресии. По словам многочисленных комментаторов, американская экономическая модель полностью утратила доверие - в особенности в сравнении с Китаем и другими развивающимися экономиками. В реальности с 2010 года началась золотая эпоха для Америки, а не для её конкурентов.

ЗОЛОТОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ

Впервые за всю историю, по крайней мере с 1850-х гг., когда начался систематический сбор статистики, США на протяжении целого десятилетия не столкнулись ни с одной, даже самой маленькой рецессией. США росли намного быстрее других развитых стран и быстрее многих развивающихся. В реальности доля США в глобальном ВВП выросла с 23% в 2010 году до 25% в 2020.

Коронавирус, возможно, сильно подточит эти достижения. Но нет оснований думать, что кризис поразит США как-то особенно сильно. К моменту написания этой статьи американский фондовый рынок упал не так сильно, как в среднем в развитых странах, а доллар всё так же воспринимается инвесторами в качестве "надёжной гавани".

В 1960-х гг. США переживали невиданный расцвет, в 1970-х он сменился долгой болезнью. Новый бум, пришедшийся на время взлёте Кремниевой долины, пришёлся на 1990-е гг., но нулевые, от краха пузыря доткомов до финансового кризиса 2008 года, были временем неудач. Можно предположить, что золотое десятилетие десятых сменится относительно вялыми двадцатыми.

Такого рода циклы характерны для всех стран, а не только для США. Очень часто при сравнении стран используют "паритет покупательной способности" (ППС), который призван учитывать разницу в уровне цен и стандартов потребления в разных странах. Однако ППС - это теоретический концепт, разработанный учёными. Номинальный ВВП, основанный на реальных обменных курсах валют, даёт более точную картину.

Из Второй мировой США вышли, имея 40 процентов глобального ВВП или даже больше. Доля Америки в мировом ВВП по ППС с тех пор постоянно падала, снизившись до 15% в середине 2010-х и опустившись ниже доли КНР. Однако доля Америки в номинальном глобальном ВВП снизилась до 25% в середине 1980-х гг. и с тех пор колеблется вокруг этого уровня. А вот доля Евросоюза (в нынешних границах) снизилась с 35% до 21%, доля Японии - с 10% до 6%, доля России (в нынешних границах) - с 3% до 2%. Доля Китая при этом действительно резко выросла - с 2% до 16%. Это правда, что Китай повысил своё значение за счёт других, но в число других не входят США.

Американский фондовый рынок с 2010 по начало 2020 вырос на 150 процентов; в среднем национальные фондовые рынки в мире показали вчетверо меньший рост. Хуже всех себя показала Европа и развивающиеся рынки, на которых доходность от инвестиций в 2010-х гг. оказалась худшей со времён Депрессии 1930-х гг. Китайский фондовый рынок с 2010 года вырос всего на 70 процентов - относительно слабый результат для развивающейся страны.

В 2010 году на США приходилось 42% стоимости глобального фондового рынка, в начале этого года - 56%: это самый высокий показатель со времён окончания Первой мировой войны. Десятые стали временем "экономики суперзвёзд" - огромных корпораций, подавляющих мелкие компании и отвоёвывавших монопольное положение на рынке. В 2010 году три из десяти самых дорогих компаний в мире были американскими. Сегодня - семь из десяти.

Глобальные рынки отражают коллективное мнение миллионов инвесторов. И это мнение не имеет ничего общего с "упадком Америки".

Сегодня, когда компании и отдельные физлица делают займы за границей своей страны, в 75% случаев они делают эти займы в долларах. До кризиса 2008 года их доля составляла 60%. Финансовый кризис начался в США, но сегодня американские банки занимают даже более значимую позицию в мировых финансах, чем до кризиса - в частности, потому, что банки Китая, Японии и Евросоюза оказались ещё хуже готовы к удары.

90% международных финансовых трансакций проводятся с использованием доллара, даже если в этих трансакциях не принимают никакого участия американцы. Когда южнокорейцы продают свои телефоны в Бразилию, они хотят получить за них доллары. Доля стран, использующих доллар в качестве якорной валюты - валюты, к которой так или иначе привязывается курс своей собственной национальной валюты - выросла с 30% в 1950 году до 60% сегодня. Суммарно на эти страны приходится 60% глобального ВВП, и одна из этих стран - Китай.

А поскольку Федеральная Резервная система контролирует выпуск доллара, сегодня она в большей степени, чем когда-либо прежде, может считаться мировым центральным банком. Когда ФРС меняет ставку рефинансирования, все остальные центробанки планеты (включая Народный Банк Китая) оказываются вынуждены менять её в том же направлении - или столкнуться с огромным оттоком капитала. Страны мира предпочитают держать именно доллар в качестве главной составной части своих валютных резервов.

(Здесь автор не приводит конкретной статистики, и это понятно: доля доллара в международных валютных резервах снизилась с 71,1% в 2000 году до 62,1% в 2010, затем снова выросла до 65,7% в 2015 году и упала до 60,9% в году минувшем. Справедливости ради, роль евро снизилась ещё сильнее - его доля упала с 25,7% в 2010 году до 20,5% в 2019-м).

Статус "резервной валюты" был отличительной чертой доминирующей силы в международных отношениях с середины XV века, когда европейским лидером была Португалия с её молодой колониальной империей. Страна, чья валюта пользуется стабильным спросом на глобальных рынках, может брать деньги в долг под низкий процент. Вот почему Валери Жискар Д`Эстен, президент Франции с 1974 по 1981 годы, однажды назвал право США выпускать доллары "непомерной привилегией". Благодаря этому американцы имеют возможность покупать машины и дома, а Вашингтон может позволять себе гигантский дефицит бюджета.

Незаменимость доллара даёт США огромное преимущество в геополитике. В 2018 году, когда Трамп наложил на Иран финансовые санкции, недовольные европейские правительства вынуждены были последовать за американцами, поскольку не могли позволить себе риск потерять доступ к американским банкам. Когда США и ЕС наложили санкции на Россию после вторжения на Украину в 2014 году Кремль был вынужден прекратить политику стимулирования экономического роста и вместо этого накапливать деньги, чтобы снизить уязвимость перед внешними кредиторами. Благодаря своей агрессивности на мировой арене Россия сегодня растёт вдвое медленнее США и лишается своей роли мировой экономической державы.

Конечно, конкуренты мечтают о такой же мощи, какую даёт доллар Америке. Но амбиции Брюсселя и Франкфурта превратить евро в соперника доллару несостоятельны: это пока ещё очень молодая валюта, стабильность которой подрывают бесконечные финансовые кризисы. Китай тоже хотел сделать юань резервной валютой и ради этого в начале 2010-х гг. предпринял шаги к тому, чтобы сделать его свободно конвертируемой валютой, которой можно обмениваться без особых ограничений. Но в 2015 году миллионы китайцев ринулись в открытую дверь. После краха фондовой биржы в Шанхае и на фоне надвигающегося долгового кризиса они начали прятать юани в "тихих гаванях" за границей - отток капитала в переводе на доллары составлял сотни миллиардов в месяц. В ответ правительство ввело контроль над движением капитала, который действует по сию пору; амбиции Китая бросить вызов доллару увяли, так и не успев расцвести.

Резервная валюта должна быть ликвидной и опираться на обширный и мощный рынок; выпускающее её правительство должно обладать такой репутацией, чтобы покупатели были уверены, что правила не успеют измениться за одну ночь. На фоне коронакризиса доллар подорожал по отношению к большинству других мировых валют. Глобальные элиты могут не верить американскому президенту, но они верят американским институтам - вот почему сегодня США стали финансовой империей, которой никто не может бросить вызов.

НЕ ОТЧАИВАТЬСЯ

Разнообразные политики и мудрецы часто заявляют, что минувшее десятилетие было временем успеха лишь для корпораций и богачей. Они указывают на то, что медианные зарплаты в США стагнируют с 1970-х гг. и что США - единственная из развитых стран, в которой ожидаемая продолжительность жизни снизилась в последние годы, в первую очередь благодаря "смерти от отчаяния" - от суицидов, алкоголя и опиоидной эпидемии. Один из ключевых тезисов Джо Байдена заключается в том, что средний класс "убивают на наших глазах".

В реальности медианные зарплаты и доходы начали понемногу повышаться в 2010-е годы, а вместе с ними и американский дух. По данным ежемесячных опросов американских потребителей, проводимых Мичиганским университетом, уверенность в будущем выросла во всех трёх третях американского общества по распределению доходов.

Прямо перед эпидемией, в январе, уверенность в будущем малого бизнеса достигла самых высоких значений за всю историю наблюдений. В прошлом она достигала таких высоких значений всего дважды - во время экономических бумов 1960-х и 1990-х гг.

С тех пор как Гэллап в 1979 начал опрашивать американцев, считают ли они себя удовлетворёнными своей жизнью, большинство отвечало "да". Но в январе доля положительных ответов достигла 90%. Три пятых американцев говорили, что они находятся в лучшей позиции, чем четырьмя годами раньше - самый высокий показатель с начала подобных опросов в 1992 году.

Да, неравенство растёт, но растёт оно из-за того, что выгоды богатых от роста больше выгод бедных, а не потому, что бедным вовсе не достаётся этих выгод. Согласно данным Бюро статистики США, медианный доход домохозяйства в 2018 году составлял $63.000, в 2013 (в сопоставимых ценах) он был на $7.000 ниже, в начале 1970-х - на $15.000.

Те, кто верят в упадок американского среднего класса, должны понимать, что такие же точно разговоры идут по всему миру, от Японии до стран Евросоюза. Средний класс во всех странах страдает от одной проблемы - необходимости конкурировать с дешёвым трудом в развивающихся странах, сначала в Китае, а теперь в Бангладеше, Вьетнаме и так далее.

ИСТИННЫЕ РИСКИ

Страны, которые доминируют в мировой экономике в одном десятилетии, редко продолжают доминировать в следующем. Чем быстрее они растут, тем больше самоуверенности накапливают их лидеры. Они теряют дисциплину, отказываются от реформ, погружают страну в болото долгов и дефицитов. Американская экономика доминировала в 1960-х гг. В 1970-х гг. она споткнулась о кризис нефтяных цен, и те же самые нефтяные цены позволили аналитикам предсказывать будущий подъём советской экономики на первую строчку в рейтинге стран по ВВП. В 1980-х гг. все говорили о "Японском тигре", но японское чудо рухнуло после кризиса 1989 года. 1990-е снова стали десятилетием американского лидерства, но закончились они схлопыванием пузыря доткомов. Сегодня экономика США растёт непрерывно, без всяких кризисов, на протяжении 11 лет - самый долгий период со времён создания промышленной экономики в середине XIX века, и этот бум скрывает накопленные структурные проблемы.

Истинные риски, с которыми сталкиваются США, кроются в проблемах долга, дефицитов и демографии. Экономический рост суть функция от производительности труда и демографических изменений. Американцы привыкли считать, что их главное преимущество - производительность, высокий уровень которой достигается благодаря гибкому регулированию и культуре инноваций, подпитываемой лучшими в мире университетами и Кремниевой долиной. Производительность труда в США действительно подросла в последние годы благодаря массивным инвестициям в технологии, но главным преимуществом Америки была её демография: дети и иммигранты, а не Стэнфорд и Гугл.

В девяностых производительность в США действительно росла быстрее, чем в ЕС или Японии, но уже в следующем десятилетии преимущество начало исчезать. В Японии и ЕС доля населения в работоспособном возрасте начала сокращаться с начала нынешнего тысячелетия. Если бы в последние десятилетия население США старело бы так же быстро, как население Японии, сегодня американская доля в мировом ВВП составляла бы 17%, а не 25%.

В послевоенные период около двух третей роста американского населения обеспечивалось внутренними рождениями. Остальная треть приходилась на иммигрантов. Дональд Трамп закрыл ворота для иммигрантов. С 2016 года число легальных иммигрантов в США снизилось до 43 тысяч в год.

В то же время американские политики слишком спокойно относятся к долгам и дефицитам. При Бараке Обаме США росли быстрее остального развитого мира, а при Трампе даже увеличили отрыв благодаря налоговым льготам и смягчению регулирования. Но снижение налогов без снижения расходов привело к увеличению дефицита федерального бюджета - сегодня он составляет 5% ВВП, самый высокий показатель в истории, если не считать периодов сразу после больших войн и больших рецессий. В обоих партиях сегодня утверждают, что дефицит не может быть препятствием для роста: республиканцы говорят это, чтобы защитить высокие налоги, а демократы - чтобы защитить рост государственных расходов.

С 2008 года США предприняли усилия, направленные на снижение их долга, но в последние годы, на фоне щедрой политики ФРС, накачивающей экономику деньгами, власти перестали обращать внимание на проблему долга.

Сегодня 16 процентов публичных (чьи акции могут торговаться на бирже - прим. пер.) компаний в Америке - это компании-"зомби": их прибыли толком недостаточно даже для того, чтобы погашать проценты по долгам, и они еле-еле продолжают существовать благодаря рекордно низким ставкам по кредитам на рынке. Рекордно низкие ставки, установленные ФРС, были призваны стимулировать получение инвестиций высокопроизводительными компаниями. На практике львиная часть этих денег досталась "зомби" или утекла на фондовый рынок, стимулируя цены акций: сегодня общая стоимость американских акций на 80% больше американского годового ВВП - такое высокое соотношение не было достигнуто даже на предыдущих пиках, в 1920-х и 1990-х гг. (в первом случае бум закончился Великой депрессией, во втором - рецессией после схлопывания пузыря доткомов). Но если коронавирус сможет вызвать полноценный финансовый кризис, пострадают не только США. Китай, Япония и Европа тоже наполнены компаниями-зомби.

Огромные долги могут в итоге стать непереносимым бременем для американской финансовой империи. В 1985 году США были должны остальным странам мира $104 миллиарда - жалкие 2,5% ВВП. Сегодня они должны $10 триллионов, более 50% ВВП - страны, преодолевавшие такой порог в прошлом, часто оказывались в валютном кризисе. Валюты империй теряют свой статус резервных, когда другие страны теряют уверенность в способности империй платить по своим долгам.

Задолго до США пять стран выпускали деньги, имевшие статус резервных: Португалия, Испаня, Нидерланды, Франция и Великобритания. В среднем каждой из них удавалось удерживать своё положение на протяжении 94 лет. Доллар остаётся резервной валютой уже на протяжении 100 лет. У доллара появляются конкуренты - такие как золото и криптовалюты. Фэйсбук пытается запустить свою собственную электронную валюту, Либра. Если сегодня доллар остаётся незаменимой валютой, это не значит, что он останется ею навсегда.

АМЕРИКА НЕ В УПАДКЕ

Если в 2020-х гг. США ослабят свою позицию в мировой экономике, значит ли это, что сторонники идеи неизбежного упадка были правы? Вряд ли. Любой прогноз на период больше десяти лет мало отличается от случайной догадки - слишком многое может поменяться в экономике, политике и технологиях. "Долгосрочный период" - всего лишь миф.

В большинстве рассказов о будущем упадке роли Америки её роль займёт Китай. Часто эта смена позиций рассматривается как историческая неизбежность - вспоминают о численности населения Китая, его древней имперской истории и даже о том, что в XVI веке на империю Мин приходилась четверть мирового ВВП (как будто успехи, достигнутые много веков назад, гарантируют успехи в будущем).

В основе этих рассказов лежит предположение о том, что Китай сможет поддерживать свои сверхвысокие темпы роста на протяжении многих лет, не сталкиваясь с финансовыми кризисами и рецессиями. Что ж, давайте предположим, что эти нереалистичные предпосылки верны. Китайский номинальный ВВП в прошлом году вырос на 6%, американский - на 4%; если эти тенденции сохранятся, две страны сравняются к 2050 году.

А поскольку все развивающиеся экономики снижают темпы роста (в процентном отношении) по мере того, как их экономики становятся богаче и развитее, Китаю вряд ли удастся поддерживать высокие темпы на протяжении долгих десятилетий. Если китайский рост сократится до 5% (а американский останется прежним), двум странам предстоит сравняться в 2090. Но и это не слишком реалистичное предположение. Южная Корея и Тайвань росли бешеными темпами на протяжении пяти десятков лет , но потом резко снизили свои темпы роста. Китай уже имеет за плечами четыре десятка лет стремительного роста. К тому же сменились условия: экономический рост замедлился, объёмы международной торговли не только не растут опережающими мировую экономику темпами, но вообще падают, и для Китая, ориентированного на международные цепочки разделения труда как сильнее, чем США, это становится огромной проблемой.

Совокупный долг (долг домохозяйств, компаний, местных правительств и центрального государства - прим. пер.) в Китае сегодня достигает 270% ВВП (в США - 250%), и это невероятно высокий показатель для страны среднего уровня развития. На компании-зомби приходится десятая часть этого огромного долга. Сегодня Китая намного сильнее, чем в 2008 году, подвержен рискам, связанным с потенциальным мировым финансовым кризисом. США пережили 12 рецессий, включая Великую Депрессию. Китай не прошёл ни через одну рецессию со времён начала строительства рыночной экономики сорок лет назад, и его лидеры сегодня реагируют на любой намёк на возможный кризис, накачивая экономику ещё большим объёмом долгов.

Главный драйвер любой экономики - население в работоспособном возрасте; в США оно продолжает расти, в Китае его численность снижается. В истории не было примеров стран, сумевших совместить снижение численности работоспособного населения с быстрым экономическим ростом хотя бы на протяжении одного десятилетия.

Специалисты по международным отношениям могут быть правы в том, что США стоит пересмотореть свою глобальную стратегию, вновь присоединиться к международным соглашениям и восстановить институциональные основы послевоенного мира. Но очень часто все эти тезисы основываются на базовой предпосылке: значение Америки в мировой экономике снижается, а значит, надо что-то менять в её внешней политике.

Эта предпосылка не соответствует реальности. США не находятся в упадке. В 2010-х эта нация вернула себе ненадолго утраченные позиции. Возможно, эксперты правы в том, куда Америке стоит двигаться - но они неправы в том, где Америка стоит сейчас.