Арка 5, Глава 20 - "Эмпатия"
Тяжело дыша, Субару присел на землю и наконец-то смог подавить желание упасть в обморок. Эмилия и Беатрис окружили его с обеспокоенным видом - и даже Лилиана выглядела тревожной. Лишь Присцилла оставалась по-прежнему спокойно, помахивая себя веером. Купаясь в их обеспокоенных голосах и взглядах, Субару смог собраться с силами. Чувствуя, что все вокруг возвращается в норму, черноволосый парень осознал, что с ним творится. Это ощущение было сродни с резким переключением каналов на телевизоре. Его органы чувств по-прежнему принимали сигналы с окружающей среды, но сам среда внезапно растворилась и превратилось в нечто совершенно другое. Глаза, уши, нос и кожа Субару были настроены на новый мир, в то время как его сознание все еще оставалось в старом... так сказать, на "предыдущем канале", поэтому сейчас он и чувствовал такое отторжение. И все, что ему оставалось - это лишь попытаться медленно-медленно приспособиться к новой среде и забыть это странное чувство от "переключения каналов". Субару, стиснув зубы, поднялся на ноги. Встряхнув головой, он огляделся. Вокруг виднелся освещаемый лучами солнца парк, полный фонтанов, зеленого газона и ярких клумб. Субару в настоящее время был окружен четырьмя прекрасными девушками - Эмилией, Беатрис, Лилианой и Присциллой. Желтоволосая девочка как раз сейчас вновь повторяла свои слова.
Эмилия: С тобой все в порядке, Субару? Ты выглядишь не очень хорошо.
Субару: Моя Эмилия, прямо сейчас Лилиана ведь сказала, что споет еще одну песню?
Лилиана: С чего это вдруг?! Я, Лилиана, была шокирована такой степенью игнорирования, что теперь обижена до гробовой доски! Компенсация! Я требую компенсацию!
С этими словами она недовольно схватила за рукав Субару, грозясь всем, чем только можно, но в ответ черноволосый парень лишь оттолкнул ее. Проигнорировав возмущенный вопль легендарной певицы, он повернулся к Эмилии, которая, похоже, поняла, что черноволосый парень серьезен.
Эмилия: Да, Лилиана сказала, что споет нам еще одну песню, чтобы мы не скучали. А затем ты с ней о чем-то стал тихо шушукаться.
Субару: Что произошло прямо сейчас? Понятно, спасибо... спасибо большое.
Одно лишь упоминание слов благодарности вызвало у него стойкое чувство отвращения. Не выдержав, Субару поднял руку, чтобы прикрыть рот. Увидев его в таком состоянии, Эмилия недоуменно нахмурилась. Никто не мог винить ее за это, ведь поведение Субару было из ряда вон выходящее. То оно было связано с болезненными воспоминаниями из... другой жизни.
...умер. До черноволосого парня дошла произошедшее, но он был просто не в состоянии это озвучить. Да, Нацуки Субару вновь погиб. И после его смерти он вернулся назад во времени к жизненному перепутью. Конечно, Субару был рад вновь наслаждаться жизнью, но в глубине души он чувствовал некую вину... о причине которой ему было прекрасно известно. Год назад в храме во время испытаний Нацуки Субару решил, что больше не будет использовать свою жизнь так бездумно - и принимать все последующие тяжбы. Но все же... он снова умер... причем так легко и просто... без какого-либо сопротивления... боя... даже без осознания самого факта смерти. Как это случилось? Сама ситуация явно была настолько нестандартной, что сам Субару был даже не в курсе, что произошло. Пусть он все испытал на личном опыте, но объяснить случившееся ему было не под силу. Если так подумать, Субару только и не понял, насколько ненормальной было произошедшее... Впрочем, нельзя было винить его в этом. Все присутствующие там также присоединились к этому ужасу. Перед ними был связанный и плачущий мальчик, но вся толпа с невероятным сумасшествием лишь поддерживала весь это хаос... не говоря уже о тех громогласных аплодисментах, который сопровождали падение бедного дитя. Что могло послужить причиной такого? И пусть Субару лично наблюдал за происходящим... он не осознал, как именно умер. Что тогда, что сейчас черноволосый парень так и не обнаружил истинную причину своей смерти... Хотя, может, она была перед ним все время, а он просто не осознавал это. Сейчас Субару даже не мог доверять собственным чувствам. Конечно, он осознал всю странность произошедшего до того, как умер, но конкретно описать все не мог. Как вообще он умер? Может быть, на теле мальчика была какая-то бомба... которая активировалась после его удара об землю, убив всех вокруг. Если так подумать, это могло походить на правду. Однако все было слишком расплывчато. Из-за безумия Субару не мог в полной мере воспринимать свою реальность в момент смерти. Даже если сейчас он был совершенно спокоен, в то время черноволосый парень не контролировал себя - и поэтому память не могла в полной мере выдать нужную информацию. Из-за этого сумасшедшего состояния было практически невозможно вспомнить, что на самом деле произошло.
Эмилия: Ты действительно в порядке, Субару? Уже даже Лилиана беспокоится о тебе.
Лилиана: Даже не собираюсь это делать. Меня ни разу не обижает то, что обо мне думает господи Нацуки, поэтому, пожалуйста, не стоит принимать поспешные выводы.
Эмилия: Правда? А со стороны просто очевидно, как сильно ты обеспокоена этим.
Даже наивная сереброволосая полуэльфийка видела насквозь всю браваду Лилианы. Благодаря их разговору Субару смог наконец-то понять, что вообще происходит. На данный момент он собирался воспользоваться тем временем, которое ему должна была подарить песня Лилианы, чтобы в качестве доставщика купить сладости для примирения. Но вскоре после покупки он встретит ужас, который представится архиепископом греха гнева. И до этого адского представления оставалось менее пятнадцати минут.
С учетом всех его возвращения после смерти точка сохранения еще никогда не была так близко к времени смерти. Обычно ему давалось от нескольких часов до пары дней в прошлом. Но сейчас его запас времени был скуден, как никогда. Что может сделать Субару всего за пятнадцать коротких минут? Более того, пока он ломал голову над этим, время-то шло. В этой ситуации просто избежать смерти было бы невероятно просто. Субару нужно было не показываться на том месте, где будет произнесена речь. Таким образом, возможный взрыв - или что это было - просто не затронет его. Вряд его радиус действия будет настолько большим, чтобы охватить весь город… Поэтому если бы он хотел лишь спасти свою жизнь, достаточно было остаться на своем месте. Сириус не появилась бы рядом с Субару. В конце концов, он не был ее конкретной целью - черноволосому парню просто не повезло оказаться там. Но даже несмотря на ее отсутствие, эта площадь все равно была местом преступления архиепископа греха. Речь, которая не была связана с присутствием Субару, произойдет в ее первоначальном месте, и это затронет всех присутствующих. И этот падающий ребенок будет обречен на смерть.
Субару: Нужно остановить этот кошмар… во что бы то ни стало…
Почесав затылок, он определился со своей целью. Он не мог не спасти его. Это дитя, Люсбель, с нетерпением ждавшее новорожденного брата или сестру, вместо этого может закончить свое детство на этой башне. Нельзя быть настолько бессердечным, думая только о себе и бросив его на гибель…
…нужно отлучиться. Однако ему не хватило смелости закончить свои слова.
Малютка повернулась к нему. Теперь, когда он знал, что каков будет финал, брать с собой Беатрис было очевидным выбором с точки зрения боевой силы. Ведь без нее эффективность Субару в бою была сокращена вдвое. Тем не менее, он колебался. И дело было не в какой-нибудь глупой сентиментальности, как, к примеру, нежелание заставлять Беатрис драться. Конечно, нельзя сказать, что его этот тоже беспокоило, но у Субару была более важная причина для сомнения. Все дело в Эмилия… точнее, в том, что она останется здесь одна. Культ ведьмы был именно в этом городе… Конечно, черноволосый парень точно не знал, был ли здесь еще кто-то, но один архиепископ греха гнева себя здесь уже показал. Нельзя было сказать, был ли с ней кто-то еще... Но идея оставить Эмилию наедине в городе, где действовал культ ведьмы, тревожила Субару. Оставлять важного для него человека в таком опасном месте было слишком рискованно. Нельзя допустить, чтобы дьявольские руки культа ведьмы дотянулись до ней… или сереброволосая полуэльфийка сама столкнулась с кем-нибудь из них. Сердце Субару было охвачено страхом. Но тогда привести Эмилию к архиепископу греха? Подобное исключено. Если сереброволосая полуэльфийка столкнется с культом ведьмы, это несомненно приведет к трагедии. В этом он не сомневался. Достаточно вспомнить, как повел себя Бетельгейзе. Субару не мог позволить Эмилии встретить с культом ведьмы. Об этом даже думать не стоило.
Субару: …мы же хотели один и тот же десерт, верно?
Беатрис нахмурилась, услышав Субару. Она, вероятно, поняла, что речь совсем о другом. Черноволосый парень кивнул непонимающей Лилиане и повернулся к Эмилии.
Субару: Я отправлюсь в короткое путешествие за сладостями, а потом вернусь. Так что, моя Эмилия, просто подожди здесь, наслаждаясь песней Лилианы, и будь хорошей девочкой.
Эмилия: Я поняла. Но ты точно не хочешь, чтобы я пошла?
Субару: Правильно. Просто верь мне… Я защищу тебя.
При его словах Эмилия моргнула своими округлившимися глазами и покраснела. Затем черноволосый парень тихо поманил Беатрис, которая подозрительно посмотрела на него.
Субару: Охраняй Эмилию для меня. Если мне потребуется помощь, я немедленно позову тебя.
Беатрис: И с чем же ты столкнулся, что даже не можете рассказать Бетти?
Субару: Просто будь на стороже. Если я призову тебя… то, как бы ни хотелось признавать это… все очень плохо.
Он осторожно ущипнул нос слегка недовольной Беатрис, затем махнул рукой и побежал, ощущая позади взгляд четырех человек. Субару сможет достигнуть площади менее чем за пять минут. Однако сейчас время его ухода было немного поздним. А в этой напряженной ситуации малейшая разница во времени может быть вопросом жизни и смерти.
Субару: С другой стороны, без покупок у меня будет почти десять минут…
Он замедлил шаг и осмотрел площадь, куда прибыл. Раньше он пялился только на башню и поэтому не имел возможности осмотреться. Радовало хотя то, что на данный момент Субару нигде не замечал следов незнакомцев в черной одежде. Получается, архиепископ, скорее всего, действовал один.
Субару: Но вопрос в том, что делать дальше... Как только эта речь начнется, я вполне могу снова оказаться в этом безумном состоянии...
Поскольку причина этого аномального поведения было неясным, он понятия не имел, сможет ли удержать над собой контроль, если вдруг случится подобное. Поэтому черноволосый парень понял, что вряд ли сможет осознать причину сумасшествия, поскольку сам в то время находился не в своем уме.
Субару: Стоит ли увезти всех в укрытие подальше от сюда? Это будет похоже на ситуацию с Бетельгейзе... Но нет, в одиночку мне это не под силу - к тому же, не факт, что это только заставит Сириус действовать раньше.
Он мог попросить случайных жертв, попавших сюда, найти убежище. Но как этого добиться? В конце концов, если у Сириус не было конкретной цели, то ей было не важно, на кого напасть. Если здесь не будет людей, она просто пойдет в другое место. В результате инцидент все же произойдет - просто с другими жертвами.
Субару: В таком случае единственный способ - устранить виновника!
Его главным преимуществом было знание того факта, что Сириус планировала появиться здесь. Это было очень похоже на битву с Бетельгейзе и его сектой. Культу ведьмы нельзя было позволить сбежать. Если он хотел искоренить зло, которые они творили, необходимо бы устранить корень всех зол. В противном случае, трагедия только повторятся. Но, к сожалению, Субару понял это слишком поздно. Если бы он пришел к такому выводу раньше, то не пришел бы один. А возвращаться в парк было уже поздно. Он задался вопросом, стоит ли вернуться в гостиницу и обратиться за помощью к Вильгельму или Юлиусу.
Субару: Тратить время на эти мысли бесполезно. Я единственный здесь сейчас, кто может что-то сделать. Поэтому как только начнется речь, нужно что-то сделать... Хотя нет, есть решение попроще!
Он заметил небольшое окно в нижней части башни, через которое, вероятно, Сириус вошла вовнутрь, чтобы произнести свою речь. В этом случае она уже должна быть в башне, готовясь к выступлению, которое произойдет в ближайшее время. И даже если ее там нет, сам Люсбель мог быть там, ожидая спасения. Поэтому Субару осторожно посмотрел влево и вправо - и затем тихо приблизился к неприметным железным воротам. Открыв их, он проскользнул вовнутрь. В башне было очень темно, а холодный воздух был наполнен пылью. Внутри было совершенно тихо. В отличие от башен с часами из его мира у этой не было механизмов. Часы управлялись исключительно магическими камнями - и по их блеску можно было понять, какие сейчас в работе. Из-за этого изменялся цвет на часах. Следовательно, любой звук, который мог вдруг появиться внутри, тут же будет услышан.
Женский голос: Не надо так громко плакать. Ты же хороший мальчик? Так докажи это. Папа Муслан, мамочка Ина и твой младший братик… аль сестричка… будут гордиться тем, какой ты смелый мальчик. Умничка!
Раздался чей-то неприятный голос, а за ним эхом послышался испуганный детский плач. Вслед за рыданиями от вершины винтовой лестницы послышался еще один звук. В нем чувствовалось и раздражение… и радость… и ненависть… и даже любовь. Но он прозвучал странно… ненормально… и жутко… Субару понял, что это действительно Сириус, глубоко вдохнул и затаил дыхание. Его сердцебиение начало учащаться, когда он поднимался по ступенькам. К счастью, лестницы были каменными и не скрипели. Будучи осторожным, Субару мог бесшумно подкрасться к цели - тем более что внимание врага должно быть сосредоточено в другом месте. Субару готов был позвать Беатрис в любой момент в тот миг, когда он медленно поднимался по лестнице. Звуки, исходящий сверху, становился все громче и ближе, а напряжение усиливалось. Несмотря на приличную высоту башни, из-за которой Субару едва мог увидеть вершину, его путь наверх не был отмечен интересными деталями. Большая колонна располагалась в центре башни, и ее окружала винтовая лестница. Голос злодея и его жертвы доносился с конца этой лестницы. Только одно единственное окно выходило на наружную сторону башни - по-видимому, чтобы дать людям доступ к настройке и проверке символов на магических камнях. Звук шел как раз из пространства перед этим окном. Это место было сродни чердаку. Субару тихо выглянул из-под лестницы и увидел, что две нечеткие фигуры действительно виднеются среди этой беспроглядной тьмы. Больше никого не было. Похоже, что подручных членов культа здесь не было. Значит, Субару остается лишь самому подготовить свой собственный дух к тому, что его сейчас ждет. Захватить ее живой будет невозможно. Конечно, черноволосый парень хотел бы сделать, но это было слишком сложно. К тому же, пока она была жива, кто знает, на какие ухищрения архиепископ греха может пойти? Субару присел на корточки и потянулся к поясу. Схватившись за предмет, висящий там, он оцепил его. Это было оружие с удлиненным изогнутым концом, сплетенное из специальных волокон… широко известное как плеть. В его мире в одном очень популярном фильме один археолог всегда носил его с собой, исследуя руины. У плети большая дальность действия. Пусть им было сложнее манипулировать, чем показывают в фильмах, но в прошлом году под руководством Клинда навыки Субару значительно улучшились. Его выбор в пользу такого инструмента объяснялся просто. В отличие от обычного колющего и режущего оружия плеть была невероятно универсальна. К тому же освоить всего за пару лет такое оружие, как, к примеру, меч, для Субару было бы невозможным. Он уже был немного знаком с искусством фехтования в детстве и точно знал, как с таким выбором ему будет тяжело продвигать свои навыки. Поэтому Субару выбрал не копье… не меч, а плеть. Ведь изначально он всегда полагался на свои ум, находчивость и хитрость, чтобы победить. Поэтому лишь оружие, которое будет подходить его стилю, позволит улучшить результат его действий. Плеть также позволяет ему атаковать с дальнего расстояния. Субару осторожно вдохнул и медленно выдохнул… и затем он снова задержал дыхание. Он встал и продолжил подниматься по лестнице, сжимая плеть правой рукой. Фигура, скрытая в тени, не замечала его. Это давало ему преимущество. Субару сделал полшага вперед и поднял руку вверх. С резким свистом кончик плети полетел к своей цели. Эта резкая атака сбоку, напоминавшая удар в теннисе, была создана идеально для тех случаев, когда скорость важнее силы. Словно змея, она полетела прямо к своей цели, стараясь поразить заклятого врага в спину. Но…
Сириус: Почему ты такой грубый?
Внезапно послышался озадаченный голос фигуры, стоявшей к Субару спиной. Сразу после этого она взмахнула правой рукой, чтобы отразить удар плети Субару, используя цепи, которые висели на ее руке. Со стороны это выглядело так, будто одна змея в воздухе сцепилась с другой. На секунду Субару был ошеломлен этим зрелищем, но вовремя пришел в себя и потянул руку в сторону, когда обнаружил, что кончик плети действительно соприкоснулась с добычей.
Усмехнувшись, упавшая архиепископ сразу же смогла подняться на ноги, восстановив равновесие. Но хоть и цепь, свисавшая с ее правой руки, отразила удар Субару, плеть смогла застрять в ней - и черноволосый парень дернул ее, потащив Сириус на себя.
Он еще сильнее потянул плеть на себя, полетев прямо в сторону этого забинтованного страшилища - и врезавшись в нее плечом. Легкое тело архиепископа греха, как и ожидалось, мгновенно полетело вперед под тяжестью Субару.
Тихо вскрикнув, она ударилась об землю - и потом упала в окно, как и планировал Субару. Отсюда до земли было далеко лететь. К примеру, дитя, упавший вниз, в итоге превратился в кровавую кашу.
Субару: Ты в порядке, Люсбель?
Он решил не отвлекаться на судьбу Сириус, а сразу же побежал к другой фигуре на полу. Это был Люсбель, который смотрел на Субару со страхом, держа кончик цепи обеими руками. Остальная часть была обмотана вокруг его нижней части тела, что еще раз подтверждало извращенную натуру Сириус.
Субару: Как она посмела… заставить тебя связать самого себя!
Постепенно до него стала доходить вся степень ужаса, которую испытал Люсбель, будучи вынужденным держать эту цепь у своей шее. Даже сейчас следы кошмара все еще были выгравированы на его лице. Узнав о столь отвратительном поступке, Субару невольно почувствовал гнев. Взяв мальчика за плечи, он отнял у него цепь.
Субару: Хватит! Все будет хорошо... Больше не нужно это делать. Пойдем со мной!
Люсбель: Но если я… я не буду соблюдать условия нашего договора, то Тина… она…
Его глаза слезились, а губы дрожали. При виде такого зрелища у Субару перехватило дыхание от эмоций. Этот ребенок, пытаясь защитить своего друга детства, согласился на сделку с самым настоящим дьяволом. Пусть его обуял ужас… его ноги ходили ходуном… зубы дрожали… глаза были залиты слезами… а язык заплетался… Люсбель больше беспокоился о другом человеке, чем о себе.
Субару: Все хорошо… ведь в этом городе есть люди… на которых можно положиться.
Своим хриплым голосом он не знал, как поддержать мальчика. Следовало сказать ему что-то утешительное и обнадеживающее… ведь сам святой меча был в городе прямо сейчас… как и изящнейший из рыцарей… и лучший целитель королевства… и другие, которым было по силам отразить любую атаку. Поэтому не было никакой необходимости в страхе. Никакие злые силы не смогут здесь свирепствовать… Все верно... Нечего было бояться... Страх -то, чему здесь не место. Поэтому…
Субару: …поэтому, ноги мои, перестаньте так предательски дрожать!
Перед Люсбелем, чьи глаза были переполнены страхом, черноволосый парень с отчаянным криком бил свои ноги, ставшие ему словно чужие.
Его истеричный голос отозвался неожиданно громко, сочетаясь с неизвестным чувством страха, обуявшего сердце. Субару почувствовал, как нечто непонятное охватывает все его тело.
Мальчика внезапно вырвало под булькающие звуки. После у него начались судороги - и он рухнул в лужу собственной рвоты. Субару хотел помочь ему подняться, но тоже почувствовал, как будто внутри него скручиваются собственные органы - и он выбросил содержимое желудка так быстро, будто оно само бросилось в бегство. Жареное мясо, которое он ел утром, стало неузнаваемым, а едкий телесный запах его желудочных кислот был ошеломляющим. Давясь, Субару продолжал безостановочно блевать, испытывая только боль от захлебывания в собственной рвоте. Несмотря на тошноту, головокружение и звенящий звон в ушах, он все еще дрожал без остановки... но не от холода... словно невидимая рука скрутила его живот, а его внутренние органы выворачивались наизнанку. Субару догадывался о причинах такого эффекта. Это был...
Сириус: Этот страх всего лишь показывают всю трогательность твоей души.
Услышав мягкий голос позади, Субару снова исторгнул новую волну изнутри. Он рухнул на грязную землю, едва не утонув в жидкости, перетекающей из его желудка... почувствовал прикосновение слизистой жидкости на щеке... Он был так близко к полу, что каждый вздох сопровождался появлением желтых лопающихся пузырей. Большинство людей не смогли бы вынести такого ужасного зрелища, но архиепископ греха разглядывал их с нежной улыбкой, в то время как Субару и Люсбель, судорожно вздрагивая, смотрели друг на друга, отчаянно исторгая очередную порцию желудочного сока.
Сириус: Людям нужно научиться понимать друг друга... Ведь им под силу стать едиными. Нельзя дарить любовь лишь только себе... Она существует для других. Только так она сияет - потому, что должна существовать ради других. Проявление любви только к себе - это ведь эгоизм! Поэтому твоя любовь, существующая ради других, достойна почтения! Ах, эта любовь...
Сириус: Пожалуйста, не стесняйся. Позволь мне засвидетельствовать это... почувствовать твою любовь... эту трогательность... добродетель, которая побудила тебя спасти милого Люсбеля!
С этими словами, глядя на этих двоих, тонувших в собственной рвоте, архиепископ греха начала пританцовывать. Она скрестила руки, одной рукой указывая на Субару, а другой на Люсбеля, покачивая бедрами... как будто восхищаясь их стараниями.
Сириус: Страх Люсбеля объединил вас двоих - и теперь ты тоже почувствуешь его страх, став ближе к нему. А ты, милый дитя, осознаешь всю глубину эмоций, который ощущал он. Ваши чувства переплетутся, только усиливая друг друга. Твой страх накалится, дав волю эмоциям Люсбеля. И этот страх, смешанный воедино, станет совершенно новым, свежим чувством, который лишь добавится подобно волне к новому ужасу, который ты испытаешь. А он объединится со страхом, рожденным Люсбелем, породив еще большие эмоции, которые только добавятся к твоему собственному новому величайшему уровню страха…
Ее шепот словно опутывал слух Субару. Однако эти заявления ничем не отличались от бессмыслицы. Да у черноволосого парня не было времени, чтобы попытаться понять эти слова... потому что для Субару сейчас любая информация, которую воспринимал его мозг, принималась в искаженном варианте. Не только дышать было больно... даже моргать. Но по-другому он не мог... И вся эта какофония боли только усиливала ужас Субару. Одни страдания лишь плодили другие. Он словно попал в петлю бесконечного усиливающегося круга ужаса. Черноволосый парень боялся моргнуть... Казалось, что стоит ему закрыть глаза, как мир погрузится во тьму. А он боялся этой неизвестности... Субару не знал, что будет дальше. И это было ужасно... Хотя... если его инстинкт самосохранения вызывал в нем подобную панику, то, получается, жизнь была лишь бесконечной попыткой преодолеть подобные чувства. В конце концов, страх всегда был признаком слабости, которое начало поражать живое существо, когда оно ощущало угрозу для своей жизни. И ее проявление - есть показатель этого. А страх - естественный спутник боли. В конце концов, существа, которые оставили свои инстинкты опасности позади, в прошлом долго не протянули. Не испытывать страх - все равно что не жить.
Сириус: Боже мой! Вы двое, похоже, начали сходить с ума... Любовь и страсть иногда может сделать дух человека таким хрупким... Ах, просто она таит в себе боль. Но именно из-за существования любви мы можем жить. Как все сложно... Придется все-таки милой Тине помочь мне. Ведь Люсбель уже достаточно поработал.
Быть бесчувственным к ценности жизни означало нарушение врожденной способности к выживанию. Другими словами, страх был необходим. Поэтому было абсолютно нечего стыдиться даже в том, чтобы так отчаянно бороться за жизнь... Конечно, подобные вещи - всего лишь поток мыслей без конкретного обоснования. Но только так можно было справиться с подавляющим жутким страхом - в надежде найти чудесное спасение... Субару, конечно, так и думал. Люсбель, лежащий перед ним, начал сотрясаться в конвульсиях, закатив глаза. Свет жизни этого мальчика скоро погаснет. Было грустно и прискорбно наблюдать за этим... Тем не менее, Субару не мог позволить себе отчаиваться... Он ведь поклялся себе сражаться и бороться до самого конца, не так ли? Еще в прошлом году - во время того кошмарного и жуткого испытания... Только вот почему Субару все равно так больно и страшно умирать? Больно... страшно... жить... моргать... дышать... Как же мерзко... и страшно... очень страшно... страшно... больно... страшно-страшно-страшно-страшно...
Лилиана: А после окончания песни, когда они вновь начнут разговаривать, не стоит ли приготовить еду и напитки? Сладости могут помочь сократить дистанцию между ними еще сильнее... Вы так не думаете?
Мир перевернулся с ног на голову в мгновение ока - и Субару рухнул, услышав новый голос. В падении он столкнулся с желтоволосой девочкой - и ударил ее в лоб.
Субару отшатнулся на несколько шагов назад от внезапно пронзившей боли. Впереди послышался странный звук... будто кто-то упал в траву. Сам черноволосый парень был слишком занят, потирая лоб, чтобы понять произошедшее.
Эмилия: Что не так, Субару? Ты внезапно ударил Лилиану головой. Это не хорошо... Если тебе не нравится что-то, нужно решать конфликт словами, а не драться.
Беатрис: Правильно! Раз уж решил прибегнуть к насилию, хотя бы из вежливости предупреди эту клушу, что отправишь ее в полет, я полагаю, а потом уже делай что хочешь.
Лилиана: Неужели я, правда, такая клуша?!
С криком она вскочила на ноги. Услышав ее слова, Эмилия и Беатрис обменялись взглядами... и тактично промолчали. От такой реакции у Лилианы вновь подогнулись ноги.
Присцилла: Какой цирк... Простолюдинам не дозволено так обращаться с моей певчей птичкой. Не смей больше так делать.
Не одобряя подобное насилие в отношении Лилианы, красноглазая красавица сделала замечание Субару. Тот небрежно кивнул... затем огляделся... и...
Второе возвращение после смерти совершенно не изменило его мнение об этом перебинтованном страшилище.