Арка 5, Глава 16 - "Нежданные гости"
Такой душевный и трогательный момент... был полностью испорчен. Поведение и речь красноволосого мужика были отвратительными. На его небритом лице красовалась мерзкая улыбка. Ему было где-то под сорок - и от него разило неприятным запахом алкоголя. Впрочем, несмотря на то, что его действия вызывали лишь отвращение к персоне красноволосого мужика, сам он внешне выглядел весьма недурно. Однако все это перекрывалось чем-то иным... чем-то мерзким и неприятным.
Субару: Слышь, ты кто такой будешь?
Первым, кто разорвал гробовую тишину, воцарившуюся в комнате, был именно Субару, который тут же потянулся за спину, пытаясь нащупать оружие, висящее на поясе. Потеряв над собой контроль, он просто не мог по-другому повести. Ничто не могло взбесить его больше, чем подобное отношение к этому неуклюжему, но милому воссоединению дедушки и внука. Только Субару мог в полной мере осознать истинную суть произошедшего. Только что случилось не просто налаживание отношений между его другом и человеком, которого он уважал. Это было самое настоящее воссоединение семьи... двух родных, чьи сердце искали друг к другу путь. Поэтому то, что кто-то посмел потревожить эту сцену - непростительно.
Субару: Отвечай мне немедленно... Ты кто такой?
Мужской голос: Ты явно с недобрым взглядом зыркаешь на меня, пацан. Раз ты рыцарь, то должен знать, кому дерзишь, а?
Субару: Не смеши меня, дядька... Единственный, кто ведет себя дерзко - это ты. А я лишь спросил тебя пока... что ты и зачем здесь.
Терпение черноволосого парня лопнуло. Субару мигом подскочил со стола. Беатрис, сидящая рядом, тут же все осознала - и сменила свое положение таким образом, что в любое время взять его за руку. Надежная напарница черноволосого парня сразу поняла, какие чувства бушуют внутри Субару. Смотря на того с недовольным взглядом, мужик демонстративно почесал свой затылок.
Мужской голос: Что-то ты бесишь меня, пацан. Слышь, святой с мечом... ну, или ты, Евкливый... на бедный случай, и Аргайл подойдет... В общем, накажите этого сопляка для меня.
Вальяжно почесывая голову, он ткнул пальцем на черноволосого парня и в грубой форме решил поприказывать трем находящимся людям в зале - в том числе, и самому Рейнхарду. Услышав столь грубую речь по отношению к своим товарищам, Субару уже собирался содрать мерзкую ухмылку этого мужика своим хлыстом, как вдруг...
Юлиус: Будьте добры следить за тем, что говорите.
...его прервал фиолетововолосый парень. Юлиус тоже, оказывается, подскочил на ноги - и, находясь сзади, легонько положил руку на плечо Субару. Слегка кивнув застывшему черноволосому парню, изящнейший из рыцарей повернулся к этому мужику.
Юлиус: Я, Феррис и Рейнхард сейчас временно освобождены от своего долга рыцаря по причине службы конкретному господину. Поэтому даже заместитель командующего не в праве нам приказывать.
Феррис: Ага, Ферри сейчас преданный слуга почтенной госпожи Круш, ня. Поэтому у меня нет причин следовать приказу.
Сидя на месте, он схватил Круш за руку и моментально поддержал слова Юлиуса. На мгновение зеленоволосая женщина удивилась поступку своего рыцаря, но затем собрала себя в руки и уверенно посмотрела на красноволосого мужика. В общем-то, на лицах всех присутствующих было одно и то же выражение. Никто не скрывал своего негатива по отношению к гостю. Впрочем, это было естественно, буквально секунду назад по его вине была разрушена такая чудесная обстановка. Но...
Мужской голос: Ох-ох, какие мы серьезные... Разве не понятно, что это была шутка? Конечно, я знаю предел своей власти в качестве заместителя командующего.
Субару: Какой еще заместитель командующего?
Этого "алкаша", похоже, развеселила реакция Юлиуса и Феррис - судя по тому, как он от смеха стал хлопать по своим ногам. Но когда послышался голос Субару, он вновь выпрямился и посмотрел на него.
Мужской голос: Такой вот. Позвольте представиться... заместитель командующего рыцарями королевства Лугуника, Хейнкель.
Субару: Такой пафос тебе не идет.
Хейнкель: Хахаха, все-таки меня, правда, бесит этот пацан. Прямо страшно раздражает... Короче, пасть закрой, псина немытая.
В его прищуренных глазах блеснуло что-то недоброе, от чего у черноволосого парня по спине пошли мурашки. Нельзя было точно сказать, что он почувствовал... Это было не похоже на тот страх, который вызвали, к примеру, белый кит или ведьмы... Это было что-то другое... Субару казалось подобное ощущение знакомым, но он никак не мог его вспомнит. Оно так сильно захватило его, что у черноволосого парня зазвенело в ушах.
Юлиус: Успокойся, Субару, не позволяй заместителю командующего вести тебя на поводу.
Фиолетововолосый парень попытался образумить взбесившегося Субару. И услышав его слова, этот красноволосый мужик недобро усмехнулся.
Хейнкель: Ха, благородный, безукоризненный и вежливый ответ, достойный того, кого называют изящнейшим из рыцарей.
Юлиус: Приму это за комплимент, заместитель командующего Хейнкель... Но могу я спросить, в чем цель данного визита? Если память меня не подводит, вашей первоочередной задачей сейчас должна быть охрана столицы.
Хейнкель: Шутить изволите... Отсутствие одного человека не сыграет большую роль в отношений масштабной защиты нашей любимой столицы... Да и господин Маркус сам прекрасно справляется со всем в одиночку без меня - когда как побитая жизнью королевская семья куда-то свалила.
С учетом должности красноволосого мужика подобная речь была крайне вызывающей. И услышав ее, демон меча, дрожа от гнева, резко посмотрел на Хейнкеля, который в ответ лишь пожал плечами.
Хейнкель: Я и с первого раза слышал свое имя... Еще не успел стать таким дряхлым и глухим, как ты. Ладно, не обращай внимания. Гораздо важнее...
В ответ на горький укор Вильгельма он ковырнул пальцем в ухе и закрыл свои голубые глаза на мгновение. Затем он вновь посмотрел ими на старика.
Хейнкель: Что за недоброе приветствие? Я же все-таки хочу поздравить тебя с победой над белым китом, а ты меня избегаешь. Смог наконец-то сделать это через долгих четырнадцать лет... Думаю, даже я имею право участвовать в вашей дружной вечеринке. Разве не так, отец?
Хейнкель: Рейнхард, а ты что думаешь?
Он с наглым видом буквально поковырялся в душевной ране Вильгельма. И его совсем не смутило расстроенное лицо старика, полное боли. Вместо этого он перевел свое внимание на другую цель. Рейнхард, который до этого молча наблюдал за обстановкой, медленно перевел взгляд на красноволосого мужика, услышав свое имя.
Хейнкель: Разве тебе не стоит поздравить дедушку с тем, что с его плеч наконец-то упал груз ответственности? Ведь он смог отомстить за свою жену, мою мать и твою бабушку. Стоит сказать ему пару ласковых слов, ведь он.... отомстил за смерть предыдущего святого меча, в которой ты повинен, верно?
Субару понял, что ошибся в своем мнении. Было неверным сказать то, что Хейнкель смотрел на всех со злобой. Он был буквально переполнен ей. Его слова... выражение лица... поведение... тон голоса... повадки... и взгляд... все это выражало лишь одно мерзкое и скользкое чувство, которое называется ненавистью. Все в Хейнкеле было буквально пропитано этим.
Субару: Повинен... в смерти предыдущего святого меча...
Он тихо повторил эти невероятные слова красноволосого мужика. Конечно, подобные мысли были не единственными, которые Субару желал бы озвучить, но в данный момент ему не хватало хладнокровности выразить их в полной мере. Тем не менее, красноволосый мужик, распространявший вокруг себя ненависть, не собирался так легко сдаваться.
Хейнкель: Ага, виновен в смерти предыдущего святого меча. Я, конечно, не знаю, как сильно ты туп, но, думаю, все же знаком с тем, кто носит подобный титул? И наш нынешний святой меча считается самым хваленым героем современности... Однако свою силу он получил, убив свою предшественницу - собственную бабушку. Но, полагаю, этот факт намеренно утаивается от общественности.
Вильгельм: Замолчи, Хейнкель! Да как ты... Неужели ты хочешь выставить все так?
Хейнкель: Если хочешь показаться вежливым, то, пожалуйста, уволь от этого, папаша. Знаешь, почему? Потому что у тебя самого нет права отрицать мои слова. Все-таки, после смерти предыдущего святого меча именно ты был первым, кто обвинял в этом Рейнхарда.
Создавалось впечатление, что его слова были подобной темному страшному яду, который отравлял всех присутствующих. И красноволосый мужик мог лишь публично полоскать всех вокруг. Как можно было вообще о таком ляпнуть... что Рейнхард убил свою предшественницу? Быть такого не может. Или то, что Вильгельм корил в этом красноволосого парня? Глупость. Ведь они все были семьей... Предыдущая святая меча являлась бабушкой для Рейнхарда, а тот в свою очередь был внуком Вильгельму. Конечно, такого просто не могло быть... Однако Субару заметил, что ни Рейнхард, ни Вильгельм не отрицали слов Хейнкеля. Но почему? Достаточно ли одного слова, чтобы черноволосый парень им поверил. Ведь один был для него верным товарищем, а другой - мудрым наставником. А по ту стороны стоял лишь злобный мужик, от которого разило алкоголем. Не было даже сомнения в том, кому Субару поверил бы. Поэтому он так желал, чтобы хоть кто-то из них стал отрицать слова красноволосого мужика.
Хейнкель: Что, язык проглотили? Так и есть... Ведь прошло четырнадцать лет, а вы так и не изменились. Поэтому и нет смысла говорить о каком-то там воссоединении. Я сомневаюсь, что Терезия ван Астрея простила бы вам подобное легкомыслие.
Посреди гробовой тишины лишь слова заместителя командующего были слышны. Речь шла о предыдущей святой меча. Она была для Вильгельма женой, для Рейнхарда бабушкой, а для Хейнкеля, похоже...
Хейнкель: ...Моя мертвая мать прокляла бы все наше семейство... все три поколения, которым нет прощения.
Да, выходит, что он был отцом Рейнхарда и сыном Вильгельма. С учетом слов и внешнего вида Хейнкеля черноволосый парень понял, кто перед ним.
Субару: Хейнкель ван Астрея...
Словно пытаясь попробовать на вкус это имя, он озвучил его - и осознал, что все правильно. Красноволосый мужик перед ним без сомнения является частью семьи Астрея... даже несмотря на то, что ему явно не доставляет того благородства и поведения, которым она славится.
Хейнкель: Вот только давай без "ван", пацан. Я не удостоился такой чести. Поэтому зови меня просто Хейнкель Астрея.
Заметив непонимание в глазах Субару, красноволосый мужик цокнул языком и перевел взгляд в сторону. Впервые за все присутствие здесь было видно, как с него слегка сбили спесь. В его глазах, которые до этого светились чуть ли не ликованием о того, что он полевал грязью собственную семью, теперь появилось иное чувство... явная горечь. Но внезапно размышления Субару были прерваны словами другого человека.
Все собравшиеся чувствовали отвращение к мерзкому поведению Хейнкеля. Но Эмилия была первой, кто поднялась на ноги и обратилась к нему. С развивающимися серебристыми волосами она встала рядом с Субару, который сразу же почувствовал, в каком та гневе. Это было естественно для нее испытывать подобные чувства из-за того, что кто-то в грубой форме прервал их беседу. Лишь в те моменты, когда обстоятельства касаются чьих-то чувств, она по-настоящему злится. И сейчас сереброволосая полуэльфийка своими глазами видела, как глубоко обижены Рейнхард и Вильгельм.
Эмилия: Вся наша счастливая трапеза до последнего момента проходила мирно. С какой целью ты посмел нарушить подобную идиллию?
Хейнкель: Хо, как неожиданно... А вы разве не госпожа Эмилия? Я наслышан о бедной полуведьме, которая, несмотря на отсутствие каких-либо шансов на успех, все равно пытается трепыхаться...
Эмилия: Возможно, когда-нибудь меня и заинтересует твое мнение о моей персоне, но сейчас я хотела бы услышать кое-что другое... Что ты здесь забыл?
Субару осознал, что красноволосый мужик пытался вывести из себя Эмилию оскорблениями... однако ему это не удалось - и разочарованный Хейнкель выглядел крайне расстроенным. Впрочем, даже члены других фракций были удивлены такой стойкостью со стороны сереброволосой полуэльфийки. Она выглядела совсем не такой простой, какой могла показаться вчера... Впрочем, нельзя было сказать, что Эмилия пыталась казаться другой. Просто она такая, какая есть.
Эмилия: Мы все здесь собрались потому, что нас пригласила Анастасия. Подобные встречи - редкое явление, поэтому я не думаю, что ты так просто показался здесь, хоть и будучи заместителем командующего. Поэтому поведай мне, что ты хочешь.
Хейнкель: Тьфу, а слухи-то о вас оказались ложью...
Хейнкель, почесывая затылок, явно не ожидал такой реакции от сереброволосой полуэльфийки. Пусть она и была в гневе, но вела себя на удивление сдержанно. Если от нее и исходило что-то, то это была не магическая сила, а лишь чувство собственного достоинства - и не больше.
Фельт: Смотрю, ты был такой дерзкий еще секунду назад, а теперь поджал хвост при виде девушки. Дядька, выглядишь, если честно, стремно.
Анастасия: Это точно. Кстати, я тут хотела поделиться с вами всеми смешной историей... о нашей легендарной певице и ее чудном характере.
Круш: Правда? Тогда с удовольствием послушаю, когда этот странный тип нас покинет.
Вслед за Эмилией послышались голоса Фельт, Анастасии и Круш, которые тоже взяли на себя инициативу, пытаясь задавить Хейнкеля своим авторитетом. Чувствуя моральное давление от всех четверых, красноволосый мужик, не сдержавшись, вздрогнул. Их статусы были на разном уровне - и он здесь был явно лишним.
Юлиус: Простите, заместитель командующего. Если на это все, то я думаю, что вам следует покинуть нас - для общего блага.
Он, оценив реакцию Хейнкеля и других кандидатов на престол, понял, что сейчас подходящее время выгнать красноволосого мужика подальше. Субару, правда, считал, что проще было разобраться с ним здесь и сейчас, но передумал, заметив лица Рейнхарда и Вильгельма. Черноволосый парень не был знаком со всеми тонкостями их проблемы, поэтому не мог поступать в полной мере рационально.
Юлиус: Ну же, заместитель командующего, пожалуйста, не усложняйте ситуацию и...
Женский голос: Придержи коней, простолюдин.
Судя по интонации, его владелец был преисполнен самоуверенностью и, заставляя других людей пасть ниц, излучал повсюду собственное превосходство. А любые слова, которые мог произнести этот голос, запросто отменяли само понятие здравого смысла и упорядочили все вокруг - без шанса на какое-либо сопротивление. Присутствующие в комнате тут же перевели взгляд на источник звука - в сторону раздвижной двери рядом с Хейнкелем. Чувствовалось, что сюда по коридору двигался кто-то - вероятно, владелец этого голоса. О присутствии Хейнкеля на тот момент все начисто забыли. Внезапно коридор словно заполнило горящее солнце.
Женский голос: Похоже, здесь собрались все второстепенные персонажи? Ладно, сделаю вам скидку за то, что подготовили для меня достойную сцену... Вы заслужили похвалу.
У нее было кроваво-красное платье, которое плотно утягивало открытую грудь. Рот она изящно прикрывала веером. Скрестив руки под грудью, она выставляла напоказ свои достоинства, ко всему прочему, выделяющиеся чистой белоснежной кожей. Ее красные глаза были подобно языкам пламени, которые своей игрой могли очаровать мужчин всего мира. Увидев раз, ты больше не сможешь забыть ее сумасшедшую красоту. Она словно выжигает свой образ в чужой голове. И это не метафора. Эту девушку, что пришла сюда без приглашения, зовут Присцилла Бариэль... И она пятый кандидат на престол правителя королевства Лугуника.
Присцилла: Ну, и что такое? Что за тухлые лица посреди столь безвкусного интерьера? Это вам так нравится сидеть в этом закуточке? Или мне просто везет каждый раз попадать на ваши кислые физиономии? Если да, то мне вас очень жаль.
Нахмурившись, она оглядела комнату, помахивая веером с явно провокационным видом. Из-за столь внезапного появления никто даже не успел как-то ответить на столь резкие заявления...
Присцилла: Какой жалкий прием... А ведь я осчастливила это место своим присутствием. Вам стоит немедленно упасть ниц и нахваливать меня всеми словами, которые только знаете.
Субару: Для этого нужно быть кем-то весьма значимым... к примеру, правителем, которым ты пока не стала.
Субару, не сдержавшись, решил ответить ударом на удар на высокомерные слова красноглазой красавицы. Но, услышав его слова, она лишь задумчиво перевела взгляд на черноволосого парня.
Присцилла: А ты кто вообще? Я, конечно, наслышана, что здесь собираются всякие бездарности, желающие дотянуться до трона, вместе со своими дурачками, поддерживающими их. Но вот что за дерзкий простолюдин передо мной, я не могу понять.
Он был озадачен подобным отношением. Дело в том, что Присцилла, похоже, не шутила и даже не думала издеваться над ним. Она всерьез позабыла о том, кто такой вообще Субару. Конечно, они не виделись целый год, но то шоу, которое по своей глупости устроил Субару в столице, так просто не могло выскочить из памяти. Впрочем, от Присциллы с ее заморочками подобное следовало ожидать, однако все равно это было весьма неприятно.
Мужской голос: Принцесса, вы не перебарщиваете? Я, конечно, не могу знать ваше отношение к нему, но лично для меня он, можно сказать, настоящий братишка... К тому же, без него сражение за престол было бы не таким интересным, разве нет?
Внезапно чей-то голос прервал возникшее напряжение. В нем слышалось некоторое волнение - и странное металлическое эхо. В итоге, вслед за Присциллой с коридора в комнату зашел однорукий мужчина, пытавшийся разрядить обстановку. Его лицо было скрыто за шлемом, а по могучей и плотной фигуре можно было сказать, что он весьма силен. Помимо того, что он служил Присцилле, так еще и, как Субару, был призван с другого мира. И, конечно же, Ал здесь сопровождал свою госпожу - и поэтому тут же встал между ней и Субару.
Ал: Да ладно, вы же не могли его забыть, верно? Тяжело не запомнить парня, который, показавшись в замке, своими шутками такое натворил перед всеми людьми... Вот это как раз он. Принцесса тогда, помнится, от смеха даже за живот держалась.
Присцилла: Совершенно не помню такого. И, кстати, Ал, я никогда не смеюсь так сильно, что держусь за живот. Не смей равнять мою величественную персону с такими поступками простолюдина. Даже тебе стоит не забываться, иначе будешь обезглавлен.
Ал: Эх, видишь сам, братишка, я сделал все, что мог. Похоже, ты недостаточно показал себя, чтобы остаться в ее памяти.
Субару: Вообще-то, можно было и сделать скидку с учетом всех моих достижений за прошедший год!
Ал сдался, понимая, что спорить с госпожой бесполезно, и, повернувшись к черноволосому парню, с извиняющимся видом склонил голову. Субару в ответ вздохнул, убедившись, что тот за последний год совсем не изменился. Впрочем, вряд ли для столь взрослого мужчины год мог преподнести какие-либо перемены.
Хейнкель: А вы опоздали, госпожа Присцилла. Долго мне еще в одиночку тут отдуваться? Я думал, что вы покажитесь раньше...
Присцилла: Закрой рот, простолюдин. Твоя задача - плясать под мою дудку столь, сколько потребуется. И ты должен это делать, даже если придется расстаться с жизнью. Те, кто не знают своего места или пытаются указать мне на ошибки, заслуживают лишь смерти.
Тем временем, красноволосый мужик, осознав, что больше не является центром общего внимания, тут же повернулся к Присцилле, которая стояла позади него. Однако любая попытка конструктивной беседы была бесполезной, когда ведешь диалог с этой красноглазой красавицей. Но, несмотря на отсутствие с ее стороны поддержки в сторону Хейнкеля, черноволосый парень вдруг кое-что понял.
Субару: Присцилла, это ты привела сюда этого умника?
Присцилла: Послушай-ка, простолюдин, кто тебе позволил обращаться ко мне без достаточного уважения? Даже моему безграничному терпению и состраданию есть предел - особенно перед лицом такого безнадежного глупца.
Заметив во взгляде Присциллы явный гнев, он тут же обратился к ней. Та в ответ закрыла один глаз и слегка вздохнула.
Присцилла: Не знаю, почему, но ты, похоже, понравился моему слуге. Поэтому тебе следует поблагодарить его... нет, не его, а лучше меня. Можешь падать ниц, тогда я пощажу тебя.
Субару: Благодарствую уж за столь необъятную щедрость и благосклонность. А теперь по поводу моего вопроса...
Присцилла: Если ты посчитал, что я привела этого простолюдина сюда, то это действительно так. Он здесь по моей воле.
Субару: За каким лещим он здесь?!
В ответ на утверждение Присциллы он не смог сдержаться, перейдя на крик. Один за другим здесь появлялись непрошенные гости. И Субару желал узнать, в связи с чем это происходит. Однако, смотря ему в глаза, красноглазая красавица недоуменно наклонила голову и...
Присцилла: Конечно, потому что я ожидала лицезреть редкое зрелище.
Присцилла: Верно. Мне было любопытно посмотреть на семейные страсти, полные света и тьмы, порожденные человеческими чувствами. Покопаться в чужом грязном белье порой весьма забавно, не находишь? Интересно взглянуть на то, что святой и демон мечей могут быть простыми людьми... Какое, и правда, редкое зрелище!
Столь отвратительное и мерзкое отношение взбесило его. Как Присцилла и заметила, семейные ссоры Астрея - большая редкость. А уж самые горькие и грустные моменты их взаимоотношений вообще не следует открывать публике. Если Хейнкель не показался здесь, то все это грязное белье не вышло на свет. А дедушкой с внуком смогли бы восстановить свои былые отношения. Для Субару подобное наплевательское отношения со стороны Присциллы было непростительным.
Ал: Завязывай, братишка. Нет смысла устраивать здесь драку. Ты же понимаешь, что с тяжелым характером принцессы ничего не поделать... Просто отнесись к этому как есть. Скажем так, звезды не сошлись - и все.
Субару: Раз сам знаешь о тяжелом характере своей госпожи, то и тебе следует ее наставлять на путь истинный. А подобное попустительство - безответственно.
Ал, медленно качая головой, попытался придержать черноволосого парня за запястье. С учетом того, что он делал это своей единственной рукой, это означало, что в случае чего Ал не сможет выхватить меч. Так он показывал, что не намерен сражаться. Заметив это, Субару глубоко выдохнул. Оглядевшись, он понял, что был лишь единственным, кто поддался своему гневу. Даже Юлиус и Феррис никак себя не проявили. Впрочем, это было логично. Ведь собрались кандидаты на престол - и никто не желал бессмысленных конфликтов.
Субару: Но даже так... страдания этих двоих ведь тоже что-то значат...
Дрожащим взглядом она посмотрела на черноволосого парня, который перебывал в ярости. Ощущая, как кто-то обнял его рукав, Субару понял, что и Беатрис поддерживает его. С поддержкой этих двух он понял, что пока рано ему расстраиваться.
Анастасия: Похоже, что свора диких собак наконец-то успокоила свой лай. Но мне вот интересно... я ведь не приглашала тебя, поэтому как вообще прознала об этой встречи?
Присцилла, похоже, собиралась уже уйти и забрать свою свиту, но фиолетововолосая торговка решила распорядиться иначе. Несмотря на то, что речь ее была спокойной, было заметно, что та явно не в духе.
Анастасия: Все-таки, дитю, которое не следит за своим языком, не место среди взрослых.
Присцилла: Не надо говорить со мной в таком фамильярном тоне, а то уши вянут. И у меня достаточно ума, чтобы понимать планы хитрой лисы.
Анастасия: Ох, боже мой... Неужели, заигравшись, ты забыла назвать меня простолюдинкой? Сдаешь позиции.
Присцилла: Если тебе так кажется, то за подобное невежество мне все же придется поместить тебя в тот же разряд, что и остальных глупцов. Неужели ты наивно думала, что я не слежу за вами?
Между этими двумя началась самая настоящая словесная баталия. Однако Присцилла, ко всему прочему, намеренно - или, возможно, нет - старалась отбивать хитрые провокации Анастасии. Та в ответ лениво погладила шарф на своей шее.
Анастасия: То, что информация так легко утекла, меня несколько настораживает, знаешь ли.
Присцилла: Всегда найдется чересчур болтливый рот, который сольет все, что услышит... И чем серьезнее тайна, тем тяжелее ее скрыть. Ты не единственная, кто следит и наблюдает за другими... Не стоит быть настолько самонадеянной.
Анастасия: Ах, но, видишь ли, просто я не думала, что ты опустишься до нашего уровня и станешь шпионить.
Присцилла: Что поделать, когда вы так елозите вокруг, словно стая мух... Когда ловишь насекомых, не зная, где искать, всегда опираешься на свои глаза и уши. И с вами все точно также.
Ее пример с насекомыми вполне доступно объяснял, что для их поиска она готова была использовать любые крупицы информации. Но Субару был согласен с Анастасией. Удивительно было то, что Присцилла вдруг снизошла до такой грязной тактики, чтобы использовать ее против вражеских фракций. И результат был такой же грязный - вся недавняя чудесная обстановка была мигом уничтожена.
Фельт: Этот дядька ведь отец Рейнхарда, верно?
Внезапно, несмотря на горячие споры, послышался чей-то детский голос. Взор Присциллы прошелся по комнате и остановился на Фельт, которая все еще ела - и чей рот был грязным от соуса. Однако та вполне смело ответила встречным взглядом.
Фельт: Я уже успела поведать многое в столице, поэтому понимаю, о чем речь. Но меня не сильно волнует семейные неувязки, связанные с этим дядькой. Другое дело, если бы он был с Рейнхардом заодно.
Присцилла: Хо, это же наша коротышка из трущоб...
Фельт: Однако пусть меня и не заботит его судьба, нельзя сказать, что мы не связаны. Ведь территория семьи Астрея для нас сейчас родной дом. Да только этот дядька все еще не передал официально все права Рейнхарду. И всей властью в семье обладает он.
Рейнхард, сидящий рядом с Фельт, слегка напрягся. И Субару понял, почему светловолосая проказница так беспокоится. Как сирота, у нее нет ничего за душой, и в данный момент земли Рейнхарда, где она пытается заполучить поддержку - это все, что у нее есть. Однако данная территория не принадлежит ей. Можно сказать, она пользуется ей в долг, получив разрешение от семьи Астрея. Да только сам Рейнхард не властен над ней. В некотором роде, он сам лишь замешает правителя на этой земле.
Хейнкель: Ха, похоже, дурочка, до тебя дошла вся серьезность ситуации.
Внезапно красноволосый мужик встрял в их разговор - с лицом, полным гордыни и самодовольства. Похоже, он не мог дождаться, когда тема разговора перетечет к Рейнхарду и Фельт.
Хейнкель: То-то и оно. Я все еще глава семьи Астрея - и не передавал свой титул Рейнхарду. К тому же, как будто я собираюсь это сделать... Нельзя напрягать нашего занятого святого меча сложными управленческими вопросами.
Фельт: Будучи главой, тебе должно быть стыдно. Когда мы пришли на территорию семьи Астрея, там нас встретила лишь жалкая горстка служащих и слуг с усталыми лицами. И когда ситуация наладилась, ты вдруг посмел вернуться к власти?
Хейнкель: Какая разница... Можешь называть меня безответственным или еще как-то, но на бумаге я остаюсь главой. К тому же, раз в моих землях нужно что-то исправить, то людям как нельзя кстати пригодиться поддержка их господина. Ах, эта людская любовь, она доводит меня до слез...
Он без стыда и совести издевался над Фельт, которая пыталась вести себя разумно, борясь с гневом. Однако Субару не мог позволить себе такую роскошь - и, услышав эти оскорбления, почувствовал, как в глазах от гнева все помутнело. Впрочем, вероятно, не он один так себя чувствовал. Для всех было ясно одно: этот человек - полное ничтожество.
Хейнкель: Ты верно все поняла, госпожа Рейнхарда. Территория семьи Астрея принадлежит мне. Но я не собираюсь поддерживать тебя. Думаю, ты сама прекрасно понимаешь, на чьей я стороне!
Он вел себя так, будто стоял на сцене и ждал овацией. Красивым жестом красноволосый мужик указал на Присциллу, прямо показывая, что он будет поддерживать не тех кандидатов, которых выбрали его сын или отец.
Хейнкель: Да, я наслышан от твоих достижениях за последний год, пока меня, истинного владыки, не было рядом. Что ж, я могу похвалить тебя за заслуги, но на этом все - пора уступить место старшим. Если до тебя все дошло, то собирай манатки и...
Хейнкель: А? Ну, что такое, госпожа Присцилла? Я только подошел к самому интересному...
С таким резким ответом просто должны были пойти какие-нибудь агрессивные меры. Сразу после своих слов Присцилла направила свой веер прямо в Хейнкеля, который от удивления округлил глаза. В него тут же полетел воздушный поток, который сбил тело красноволосого мужика с ног своей могучей силой. Хейнкель закатил глаза и потерял сознание сразу после удара. Однако Присцилле этого было мало. Она подбросила его в воздух своей ногой и резко потянулась к парящему телу.
Ал: Принцесса, успокойтесь, а иначе он погибнет.
В шаге от последней атаки Присцилла была остановлена Алом, который сразу же понял, что та собиралась сделать. Красноглазая красавица тут же повернулась к своему слуге в шлеме. В ее руке, которую держал Ал, появился алый меч. Это был искривленный и тонкий клинок, выполненный в западном стиле. Главной особенностью было то, что по нему волнами двигался огонь. Впрочем, уже то, что он так резко появился, а затем исчез из рук Присциллы, говорило о его исключительности. Заметив, что меч пропал, рыцарь в шлеме медленно отпустил запястье своей госпожи.
Ал: Боже, увольте меня... Вы даже решили использоваться свой меч света! Бедные мои нервы... Ау!
Присцилла: Это было очень грубо с твоей стороны, Ал. С какого это разрешения ты посмел прикоснуться к моей безупречной коже? То, что ты случайно смог заслужить мое расположение, еще ничего не говорит. Знай, что лишь одно прикосновение для тебя - уже награда, которую тебе не заслужить и за всю свою жизнь.
Она с силой ударила Ала в живот своей свободной рукой - и затем громко выдохнула через нос, посмотрев на жалкое тело Хейнкеля, который корчился на полу. Конечно, после всех грубостей он заслужил подобное. Однако слова Ала имели под собой определенную почву.
Присцилла: Все же в некотором плане ты прав. Было бы поспешным убивать его.
Ал: Раз вы согласны... то будьте в следующий раз чуть более нежнее со мной... Кха!
Присцилла: Молчать! Что я тебе, какое-то чудовище? Так и быть, награжу тебя и позже позволю облизать мои нежные ноги.
Ал: Вот только не надо говорить так, будто я должен сразу же прийти в восторг от этого! А то люди не поймут!
После того, как он упал на колени от удара, рыцарь в шлеме отчаянно пытался оправдаться, однако так и не заслужил внимание своей госпожи. Она лишь бросила взгляд своими красными глазами на Хейнкеля, взяв над чувствами контроль, и щелкнула пальцами.
Присцилла: Шульц, убери этого простолюдина отсюда. Несмотря на глупость, он еще может сгодиться - и с учетом потраченных усилий было жаль так просто избавляться от него.
Шульц: Слушаюсь, госпожа Присцилла.
В ответ на ее зов из коридора показался еще один человек. Точнее, это был совсем еще юный дитя, который ждал в коридоре. У него были пушистые розовые кудри, худая и слегка женственная фигура, квадратное лицо и звонкий голос незрелого мальчика. Одежда дворецкого на нем выглядела совершенно из ряда вон выходяще. Внешне он мог запросто сойти за сверстника Беатрис.
Шульц: Прошу прощения, господин Хейнкель.
Взявшись за ногу красноволосого мужика, находящегося без сознания, розоволосый мальчик начал отчаянно тащить его за собой. Конечно, их пропорции были совершенно несовместимы. Однако Шульц совершенно не жаловался на неразумный приказ Присциллы - и, к тому же, старался тащить Хейнкеля как можно аккуратнее.
Ал: Даже самый абсурдный приказ Шульц всегда так старательно и прилежно выполняет... Принцессе следует не забыть его похвалить за это.
Присцилла: Естественно, он же мой слуга, который предан всем сердцем и душой. Подобный статус нельзя сравнивать с какой-нибудь обычной преданностью... Поэтому позже я обязательно позволю ему облизать мне ноги.
Ал: Шульц ведь может не понять, что вы шутите - и покорно исполнит ваши слова. Пожалуйста, наградите его лучше чем-то более нормальным.
Присцилла: Хммм... Ладно, может быть, я даже позволю ему обнять великую меня во сне.
Ал: Вот это уже лучше. Правда, теперь у меня возникло желание поменяться с ним местами.
Казалось, не было конца их пустым разговорам, пока Шульц тащил на себе Хейнкеля. Наконец-то, эти двое покинули комнату. И оставшимися незваными гостями были лишь непосредственные члены фракции Присциллы.
Фельт: И что будет дальше? Ты, правда, хочешь с его помощью изгнать нас с территории Астрея?
Присцилла: Тебе не следует так близко к сердцу принимать пустые слова этого простолюдина. Разве восстановление этой территории - не твоя заслуга? Пусть законный правитель и вернется на эти земли, но кто за ним последует? Может быть, люди в большинстве своем и славятся глупостью, но далеко не все из них бездушные скотины. Если ты смогла зажечь в других огонь, то он вернется к тебе стократно. А вот у него с этим явно не судьба.
Фельт: Тогда зачем... зачем его пригласили сюда?
Присцилла: Я же уже сказала, разве нет? Было любопытно понаблюдать за происходящим. Рано или поздно все, что я хочу, станет в руках моих. Это неоспоримый факт. Поэтому лишь я могу идти тем путем, каким захочу - и решать лишь мне. И я захотела привезти его сюда в качестве игрушки, чтобы развлечь себя.
Она считала, что при любых обстоятельствах исход будет один. Абсолютная уверенность Присциллы была вне всякого здравого смысла - и распространяла ее волю чуть ли на весь белый свет. Было лишь два единственных ответа на это - либо сдаться и склонить свою голову, либо сражаться с аналогичной верой в себя. Поэтому... четыре кандидата, сидящих здесь, воинственно посмотрели на нее, молча принимая вызов. Заметив это, красноглазая красавица от всей души засмеялась.
Присцилла: Превосходно. Конечно, результат уже определен, но никто не мешает по пути получить как можно больше удовольствия. Я согласна, что вы все же несколько выше обычных простолюдин... Поэтому, когда станете достойными зваться моими противниками, я продемонстрирую все свои возможности.
Вкратце она заявила, что все собравшиеся кандидаты пока еще не дошли до того уровня, чтобы зваться ее врагами. Впрочем, это было неудивительно. Она до сих пор относится к Эмилии как к пустому месту - и остальных не слишком высоко ценит. Так что...
Фельт: Что ж, когда придет это время, я заставлю тебя в полной мере заплатить за свои же вздорные слова.
Ее вызов можно было считать общим единым мнением всех собравшихся здесь сторон.