Цветы вишни на Зимнем мече. Cherry Blossoms Upon a Wintry Sword. Глава 9
Хотя его рука была ранена, Линь Жуфэй все равно провел ночь без сновидений. Он проснулся на следующий день, чувствуя себя отдохнувшим, и его кашель также был намного лучше.
Пока Фу Хуа помогал ему собираться, Юй Жуй принес завтрак. Хотя Линь Жуфэй не хотел есть, он все равно неохотно выпил половину миски каши под пристальным взглядом своей служанки. Как раз когда Фу Хуа уговаривал его выпить остаток, Линь Жуфэй услышал тихий стук в дверь, за которым последовал голос его старшего брата, Линь Миньчжи: «Сяо Цзю».
«Большой брат», — ответил Линь Жуфэй.
Линь Миньчжи толкнул дверь и вошел. Когда он заметил Линь Жуфэя, сидящего за столом и хмурящегося на еду, он улыбнулся: «Если ты не хочешь есть, то можешь не есть».
«Но Да Гунцзы [1] , молодой господин, последние несколько дней был болен и почти не ел. Если он сегодня не поест, боюсь, его тело не выдержит», — тихо сказал Фу Хуа.
Юй Жуй также поддержал его, сказав: «Молодой господин отказывается нормально есть, мы не можем быть снисходительны в этом вопросе».
Линь Миньчжи сказал: «Не волнуйтесь, я приказал Вань Яо приготовить немного освежающей лечебной еды, я сейчас же отведу туда Сяо Цзю».
Когда Фу Хуа и Юй Жуй услышали это, они не стали больше убеждать. Фу Хуа склонила голову и ушла вместе с Юй Жуй.
«Сяо Цзю, пойдем», — тепло сказал Линь Миньчжи.
Линь Жуфэй на мгновение задумался: «Братец, пусть Фу Хуа привезет инвалидную коляску, я поеду на ней».
Вань Яо жил на вершине горы, если кто-то хотел попасть туда, ему приходилось лететь с помощью меча. Если Линь Жуфэй не брал инвалидную коляску, его мог нести только Линь Минчжи. В конце концов, он все еще был человеком, и нести его на руках всегда было неловко.
Линь Миньчжи улыбнулся и вздохнул: «Сяо Цзю вырос, брат немного ностальгирует по тем временам, когда мы с Тянь Цзюэ носили тебя на руках, чтобы играть вместе».
(примечание: если вы забыли, Тянь Цзюэ — это вежливое имя Линь Бяньюя)
Линь Жуфэй был безмолвен, хотя он знал, что его старший брат дразнит его, он все еще был немного смущен. Когда он был молод, он был маленьким и худым. Несмотря на то, что между ним и его двумя братьями была лишь небольшая разница в возрасте, его размер тела был намного меньше. В некоторые районы гор Куньлунь можно было попасть только с помощью полета на мечах, поэтому его два брата часто носили его и летали вокруг. В то время он не чувствовал ничего плохого, и только когда Линь Жуфэй стал старше, он начал понимать, что это было немного неуместно.
Линь Миньчжи больше не дразнил Линь Жуфэя и попросил Фу Хуа приготовить для Линь Жуфэя теплую зимнюю одежду и инвалидную коляску.
Вершина горы отличалась от подножия. Весна там была в самом разгаре, но вершина горы была покрыта белым покрывалом, и на 10 000 миль вокруг не было видно никого, что делало ее очень мирной.
С защитой меча Ци Линь Минчжи Линь Жуфэй не чувствовал себя слишком холодно. Со двора они оба вышли на мече и вскоре прибыли туда, где жил Вань Яо.
Этот двор был выложен зелеными камнями, и вдали стояло только одно здание. Таким образом, среди снежного покрова в воздух поднимался только дым, и он, по крайней мере, придавал этому холодному пустынному пейзажу немного тепла.
Линь Минчжи толкнул Линь Жуфея во двор.
Вань Яо уже ждал внутри комнаты, и когда он увидел приближающихся Линь Жуфэя и Линь Миньчжи, он улыбнулся и сказал: «Сяо Цзю, давно не виделись».
Линь Жуфэй позвал «Господина Вана».
Вань Яо и его отец были примерно одного возраста, но если смотреть только на внешность, то он (Вай Юй) выглядел моложе Линь Жуфэя. Его внешность также сильно отличалась от обычных людей, брови и волосы были белыми, даже ресницы были такими же белыми, как ранний зимний снег.
«Сначала съешьте что-нибудь», — Вань Яо сделал приглашающий жест.
Деревянный стол перед ним был украшен всевозможными изысканными блюдами, полными красок и ароматов, и выглядел очень аппетитно.
Хотя у Линь Жуфэя не было аппетита, он также не хотел отказываться от доброты своего старшего, поэтому он поднял бамбуковые палочки для еды и съел немного еды. Вань Яо и Линь Миньчжи также переместили свои палочки для еды, и они начали говорить о некоторых делах секты, большинство из которых были связаны с соревнованием по фехтованию в ближайшие несколько дней. Отец Линь Жуфэя, Линь Цюнлоу, находился в уединении последние пять лет и до сих пор не выходил. Линь Миньчжи, как старший сын, уже несколько лет взял на себя все дела секты.
Что касается уединения, то длилось ли оно несколько месяцев или много лет, неизвестно, когда кто-то выйдет.
Они болтали, и Линь Жуфэй медленно жевал еду. Кулинарные навыки Вань Яо всегда были довольно хороши. Пресный и безвкусный шелковый тофу, тушенный в курином бульоне, в сопровождении слегка сладковатых измельченных трав. Вкус был свежим и мягким, но также восхитительным. Однако, просто у Линь Жуфэя всегда был плохой аппетит, поэтому, съев небольшую половину миски, он прекратил движения палочками.
Вань Яо разговаривал с Линь Миньчжи о Гу Фэйюе, который несколько дней назад дрался на мечах с Линь Бяньюем.
«Четвертый сын семьи Гу весьма интересен». Ван Яо небрежно сказал: «Я также видел его тяжелый клинок, это хороший меч. Но поскольку Тянь Цзюэ участвовал в соревновании, первое место определенно не достанется его семье, что делает это немного скучным».
Линь Миньчжи кивнул: «Поскольку Тянь Цзюэ принял участие, в этом состязании по фехтованию не должно быть слишком много неожиданностей».
Вань Яо сказал: «Через несколько лет, возможно, не обязательно».
Вань Яо рассмеялся: «Я только что узнал, что дерево Сюйюй семьи Хэ дало урожай шести железно-золотых грецких орехов».
Линь Миньчжи поднял брови: «Правда?»
Вань Яо кивнул: «Естественно». Затем он повернулся и посмотрел на Линь Жуфэя, сидевшего рядом с ним: «Сяо Цзю, ты давно куда-нибудь выходил?»
Линь Жуфэй ответил: «В последнее время я болел, поэтому у меня не было возможности».
Ван Яо сказал Линь Минчжи: «Ты должен был сказать Сяо Цзю раньше».
Линь Миньчжи слегка вздохнул: «Это Тянь Цзюэ не хочет…»
Вань Яо сказал: «Он, ах. Думает о Сяо Цзю как о глазурованной кукле, которую можно любить. Если держать ее в руке, он боится, что она сломается. Если положить ее в рот, он боится, что она растает. Под его надзором, если бы у Сяо Цзю был даже небольшой порез кожи, он устроил бы сцену на полдня». Используя свою юную внешность, он сказал слова, полные горечи. «Тебе нужно прекратить позволять ему делать то, что он хочет в будущем».
Линь Миньчжи был беспомощен: «У него сильный язык, я ничего не могу ему сказать».
Вань Яо сказал: «Пойдем. В этих горах Куньлунь те, кто боится его, не могут сравниться с теми, кто боится тебя больше».
В отличие от мягкого поведения Линь Бяньюя, Линь Минчжи, который был преемником главы секты, имел большой авторитет. Перед посторонними его эмоции редко проявлялись, и только перед своими родственниками он показывал немного. Но Линь Жуфэй ясно знал, что его брат с железным лицом был более мягкосердечным, чем его второй брат. В некоторых вещах было легче умолять его, чем Линь Бяньюя.
Но об этом не стоило рассказывать посторонним, поэтому все считали, что с Линь Миньчжи нелегко ужиться.
Линь Жуфэй увидел, что Линь Миньчжи был ошеломлен Вань Яо, поэтому он тоже улыбнулся.
Вань Яо сказал: «Сяо Цзю, ты пойдёшь со мной». Он махнул Линь Жуфэю, показывая, чтобы тот следовал за ним во внутреннюю комнату.
Линь Жуфэй встал, поправил лисью шубу на теле и последовал за Вань Яо внутрь.
Линь Миньчжи сидел на месте. Он взял чашку горячего чая и сделал глоток, прежде чем поднять глаза к окну. На улице шел сильный снег, покрывая землю белым одеялом. Далекие горы не были видны, и не было никакой сущности весны вообще. Это было похоже на светлые глаза Линь Жуфэя, никогда не знающие, когда он растает.
Внутренняя комната Вань Яо была оборудована огромным столом с песком, который он обычно использовал для гадания. Он остановился у стола с песком и жестом пригласил Линь Жуфэя сесть напротив него.
Вань Яо сказал: «Сяо Цзю, посмотри на песчаный стол и скажи мне, что ты видишь». Взмахнув длинными рукавами, он тонким слоем распределил песок по песчаному столу.
Линь Жуфэй немного нервничал: «Господин Вань, вы снова собираетесь мне погадать?»
Вань Яо слегка улыбнулся: «Вроде того».
Линь Жуфэй промычал что-то в знак согласия, а затем перевел взгляд на песчаный стол. Постепенно золотой песок на песчаном столе начал медленно извиваться, словно он был живым. Он медленно сформировался в какие-то абстрактные узоры, и Линь Жуфэй посмотрел на него с некоторым замешательством. Однако со временем картинка также начала проясняться. Линь Жуфэй увидел двух рыб на песчаном столе.
Две боровшиеся рыбы, словно собиравшиеся умереть от жажды. Они находились в небольшой луже, извиваясь и выпуская пузыри, изо всех сил пытаясь смочить друг друга.
У Линь Жуфэя внезапно закружилась голова, и он потянулся, опираясь на песочницу. Затем картинка сместилась. Одна из двух рыб выпрыгнула из лужи и, казалось, плыла в широкий океан. Вскоре ее фигура скрылась вдали, постепенно удаляясь все дальше и дальше.
Лицо Линь Жуфэя побледнело, и Вань Яо поспешно помог ему сесть.
«Сяо Цзю?» — с некоторым беспокойством позвал он Линь Жуфэя.
Линь Жуфэй выдавил улыбку: «Господин Вань, я не совсем понимаю».
«Что ты видел?» — спросил Вань Яо.
Линь Жуфэй подробно описал сцену, которую он увидел, Ван Яо. Чем больше Ван Яо слушал, тем тише он становился. После того, как Линь Жуфэй закончил, его глаза нахмурились от печали: «Увлажняя друг друга, забудьте Цзянху [2] …… Сяо Цзю, что бы ты выбрал?»
Об этом рассказывается в «Чжуанцзы» [3] .
Люди помогают друг другу в скромных обстоятельствах, хваля тех, кто находится в схожих ситуациях. Рыбы, которые были пойманы в ловушку в колее повозки, могли только плеваться пузырями друг с другом, чтобы увлажнить свои тела и выжить. Но он не знал, стоили ли слова после «взаимопомощи в скромных обстоятельствах» того, чтобы забыть друг друга в Цзянху. Море было достаточно широким, чтобы рыбы могли выпрыгнуть. Если вы откажетесь от своей привязанности, вы также сможете увидеть океан, поэтому вам не придется быть пойманными в ловушку следов маленького колеса.
Линь Жуфэй прочитал «Чжуанцзы» и, естественно, понял эти истины.
«Я не знаю», — Линь Жуфэй слабо улыбнулся. «Но разве несколько лет назад господин Вань не предсказал мне мою судьбу?……»
Вань Яо сказал: «Жизнь и дыхание — триграммы всей жизни. Жизнь некоторых людей невозможно увидеть с помощью гадания».
Глаза Линь Жуфэя внезапно немного засияли.
Вань Яо сказал: «Ну что ж. Если я спрошу тебя сейчас, ты можешь не понять». У него была белая голова и сострадательный взгляд, как у Будды, сидящего в храме. «Возвращайся. Лучше всего будет обдумать это медленно. Кроме того, это цветущее вишневое дерево — твоя судьба. Хотя благословение и несчастье непредсказуемы, это все равно лучше, чем жизнь в луже стоячей воды».
Линь Жуфэй сжал руки в кулаки и поклонился.
Они все еще разговаривали, когда снаружи дома раздалась птичья песня. Линь Жуфэй поднял глаза и увидел прекрасного орла с зеленым оперением, отдыхающего на краю окна.
Он узнал этого орла, это был посланник Линь Бяньюя. Но в наши дни, если что-то случалось, Линь Бяньюй сообщал ему об этом лично и редко использовал орла.
«Эй, Сяо Цинлуань, зачем ты пришёл?» Вань Яо улыбнулся и протянул руку, затем Цинлуань влетел в дом и приземлился на его руку.
Вань Яо спросил: «У Тянь Цзюэ есть что-то срочное?»
Цинлуань открыл рот и издал звук, который был в точности как у Линь Бяньюй. За исключением того, что этот голос был немного более мрачным: «Немедленно сообщите моему старшему брату, чтобы он вернулся на гору. Кто-то пришел с приказом Цюн Хуа».
Когда Вань Яо и Линь Жуфэй услышали это, их лица слегка изменились.
Приказ Цюн Хуа. Только мастер секты Куньлунь мог отдать этот приказ. Тот, кто держит этот приказ, независимо от личности или происхождения, секта Куньлунь должна выполнить любую его просьбу.
Орден Цюн Хуа не появлялся уже сто лет. Теперь, когда он внезапно появился, возникло дурное предчувствие.
Оба брата были кислы: младший брат вырос, он больше не позволяет нам обнимать себя.
Линь Жуфэй: ……….. Мне уже двадцать с небольшим!
Два брата: Даже если тебе двадцать с небольшим, ты все равно наш младший брат. Ты всегда будешь нашим младшим братом.
Линь Жуфэй: Почему у меня такое чувство, что вы ругаетесь?
─────────────────────────────────────────────────
[2] Реки и озера: по сути, это слово обозначает мир боевых искусств.