Я – отец злодея (Круг развлечений). I am the Father of the Villain. Глава 214
Директор Ли кашлянул и смущенно сказал: «Неплохо. Вы с этим хорошо знакомы. Тогда пойдем».
Он закончил говорить и повернулся, чтобы пойти вперед. Это было похоже на ветер, дующий под его ногами.
Линь Лоцин увидел его быстрый побег, словно он не хотел оставаться ни на секунду, и опустил голову, чтобы улыбнуться. Он чувствовал, что его отомстили.
Хм, кто позволяет этому человеку дразнить себя каждый день?
Он коснулся маленькой головы Линь Фэя. Он действительно заслужил быть маленьким Фэй Фэем Линь Лоцина. Действительно сильный.
«Пойдем и мы». Закончив говорить, Линь Лоцин вернулся на съемочную площадку вместе с Цзи Юйсяо, Линь Фэем и Цзи Лэюем.
После встречи с Линь Фэем режиссер Ли скорректировал некоторые сцены съемок в соответствии со временем.
Он не стал переносить время съёмок других актёров и обсудил с Линь Лоцином возможность изменить время съёмок нескольких своих сцен, чтобы освободить время для Линь Фэя и Вэнь Цзымина.
«Пока Фэй Фэй здесь, пусть он сначала снимется с Цзымином. Ваши сцены соперничества с Цзымином можно немного отодвинуть, ладно?»
У Линь Лоцина, естественно, не было никаких мнений. Поэтому сегодня Линь Фэй официально приступил к работе и начал сниматься.
«Готов?» — спросил директор Ли у Линь Фэя.
Директор Ли увидел его спокойный и расслабленный вид и про себя подумал: «Он совершенно спокоен».
«Не нервничайте, как только включат камеру и вы окажетесь перед ней». Он видел слишком много таких детей.
Особенно это касалось детей, которые никогда раньше не снимали на видео.
Он повернул голову и обратился к своему помощнику, попросив его найти Вэнь Цзымина. Затем он отвел Линь Фэя в съемочную зону и начал рассказывать ему, как двигаться и смотреть в камеру.
Линь Фэй последовал за ним и внимательно слушал.
Директор Ли спросил его: «Ты помнишь?»
«Да», — равнодушно ответил Линь Фэй.
Директор Ли увидел его холодное и безразличное личико и необъяснимо захотелось его ткнуть. Однако в итоге он этого не сделал. Ему напомнили, что через некоторое время он не должен сделать неверного движения, иначе он может не попасть в кадр.
«Конечно, нельзя намеренно смотреть в камеру или намеренно не смотреть в камеру, надо вести себя более естественно. Просто говори и делай все как обычно, понимаешь?»
Дитя, ты всегда так мало говорила?
Режиссер Ли чувствовал, что никогда не видел такого крутого ребенка за все годы своей работы в киноиндустрии. Это навело его на какие-то злые намерения, и он надеялся, что Линь Фэй занервничает, увидев приближающуюся камеру. Поэтому он намеренно поддразнил ребенка: «Ты понимаешь? Ты не нервничаешь? Ты не кажешься очень спокойным? Конечно, ты все еще ребенок».
Ах, я очень надеюсь, что он сможет нервничать.
Директор Ли и Линь Фэй закончили разговор. Цзи Лэюй тут же шагнул вперед и спросил: «А как же я? Что мне делать потом?»
Директор Ли замолчал. Он почти забыл об этом маленьком парне.
Директор Ли посмотрел на него и задумался. Этот ребенок был таким красивым. Жаль, что он оказался на заднем плане. Даже если он был вишенкой на торте, этот цветок не мог быть спрятан сзади, так, чтобы люди не могли его увидеть.
«Почему бы просто не позволить ему остаться в спальне, изображая ученика, который пришел за Фу Си, чтобы сделать домашнее задание. Он может просто открыть дверь, чтобы показать свое лицо». Линь Лоцин увидел, что он не говорит, и подумал, что директор не знает, куда поместить Цзи Лэюя, поэтому он осторожно предложил.
Цзи Лэюй наклонил голову. Почему ему все еще нужно делать домашнюю работу, когда он играет?
Он не хотел делать домашнее задание. Ему все равно придется его сделать, когда он вернется.
Директор Ли не говорил. Он просто смотрел на чрезмерно красивое и нежное лицо Цзи Лэю. Прошло много времени, прежде чем он нерешительно сказал: «Тогда давайте не будем позволять ему появляться в этой сцене».
Линь Лоцин был немного сбит с толку. Разве он не сказал, что Цзи Лэюй может быть использован в качестве небольшой фоновой доски? Почему он больше не может появляться?
Это давало ему надежду, а затем разочарование. Цзи Лэюй определенно чувствовал бы себя неуютно.
«Это потому, что эта сцена не подходит для него? Следующая сцена подойдет?»
«Это не то». Директор Ли посмотрел на Линь Лоцина, а затем на Цзи Лэюя. «Тебе обязательно играть вместе с братом?»
Он спросил: «А с кем-то другим можно? Например, с дядей?»
Говоря это, он указал на Линь Лоцина.
Линь Лоцин был еще больше озадачен. Почему это отличалось от того, что было сказано раньше?
Цзи Лэюй не ожидал, что все так обернется. Он всегда думал, что будет играть с Линь Фэем. Он не ожидал, что это будет Линь Лоцин.
Линь Лоцин тоже был в порядке. Он не действовал со своей тетей. Однако, если кто-то должен действовать со своей тетей, разве он не должен позволить своему отцу сделать это?
Цзи Лэюй решительно защищал свою КП каждую секунду и тут же указал на Цзи Юйсяо. «А мой отец может это сделать?»
Цзи Юйсяо не знал, смеяться ему или плакать. «Мне это неинтересно. Можешь не вмешивать меня и сделать это сам».
«Я могу», — голос Цзи Лэю был ясен. «Но отец, разве ты не хочешь играть с дядей?»
Цзи Юйсяо молча посмотрел на Линь Лоцина. Так уж получилось, что Линь Лоцин тоже посмотрел на него.
Четыре взгляда встретились, и им обоим стало немного неловко.
Линь Лоцин быстро отвел взгляд, а Цзи Юйсяо похлопал Цзи Лэю по плечу. «Ты хорошо себя ведешь и не беспокойся об остальном».
Директор Ли увидел смутную двусмысленность между ними двумя. Подождите, какие отношения были между Цзи Юйсяо и Линь Лоцином?
Его сына дядя звал Линь Лоцином, так он был... шурином Линь Лоцина???!!!
Этот зять... ах... Директор Ли почувствовал, что он, возможно, слишком много думает!»
«Каково отношение господина Цзи к Лоцину…» — с любопытством спросил он.
«Кузена?» — задался вопросом директор Ли. Или это был брат, как зять?
Цзи Юйсяо не знал, что его отношения с Линь Лоцином сейчас действительно сложны, и его голос был ясен: «Брат старше его».
Директор Ли был рад этому. Это был не зять и не кузен. Не было кровного родства или этических отношений. Это было очень хорошо.
Однако если это был не зять, то почему Цзи Лэюй называл Линь Лоцина «дядей»?
Режиссер Ли посчитал, что их отношения были немного сложными.
Но это все равно было чужим личным делом. Кроме того, дети иногда не могли различить имя, чтобы назвать родственника, поэтому директор Ли больше не беспокоился об этом.
Он улыбнулся и снова посмотрел на Цзи Лэюя. «Сяо Юй, ты готов действовать вместе со своим дядей?»
«Хорошо, тогда ты не появишься сейчас. Ты появишься в сцене с твоим дядей в будущем».
Линь Лоцин слушал их разговор и задавался вопросом, что же сейчас происходит.
Директор Ли, вы не собираетесь делать его фоновой доской для маленького Фу Си, а вместо этого сделаете его фоновой доской для большого Фу Си?
Пока они разговаривали, появился Вэнь Цзымин.
Режиссер Ли остановил Вэнь Цзымина и представил его Линь Фэю. «Это твой дядя в фильме, Лу Мин».
Вэнь Цзымин посмотрел на маленького Фу Си перед собой. Затем он взглянул на большого Фу Си рядом с собой и с любопытством сказал: «Эй, это действительно очень похоже. Директор, где вы нашли ребенка, который так похож на Лоцина?»
Хороший вопрос. Разве он только что не узнал об этом от семьи Линь Лоцина?
Директор Ли представился: «Это племянник Лоцина по имени Линь Фэй».
Вэнь Цзымин удивился. «У Лоцина есть племянник?»
Линь Лоцин улыбнулся. «Да, есть еще один».
Вэнь Цзымин заметил, что по другую сторону от директора Ли стоит симпатичный ребенок, на вид того же возраста, что и Линь Фэй.
«Неужели ваши два племянника такие красивые?» — был шокирован Вэнь Цзымин. «Я думал, что мой племянник и так хорош собой. В результате два маленьких племянника из вашей семьи — просто красавцы-убийцы. Они выглядят даже лучше моего племянника».
Линь Лоцин был горд. «Все в порядке, все в порядке. Они оба выглядят лучше, чем большинство детей».
Вэнь Цзымин был ошеломлен. «…В это время разве вы не должны говорить скромные слова?»
Этот родитель на самом деле совсем не был скромным!
«Но мой племянник учится очень хорошо. Он входит в пятерку лучших в своем классе», — сказал Вэнь Цзымин.
Линь Лоцин улыбнулся. «Фэй Фэй и Сяо Юй тоже неплохие. Фэй Фэй — первый, а Сяо Юй — второй».
«Мой племянник умеет играть на пианино».
«Мой племянник хорошо себя ведет и каждый день помогает родителям по дому».
«Сяо Юй и Фэй Фэй не делают много работы по дому, но они делают мне подарки на день рождения», — сказал Линь Лоцин и достал телефон. «Брат Вэнь, хочешь взглянуть? Открытка на день рождения, которую сделал Фэй Фэй, трехмерная, и она очень милая!»
Вэнь Цзымин подумал: «…Это я проиграл. У меня нет поздравительной открытки на день рождения».
«Однако ваш маленький племянник раньше не выступал».
Линь Лоцин покачал головой. Он прекратил сравнение и сказал с серьезным отношением: «Поэтому, пожалуйста, брат Вэнь, я должен побеспокоить тебя, чтобы ты присматривал за ним и терпел его немного больше. Если что-то не так с его поведением, скажи мне, и я его проучу».
«Ладно», — весело сказал Вэнь Цзымин. «В тот раз просто спроси меня, если ты чего-то не понимаешь, Фэй Фэй».
Он протянул руку, чтобы коснуться головы Линь Фэя, пока говорил. Линь Фэй наклонил голову, чтобы избежать этого. Его маленькое лицо было парализовано, и он не позволил этому человеку прикоснуться к себе.
Директор Ли рассмеялся. «Как это, как это? Разве он не очень похож на Фу Си? Его нельзя трогать в сцене, и его нельзя трогать вне сцены».
Вэнь Цзымину пришлось повернуться, чтобы посмотреть на него.
Почему ты так счастливо улыбаешься? Ты заслуживаешь быть такой счастливой, потому что я не могу к нему прикоснуться?
Как будто его можно потрогать!
Вэнь Цзымин убрал руку и уставился на безразличного Линь Фэя. Он задавался вопросом, как личности племянника и дяди могли быть настолько разными.
У Линь Лоцина был очень хороший характер, и он был мягким. Почему его маленький племянник был таким крутым?
Он не знал, унаследовал ли Линь Фэй хорошие актерские способности своего дяди.
Режиссер Ли сказал еще несколько слов Вэнь Цзымину и Линь Фэю, прежде чем они были готовы приступить к съемкам.
«Фэй Фэй, не нервничай», — сказал ему директор Ли. «Просто сделай то, что я тебе сказал раньше».
«О», — тон Линь Фэя был таким же спокойным, как и всегда.
Режиссер Ли подошел к монитору и приготовился начать съемку.
Вэнь Цзымин успокоил его. «Все в порядке. Просто действуй непринужденно и смело, когда придет время. Дядя поможет тебе, если возникнут какие-то проблемы».
«Спасибо», — вежливо сказал Линь Фэй.
«Пожалуйста. У меня хорошие отношения с твоим дядей, и я, естественно, позабочусь о тебе», — сказал Вэнь Цзымин, готовясь к долгой и упорной работе.
Самое сложное во время съемок было снимать с детьми и животными. В частности, Линь Фэй снимался в первый раз и, вероятно, был бы слишком осторожен или слишком преувеличен. Вэнь Цзымин работал со многими детьми, и в принципе, каждый раз на съемку уходило много времени. Он давно к этому привык и был равнодушен.
«Не волнуйтесь, если время съемки будет относительно долгим. Каждый ребенок вашего возраста будет снимать сцену около 10-20 раз. Это нормально».
Линь Фэй хотел закончить съёмки пораньше и получить свою зарплату пораньше.
Он не говорил. Он ждал, пока режиссер не крикнет «Мотор», прежде чем взять швабру и вытереть пол.
Лу Мин пошел в гостиную и увидел, что маленького Фу Си там нет. Он обошел ее и нашел на кухне. «Почему ты снова моешь пол? Сначала скажи мне. Куда ушла твоя мать?»
Увидев это, Вэнь Цзымин намеренно оставил несколько следов на полу, который вымыл Линь Фэй. «Если ты не скажешь, я наступлю везде, где ты вымыл. Тогда ты вымыл пол напрасно».
Только тогда Линь Фэй поднял голову, его глаза были полны презрения.
Вэнь Цзымин увидел его глаза и немного удивился. После того, как Линь Фэй взглянул на него, Линь Фэй снова опустил голову и продолжил мыть пол. Он живо интерпретировал презрение и беспомощность «Ты такой скучный» и «Мне лень обращать на тебя внимание» своим взглядом только что.
Вэнь Цзымин подумал: «…Этот образ слишком хорош».
Разве это научно, что у ребенка, который никогда раньше не играл, такая хорошая игра глаз?
Вэнь Цзымин был так удивлен, что в тот момент забыл произнести свои слова.
Режиссер Ли и представить себе не мог, что в первой сцене с Лу Мином и маленьким Фу Си он крикнул «снято» не из-за Линь Фэя, а из-за Вэй Цзымина!
«Цзимин, ты должен знать, что у тебя все еще есть очереди, верно?» — спросил его директор Ли.
Линь Фэй повернулся и посмотрел на него, думая про себя: «Он не выучил свои реплики? Тогда режиссер накажет его, если он перепишет их дважды?»
Он вспомнил, что сказал ему Вэнь Цзымин перед тем, как включилась камера. Он также подумал о том, как Вэнь Цзымин сказал, что у него и Линь Лоцина хорошие отношения, поэтому Линь Фэй редко брал на себя инициативу, чтобы сказать: «Все в порядке, не волнуйся. Это нормально — снимать 10-20 раз».
Почему это было так знакомо? Это ведь то, что он только что сказал, да?
Однако то, что он сказал, очевидно, было связано с тем, что для ребенка его возраста переснимать одну и ту же сцену 10–20 раз было нормой.
Это было ненормально для такого пожилого человека, как он!
Линь Фэй увидел его подавленное выражение лица. Линь Фэй просто хотел закончить съемки пораньше и спросить, выплачена ли зарплата, поэтому он убедил этого человека еще немного. «Не нервничай. Я могу помочь тебе, если у тебя возникнут проблемы».
«Пожалуйста». Линь Фэй назвал причину, которую ему только что назвал этот человек. «У вас хорошие отношения с моим дядей».