Крупный землевладелец. The Big Landlord. Глава 137
Глава 137. – У меня есть, у тебя нет?
Это был первый раз, когда Ань Цзы Жань увидел императора Чун Мина и императрицу Чжан Сунь Тяньфэн.
Эти двое были одеты в ярко-желтые одежды и медленно вошли из ворот дворца Тай Цин, окруженные дворцовыми служанками и евнухами. Из-за того, что Ань Цзы Жань часто слышал что-то об императоре, он подсознательно посмотрел на императора, когда тот прибыл.
Император Чонг Мин ничем не отличался от обычного мужчины средних лет. Он был высокомерен и экстравагантен круглый год и развил пухлую фигуру. Под благородной ярко-желтой тканью он вообще не мог скрыть свой выпирающий живот. Его широкая фигура была почти вдвое больше императрицы, возможно, даже больше.
Император не был уродлив в юности. Хотя он и не был красив, по сравнению с большинством обычных людей он считался средним, и из-за своего высокого положения в жизни он имел императорскую ауру, поэтому людям было легко не заметить его внешность.
С тех пор как император Чонг Мин стал императором, он больше не контролировал свои желания и становился все толще и толще. К этому времени весь его чешуя была полна жира. У него было три или четыре слоя жира, свисающие с подбородка, а его глаза, которые раньше можно было считать большими, были сжаты в тонкую линию окружающим жиром.
Его землистый цвет лица, темные круги под глазами и мутный взгляд говорили о том, что император погубил свое здоровье. Настолько, что его дни, возможно, даже ограничены.
В последнее время борьба за престол при императорском дворе обострилась, поэтому все принцы и придворные чиновники, должно быть, также предвкушают неизбежный конец дней императора.
Борьба между тремя основными фракциями постепенно вышла на первый план. Коррумпированные чиновники постоянно выявлялись, а чиновники постоянно увольнялись.
Ань Цзы Жань выбросил эту постороннюю мысль из головы и обратил свой взор на императрицу Чжан Сунь Тянь Фэн.
Чжан Сунь Тянь Фэн, несомненно, была великой красавицей. У нее было лицо с шилом, длинные изящные брови и маленькие губы. Хотя ей было уже за сорок, ее внешность была очень ухоженной, так что она не выглядела ни на день старше тридцати.
По логике, похотливый император Чонг Мин должен был бы заинтересоваться такой женщиной. Но, возможно, это было потому, что она слишком долго сидела в положении императрицы, поэтому она всегда несла в себе сильное и неприкосновенное величие. Ее взгляд был также острым; заставляя людей, на которых она смотрела, чувствовать, что она изучает каждый дюйм их личности.
У наследного принца есть такая сильная мать-императрица, которая его поддерживает, поэтому его путь к престолу должен быть более гладким, чем у других.
Когда хозяин банкета прибыл, все гости начали занимать свои места.
Государственный банкет не был похож на семейный банкет. Не было необходимости мужчинам и женщинам сидеть отдельно на семейных банкетах. Матери, братья и сестры могли сидеть вместе. Но на государственном банкете они должны были сидеть раздельно.
Наложницы гарема сидели вместе с родственницами придворных чиновников. За исключением императрицы, остальные располагались в соответствии со своим статусом. Они сидели справа внизу от императора. Слева были принцы, внуки, гражданские и военные чиновники.
Как только все начали рассаживаться по местам, в ухе Ан Цзы Жаня внезапно раздался знакомый и одновременно незнакомый голос.
«Э, цзюньванфэй пошёл не туда?»
Фу У Тянь был биологическим племянником императора Чун Мина, и ему также был присвоен титул цзюньван , поэтому его статус был таким же, как у старшего принца. Поэтому он был поставлен перед Фу Юань Чэном, вторым принцем, который был примерно того же возраста. Ань Цзы Жань был его ванфэем , поэтому он, естественно, сидел рядом с ним.
Другой человек намеренно не понижал голос, чтобы все вокруг его слышали.
Однако никто не выделился, чтобы что-то сказать, а некоторые даже переглядывались, как будто наблюдая за чем-то интересным.
Поскольку собеседник специально выкрикнул его титул, Ань Цзы Жаню не стоило делать вид, что он его не слышит, поэтому он посмотрел на другого человека. Как и ожидалось, это был тот человек, который ранее яростно метался по улицам, а затем в итоге разбил собственную повозку – этот Чжан Сунь Шао Ци. Сейчас он смотрел на Ань Цзы Жаня с выражением злорадства на лице.
Не было нужды просить разъяснений, чтобы понять, что пытался сказать Чжан Сунь Шаоци.
Глаза Ань Цзы Жаня слегка сузились, и он спокойно заговорил: «Если я оказался не в том месте, то разве Чжан Сунгунцзы тоже оказался не в том месте?»
«Какая шутка, этот гунцзы — законный мужчина, в отличие от Фу- ванфэя . Конечно, для меня естественно и правильно сидеть здесь, но Фу -ванфэй , раз ты женился на Цзюньване , разве ты не должен сидеть с женщинами?»
Когда Чжан Сунь Шаоци произнес последнюю фразу, его лицо было полно злобы.
Люди из фракции Первого принца также тонко посмеялись над Ань Цзы Жанем.
Действительно, Ань Цзы Жань женился на Фу Ванфу , а большинство людей, которые женятся на членах другой семьи, были женщинами. Так что то, что сказал Чжан Сунь Шао Ци, не было далеко от истины, но его поведение также можно было считать попыткой затеять драку. В конце концов, Ань Цзы Жань все еще был мужчиной, так как он мог сидеть с группой женщин? Какой образ это создало бы?
Фу У Тянь посмотрел на Чжан Сунь Шао Ци, но, к всеобщему удивлению, он не высказался за своего ванфэй . Однако его взгляд был глубоким и неизмеримым, и, казалось, что-то странное смешалось с эмоциями в его глазах. Те, кто тайно наблюдал за ним, не могли не иметь некоторых опасений.
«Мужчина я или нет, мой ванъе может засвидетельствовать за меня. Но, Чжан Сунь-гунцзы, мне действительно любопытно, чем Чжан Сунь-гунцзы отличается от меня? Может быть, у меня есть что-то, чего у тебя... нет?» Когда Ань Цзы Жань произнес последние два слова, он рассеянно посмотрел на нижнюю часть тела Чжан Сунь Шаоци, но то, на что он намекал, было очевидно всем присутствующим.
Фу Юань Фань первым со смехом согласился сотрудничать, и его взгляд был гораздо более прямым, чем у Ань Цзы Жаня. Его взгляд упал прямо на промежность Чжан Сунь Шаоци. Его глаза были полны веселья, как будто спрашивая: «У тебя действительно нет? О, боже, мне действительно любопытно!»
Атмосфера внезапно приняла двусмысленный оборот, и благодаря содействию Фу Юань Фаня взгляды многих людей также упали на промежность Чжан Сунь Шаоци.
Чжан Сунь Шаоци покраснел как свекла и подавил желание применить силу.
Он хотел только смутить Ань Цзы Рана, потому что если Ань Цзы Ран будет смущен, то Фу У Тянь тоже будет выглядеть нехорошо. Но он никогда не предполагал, что этот Ань Цзы Ран не был обычным человеком. Когда дело доходило до разговоров, он ничуть не уступал ему.
Некоторые люди теперь начинали понимать, почему Фу У Тянь не встал и не выступил за своего ванфэй . Оказалось, что он знал, что его ванфэй способен справиться с этим. Более того, его ванфэй был не обычным персонажем. Всего несколькими словами он смутил единственный сеянец семьи Чжан Сунь на публике.
Прежде чем Чжан Сунь Шаоци успел закончить свою речь, величественный голос Чжан Сунь Чэн Дэ внезапно раздался. В его голосе не было и намека на гнев, он был очень спокоен, но для Чжан Сунь Шаоци это было словно удар молнии в полночь. Он был так напуган, что покрылся холодным потом.
Если бы он сказал что-то ужасное Ань Цзы Жаню в такой важный момент, это было бы все равно, что дать пощечину Фу Утяню. Фу Утянь был членом императорской семьи. Вы можете себе представить, какие были бы последствия оскорбления королевской семьи. Оскорблять Фу Утяня из-за пустяка не стоило бы того.
Как бы император ни не любил Фу У Тяня, он все равно никогда не позволил бы чужаку дать пощечину императорской семье. Кроме того, император лично одобрил их брак. Самое главное, что конкуренция между тремя фракциями при императорском дворе в последнее время становилась все более и более ожесточенной, и император просто выслеживал возможность ослабить власть фракций.
Однако Чжан Сунь Чэн Дэ немного опоздал.
Любой, у кого есть мозги, уже мог догадаться, что хотел сказать Чжан Сунь Шаоци.
Будь то Ань Цзы Жань или Фу У Тянь, взгляды их приобрели опасный свет, и атмосфера резко похолодела.
Странная атмосфера быстро привлекла внимание других людей, включая императора и императрицу, которые также осматривали окрестности.
Глаза императора Чун Мина были такими тонкими щелями, что было трудно различить его выражение. Когда императрица увидела, что в этом замешаны члены ее семьи, ее глаза феникса мгновенно стали острыми.
Все разошлись в молчаливом согласии, и никто не упомянул о том, что только что произошло.
Как только Ань Цзы Ран сел на свое место, он остро ощутил на себе чей-то взгляд. Когда он повернул голову, то увидел, что это Фу Юань Чэн смотрит на него. Когда Фу Юань Чэн увидел, что Ань Цзы Ран смотрит на него, он дружески улыбнулся Ань Цзы Ран, но Ань Цзы Ран не ответил ему взаимностью.
«Кузен У Тянь, твой ванфэй действительно впечатляет», — сказал Фу Юань У.
Фу Юань У, сидевший на полстола от Фу У Тяня справа, внезапно посмотрел на них с выражением, похожим на улыбку, но не улыбкой. Любой, у кого есть уши, мог услышать злые намерения в этих словах. Но кто мог его за это винить? Чжан Сунь Шао Ци был его младшим кузеном по материнской линии. После того, как его опозорили на публике, было бы странно, если бы он был счастлив.
Безразличный взгляд Фу У Тяня небрежно скользнул по лицу другого мужчины. Как раз когда Фу Юань У подумал, что Фу У Тянь собирается возразить, Фу У Тянь только тихонько промычал в ответ и затем отвернулся.
Выражение лица Фу Юань У исказилось. Он понизил голос и сказал так громко, что его могли слышать только они двое: «Фу У Тянь, не будь таким самодовольным. Когда этот принц взойдет на трон, рано или поздно, все Фу ванфу получат его».
В разговор внезапно включился третий человек, и по его словам было ясно, что он услышал слова Фу Юань У.
Фу Юань У на мгновение остолбенел. Затем он повернулся и увидел, что оратором был Ань Цзы Жань. У юноши было безразличное выражение лица, как будто он стоял на высоком месте и смотрел сверху вниз на Фу Юань У. Его выражение было уверенным и определенным, как будто он предсказывал будущее. Лицо Фу Юань У мгновенно потемнело. Как раз в тот момент, когда он собирался опровергнуть, юноша отвернулся.
Эти двое – Фу У Тянь и Ань Цзы Жань – действительно были супружеской парой. Даже их действия были одинаковыми.
«Ань Цзы Ран, этот принц запомнит тебя!»
Волна унижения накрыла Фу Юань У, и руки, висящие по бокам, медленно сжались в кулаки. Взгляд, которым он пронзил Ань Цзы Жаня, был подобен острому ножу.
Не то чтобы Ань Цзы Жань не замечал взгляда другого человека, ему просто было все равно.
Фу Юань У действительно был талантлив, но его темперамент был слабым. У него была поддержка семьи Чжан Сунь, но если бы он взошел на престол в будущем, он стал бы императором, который был бы от природы предрасположен к подозрениям, и малейшая провокация привела бы к тому, что он сам вырыл бы себе могилу.
Напротив, у Фу Юан Чэна было больше шансов выиграть борьбу за трон. Люди были более склонны любить его за его нежную и элегантную внешность. Он был человеком со стратегическим умом, он знал терпение и хорошо завоевывал сердца людей. Такой человек был самым подходящим человеком, чтобы стать императором.
Единственным недостатком для него было то, что у него не было сильной и могущественной семьи в качестве покровителя. Хотя семья Чжао в настоящее время была на его стороне, он не полностью подчинил себе семью Чжао. Более того, у семьи Чжао также есть принц, поэтому он не мог полностью доверять семье Чжао, несмотря ни на что. А подорванное доверие было большой скрытой опасностью. Никто не знал, когда все рухнет.
Это была самая большая слабость Фу Юань Чэна. Если бы его враги смогли воспользоваться этим моментом, это стало бы для Фу Юань Чэна огромным ударом, и это могло бы даже свести на нет его способность претендовать на трон.
Наконец, был третий принц, Фу Юань Ян.
Ань Цзы Жань бросил на Фу Юань Яна мимолетный взгляд.
С самого начала он чувствовал, что Фу Юань Ян обладал бурной аурой вокруг него, и власть его семьи была также очень сильна. Но если бы ему позволили взойти на трон, то он мог бы стать первым тираном Да Я.
Фу Юань Ян, по-видимому, осознав его взгляд, внезапно обернулся. Его глаза были полны жестокости и хладнокровия.
Ань Цзы Ран нахмурился. Хотя между ним и Фу Юань Яном был еще один человек, он все равно чувствовал удушающую ауру, исходящую от тела другого человека. Руки этого человека, должно быть, обагрены кровью бесчисленного множества людей. Его интуиция не могла ошибаться.
Низкий голос Фу У Тяня звучал в его ушах. Когда он проследил линию взгляда Ань Цзы Жаня, он мог видеть только профиль Фу Юань Яна. Его черты лица были самыми выдающимися среди пяти братьев. У него был широкий лоб, узкий нос и жесткие черты лица. Он имел большое сходство со своим дядей Ю Бо Фэем.
Ань Цзы Ран покачал головой. «Разве дедушка не говорил, что придет? Почему мы его еще не видим? А вдовствующая императрица, она не планирует присутствовать на этом банкете?»
«Вдовствующая императрица стара и любит тишину и покой. Она также не посещала государственные банкеты в предыдущие годы. Она лишь изредка посещала семейные банкеты. Дедушка, должно быть, уже уехал во дворец Цы Мин. Когда государственный банкет закончится, мы пойдем к вдовствующей императрице».
Ань Цзы Жань тоже не хотел присутствовать на государственном банкете, если это было возможно.
Когда Фу У Тянь был вынужден отказаться от своей военной власти, он воспользовался этим как возможностью выйти из битвы за трон. Благодаря этому Фу ванфу мог рассчитывать на мир в этом году. Если бы он попал в беду из-за этого, у него также была бы головная боль.
Фу Утянь ласково погладил складку между бровей: «Не волнуйся, есть устный приказ от вдовствующей императрицы, так что мы можем пойти в любое время».
«Тогда возможно ли это прямо сейчас?» — пошутил Ань Цзы Жань.
Услышав, что Фу У Тянь сказал это утвердительным тоном, Ань Цзы Жань пожал плечами: «Забудь об этом, давай подождем еще немного, сейчас это слишком заметно, чтобы уходить».
«Мы сделаем, как вы говорите».
Люди, которые обращали внимание, отметили близость между двумя мужчинами. Глаза некоторых людей сверкнули удивлением, как будто они не ожидали, что их отношения будут настолько хорошими. Среди них одна пара глаз смотрела особенно пристально. Но это было с противоположной стороны. Как раз когда Ань Цзы Ран собирался оглянуться, чтобы посмотреть, кто это был, евнух у двери громко крикнул.