Я – отец злодея (Круг развлечений). I am the Father of the Villain. Глава 197
Цзи Лэюй посмотрел на него. Глаза Цзи Юйсяо были полны нежности и отцовской любви.
Он, естественно, понимал, но он просто хотел защитить Цзи Юйсяо. Почему Цзи Лэюй не мог защитить Цзи Юйсяо? У него была своя собственная сила.
Он просто надеялся, что у Цзи Юйсяо не будет никаких проблем. Он надеялся, что Цзи Юйсяо не пострадает и всегда будет счастлив и в безопасности.
Так почему же Цзи Лэюй не смог защитить его?
Он уже защитил себя. Почему он не мог измениться, чтобы защитить Цзи Юйсяо?
Цзи Лэюй кивнул и послушно согласился: «Хорошо».
Он никогда не спорил с Цзи Юйсяо и соглашался со всем, что тот говорил.
Он раскрывал руки в тех местах, которые Цзи Юйсяо не мог видеть, пытаясь перехватить надвигающийся ветер и дождь.
Его руки были еще незрелыми, а плечи недостаточно сильными, но он изо всех сил старался раскрыть ладони, чтобы Цзи Юйсяо мог выдержать еще немного ветра и дождя.
Он стоял твердо, и никто не мог его поколебать, став самым крепким деревом в центре бури.
Он был маленьким, но ни ветер, ни дождь не могли его уничтожить.
В деле защиты Цзи Юйсяо Цзи Лэюй не нуждался ни в чьей поддержке или одобрении. Он сам был самым преданным сторонником.
Никто не мог остановить его решимость защитить Цзи Юйсяо, включая самого Цзи Юйсяо.
Цзи Лэюй обнял Цзи Юйсяо и прижался к его рукам, сердце его было полно зависимости. Он не хотел быть одним из тех своенравных детей. Он просто хотел защитить Цзи Юйсяо.
Он не мог потерять Цзи Юйсяо, ни в коем случае.
Увидев, что Цзи Лэюй склонился к нему, Цзи Юйсяо поцеловал его.
«Тогда можете ли вы сказать мне сейчас, если вам некомфортно? О чем вы думали в последние два дня? Могу ли я вам чем-то помочь?»
«Просто помоги мне перенести его», — четко сказал Цзи Лэюй.
«Неужели я ничего больше не могу сделать?»
Цзи Лею покачал головой. Улыбка мелькнула на его лице, и он сказал: «Я не чувствую себя неловко. Брат уговорил меня, и мне не неловко».
Цзи Юйсяо услышал его слова и рассмеялся. «Правда? Тогда я должен поблагодарить твоего брата. Благодаря ему, тебе удалось так быстро поправиться».
Цзи Лэюй чувствовал, что в его словах нет ничего неправильного. Если бы Линь Фэй не уговорил его, Цзи Лэюй все еще смотрел бы на Фан Синя и колебался, убивать его или нет.
Улыбка на его лице стала более очевидной. Цзи Юйсяо молча наблюдал, и его настроение наконец улучшилось.
Он рос с Цзи Юйлин с самого детства и считал, что Цзи Юйлин очень хорош. Это создало у него хорошее впечатление о слове «брат».
Теперь у Цзи Лэюя был старший брат. Этот брат был как отец Цзи Лэюя, заботился о младшем брате и сопровождал его в детстве и юности. Это стало его самой прочной зависимостью.
Это было хорошо. Это было даже удачно.
Для каждого было благословением встретить человека, на которого можно положиться в любое время.
Он был намного старше Цзи Лэюя, и он первым покинет Цзи Лэюя. Линь Фэй был другим. Линь Фэй и Цзи Лэюй были одного возраста. Они будут сопровождать друг друга, всегда полагаться друг на друга и идти к своему концу.
Он встретил Линь Лоцина, а Цзи Лэюй встретил Линь Фэя. Вероятно, это было так называемое спасение от бедствия, и после него будет благословение.
Цзи Юйсяо и Цзи Лэюй поговорили некоторое время. Затем, увидев, что Цзи Лэюй действительно не нуждается в его уговорах, Цзи Юйсяо отпустил его обратно к Линь Фэю, чтобы тот сделал домашнее задание.
Он наблюдал, как Цзи Лэюй сел рядом с Линь Фэем, доставая книгу и записывая в ней черту за чертой. Затем он осторожно помог им закрыть дверь.
Перед сном Линь Фэй спустился вниз, чтобы принести десерт, а Цзи Юйсяо вышел из кабинета, чтобы проверить его.
Линь Фэй повернул голову, и Цзи Юйсяо подкатил инвалидную коляску перед собой.
«Принеси что-нибудь перекусить», — сказал Линь Фэй.
Цзи Юйсяо кивнул. Он вдруг вспомнил, каким размеренным и дисциплинированным был Линь Фэй, когда впервые пришел к ним домой.
В то время он не спускался вниз рано, чтобы поесть, и не проявлял инициативу, чтобы спуститься вниз за закусками или фруктами. Он знал, что это чужая территория, и был вежлив и осторожен, когда входил туда.
Затем Линь Фэй постепенно принял его и Цзи Лэюя и, наконец, стал считать это место своей территорией.
Он спускался вниз за фруктами или сидел перед диваном и смотрел телевизор. Он также говорил, что хочет есть, когда тетя Чжан спрашивала его, что он ест сегодня.
Он начал потихоньку выражать свои предпочтения. Например, как сейчас, когда он был готов пойти и купить закуски вечером — он был единственным в семье, кто больше всего любил десерты.
Цзи Юйсяо подумал, что Линь Фэй такой милый, ребячливый и живой. Он не был просто маленьким взрослым с маленьким лицом. В то время он был простым ребенком, который любил десерт.
Поэтому он всегда просил тетю Чжан приготовить какие-нибудь десерты, чтобы Линь Фэй мог есть их, когда захочет.
«Это как раз то, что надо. Я тоже хочу есть. Пойдем вместе».
Линь Фэй кивнула и вошла вместе с ним в лифт.
Закуски были размещены на кухне на первом этаже. Во-первых, Линь Лоцин боялся, что будет обжорой, и не осмеливался ставить их слишком близко к себе. Во-вторых, если бы они были размещены в его спальне, то он боялся, что Линь Фэй и Цзи Лэюй постеснялись бы попросить его о них. В-третьих, они были для двух детей, а он был слишком смущен, чтобы просить детей о еде.
Поэтому он специально купил морозильник для закусок. Кто хотел их съесть, мог спуститься на первый этаж и взять их. Если же он был ленив, то мог сдержаться и не съесть слишком много десерта.
Линь Фэй взял тарелку и щипцы и спросил Цзи Юйсяо, что он хочет съесть. Цзи Юйсяо улыбнулся и указал на мильфей. Линь Фэй помог ему положить один на тарелку и протянул ему.
Прежде чем отложить щипцы, он взял себе моти, пирожные с заварным кремом и несколько клюквенных печений.
Цзи Юйсяо посмотрел на свою молодую и незрелую сторону и тихо сказал: «Спасибо, Фэй Фэй».
Линь Фэй повернулся и посмотрел на него. Почему этот человек снова сказал спасибо?
«Спасибо, что помогаешь мне заботиться о Сяо Ю», — серьезно сказал Цзи Юйсяо. «Появление Фан Синя было моей халатностью. К счастью, ты здесь, и он мог чувствовать себя немного менее болезненно в эти последние несколько дней».
«Фэй Фэй, ему повезло встретить тебя, и я очень благодарен тебе. У тебя все хорошо, даже лучше, чем у среднестатистического старшего брата. Ты действительно хороший ребенок».
Линь Фэй наклонил голову. Он чувствовал, что отец забыл об их уговоре. Он мог закрыть глаза и сделать вид, что не слышит, но Цзи Юйсяо не всегда должен был это говорить.
«Ты уже говорил мне, что нам не нужно благодарить друг друга», — напомнил ему Линь Фэй.
Цзи Юйсяо не ожидал, что он скажет это, и не смог сдержать смеха. «Да, ты прав. На самом деле нет необходимости говорить об этом между нами».
Линь Фэй закрыл один глаз. «Да».
Цзи Юйсяо был немного озадачен. Он смутно помнил, что Линь Фэй также сделал это действие в день рождения Линь Лоцина. В то время он подумал, что это подмигивание, и нашел это очень милым.
Но почему в этой ситуации Линь Фэй подмигнул ему?
Он запоздало понял. А что если это не подмигивание?
Цзи Юйсяо внезапно о чем-то подумал. Он... закрывал глаза. (ПЦ: буквальное предложение — открыть один глаз и закрыть один глаз)
Они договорились, что никто из них не будет благодарить друг друга, но он это сделал. Поэтому Линь Фэй закрыл глаза и не заботился о нем.
Цзи Юйсяо тут же рассмеялся, подумав, что Линь Фэй действительно милый.
Он протянул руку и коснулся головы Линь Фэй. «Ты слишком милый».
Цзи Юйсяо поцеловал. «Ты такой милый. Если я не могу сказать спасибо, могу ли я сказать, что ты мне нравишься? Ты мне так нравишься, Фэй Фэй».
Кончики его ушей немного горели, и он кивнул, показывая, что понял.
Цзи Юйсяо посмотрел на него с улыбкой и положил ему на тарелку несколько мильфеев. «Вот, держи».
Линь Фэй взял свое клюквенное печенье и положил его на тарелку Цзи Юйсяо.
Отец и сын вместе поднялись на второй этаж. Цзи Юйсяо не мог дождаться, чтобы поделиться с Линь Лоцином открытием «открой один глаз и закрой один глаз». Сердце Линь Лоцина дрогнуло от миловидности. «Я тоже хочу это увидеть. Когда вернусь, попробую».
«Он делал это раньше, когда вы его благодарили?»
«Не помню, благодарил ли я его когда-нибудь, но он действительно не делает этого со мной. Мне так любопытно. Я действительно хочу это увидеть».
«Тогда вы сможете увидеть это, когда вернетесь в следующий раз».
«Да», — Линь Лоцин невольно кивнул, зная, что скоро вернется.
Он уже сказал режиссеру, что в следующий раз, когда они поменяют локации, он сначала пойдет домой и подождет, пока съемочная группа все организует. Потом вернется. Режиссер согласился, и теперь ему просто нужно было дождаться, когда они закончат снимать в этой локации.
Съемки Линь Лоцина проходили в конце июня. Линь Фэй и Цзи Лэюй собирались сдавать выпускные экзамены. Фан Синь перевелась в другую школу благодаря Цзи Му. Цзи Юйсяо не спрашивал, а Цзи Лэюй не спрашивал.
Цзи Юйсяо рассчитал время. Пора было закрывать сеть.
Если бы это затянулось, Линь Фэй и Цзи Лэюй закончили бы свои экзамены, и двое детей определенно захотели бы пойти к Линь Лоцину. Он не мог отложить желания двух детей для Тан Цзяцзи.
Он сел в кабинете, снова достал короткий нож и молча осмотрел его в лунном свете.
Нож уже видел кровь сына человека, который его купил.
Вскоре купившему его и его жене пришлось во второй раз увидеть кровь.
Чтобы отомстить за них, ему пришлось использовать что-то, связанное с его братом и невесткой.
Закон сдержал кровавое насилие в сердце Цзи Юйсяо, но он прекрасно знал, что его ненависть к другому человеку никогда не исчезнет, если отправить его в тюрьму.
Ему нужно было увидеть кровь. Ему нужно было увидеть страдальческое выражение лица другого человека, чтобы он мог успокоить ненависть в своем сердце.
Если бы он мог, Цзи Юйсяо хотел бы отрезать плоть другого человека и высосать его кровь по капле. Таким образом, Тан Цзяцзи узнал бы, чего стоит причинить боль его семье.
В конце концов, он жил в обществе, где правил закон, и такие жестокие методы не допускались. Он мог позволить Тан Цзяцзи увидеть только кровь.
Цзи Юйсяо откинулся на спинку стула и подумал: «Я ждал этого дня».
Регулярное собрание Ji Group проводилось каждую среду утром. Как обычно, акционеры и высшее руководство группы направлялись в конференц-зал, чтобы отчитаться о проделанной работе и обсудить планы на будущее.
Однако сегодня все вошли в конференц-зал и обнаружили, что что-то не так, как обычно. Главное сиденье в конференц-зале убрали и заменили инвалидной коляской, а в этой коляске сидел молодой человек.
Мужчина был красив. Обычная черная одежда, которую он носил, не была однообразной, а скорее рождала чувство благородства и элегантности, выделяя его из мира.
Его лицо показалось знакомым. Когда он обернулся и его взгляд скользнул по ним, те, кто никогда его не видел, наконец поняли, почему он был таким знакомым. Его глаза были прекрасны и очень напоминали одного человека — их бывшего генерального менеджера Цзи Юйлина.
Акционер, знавший его, был удивлен. «Юйсяо, почему ты здесь?»
Цзи Юйсяо посмотрел на него с улыбкой. «А я не могу пойти?»
«Конечно, нет. Я просто давно тебя не видел. В частности, ты не появлялся с прошлого года, поэтому я чувствовал себя странно. Ха-ха-ха».
Цзи Юйсяо услышал это и сказал с улыбкой: «Все в порядке. Ты будешь часто видеть меня в будущем».
Мужчина на мгновение остолбенел, втайне думая: «Что это значит? Он собирается взять на себя управление Ji Group вместо своего брата? Почему раньше не было новостей?»
Так что насчет драки между Цзи Му и Тан Цзяцзи? Собственный сын их председателя вернулся! Из-за чего было драться? Немедленно уступите дорогу второму принцу!
«Правда?» Он сделал вид, что приятно удивлен. «Это действительно хорошо. Я думаю, председатель Цзи будет очень рад, когда узнает об этом!»