После переселения, я стал маленьким любовником президента-злодея. After the relocation, I became the little lover of the villain CEO. Глава 166
Цзи Цинчжоу кивнул и вскочил вместе с ним.
Они никогда раньше не танцевали вместе, но когда они начали танцевать, у них возникло неожиданное молчаливое взаимопонимание. Чу Ченг взял его за руку, обнял его за талию и тихо сказал: «Смотри».
Цзи Цинчжоу проследил за его взглядом и посмотрел вниз. Он заметил, как их танцевальные шаги двигались вперед и назад, синхронизированные друг с другом. Он услышал, как Чу Чэн спросил его: «Мы никогда раньше не танцевали вместе?»
«Но у нас на удивление очень хорошее молчаливое взаимопонимание». Чу Ченг посмотрел на него. «На самом деле, жизнь тоже похожа на танец. Пока мы поддерживаем такую гармонию, взаимопонимание и принятие, я делаю шаг вперед, ты делаешь шаг назад, ты делаешь шаг вперед, я делаю шаг назад. Поступая так, мы можем создать самый идеальный танец вместе».
Цзи Цинчжоу улыбнулся: «У тебя очень хорошо получается выражать чувства через пейзаж».
«Потому что я уверен в нашем будущем».
Цзи Цинчжоу посмотрел на него, а Чу Чэн моргнул. Неосознанно Цзи Цинчжоу рассмеялся. Он наблюдал за хорошо скоординированными танцевальными шагами между ними, а затем посмотрел на человека перед собой. Он остановил свои шаги, удивив Чу Чэна, и крепко обнял его.
«Чу Чэн», — мягко сказал Цзи Цинчжоу, его тон был спокойным, но искренность была очевидна. Он сказал: «Я не из тех, кто любит фантазировать о будущем. В моей жизни настоящее всегда важнее будущего. Если у меня есть какое-то стремление или уверенность в будущем, то это не потому, что само будущее стоит того, чтобы его предвидеть, а потому, что ты часть этого будущего».
Он посмотрел на деревья вдалеке и тихо, но твердо сказал: «Я люблю тебя, поэтому ты важнее всего остального. Вот почему я хочу иметь будущее с тобой. Вот почему я уверен в нашем будущем, не потому, что я уверен в своем будущем, а потому, что я уверен в тебе».
Чу Чэн слегка отстранился от него, увидел любовь в его глазах, склонил голову и поцеловал его.
«Уверяю тебя, в этой жизни я принадлежу только тебе. Я твой», — прошептал Чу Чэн, поцеловав его.
Цзи Цинчжоу обнял его и нежно поцеловал в губы: «Я тоже».
Они, естественно, остались там на ночь. Цзи Цинчжоу спросил Чу Чэна: «Когда мы пришли, там было две тропы. Какой вид с другой стороны?»
«Это церковь», — сказал Чу Ченг. «Одна дорога ведет к предложению руки и сердца, а другая дорога ведет к браку».
Чу Чэн обнял его и тепло сказал: «Если ты хочешь, мы можем провести свадьбу здесь после того, как назначим дату».
Цзи Цинчжоу немного подумал и покачал головой: «Я хочу сам выбрать место для свадьбы».
— Хорошо, — Чу Чэн поцеловал его.
Цзи Цинчжоу посмотрел на него, и сердце его наполнилось радостью.
Радость от предложения затмила его нервозность по поводу предстоящей церемонии вручения премии «Золотой лавр». Только за день до церемонии вручения премии «Золотой лавр» Цзи Цинчжоу снова начал нервничать.
Чу Чэн был намного спокойнее его и даже сопровождал его на церемонию вручения премии «Золотой лавр», а также помог ему надеть брошь-розу перед выходом на красную дорожку.
Цзи Цинчжоу прошел по красной дорожке один раз с командой «В мире», и еще раз с командой «Света и тьмы». Пройдя по красной дорожке дважды, он, наконец, постепенно преодолел свою нервозность и вернул себе прежнее самообладание.
Поскольку Чу Чэн и Чжоу Чэнфэн не смогли пройти в зрительный зал, им пришлось ждать его в зале за кулисами.
В восемь часов вечера официально началась церемония вручения премии «Золотой лавр». Цзи Цинчжоу сидел на своем месте и ждал, пока гости, вручающие награды, вытащат награды одну за другой. Его поклонники стояли перед телевизором, глядя на экран, их сердца колотились как гром.
Онлайн-форумы гудели от обсуждений и прогнозов относительно победителей в номинациях «Лучший мужской исполнитель», «Лучшая женская роль», «Лучший актер второго плана» и «Лучшая актриса второго плана» в этом выпуске. Поклонники Цзи Цинчжоу создали специальную ветку, пообещав раздать подарки счастливчикам на этажах, содержащих число 6, если Цзи Цинчжоу выиграет награду. Многие интернет-пользователи с энтузиазмом участвовали в ветке, выражая свои наилучшие пожелания и надеясь, что Цзи Цинчжоу победит.
Чу Ченг смотрел прямую трансляцию онлайн, наблюдая за течением времени, пока объявлялась одна награда за другой. Сравнивая ее с расписанием программ, у него было смутное ощущение, что приближается награда за лучшую мужскую роль. В результате он тоже начал нервничать.
После вручения нескольких наград, наконец, дело дошло до категории «Лучший мужской исполнитель главной роли». Удивительно, но вручать эту награду стал Лянь Цзинсин. Ранее он уже выигрывал премию «Золотой лавр» за лучшую мужскую роль. Однако его фильм в первую очередь был нацелен на международные кинофестивали, поэтому его отправили на зарубежные фестивали, поскольку он еще не вышел в Китае. В результате ни одна из его работ не была номинирована на текущую церемонию. Тем не менее, организаторы пригласили его в качестве ведущего, добавив мероприятию духа наследия.
Лиан Цзинсин вышел со своей коллегой, которая ранее выиграла премию «Золотой лавр» за лучшую женскую роль. Они обменялись несколькими шутками, прежде чем открыть конверт. Когда Лиан Цзинсин развернул бумагу внутри, в его глазах появилась смесь удивления и веселья.
«Когда я впервые работал с ним, я чувствовал, что однажды он станет очень хорошим актером. В прошлом году, в это время, его роль не была номинирована на премию «Золотой лавр», и мне было жаль его в то время. Но в этом году он не только был номинирован на премию «Золотой лавр», но и стоял на этом пьедестале. Как брат, я очень рад за него. Как старший на пути актерства, я надеюсь, что он сможет использовать это как новую отправную точку в своей актерской карьере и достичь еще более блестящих результатов! В этом году премия «Золотой лавр» за лучшую мужскую роль — «Свет и тьма» Цзи Цинчжоу!»
В этот момент поклонники Цзи Цинчжоу не могли сдержать криков перед телевизором.
Фанаты на форумах и Weibo тут же опубликовали хорошие новости. Они взволнованно печатали, неконтролируемые слезы катились по их глазам.
В тот момент, когда Цзи Цинчжоу услышал, как говорит Лянь Цзинсин, он на самом деле догадался, что это должен быть он. Не только он сам, но и другие люди на месте происшествия в какой-то степени догадались, что это должен быть Цзи Цинчжоу, и светотехник также направил на него прожектор. Но в тот момент, когда Лянь Цзинсин зачитал его имя, Цзи Цинчжоу все еще был удивлен и взволнован.
Он встал и вышел на сцену. Лянь Цзинсин обняла его и тихо сказала: «Ты потрясающий».
Цзи Цинчжоу был тронут, протянул руку, крепко обнял его и тихо сказал: «Спасибо, старший».
Лянь Цзинсин отпустил его, его партнер подошел и вручил ему трофей, Лянь Цзинсин передал трофей Цзи Цинчжоу, Цзи Цинчжоу взял его и улыбнулся ему.
Глядя на прямую трансляцию, Чу Чэн на мгновение почувствовал волнение, его глаза стали влажными и горячими.
Держа в руке трофей, Цзи Цинчжоу встал перед микрофоном, и публика тут же взорвалась теплыми аплодисментами. Он посмотрел на гостей в зале, опустил голову и улыбнулся, затем медленно поднял голову. Подавив эмоции в своем сердце, он спокойно произнес уже подготовленную благодарственную речь.
Вежливо поклонившись, он сошел со сцены, но его сердце уже колотилось за кулисами, жаждая воссоединения с Чу Ченгом.
Цзи Цинчжоу дождался окончания церемонии награждения и интервью, прежде чем направиться к фургону няни, в котором сидел Чу Чэн.
Он сел в машину и передал ему трофей. В тот момент, когда Чу Чэн коснулся трофея, он потянулся, чтобы обнять его, и нежно поцеловал его.
В это время по телевидению транслировалось интервью Цзи Цинчжоу после получения награды.
«Чу Чэн». Цзи Цинчжоу сказал: «Без него я бы не был там, где я сейчас. Я знаю, что некоторые люди могут посчитать это странным, потому что он не часть индустрии развлечений. Но с того момента, как я начал играть, и до сих пор он всегда поддерживал и воодушевлял меня. Он вмешался, чтобы спасти меня во время моей первой пьесы, когда я больше всего в этом нуждался. Он дал мне поддержку, когда я сомневался в успехе прослушивания. Он поддержал меня, когда я не хотел брать на себя определенные роли. Он единственный человек, который всегда был рядом со мной, поддерживая и воодушевляя меня, что бы я ни делал. Мне действительно повезло, что я встретил такого поддерживающего старшего, режиссера и партнера в своей карьере. Но самое главное, мне повезло, что у меня есть он. Сколько людей в жизни вы можете найти, которые поддерживают вас безоговорочно, без колебаний, что бы вы ни делали? Я нашел этого человека. Вот почему я смог пройти каждый шаг с решимостью. И в моей актерской карьере, и в повседневной жизни он — человек, который оказал на меня наибольшее влияние».
После того, как Цзи Цинчжоу получил награду, особенно такую значимую, для Чу Чэна было вполне естественно отпраздновать вместе с ним. Он уже забронировал отель заранее и пригласил своих друзей и друзей Цзи Цинчжоу присоединиться к празднованию. Волнение наполнило воздух, когда они открыли шампанское, выражая свои искренние пожелания и благословения.
Цзи Цинчжоу был счастлив. Видя, что все пьют, он тоже захотел выпить. Он обсудил с Чу Чэном: «Я не буду пить слишком много, просто выпью два стакана, это нормально?»
Чу Ченг улыбнулся и налил ему бокал вина. «Все в порядке, сегодня особенный день для тебя, чтобы отпраздновать твою награду. Ты можешь выпить еще несколько бокалов, а я отнесу тебя обратно, когда ты напьешься».
Услышав это, Цзи Цинчжоу улыбнулся и взял бокал с вином. Чокнувшись со всеми, он выпил все одним глотком.
Обычно он не употреблял спиртного, но сейчас у него было хорошее настроение, и, по заверениям Чу Чэна, он просто напился досыта и вскоре напился.
Как главный герой дня, когда Цзи Цинчжоу опьянел, собрание естественным образом подошло к концу. Чу Чэн попрощался с остальными и отнес Цзи Цинчжоу в фургончик для нянь.
Цзи Цинчжоу был очень хорош, когда был пьян, он не создавал проблем и не блевал, но он был немного липким. Он обнимал Чу Чэна, опирался на его руки и терся о его плечо.
Чу Чэн знал, что его укачивает, когда он пьян, поэтому он дал ему две таблетки от укачивания. Цзи Цинчжоу выплюнул их, как только принял, и сказал с досадой: «Это горько».
Чу Чэн не ожидал, что тот все еще будет бояться горечи, когда будет пьян, поэтому ему пришлось достать из кармана несколько конфет и накормить его, и тогда Цзи Цинчжоу был доволен.
Они вышли из машины недалеко от дома. В это время большинство людей уже спали, поэтому на улице никого не было. Чу Чэн шаг за шагом шел обратно с Цзи Цинчжоу на спине.
Цзи Цинчжоу смутно почувствовал, что эта сцена ему знакома. Он наклонил голову и поцеловал Чу Чэна в щеку. Чу Чэн улыбнулся и тоже наклонил голову, чтобы поцеловать его, уговаривая тихим голосом: «Будь хорошим, давай сначала пойдем домой».
Цзи Цинчжоу кивнул и тихонько прижался к его спине, обхватив руками его шею.
Казалось, он что-то вспомнил и поднял руку, чтобы написать что-то на шее Чу Чэна, черта за чертой.
Чу Чэн спросил его: «Что ты пишешь?»
Чу Чэн внимательно ощупывал свои движения, но так и не смог понять, что это такое.
Закончив говорить, он вдруг вспомнил день своего рождения в том году. Цзи Цинчжоу был в той же позе, прижавшись к его спине, и написал пальцем несколько слов на его шее, сказав: «Ты догадываешься».
Тогда он тоже не угадал и подумал, что что-то рисует.
Цзи Цинчжоу улыбнулся и сказал: «Ты такой глупый».
Закончив писать последний штрих, он снова обнял Чу Чэна за шею, наклонился к его уху и прошептал: «Ты мне нравишься».
«Ты мне тоже нравишься», — ответил Чу Ченг.
Цзи Цинчжоу опустил голову и откинулся на спину, приглушенно рассмеявшись.
Чу Чэн спросил его: «Над чем ты смеешься?»
Он покачал головой и ничего не сказал, только хихикнул.
Чу Чэн не совсем понял, что тут смешного, предположив, что он, должно быть, был пьян, раз так внезапно расхохотался.
Он нес Цзи Цинчжоу на спине и продолжал идти вперед. Сделав два шага, он вдруг о чем-то подумал и остановился. Он не мог в это поверить, но чувствовал, что, кажется, прикоснулся к истине. Он повернулся, чтобы посмотреть на Цзи Цинчжоу, и тихо спросил: «Ты написал «Ты мне нравишься»?»
Цзи Цинчжоу посмотрел на него с улыбкой, его глаза были яркими, и он счастливо улыбался. Он наклонился вперед и поцеловал Чу Чэна, тихо сказал «Эн», а затем сказал: «Ты мне нравишься».
Он посмотрел на Цзи Цинчжоу, необъяснимо чувствуя себя расстроенным: «В тот раз, в мой день рождения, ты тоже написал эти четыре слова ?»
Цзи Цинчжоу был пьян, он не совсем понял, о каком времени говорил Чу Чэн. Он не мог вспомнить, поэтому покачал головой: «Я не знаю».
В тот день Цзи Цинчжоу поцеловал Чу Чэна несколько раз, неоднократно выражая, насколько он удивителен. Он никогда не скрывал своих чувств; его привязанность была страстной и прямой. Вы могли почувствовать это, даже не глядя на него . Однако эти четыре слова были намеренно скрыты, ответ, который он не раскрыл себе.
Дело не в том, что он не хотел этого говорить, а в том, что он не мог этого сказать.
В своем соглашении они согласились не развивать чувства друг к другу. Цзи Цинчжоу нарушил это соглашение, но он также придерживался его. Он скрывал свою привязанность, скрывая ее как поверхностно, где любой мог увидеть ее с первого взгляда, так и глубоко, где никто, включая человека, который ему нравился, не знал об этом.
Чу Чэн нежно опустил Цзи Цинчжоу со спины и посмотрел ему в глаза. Эмоции нахлынули в нем, когда он протянул руку и обнял Цзи Цинчжоу, нежно целуя его со смесью тепла и необузданной страсти, которую было трудно сдержать.
Он должен был понять это раньше, когда Цзи Цинчжоу начал проявлять инициативу, когда он охотно наклонялся для поцелуев, и когда он неоднократно шептал эти слова нежности. Он должен был увидеть скрытую привязанность, которую он спрятал, а также свою собственную растущую нежность. Он обнаружил это слишком поздно, поэтому он позволил Цзи Цинчжоу идти одному по пути эмоций так долго.
Он держал человека в своих объятиях, желая, чтобы он мог прижаться им к своему телу. Он никогда ни о чем не жалел в своей жизни, кроме этой одной вещи. Он постоянно жалел, что не понял этого раньше, не рассказал Цзи Цинчжоу раньше, не отправился в это совместное путешествие по жизни раньше. Вместо этого он позволил Цзи Цинчжоу идти одному сквозь холодные ночи и рассветы.
«Я люблю тебя», — прошептал Чу Ченг.
Цзи Цинчжоу не понимал эмоций в своем сердце, он просто подумал, что исповедуется самому себе, и слегка улыбнулся. «Я знаю».
Чу Чэн посмотрел на него, опустил голову и поцеловал его глаза.
Он отнес Цзи Цинчжоу домой и положил его на кровать в их спальне. Видя, что он собирается уйти, Цзи Цинчжоу обхватил его за шею, чтобы не дать ему уйти, и хотел поцеловать его.
Чу Чэн последовал за ним и некоторое время целовал его, пощипывал его лицо и уговаривал: «Пора идти спать, я принесу тебе горячей воды».
«Ты обними меня», — кокетливо сказал Цзи Цинчжоу.
Чу Чэну ничего не оставалось, как отнести его в ванную и налить в ванну воды. Он помог Цзи Цинчжоу принять ванну. Цзи Цинчжоу засмеялась и потерлась о него, требуя близости с ним.
«Тебе сейчас так весело. Хотите верьте, хотите нет, но вы пожалеете об этом, когда проснетесь завтра утром». вещь с ним в ванной.
Несмотря на то, что Цзи Цинчжоу был пьян, Чу Чэн оказался не в состоянии сопротивляться его ухаживаниям. Он быстро закончил мыть его, отнес его на кровать и занялся с ним любовью.
После страстного секса Цзи Цинчжоу наконец успокоился. Чу Чэн обнял его, помог ему потереть талию и не смог удержаться, чтобы не наклониться, чтобы поцеловать его. «Иди спать». Он прошептал: «Спокойной ночи».
Цзи Цинчжоу прислонился к нему и медленно уснул в его объятиях.
На следующее утро, когда Цзи Цинчжоу проснулся в оцепенении, он увидел, что Чу Чэн не пошел на работу, а лежал на кровати и смотрел на него. «Ты не пошел на работу?» — спросил он.
«Нет, как ты? Тебе нездоровится? Ты вчера так много выпил».
Цзи Цинчжоу покачал головой, картинка прошлой ночи медленно вернулась. Цзи Цинчжоу почувствовал себя немного неловко, когда подумал о своем поведении в ванной.
Увидев, что корни его ушей, похоже, немного покраснели, Чу Ченг спросил его: «Ты помнишь? Идеальное время. Позволь мне спросить тебя: в следующий раз, если мы столкнемся с чем-то подобным, мне следует согласиться с этим и открыть новые локации и позиции, или мне следует отказаться?»
«Конечно, вам следует отказаться, я был пьян, мой разум был затуманен. Так что это не может быть принято во внимание».
«А что, если вы особенно настойчивы?»
«Кто сказал, что не будет, а что если…»
Чу Чэн больше не говорил, а Цзи Цинчжоу закрыл ему рот рукой и твердо сказал: «Нет!»
Чу Чэн посмотрел на него с улыбкой и поцеловал его ладонь.
Цзи Цинчжоу быстро убрал руку и бросил на него недовольный взгляд.
«Кстати, где мой трофей?» — внезапно вспомнил Цзи Цинчжоу. «Ты ведь принёс его обратно, да?»
«Я вернул его. Он должен быть в гостиной. После того, как я вчера вошел, я положил его на журнальный столик», — сказал Чу Ченг, вставая с кровати и помогая ему занести трофей.
Глядя на свой трофей, Цзи Цинчжоу не мог не рассмеяться. «Это здорово».
«Да, в твоем возрасте действительно нелегко выиграть такую награду».
«Не только это, ты помнишь, что я говорил раньше?»
«Я сказал, что хочу любить тебя открыто и открыто , и я хочу целовать и обнимать тебя на публике. Я также сказал, что когда я получу эту награду, мы сделаем это публично. Теперь она у меня есть».
Хотя Чу Чэн помнил его слова, он никак не ожидал, что поднимет их на следующий день после получения награды: «Итак, вы хотите обнародовать это?»
«Разве ты не хочешь?» — спросил в ответ Цзи Цинчжоу.
«Конечно, я хочу», — сказал Чу Ченг, «Но я не публичная личность, и публичность не влияет на меня так, как на тебя. Тебе было нелегко дойти до этого момента. Надеюсь, твое будущее будет светлым и блестящим».
«Я сделаю это». Цзи Цинчжоу сказал: «Даже если я этого не сделаю, я никогда не буду скрывать свою любовь ради карьеры. Если режиссер больше заботится о моей сексуальности, чем о моих актерских способностях, то мне не нужно сотрудничать с таким режиссером».
Чу Ченг улыбнулся. «Не волнуйся, его, должно быть, больше волнуют инвестиции в кино, чем твоя сексуальная ориентация, просто делай то, что хочешь, неважно что, самое главное, чтобы ты была счастлива».
«Затем я выберу время и официально объяву об этом».
«Один вопрос». Чу Ченг поднял палец. «Детка, ты когда-нибудь думала, что как только ты выйдешь на публику, весь мир узнает, но до сих пор твоя семья и моя не знают о наших отношениях. Прежде чем ты вынесешь это на публику, разве ты не должна познакомиться с моими родителями и наоборот?»
Цзи Цинчжоу внезапно почувствовал, что больше не хочет обнародовать это!
«Не бойтесь, наши семьи все очень нежные и мягкие».
Цзи Цинчжоу посмотрел на него с недоверием. Он был начитан и знал, что даже если родители Чу Чэна не появились, Чу Синь был достаточным доказательством! Его никак нельзя было назвать «добрым»!
«Я думаю, лучше подождать еще несколько дней. Скоро день рождения моей матери, и знаешь что? Она всегда хотела, чтобы у меня был постоянный парень . Если бы ты вернулся домой, она была бы очень счастлива».
Цзи Цинчжоу покачал головой. «Еще слишком рано».
«Не слишком рано, прошло уже столько лет, ты уже давно должен был увидеть моих родителей».
«Или нам подумать об этом еще раз?» — боролся Цзи Цинчжоу.
«Малыш, если ты будешь думать об этом еще немного, нам придется отложить и это публичное заявление».
«В таком случае, мы...» Цзи Цинчжоу посмотрел на него, жестикулируя с понимающим выражением.
Чу Чэн наклонился ближе к Цзи Цинчжоу и прошептал: «Кто был тот, кто сказал, что хочет публично это сделать? Кто был тот, кто сказал, что хочет открыто и гордо любить меня, целовать и обнимать меня на публике? Это был ты, Чжоучжоу?»
Цзи Цинчжоу протянул руку и беспомощно обнял его. «Но я чувствую; нервничаю из-за встречи с твоими родителями».
«Все в порядке». Чу Ченг похлопал его по спине. «Мои родители хорошие люди и не кусаются ».
Услышав это, Цзи Цинчжоу сердито ущипнул себя за талию, а затем грустно сказал: «Как ты думаешь, моя мать сможет принять эту новость? Она так сильно тебя любит, так что все должно быть в порядке?»
Услышав его слова, Чу Чэн понял, что Ван Фан отличается от своих родителей. Хотя состояние Ван Фан значительно улучшилось за последние два года, он не знал, сможет ли она принять столь впечатляющие новости.
«Может, нам стоит попробовать?» — предложил Чу Ченг. «Если она не может с этим справиться, мы можем отложить это. Если может, то мы можем дать ей знать».
«Похоже, это единственный вариант, который у нас есть», — согласился Цзи Цинчжоу.
Он посмотрел на Чу Ченга. «Надеюсь, моя мать сможет это принять».
«Надеюсь». В этот момент Чу Чэн надеялся, что у его будущей свекрови будет здоровое тело и сильное сердце.
Факты доказали, что хотя Ван Фан не обладала сильным и здоровым телом, это не мешало ей иметь сильное сердце.
В тот день, когда Цзи Цинчжоу и Чу Чэн вышли, Цзи Цинчжоу сделал много приготовлений заранее. Сначала он показал ей новостные репортажи о браках однополых пар, притворяясь удивленным, затем он показал ей несчастья однополых пар, которые были вынуждены совершить самоубийство из-за давления со стороны своих родителей. Наконец, с тяжелым сердцем, он показал ей горе быть однополой парой.
Ван Фан посмотрела на громкие заголовки новостей на телефоне и вздохнула, сказав: «Разве это не разрушает всю жизнь девушки без всякой причины?»
«Да», — согласился Цзи Цинчжоу. «Сейчас, когда однополые браки легализованы, обманывать кого-либо, заставляя его вступить в брак подобным образом, просто бесчеловечно».
«Именно так». Ван Фан отложила телефон и задумалась на мгновение. Она продолжила: «Но у родителей тоже есть проблема. Зная, что их ребенку нравятся мальчики, они все равно настаивают на женитьбе его на девочке. Это слишком эгоистично. Если родители девочки узнают, им будет очень больно».
«Именно так! Сексуальная ориентация — это такое же врожденное качество, как вкусы в еде. Ее нельзя изменить, так зачем же заставлять своего ребенка и в то же время вредить чужому ребенку? Посмотрите на ту однополую пару, которую мы видели ранее, у них, похоже, все в порядке».
«Это верно. Когда дети вырастают, у них должны быть свои собственные пути. Как родители, мы можем направлять и поддерживать их, но мы не можем идти по их пути за них. Поэтому, пока наши дети счастливы, это имеет значение. В конце концов, разве конечная цель родителей в жизни не в том, чтобы обеспечить счастье своим потомкам?»
Цзи Цинчжоу кивнул, послушно посмотрел на нее и спросил: «Мама, с каким человеком ты хочешь, чтобы я был?»