Я – отец злодея (Круг развлечений). I am the Father of the Villain. Глава 190
Цзи Му сел в машину, взглянул на учеников, выходящих из школы, и сказал водителю: «Поехали».
Вдруг он, казалось, о чем-то подумал, и его глаза мгновенно загорелись. Даже если Цзи Лэюй слушал Цзи Юйсяо, он любил своего биологического отца больше всего. Цзи Му просто должен был начать с Цзи Юйлин, а у Цзи Лэюй неизбежно возник бы разрыв с Цзи Юйсяо.
Он молча об этом думал, и план в его сердце постепенно формировался.
Линь Лоцин снимался уже полмесяца, и съемочная группа планировала перенести место съемок, чтобы снять сюжет о том, как Лу Мин, Сян Вэнь и Фу Си вместе отправляются в путь, чтобы найти Фу Шуи.
В этой поездке Фу Си яростно поссорился с Лу Мином, потому что был им недоволен. Наконец, они помирились благодаря посредничеству Сян Вэня, и втроем продолжили движение вперед.
Вэнь Цзымин и Линь Лоцин репетировали реплики этой сцены, но всегда чувствовали, что она неправильная.
«Сяо Линь, что с тобой? Ты о чем-то думаешь? Это не твой обычный уровень. Ты плохо себя чувствуешь?» — обеспокоенно спросил Вэнь Цзымин.
Не то чтобы он плохо себя чувствовал. Просто ему было неловко и неуместно, когда он читал эту строку.
Вэнь Цзымин считал себя сдержанным актером. Он мог сдерживать свою игру, но не мог отпустить ее. Поэтому он учил Линь Лоцина. «Тебе нужно высвобождать свои эмоции и выражать свой гнев и недовольство. Это потому, что я старше тебя, поэтому ты смущаешься? Не бойся. Просто выражай это столько, сколько хочешь. Я могу это вынести».
«Но…» Линь Лоцин посмотрел на него. «Неужели Фу Си был бы таким эмоциональным… таким злым и недовольным?»
Услышав это, Вэнь Цзымин не мог не задуматься.
Правильно. Его маленький племянник в фильме выражал вещи глазами и никогда не говорил. Он мог сказать одно предложение, но ему было лень сказать другое. Был бы он таким эмоционально общительным и ссорился бы так яростно?
Линь Лоцин увидел, что он нахмурился, и тоже нахмурился. «Я просто чувствую, что эта часть личности Фу Си изменилась и не совсем правильная. Вот почему я веду себя неловко».
«Но эта часть — кульминационная часть для Фу Си, верно?» — сказал Вэнь Цзымин. «Это демонстрация твоего актерского мастерства. Если это изменить, это не пойдет тебе на пользу, верно?»
Линь Лоцин не заботился об этом. Он играл как персонаж в фильме, а не как он сам. Игра была ради того, чтобы хорошо сыграть персонажа и историю, а не для того, чтобы показать свои навыки. Не было никакой необходимости портить персонажа, чтобы добавить блеска себе.
«Учитель Вэнь, как вы думаете, могу ли я поговорить с редактором и попросить его удалить эту часть?» Он посоветовался с Вэнь Цзымином.
У Вэнь Цзымина не было мнения. Лу Мин был первым главным героем-мужчиной, и было слишком много ярких моментов. Удаление такой сцены не оказало на него никакого влияния.
Но в случае с Линь Лоцином все было не так.
«Если вы настаиваете, то можете пойти и поговорить со сценаристом Го. Однако вам следует подумать об этом. Удаление этой сцены — большая потеря для вас. Зрители всегда предпочитали взрывные выступления. Личность Фу Си такова, что он редко взрывается. Это единственный случай. Если вы удалите его, не будет второго места, где можно было бы показать взрывное выступление».
Линь Лоцин кивнул. «Я знаю. Но все же я думаю, что лучше его убрать».
«Тогда ты можешь пойти и поговорить со сценаристом Го», — поддержал его Вэнь Цзымин.
Линь Лоцин издал «хмм» в знак согласия. Он воспользовался тем, что вечером съемочная группа была занята подготовкой сцены, и отправился на поиски главного сценариста Го Ханя.
Го Хань ушел, чтобы что-то сделать. Он получил звонок от Линь Лоцина, но попросил его сначала пойти к сценаристу по имени Нин Юй.
«Сначала поговори с Сяо Нином, а потом пусть Сяо Нин запишет проблему. Я посмотрю, когда вернусь».
«Пожалуйста», — Го Хань с радостью повесил трубку.
Линь Лоцин нашел комнату Нин Юй по номеру, данному Го Ханем, и постучал в дверь.
В это время было почти 9 часов. Линь Лоцин предположил, что Нин Юй еще не спал. И действительно, дверь вскоре открылась.
«Здравствуйте», — вежливо сказал Линь Лоцин. «Вы учитель Сяо Нин, верно? Я Линь Лоцин. В сценарии есть сюжет, который, по-моему, неуместен. Сценарист Го отсутствует и сказал мне прийти к вам».
Нин Юй улыбнулся. Его детское лицо делало его очень молодым, как будто он был еще студентом университета. «Учитель Линь, я смотрел вашу драму. Вам не нужно представляться. Я вас знаю».
Он тихо сказал: «Войди и скажи это».
Он отошел в сторону, и вошел Линь Лоцин.
Когда он вошел, он обнаружил, что Нин Юй остановился в самой обычной одноместной комнате. Она была не большой, но очень чистой.
На единственном столе в комнате рядом с очками в черной оправе стоял открытый ноутбук.
Нин Юй подошел к компьютеру и взял очки. Он надел их и схватил сценарий. Затем он оглянулся и увидел, что Линь Лоцин все еще стоит там, поэтому он похлопал по кровати и сказал ему: «Здесь нет дивана. Учитель Линь, вы можете сесть на кровать».
«Все в порядке. Если вы не возражаете, я сяду прямо на кровать». Линь Лоцин подошел и сел рядом с ним.
Нин Юй взял сценарий и сразу же включился в работу. «Учитель Линь, как вы думаете, в чем проблема?»
«Прямо здесь». Линь Лоцин открыл сценарий и указал на него. «Фу Си и Лу Мин спорят, но я не думаю, что это в их характере. Согласно характеру Фу Си, он не будет ссориться с Лу Мином, тем более ссориться так яростно».
Нин Юй увидел этот абзац и почувствовал себя немного беспомощным.
«Я уже говорил об этом Учителю Го, но Учитель Го посчитал, что это кульминационная сцена Фу Си, и мы не должны ее трогать. Другие сценаристы не считали, что в этом есть проблема, поэтому они сохранили эту сцену».
«Понятно». Линь Лоцин посмотрел на текст в сценарии. «Но я не думаю, что это уместно. Я хочу удалить эту сцену».
«Тогда я помогу передать это Учителю Го, когда он вернется. Тогда ты сможешь поговорить с Учителем Го. Ты отличаешься от меня. Ты актер, и у тебя больше власти, чтобы говорить. Если ты это скажешь, Учитель Го, возможно, услышит».
Он изначально думал, что потратит много времени на это дело. Он не ожидал, что у другого человека были те же мысли, что и у него, и ему не нужно было это объяснять. Он просто начал, и это уже было быстро перемотано прямо в конец.
«Тогда я не буду вас беспокоить. Учитель Сяо Нин, вы можете вернуться к работе. Я вернусь и продолжу читать сценарий».
В полдень следующего дня Го Хань нашел Линь Лоцина с Нин Юй.
«Сяо Нин сказала, что вы хотите удалить сцену, где Фу Си и Лу Мин ссорятся?» Го Хань сразу перешел к делу.
Го Хань взял сценарий и серьезно проанализировал его вместе с ним. «Это единственная сцена взрыва эмоций Фу Си. Если вы удалите ее, характер Фу Си станет плоским, а эмоциональные взлеты и падения будут очень незначительными. Это не способствует тому, чтобы все его помнили».
«Однако, судя по характеру Фу Си, он вообще не будет ссориться с Лу Мином, тем более делать это так яростно». Линь Лоцин был серьезен. «Он пришел к Лу Мину и Сян Вэню, потому что хотел исполнить последнее желание своей матери. Он сам не испытывает особой привязанности к ним обоим. Только у костра, когда Лу Мин и Сян Вэнь отпустили свои сердца и пожали друг другу руки, чтобы заключить мир, он почувствовал некоторую эмоциональную идентификацию с ними».
«До костра ему было вообще наплевать на Лу Мина и Сян Вэня. Как он может так яростно спорить с Лу Мином?»
«Это потому, что безответственность Лу Мина сделала их путешествие более проблемным. Он хочет быстро найти свою мать, но Лу Мин причиняет ему боль в противоположном направлении», — объяснил Го Хань.
«Но Фу Шуйи давно умер. Фу Си с самого начала знал, что Фу Шуйи мертв, а его матери в пункте назначения не будет. Он знает это лучше, чем кто-либо другой».
«А что, если его мать не умерла? Фу Си злится, потому что Лу Мин не знает, что его мать умерла. Лу Мин думает, что его мать жива, но он создал проблемы и замедлил путешествие. Фу Си чувствует, что Лу Мин вообще не заботится о его матери».
Линь Лоцин покачал головой. «У Фу Си вообще не будет таких мыслей. У нас будут такие мысли, потому что мы очень эмоциональны. С Фу Си все не так. Он вообще не испытывает чрезмерных эмоций. Поэтому с самого начала у него не будет таких мыслей, и, естественно, он не будет испытывать никаких эмоций, не говоря уже о том, чтобы ссориться с Лу Мином из-за этого».
«Как ты можешь быть уверен? Он только что стал взрослым».
«Потому что Фу Си — такой человек». Линь Лоцин указал на сюжеты, связанные с Фу Си, описанные в сценарии, и серьезно объяснил ему это.
Нин Юй послушал и почувствовал, что он был действительно осторожным актером. Он был не просто осторожен, но и очень уважителен к персонажу и сюжету. Он подумал об этом и не мог не посмотреть на Линь Лоцина еще несколько раз. Он внимательно посмотрел на Линь Лоцина некоторое время, прежде чем снова опустить глаза.
Го Хань нахмурился, не совсем понимая, о чем думает другой человек. «У персонажа Фу Си не так много сцен по сравнению с Лу Мином и Сян Вэнем. Теперь ты взял на себя инициативу удалить эту сцену, которая является единственной взрывоопасной сценой. Сяо Линь, я обещаю тебе, что это дело легко сделать, но ты единственный, кто понесет убытки».
«Все в порядке». Линь Лоцин не особо беспокоился. «Фу Си очень интересный человек, и обаяние его персонажа не в этой области. Так что даже если эту сцену удалят, я верю, что зрителям он понравится».
«Ладно», — вздохнул сценарист Го. «Я поговорю с режиссером, чтобы узнать, согласен он или нет. Если он согласится, то я удалю это».
«Нет необходимости». Го Хань посмотрел на него. «Я просто думаю, что эмоции Фу Си были плоскими на протяжении всего фильма, и одна взрывная сцена может отразить основные моменты его характера. Вот почему я хотел сохранить эту сцену. Ты молодец. На самом деле у тебя та же идея, что и у Сяо Нина».
Говоря это, он взглянул на Нин Юй. Нин Юй улыбнулась и выглядела послушной.
Он отвел взгляд и случайно почувствовал взгляд Линь Лоцина. Он поднял голову и встретился глазами с другим человеком. Они оба улыбнулись друг другу в слегка смущенной манере.
«Тогда я пойду и найду директора Ли», — Го Хань встал.
«Я пошлю тебя», — поспешно отослал его Линь Лоцин.
Ночью Линь Лоцину позвонил Нин Юй.
«Учитель Го занят, поэтому я вам скажу. Директор Ли согласился изменить и удалить сцену конфликта. Учитель Го перепишет эту часть».
«Пожалуйста», — мягко ответил Нин Юй. «Учитель Линь, не стесняйтесь спрашивать меня, если у вас есть еще вопросы».
Линь Лоцин повесил трубку и вздохнул с облегчением. Это было хорошо. Теперь он не будет чувствовать себя так неловко, когда прочтет сценарий.
С другой стороны, режиссер Ли увидел измененный сценарий и не смог сдержать смех.
«Он действительно честен. В наши дни редко встретишь такого честного молодого человека».
«Правда? Я видел только людей, которые добавляют сцены к себе. Это первый раз, когда я вижу, как кто-то удаляет кульминационную сцену», — согласился Го Хань.
«Но он все равно довольно милый, не правда ли?» — с улыбкой спросил директор Ли.
«Именно поэтому ты продолжаешь его дразнить?»
«Где я его дразнил?» Директор Ли не был убежден.
«Когда ты его не дразнил? Разве не ты постоянно говоришь: «Ты на него не похож»?»
Директор Ли рассмеялся. «Это потому, что он очень интересный. Каждый раз, когда он заканчивает говорить, он тут же перестает улыбаться и у него холодное лицо. Он пытается притвориться Фу Си».
Го Хань молча плакал от сочувствия Линь Лоцину.
После еще полумесяца съемок съемочная группа и Линь Лоцин переехали на новое место съемок.
Линь Лоцин посмотрел на пейзаж неподалёку и вздохнул. Он сделал фотографию и отправил её Цзи Юйсяо.
[Изменено место съёмок~~ Разве не прекрасно?]
Цзи Юйсяо в последнее время был занят, разглядывая Тан Цзяцзи и Цзи Чжэньхуна, и у него не было времени навестить Линь Лоцина на съемочной площадке. По этой причине он всегда жалел Линь Лоцина.
«Извините, в последнее время я был занят, поэтому не смог отвезти Фэй Фэй и Сяо Юй к вам в гости».
Линь Лоцин великодушно сказал: «Все в порядке. То же самое, если вы приедете после того, как закончите свою работу. Кроме того, этот фильм слишком быстро меняет места действия. Вам придется лететь на самолете, чтобы увидеть меня, и это слишком хлопотно. Как только мы вернемся на место, где снимали в начале, вы сможете прийти и увидеть меня».
«Да», — Цзи Юйсяо рассчитал время. «Я обязательно пойду к тебе».
«Хорошо», — ответил Линь Лоцин с хорошим настроением.
Он чувствовал, как ветер развевает его волосы, а его тело и разум расслабляются. «Когда ты поправишься в будущем, мы возьмем Сяо Ю и Фэй Фэй поиграть вместе. Мы еще не путешествовали всей семьей».
Они не только никогда не путешествовали всей семьей, но и он с Линь Лоцином не выходили куда-либо одни. Когда он выздоровел, он мог сопровождать Линь Лоцина, куда бы тот ни захотел пойти, и вместе любоваться пейзажем.
Цзи Юйсяо задумался, молча глядя на свои ноги.
Теперь он мог спокойно пройти определенное расстояние без помощи внешних сил. Его темп был немного медленным, но было ясно, что он приближается к выздоровлению.
Как только Тань Цзяцзи будет решен, он сможет встать и появиться перед Линь Лоцином, приближаясь к нему шаг за шагом и идя перед ним.
Это было недалеко. Цзи Юйсяо вспомнил, что Лу Цяо сказал ему сегодня утром. Тан Цзяцзи уже сделал один шаг в ловушку, и ему просто нужно было дождаться, когда вторая нога последует за ним.
«Увидимся как можно скорее», — мягко сказал он.
«Это не обязательно должно произойти так скоро. Ваша карьера тоже очень важна. Сначала займитесь своей карьерой, а потом приходите ко мне, когда у вас будет время. У нас еще много времени, так что не волнуйтесь».
«Но я тороплюсь», — сказал Цзи Юйсяо с улыбкой. «Я тороплюсь каждый день, когда не могу увидеть тебя».
Линь Лоцину сразу стало жарко. В его сердце вспыхнула радость, и он прошептал: «Да».
Ветер дул в долину и уносил летние цветы, а он улыбался.
Цзи Лэюй помыл руки и вышел из ванной. Он не поспешил обратно в класс, а пошел в сторону учебного корпуса. Он прислонился к стене и посмотрел на пейзаж неподалеку.
Он лениво зевнул, немного сонно.
Проходивший мимо одноклассник спросил его, не хочет ли он поиграть вместе, но Цзи Лэюй отказался. Он сложил руки вместе, глядя на деревья неподалеку.
Он хотел, чтобы порыв ветра разбудил его. Иначе он наверняка снова уснет на следующем уроке, и Линь Фэй снова посмотрит на него презрительным взглядом.
Цзи Лэюй подумал об этом и молча надул щеки. Не то чтобы он хотел спать. Было лето, и это было хорошее время для сна. К тому же учитель учил медленно, и это было гипнотически.
В любом случае, он знал эти вещи. Почему его презирают?
Он думал об этом, когда в кармане брюк зазвонил телефон.
Цзи Леюй достал его и обнаружил, что это был звонок Цзи Му. Он не ответил и нажал, чтобы отключить звук.
Затем во время следующего перерыва Цзи Му позвонил снова.
На следующем занятии всё было так же.
Цзи Лэюй был озадачен. Что не так с этим человеком?
Его не интересовал Цзи Му, но что, если это было как-то связано с Цзи Юйсяо?
Цзи Лэюй знал, что он слишком молод, и Цзи Юйсяо любил защищать его. Цзи Юйсяо избегал многих вещей и не рассказывал ему. В такие моменты ему приходилось узнавать об этом от других.
Поэтому он ответил, когда Цзи Му позвонил ему в третий раз.
«Привет». Он посмотрел на пейзаж неподалеку и послушным голосом сказал: «Дядя, ты меня ищешь?»
«Да, Сяо Юй. Я хочу тебе кое-что сказать».
«Что это?» — спросил Цзи Лэюй.
Цзи Му вздохнул. Он казался немного беспомощным и даже злым. «На самом деле, это не имеет к тебе особого отношения. Главное, что Юйсяо действительно недостоин. Как он может быть таким беспечным? Он вообще не воспринимает тебя всерьез?»
Цзи Лэюй подумал: «...Он пытается вызвать плохие чувства у отца?»
Когда они снова встретятся, Цзи Му тоже сможет скатиться по лестнице.
Он не говорил. Цзи Му подумал, что он не понял, и продолжил изображать беспокойство за него. «Сяо Юй, не расстраивайся, когда услышишь это. Как бы Юйсяо ни относился к тебе, остальная часть семьи любит тебя, и я тоже. Ты понимаешь?»
Просто в его глазах не было и следа эмоций.
Он молча слушал, желая услышать, как этот человек планировал спровоцировать его отношения с дядей. Это решило бы, как он отомстит, когда увидит его позже. Затем следующие слова Цзи Му заставили его замереть на месте, не в силах пошевелиться.
«Сяо Юй, ты не знаешь, но сын человека, который убил твоих родителей, тоже учится в той школе, в которой ты сейчас учишься. Как Цзи Юйсяо может позволить вам с ним учиться в одной школе? О чем он думает? Даже если в его сердце только сын Линь Лоцина и он хочет помочь ему перевестись в другую школу, Цзи Юйсяо не должен позволять тебе ходить в одну школу с ним. Это слишком неуместно».
Цзи Лэюй был ошеломлен. Его руки неосознанно сжались, и он услышал свой собственный вопрос: «В каком он году? Как его зовут? Как он выглядит?»
«Он в третьем классе второго года», — ответил ему Цзи Му. «Сяо Юй, не беспокойся слишком сильно. Дядя может помочь тебе с переводом в другую школу. Когда придет время, ты сможешь прийти ко мне, и я помогу тебе выбрать новую школу, которая тебе понравится».
«Нет, спасибо». Глаза Цзи Лэю были холодны, и он смотрел на дерево неподалеку, словно на мертвое существо.
«Скажи мне, как его зовут и как он выглядит».
«Он просто обычный маленький мальчик по имени Фан Синь. Сяо Юй, почему ты спрашиваешь об этих вещах? Оставь его в покое и держись от него подальше, ладно? Его отец — убийца, и он не может хорошо учиться с юных лет. Ты будешь в опасности. Держись от него подальше и не подходи к нему до перевода. Береги себя как следует, понял?»
«Понятно», — спокойно сказал Цзи Лэю.
Закончив говорить, он повесил трубку и пошел наверх. Он шел к третьему классу второго года обучения.