Возвращение в эпоху 80-х. Back To The Age Of The 80s. Глава 35
«Этот случай немного серьезнее».
«Повернись. Дай мне посмотреть».
В процессе переодевания губы Лян Чжэ становились все плотнее и плотнее, но Джон, стилист Лян Чжэ, не собирался заботиться о настроении своего работодателя и постоянно качал головой.
Дворецкий посмотрел на часы, быстро подошел к Лян Чжэ и прошептал: «Господин Лян, сейчас половина девятого».
Лян Чжэ оторвал пуговицы на его одежде, а слабое давление вокруг него показывало, что его хозяин был не в самом лучшем расположении духа.
Джон, наконец, ощутив недовольство своего работодателя задним числом, погладил свой нос и шагнул вперед: «О, дорогой мистер Лян, я думаю, что самая большая неудача во всем вашем облике — это выражение лица, вы так напряжены…»
Лян Чжэ холодно посмотрел на дворецкого, затем повернулся и быстро спустился вниз, не обращая внимания на крик Джона за его спиной: «Господин Лян, я поправлю пуговицу на вашей рубашке!».
Дворецкий подошел к Джону с улыбкой на лице: «Простите, мистер Джон, вы свободны».
Без сомнения, Лян Чжэ опоздал, опоздал на целых пятнадцать минут. Когда он сел напротив Ли Чжэна, все его лицо было ужасно черным.
Если бы Ли Чжэн не общался с Лян Чжэ два дня и одну ночь и все равно хорошо знал этого маленького господина Ляна, он, вероятно, подумал бы, что это Лян Чжэ выражает ему свое недовольство.
Когда Ли Чжэн поднял глаза, чтобы заглянуть за уши Лян Чжэ, они действительно были красными.
Он дважды кашлянул, чтобы скрыть смех, и сказал: «Я тоже недавно приехал».
Лян Чжэ выглядел намного лучше, услышав эти слова.
Наступила минута молчания, и Ли Чжэн, смирившись, вздохнул и передал предложенное соглашение.
Вчера он и Чэн Сяньфэн разговаривали по телефону, и он спросил о стиле работы г-на Ляна.
«Извините, г-н Ли Чжэн, г-н Лян — мой работодатель, как и вы. Из соображений профессиональной этики я не могу раскрывать конфиденциальную информацию своего работодателя. Но я могу сказать вам одну вещь. Я полагаю, вы не следите за финансовыми журналами, иначе вы бы знали, что прошлой неделей еженедельной цифрой Hong Kong Finance был г-н Лян.
На прошлой неделе изгнание дальневосточной команды Сюя советом директоров Ляна наделало много шума в Гонконге. Команда г-на Сюй была у власти в Ляне восемь лет, и их влияние проникло почти в каждый уголок компании. Услышав, что совет директоров убедил г-на Ляна отстранить их от должности, команда прыгнула к стене и начала серию кампаний по сбору наличных.
Г-н Сюй быстро обналичивал деньги, и за такой короткий период времени г-н Лян не смог собрать доказательства незаконного присвоения им активов компании и помешать ему «вести дела как обычно».
Знаете ли вы, как господин Лян это сделал?
В тот же вечер г-н Лян посетил директора Налогового бюро Гонконга Лу, а на следующее утро Налоговое бюро Гонконга, поняв, что Лян уклоняется от уплаты налогов, переехало в его здание, чтобы остановить всю деятельность Ляна по размещению средств.
Всего через несколько дней после судебной экспертизы налогового бюро полицейское управление Гонконга успешно собрало доказательства того, что команда Сюй Юаньдуна использовала свое положение для посягательства на собственность компании, и арестовало его. Налоговое бюро провело расследование в отношении Ляна, но также оставило хорошую репутацию среди общественности за то, что не боялось власти. Обе стороны получили выигрышную ситуацию.
Господин Бао, король судоходства, назвал господина Ляна «прирожденным бизнес-лидером».
Ли Чжэн посмотрел на Лян Чжэ, который склонил перед ним голову и не произнес ни слова, и задался вопросом, действительно ли перед ним тот самый человек, о котором говорил Чэн Сяньфэн.
«Вот в чем дело, мне очень нравится сад Цзин, земля на Пок Фу Лам. Просто мои деньги за патент не будут доступны еще около двух недель, а кто-то уже предложил полностью заплатить за эту землю. Как вы знаете, право собственности на землю находится в суде, и суды не могут отказаться от существующих покупателей и ждать, пока поступят мои средства. У Ляна есть право преимущественного отказа на покупку этой земли, поэтому я хотел бы, чтобы вы вмешались и помогли мне купить сад Цзин». Ли Чжэн кратко описал ситуацию Лян Чжэ. [TN: Это на самом деле реальная дорога.]
«Я попрошу Yuehua Bank открыть гарантийное письмо, и средства будут рассчитаны по годовой процентной ставке 10%, и будут выплачены единовременно после того, как деньги на мой патент поступят».
Лян Чжэ бегло просмотрел соглашение, участие в нем значительно облегчило бы его аутистические наклонности.
«Соглашение в порядке, обычный промежуточный заём». Лян Чжэ достал ручку и охотно подписал соглашение.
Ли Чжэн удивленно посмотрел на него, их глаза встретились, и тело Лян Чжэ на мгновение напряглось, последний штрих его подписи оставил жирную линию на соглашении.
«У меня нет ручки, одолжи ее мне».
Лян Чжэ передал ручку, Ли Чжэн протянул руку, кончики их пальцев на мгновение соприкоснулись, раздался звук «хлоп!» Лян Чжэ тут же отпустил руку, ручка упала на землю.
Ли Чжэн горько улыбнулся, теперь он немного сомневался в своих суждениях. Неужели Лян Чжэ пришел сюда не для того, чтобы подразнить его?
Он покорно присел, чтобы найти ручку, и услышал сверху приглушенный голос: «Извините».
Ну, он, вероятно, не совсем это имел в виду.
Дела шли более гладко, чем предполагал Ли Чжэн, и Лян Чжэ пообещал, что завтра Чэн Сяньфэн обратится в суд с просьбой выкупить участок земли в саду Цзин.
«Спасибо, не хотели бы вы пообедать вместе?» Ли Чжэн протянул руку для рукопожатия с Лян Чжэ.
Дворецкий, стоявший неподалеку, собирался сделать шаг вперед, но с удивлением увидел, что Лян Чжэ тоже протянул руку. Он осторожно коснулся кончиков пальцев Ли Чжэна, но тот удержал ее в своей руке.
Все лицо Лян Чжэ стало красным, как задница обезьяны.
Он отдернул руку, словно его ударило током, затем еле слышно сказал: «Нет» и быстро вышел на улицу.
Оказавшись снаружи, хорошо обученные телохранители быстро окружили г-на Ляна, один из них быстро подошел, чтобы открыть дверь, а Лян Чжэ быстро сел в машину и скрылся.
Рука Ли Чжэна все еще была заморожена на месте, а уголок его рта был оттянут. Успокойся, успокойся, не сердись, не сердись! Он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем облегчить удушье в своем сердце.
Дворецкий Лян подошел к Ли Чжэну с улыбкой: «Здравствуйте, мистер Ли, я дворецкий Фан Вэньбинь из семьи Лян, я слышал, что вы покупаете этот участок земли на Пок Фу Лам Роуд, верно? А вы думали о том, как вы собираетесь украсить и оформить его после покупки?»
Ли Чжэн был поражен, он быстро понял смысл слов дворецкого Фана: «Я только недавно приехал в Гонконг и хотел, чтобы учителя в школе представили мне подходящих людей».
Фан Вэньбинь махнул рукой: «Те, кто сбросил свои сумки, что они могут знать, у нас есть нужные люди под Ляном. Если господин Ли доверяет мне, просто предоставьте это мне». Дворецкий Фан улыбнулся, прищурив глаза.
Конечно, он знал, что под началом Лянга находятся лучшие дизайн-студии и инжиниринговые компании во всей Fragrant River, но как они могли взяться за такой небольшой проект, как у него? Разве Лян Чжэ санкционировал это?
Подумав об этом, лицо Ли Чжэна стало выглядеть намного лучше, а гнев, который только что так прямо выразил Лян Чжэ, также сгладился.
Домработница Фан с улыбкой согласилась, затем попрощалась с Ли Чжэном и быстро направилась к автопарку семьи Лян.
Ой, их молодому хозяину было трудновато завести друзей, конечно, ему приходилось хорошенько держать людей в клетках, иначе, судя по смертоносной внешности господина Ляна, это было не заведением друзей, а враждой.
С присутствием г-на Ляна все внезапно стало намного проще, и изначально сложные судебные процедуры были завершены за два-три дня. Глядя на доказательство права собственности в своих руках, Ли Чжэн вздохнул, он официально превратился из богатого человека в отрицательного человека.
Регулярные ежедневные поездки в школу и обратно, время от времени посещение сада Цзин, чтобы проверить ход реализации проекта, пролетели быстро, патентные документы были успешно отправлены в Гонконг, однако новостей о Чжоу Ситиане по-прежнему не было. Чэн Сяньфэн сказал, что подозревает, что кто-то намеренно стер следы жизни Чжоу Ситианя и Чжан Бинкуня, что заставило Ли Чжэна внезапно занервничать.
Он колебался, но все же позвонил семье Лян, и трубку взял дворецкий Фан. Даже не задумываясь, Фан Вэньбинь согласился.
«Господин Ли Чжэн, вы можете быть уверены, что благодаря присутствию семьи Лян, пока ваша сестра находится в Гонконге, они смогут ее найти», — успокаивающе сказал Чэн Сяньфэн.
Ли Чжэн кивнул головой, он все еще доверял способностям этих гонконгских гигантов.
Документы по патенту прибыли, и сегодня был день официального подписания контракта с Roche и Pfizer. Дэвид и Дэниел прибыли в отель Fragrant River рано утром.
«О, дорогой Ли, я так скучала по тебе, как говорят китайцы, один день в разлуке равен трем годам, и я думаю, что это так уместно — оставить это между нами». Дэвид еще не появился, а его голос уже проник через дверь конференц-зала в уши Ли Чжэна.
Дэниел и его группа вошли через другую дверь. «Господин Ли Чжэн, давно не виделись».
Ли Чжэн встал и пожал ему руку, заставив Дэвида снова закричать, прямо заявив, что Ли Чжэн предвзят.
Ли Чжэн беспомощно посмотрел на него: «Если ты не знаешь, ты думал, что Джонни из Roche, а не из Pfizer».
Дэвид был сбит с толку, но Дэниел понял, что имел в виду Ли Чжэн, и скромно улыбнулся.
После обмена любезностями трое гостей приступили к церемонии подписания.
«Господин Ли Чжэн, Roche и Ruihui уже достигли соглашения о сотрудничестве по производству Dannodin, чтобы лучше защитить интересы обеих сторон, это подписание не является открытым для общественности. Поэтому перед официальным подписанием всем присутствующим необходимо подписать соглашение о конфиденциальности», — высказался юридический советник Roche.
Рука Ли Чжэна, играющего с перьевой ручкой, была пробита, и, конечно же, Roche и Pfizer все еще были едины. После того, как Roche и Pfizer оба получили свои патентные лицензии на катализаторы, Ли Чжэн подумал об этой возможности, если не о чем-то другом, то только эти двое останутся на рынке Dannodin пять лет спустя.
Юрист компании Roche раздал всем соглашение о конфиденциальности и убедился, что все его подписали, после чего отправил соглашение на переработку и положил его в папку для документов.
«Хорошо, теперь мы подписываем. Это волнительное время, но именно здесь продукция Dannodin выходит на новый уровень». Дэвид встал, его речь была хорошо передана и вызвала бурные аплодисменты в конференц-зале.
Лицензиат патента: Roche, представленная Дэвидом Андорио; Pfizer; Pfizer, представленная Дэниелом Уотсоном.
Три стороны подписали и скрепили печатью договор патентного лицензирования. После того, как была проставлена последняя красная печать, все на стадионе встали и зааплодировали, отпраздновав этот исторический момент.
«О, Дэниел, я слышал, что тебя скоро переведут в Европу, поздравляю. Я думаю, этот контракт тебе очень помог, ты должен поблагодарить нашего Ли». После подписания все причастные к этому люди ушли, остались только Ли Чжэн, Дэвид и Дэниел.
Дэниел улыбнулся: «Ли, мне действительно стоит сказать тебе спасибо. Ты драгоценный человек в моей жизни».
Ли Чжэн пожал плечами: «Это просто взаимное сотрудничество, взаимная выгода». Конечно же, из-за его внешности не только Дэвида повысили раньше, но и перевод Дэниела был произведен раньше.
«Я буду очень скучать по тебе, если не смогу увидеть тебя позже», — преувеличил Дэвид, но проницательный взгляд мог бы сказать, что он лжет.
После перевода Дэниела Дэвид, вероятно, был самым счастливым, а поскольку этот старый враг исчез, он позаботился о том, чтобы держать строгую охрану, чтобы остальные сотрудники Pfizer не контактировали с Ли, ну, по крайней мере, не слишком близко!
На лице Дэниела появилась фальшивая улыбка: «О? Я разве говорил, что меня переведут? Вы, наверное, неправильно меня поняли. Меня официально повысили до исполнительного вице-президента Pfizer Asia, как и вас».
«Что!», полусидя за столом для совещаний, Дэвид чуть не упал с него, «Этого не может быть! Сторона Pfizer явно…» он тут же замолчал, он не мог подставить себя дружественным силам Pfizer.
Дэниел улыбнулся, подул на свой пуэр, отпил глоток и сказал: «Я убедил руководство оставить меня здесь, я не могу оставить тебя, мой дорогой Дэвид». Он сказал это, следуя примеру Дэвида, отчего Дэвида чуть не стошнило.
Дэниел сказал это, но он был очень раздражен, он задавался вопросом, правильное ли решение он принял. Перевод в Европу, если бы этот приказ о переводе пришел через три года, он бы собрал вещи и уехал, даже не думая об этом. Потому что через три года срок полномочий нынешнего исполнительного президента Pfizer Europe истечет.
Нынешние руководители Pfizer Europe, Мау Ридом и Дэниел Уотсон, были очень не в ладах друг с другом, и Дэниел мог себе представить, что он не сможет сделать ничего выдающегося за эти три года в Европе. В этом году ему было тридцать семь, три года, это были его самые золотые три года, если он мог подняться на вершину Pfizer до сорока лет, у него была квалификация, чтобы достичь вершины, он не мог позволить себе проиграть.
Итак, под насмешливыми взглядами толпы он подал заявку в штаб-квартиру, чтобы остаться. К счастью, из-за инцидента с Dannodin штаб-квартира благоволила ему и повысила его на одну ступень, и он смог подняться до порога среднего уровня Pfizer. Однако в глазах штаб-квартиры США азиатские средние уровни были не так хороши, как способные резервные средние уровни в Европе.
Ли Чжэн тоже был очень удивлен, что Дэниел остался?
«Ли, мы будем долгими и дружелюбными партнерами». Дэниел встал и серьезно сказал. Теперь ему нужно было ухватиться за любую возможность, чтобы изменить ситуацию и показать штаб-квартире США, на что он способен.
Ли Чжэн кивнул: «Думаю, так и будет».
«О, Ли, мы же друзья. Роше был бы лучшим партнером», — когда Дэниел ушел, Дэвид странно рявкнул и сказал, обиженно наклонившись к Ли Чжэну.
Ли Чжэн взглянул на него: «Понял».
Дэвид собирался что-то сказать, но вдруг он, казалось, что-то понял и громко рассмеялся.
«Ли, я так и знала, ты все еще ко мне. Кстати, в канун Рождества в доме губернатора будет званый ужин, и Эдвард очень хочет тебя видеть, ты свободна?»
Губернатор Гонконга Эдвард? Это была чрезвычайно легендарная личность в истории Гонконга, хотя он был англичанином, он внес неизгладимый вклад в развитие Гонконга и занимал чрезвычайно высокое место в сердцах жителей Гонконга.
Ли Чжэн колебался, похоже, рождественская вечеринка в его классе тоже была в канун Рождества, он видел расписание программ, программа занятий по биофармацевтике II закончилась, должно быть, после семи, не слишком поздно.
«Ладно, просто я могу немного опоздать, у меня есть небольшое личное дело».
«О, как хорошо, что ты едешь, приглашение будет доставлено тебе в номер отеля», — сказал Дэвид с улыбкой.
На следующий день Ли Чжэн доставил патентные документы в банк Юэхуа. Когда Ли Чжэн прибыл, из комнаты Ма Чжэндуна выходил мужчина средних лет. Это был тот самый человек, которого Ли Чжэн видел на стойке регистрации в тот день. Он выглядел отчаянным и злым. Увидев Ли Чжэна, он что-то проворчал и быстро пошел к лифту.
Ли Чжэн постучал в дверь, и оттуда послышался слабый голос.
Ма Чжэньдун выглядел немного подавленным, его стол был в беспорядке, как будто его ограбили, он увидел Ли Чжэна и ослабил галстук на шее.
«Господин Ли Чжэн, вы здесь, извините, что заставил вас смеяться».
Ли Чжэн покачал головой: «Ты... в порядке?»
Ма Чжэньдун горько улыбнулся: «Ничего страшного, ничего страшного, мы в финансах всегда сталкиваемся с такими людьми, у которых явно низкая эффективность производства, и они во всем винят банк, который не одолжил им денег».
Ли Чжэн передал ему патентный документ: «Проверь его сам». Он помедлил и сказал: «Это моя вина».
В тот день, вернувшись и поговорив с Сюй Юаньдуном о банке Юэхуа, Сюй Юаньдун рассмеялся и открыл рот: «Этот негодяй весь день стрелял гусей, и на этот раз он считается виновным в ваших руках. Его 50 миллионов на, боюсь, это его квартальный лимит кредитования, и вы напугали его до чертиков, ха-ха-ха».
Другими словами, он взял пятьдесят миллионов, а остальным, желающим получить кредит, пришлось бы ждать три месяца.
«Господин Ли Чжэн, вы слишком много думаете, его оценка активов изначально неквалифицированна, я управляю банком, а не благотворительной организацией, он не тот человек, который будет заниматься бизнесом», — сказал Ма Чжэньдун.
Ли Чжэн кивнул головой, он просто спросил.
Ма Чжэньдун внимательно изучил патентные документы и соглашение о патентном обеспечении и тщательно запер их в сейфе.
«Господин Ли Чжэн, ваши деньги будут переведены на ваш счет в течение двадцати четырех часов, пожалуйста, будьте внимательны и проверьте».
В то же время, когда пятьдесят миллионов гонконгских долларов Юэхуа поступили на счет, поступили и патентные деньги Roche и Pfizer. В первый момент поступления средств Ли Чжэн вернул деньги, выданные Ляном.
Когда Лян Чжэ получил эту новость, его лицо поникло. Только когда дворецкий Фан упомянул, что Ли Чжэн доверил семье Лян помочь найти его сестру, лицо Лян Чжэ стало выглядеть немного лучше.
«Пусть Лян Хуэйдун узнает», — Лян Чжэ открыл свой золотой рот в редкий момент.
Трое братьев и сестер Лян Хуэйин были полностью изолированы от основного уровня семьи Лян, потому что они чуть не убили Лян Чжэ. Лян Хуэйин была напрямую отправлена за границу и не имела права вернуться в Гонконг до конца своей жизни, братья были немного амбициозны, но не так смелы, как Лян Хуэйин, и у них было немного чувства стыда. Зная о разоблачении, они даже не осмеливались смотреть на Лян Чжэ.
Это было все, что осталось от семьи Лян, и Лян Чжэ не прогнал их всех. Им двоим дали небольшую компанию, которой хватало на жизнь. Теперь Лян Хуэйцзэ и Лян Хуэйдун были почти послушны этому племяннику, Лян Чжэ отпустил их на восток, они не пошли на запад, опасаясь, что племянник в какой-то момент снова возьмется за дело о похищении.
«Понял, мистер Лян», — приятно улыбнулся дворецкий Фанг.
С приближением Рождества праздничная атмосфера в Гонконгском университете постепенно начала распространяться. Ли Чжэн откладывал репетиции каждую пятницу, но когда дело дошло до этой репетиции, ему пришлось принять участие.
«Ли Чжэн, ты стоишь здесь и не двигаешься. Когда пьеса закончится и загорится желтый свет, ты будешь кричать «Счастливого Рождества». Режиссером драмы была очень способная девушка, и она сама организовала шоу.
«Понятно». С IQ 180 это было легко сделать.
«Хотите ли вы работать неполный рабочий день?» — внезапно заговорил Ли Чжэн.
Чжэн Линлин был ошеломлен: «Неполный рабочий день? Я?»
«Правильно». Тот, кто будет руководить и при этом обладать некоторыми фармацевтическими познаниями, слишком хорошо подходил для роли лаборанта.
Чжэн Линлин внезапно улыбнулась: «Спасибо, мне это пока не нужно».
Ли Чжэн пожал плечами, выражая разочарование.
Мальчик, игравший роль белки рядом с ним, рассмеялся и заговорил: «Чжэн Линлин родилась в знатной семье, хотя и не в той, что живет в горах, но она все равно леди, как она может работать неполный рабочий день?»
Ли Чжэн был ошеломлен и тихо пробормотал: «Я могу дать ей третью работу».
Как раз в этот момент дверь в театральную комнату распахнулась, и вошли Хэ Чжунмин и смеющийся мужчина. У мужчины была прямая осанка, его лицо нельзя было назвать красивым, но все его тело выглядело потусторонним.
«Это Бао Цинхэ! Хэ Чжунмин тоже очень близок с ним?»
«Брат потрясающий! Бао Цинхэ — это семья Бао». Семья Бао, король лодок, сейчас главная фигура среди роскошных семей в Гонконге, когда миссис Тэтчер приехала в Гонконг в этом году и поприветствовала губернатора Гонконга Эдварда, она упомянула их.
Бао Цинхэ скромно поприветствовал всех, независимо от того, знали они друг друга или нет, улыбнулся и кивнул. Он подошел к Чжэн Линлин: «Линлин, в канун Рождества в особняке губернатора Гонконга будет банкет, я хотел бы пригласить тебя стать моим партнером по танцам».
Его голос не был тихим, и все присутствующие могли его отчетливо слышать.
«А как насчет вечеринки в особняке губернатора Гонконга! Я так завидую! Все эти люди будут там!»
«Разумеется, раз в год будут присутствовать все высокопоставленные лица со всего Гонконга! У Бао Цинхэ на самом деле есть приглашение, а это значит, что его отношения с семьей Бао не такие уж и далекие, как мы думали, так что, возможно, он близкий родственник».
Чжэн Линлин немного заколебался: «Но драма все еще есть».
«Линлин, в особняке губернатора вечеринка, а ты все еще пытаешься объяснить драму, ах! Эти двое даже не на одном уровне важности, пошли, пошли, пошли!»