162-163. Днёвка: дождь, маяк и море
Эти строки пишу с берегов Японского моря, из бухты Чумакова, что недалеко от посёлка Емар.
Ночь на полуострове Брюса была спокойной и дождливой.
Спешить было некуда, и я проснулся в 9:14.
По крыше стучали дождевые капли. Снаружи было тепло и сыро.
Накинув дождевик, я ненадолго вынырнул из палатки, чтобы похлопотать по хозяйству и тут же занырнул обратно.
Прогноз метеорологов сбывался. Небо выглядело беспросветным. Дождь грозил затянуться на весь оставшийся день.
Свой небольшой хасанский крюк перед Владивостоком я воспринимал, как отпуск. Нужды двигаться к цели в любую погоду у меня больше не было, и я решил сделать днёвку, надеясь написать все ненаписанные отчёты.
Прогноз погоды подсказывал, что дождь должен был немного ослабнуть во второй половине дня, и я сообщил Максиму о своих планах, аккуратно предложив сходить завариться, когда появится погодное окно.
Максим отреагировал на моё предложение так, словно я озвучил вслух его собственные мысли.
Ближе к 14 часам дождь ослаб. Я остался сидеть на банках, а Максим отправился в Славянку. Накануне мы проезжали мимо гаражей, рядом с которыми на деревьях висели таблички с надписью: «АРГОН».
Вдохновения не было. За день я не написал ни строки и занимался лишь тем, что читал статьи, закешированные приложением Pocket.
Ближе к 17 часам дождь закончился, и я отправился побродить по скалам.
Моё внимание попеременно привлекали дальние дали и грохочущий прибой.
Даже при свете пасмурного дня место нашей стоянки показалось мне очень красивым.
Довольно слов. Возможно, фотографии, приведённые ниже, смогуть передать атмосферу хмурого дня на полуострове Брюса более точно и глубоко.
Время пролетело незаметно. День клонился к вечеру.
Максим показался на склоне горы после 18 часов.
Через несколько минут он добрался до лагеря и, пребывая в приподнятом расположении духа, сообщил мне, что раму удалось заварить.
Положив велосипед, он объявил, сегодняшний день рыбным и поставил на нашу поляну пятилитрушку воды, пакет крупных креветок и увесистый кусок копчёной кеты.
С этого момента моё настроение тоже заметно улучшилось.
Я где-то слышал, что морепродукты лучше варить в морской воде, и мы решили провести небольшой эксперимент.
Максим варил креветки в пресной воде, добавив в неё соли по вкусу, а я сходил на пляж, чтобы зачерпнуть морской и варил в ней креветки, как есть.
Когда всё было готово, Максим высоко оценил вкус моих креветок, указав лишь на то, что, возможно, они получились слегка недоваренными.
Я раньше ел креветки только в виде консервов и чисто на вкус мои показались мне более предпочтительными.
По итогам эксперимента мы единогласно решили, что креветки лучше варить в морской воде.
Копчёная кета была вкусной, но показалась мне слегка недосоленной.
В довершение ко всему, я решил приготовить компот из шиповника, собранного ещё на берегу полуострова Песчаный, когда я впервые оказался на берегу Японского моря.
Компот получился очень ароматным, и я решил и дальше собирать шиповник при любой подвернувшейся возможности.
На горизонте загорелся Владивосток.
Весь день где-то вдалеке слышались залпы и взрывы. Один раз, на горизонте, в той стороне, где проходила наша граница с Северной Кореей, над водой я увидел высокий столб дыма, напоминающий ядерный гриб. А перед отбоем, где-то совсем рядом с нами, бабахнули так, что наш мыс содрогнулся, и я всерьёз испугался, что мы можем отколоться от полуострова, и нас незамедлительно постигнет судьба Атлантиды.