День 117. В горах Бурятии. Врата в новый мир

За 22 августа.

Эти строки пишу, сидя на берегу реки Кижинга близ деревушки Ушхайта.

Публикую из села Улзытэ.

Эпиграф:

Мы ― буряты ― народ дружелюбный, но в деревнях есть пьяницы, от них нужно держаться подальше.

Ночь на берегу Ильки близ Новоильинска была холодной. Под утро я откопал в сумке поляртек и накрылся им поверх спальника.

Встал я в 7:30.

Без комаров долина Ильки оказалась очень приятным местом: травка была аккуратно подстрижена коровами, а через каждые несколько метров цвели фиолетовые цветочки очень похожие на ромашки. Местами они образовывали целые полянки.

Ближе к 8 часам ко мне начали приближаться коровы, но пастух провёл их на порядочном расстоянии, не став нарушать мой покой.

Рядом проходил Транссиб, но в Новоильинске наши пути с ним расходились ― магистраль уходила на Петровск-Забайкальский, ближе к федеральной автодороге.

Выехал я после 12 часов, решив проехать через Новоильинск.

На въезде меня облаяли злые собаки.

Уже в который раз, защищаясь от собак, я пользуюсь простым приёмом ― поливаю их водой из фляжки стараясь попасть в нос или в глаза.

По опыту скажу, что приём этот оказался очень действенным. Каждый раз он работал без осечек, иногда спасая меня от больших и очень страшных с виду собак.

Новоильинск был очень большим посёлком с зубодробительными дорогами. Ожидая, что на выезде из посёлка асфальт закончится, я с ужасом представлял, что грунт окажется именно таким.

К счастью, асфальт продолжился и после Новоильинска. Потряхивало, но если просуммировать все факторы, то дорожка была очень хорошей.

Участок дороги после Ташелана попал под федеральную программу «Безопасные и качественные дороги», и около 10 км я ехал по идеальному покрытию с широкой обочиной.

После Ташелана меня поприветствовал водитель небольшого грузовичка и, остановившись на обочине, знаками показал, что хотел бы со мной поговорить. (Далее свои реплики я уберу, потому что мои ответы на обычные вопросы вам и так хорошо известны.)

― Издалека едешь? Во Владивосток? Так трасса то та-а-ам. Сюда-то ты как попал?

― Ты думаешь всегда будет такой асфальт? Сейчас километров 5 ещё будет после Нарына, а потом начнётся яма на яме. Когда трактор прогребёт, а когда и нет. А потом подъём начнётся... Километров на 20.

― А спишь где? В палатке? А медведи?

― Да-а-а... Здесь места глухие, медведи есть. А змеи в горах? А ночи холодные? Замёрзнешь тут у нас.

― Ты сам-то из России? Как там... эта твоя область? (Самым западным городом моего собеседника был Канск, самым восточным ― Владивосток.)

― Я тут англичанину дорогу на федералку показывал. На машине он как-то сюда попал. Немца на мотоцикле встретил. Тоже ехал во Владивосток. Плевался на эту дорогу.

― 117-ый день, говоришь? Ну ты наверное разные дороги повидал, опыт есть?

― Ладно, давай, удачного пути. Я не пугаю, я предостерёг просто. Сюда... На велосипеде...

После Ташелана населённые пункты измельчали и стали довольно редкими. Отворотка на Нарын уходила куда-то в дремучий лес, и с дороги я не увидел ни одного домика.

Начал накрапывать мелкий дождик. Из автомашин мне в основном встречались небольшие грузовички и Уралы. Многие из них везли лес.

Я крутил педали, рассматривая склоны лесистых гор, и довольно быстро заметил многочисленные проплешины. В некотрых местах орудовала тяжёлая техника. Невооружённым глазом было видно, что Бурятия очень богата своими лесами, но их нещадно вырубали.

Через несколько километров после отворотки на Нарын меня снова обогнал уже знакомый грузовичок.

― Вон ты уже докуда доехал! А спать ты где будешь?

― О-о-ой... Места глухие там. Давай к нам? Мы с женой в Нарыне живём. (До этого мой собеседник ехал с женой. Видимо, он отвёз её домой и поехал за мной.) Гостевой домик у нас есть. Тихо, спокойно.

― Да ты не бойся. Знаешь, кто мы такие? Мы ― буряты ― народ дружелюбный, но в деревнях есть пьяницы, от них нужно держаться подальше.

Из разговора с бурятом я узнал, что Бурятия может прокормить трудолюбового человека, давая ему лес и сено для скота.

― Видишь, как мы живём? Лес, да скотина.

Но были и такие люди, которые вывозили отсюда лес целыми составами.

― Я лес в город вожу продавать, семью кормлю. Двое детей у меня. Мне много не надо, а кто-то составами возит. В Монголию, в Китай... Здесь лес на запад не идёт, всё на восток. Вот видишь деревья стоят? А на склон поднимешься ― там всё лежит. Всё украли.

Раньше праворульные машины гнали через границу, но недавно эту лавочку прикрыли.

― Да, я ездил за своей машинкой во Владивосток, а потом царь то наш, там наверху, лавочку взял, да и прикрыл.

С недавних пор для всех грузовиков (права категории «С») стало обязательным наличие системы «Тахограф».

― Мне она не нужна, но по закону на грузовиках она должна быть. А это ещё 42 тысячи. Первый раз поймали ― штраф 5 000, второй ― 15 000, а потом ― на штрафстоянку. Пришлось устанавливать.

Зимы в здешних краях были снежными и суровыми.

― Минус 48 было. В Кижинге помягче, а у нас -40 может и месяц простоять. Снегу той зимой было по пояс.

Кто что может, тот то и ворует.

― Вот видишь асфальт? Недавно положили. Знаешь, какой он толщины? Вот такой. (Показал пальцами около 5 см.) У меня друг есть, китаец, мы с ним на охоту ходим, женился на бурятке, русским стал, рассказывал, что у них бы за такое расстреляли. У них во-о-от такой кладут. (Показал руками около 30 см.)

― Ну ладно, удачной дороги. А как тебя зовут?

― Меня ― Сокто. (Протянул руку.) Давай хоть сфотографируемся на память, отправишь мне потом на Вайбер. И телефон свой оставь для связи. Как выедешь на федералку, позвони, что всё нормально.

― А так, держись дороги, в лес глубоко не заходи. Места тут глухие. Звери есть. Ну давай, удачи.

Поговорив с Сокто, я понял, что буряты ― народ скромный, трудолюбивый и предприимчивый. Родная Бурятия в состоянии прокормить, живущего в деревне, бурята и его семью, но для этого нужно немного шустрить.

Как и у большинства людей в нашей стране, у бурята есть ощущение, что гайки потихоньку закручиваются, но, будучи спокойным и терпеливым по своей натуре, бурят приспосабливается к новым условиям, изыскивая всё новые лазейки.

Когда, пропуская дождевые тучи, я остановился на обед, мои мысли на счёт предприимчивости бурятов подкрепила следующая надпись на пакете абрикосового сока.

Идеальный асфальт вскоре закончился, сменившись уже привычным, немного убитым, а через несколько километров природа взяла своё, и убитый асфальт скрылся под слоем песка.

Долина Ильки постепенно сужалась, а сама река становилась всё больше похожа на небольшой ручеёк.

По обеим сторонам от дороги было очень красиво.

На въезде в Кижингинский район был положен новый асфальт, но продлился он не более километра.

Проехав деревушку под названием Хара-Кутул, моё внимание привлекли развевающиеся флаги и ярко-белая часовенка.

Подъехав поближе, я увидел что-то похожее на курган. Рядом с часовенкой под небольшой крышей находились 3 вращающихся барабана с непонятными иероглифами, а чуть поодаль стоял маленький деревянный павильончик, напоминающий автобусную остановку.

Некоторые надписи были на кириллице, но я не смог разобрать в них ни одного слова.

Вода у меня подходила к концу, но удобный момент, чтобы пополнить её запасы я упустил ― в своих верховьях Илька превратилась в болото.

Под вечер ветер стих. Вокруг стояла звенящая тишина, изредка нарушаемая лишь проезжающими машинами. Я несколько раз останавливался в надежде услышать шум воды, но каждый раз в ответ была тишина.

Доехав до 3-го кургана с развевающимися флагами, я свернул в лес в надежде найти речку, но достаточно быстро пересёк всю долину, не встретив даже болота.

Озеро, которое, судя по карте, должно было располагаться прямо за курганом, оказалось подболоченным.

Долгое время прямо перед собой я наблюдал кусочек широкой и полноцветной радуги. Когда я подъехал к ней вплотную, радуга сомкнулась, образовав ворота. Было по-волшебному красиво.

Решив поставить лагерь на речке Кижинга, я двинулся в путь.

До цели мне оставалось около 20 километров. Прямо передо мной встали стеной дождевые тучи. На этот раз обмануть их мне не удалось.

Поднявшись на высоту около 850 метров над уровнем моря, я достиг вершины перевала, и начался еле-заметный спуск.

На въезде в Кижингинский соном (какое-то местное муниципальное образование) начался асфальт.

Долина Кижинги оказалась открытой и очень широкой. Вскоре я увидел и саму речку, петляющую по тщательно подстриженным коровами лугам.

Моё внимание привлекла какая-то красивая высокая постройка, напоминающая тибетский храм. От автодороги к ней тянулась прямая, как стрела, аллея, по бокам которой были аккуратно высажены 2 ряда деревьев.

Взглянув на карту, я увидел, что это место было отмечено, как Кижингинский дацан, и я сделал вывод, что дацаном у бурятов называлось место поклонения, являющееся прямым аналогом наших церквей.

Доехав до деревушки под названием Ушхайта, я вплотную приблизился к берегам Кижинги. Добраться до речки оказалось непросто ― вокруг были сплошные болота.

Чуть позже я обнаружил, что болота эти были какими-то странными. Такое количество воды на наших полях означало бы только одно ― через пару минут ты будешь в грязи с ног до головы.

При детальном изучении здешние болота оказались вовсе даже и не болотами. Дело было в том, что грунт в долине Кижинги был песчаным и очень плотным. Поверх песка находился тонкий плодородный слой, который препятствовал быстрому проникновению влаги, и после дождя она долгое время оставалась на поверхности.

Кижинга оказалась достаточно широкой, быстрой и полноводной рекой с приятными песчаными берегами. После дождей вода была мутноватой, и я воспользовался фильтром.

Вечер был тёплым и приятным. Комаров почти не было.

Ночь была светлой. На несколько минут меж туч показалась красная луна.

Готовил я на улице, наблюдая за далёкими огоньками, бегущими по автомобильным дорогам. Место было открытым. Видимость в каждую из четырёх сторон составляла многие километры.

Главным, к чему я пришёл в этот день, было то, что Бурятия ― это одна из немногих изюминок в большом батоне под названием «Россия», сравнимая по своей величине с Дагестаном.

Трек: https://strava.app.link/6ByUa8b6Wib

Продолжение следует...