День 134. Прекрасный день в Амурской области. Сдвигаю график
Эти строки пишу, сидя на берегу безымянного ручья, размывшего небольшой мостик по другую сторону от Невера.
Ночь на берегу Малого Ольдоя была холодной. Мои ноги, закутанные в 2 пары носков, так и не смогли согреться до самого утра.
Сильные туманы начались у меня с Иркутской области, с берегов Бирюсы. Тогда я связывал это исключительно с дымкой от лесных пожаров, а сейчас не исключаю, что она лишь усиливала и без того плотные восточно-сибирские туманы.
Чтобы мои вещи начали потихоньку сохнуть, солнцу потребовалось более 4 часов коптить окутанное дымкой небо.
За ночь уровень воды в реке повысился и продолжал повышаться, всё ближе и ближе подступая к палатке.
Вода стала заметно более мутной, и я решил проверить африканский способ её очистки, выкопав в песке небольшой колодчик.
Моё гидросооружение наполнялось очень медленно, а вода в нём оказалась такой же мутной, как и в реке.
Дожидаться, пока колодчик наполнится, и вода в нём отстоится, у меня не хватило терпения, и я процедил мутную речную воду через фильтр.
От этой процедуры страдал исключительно фильтр, потому что на выходе вода была бутилированного качества.
За завтраком я наблюдал за прытким бурундучком, который сначала прыгал вдоль опушки леса, а потом встал на задние лапки, подпрыгнул, ухватил передними лапками сухой колосок и ртом собрал с него все семечки.
Когда я начал собираться, то обнаружил, что оба пакета, с гречкой и с орешками, у меня оказались порванными. Гречка лежала во внутрирамной сумке, а орешки ― в нарульной.
Поругав себя за криворукость, я заменил пакеты, а потом вспомнил, как ночью со стороны велосипеда кто-то прыгал и чуть слышно попискивал. Тогда я не придал этому значения и с мыслями: «Не медведь, да и ладно» снова провалился в сон.
Приглядевшись к просыпавшейся гречке и орешкам, я обнаружил на них следы маленьких зубов: «Так во-о-от оно что! Это не я криворукий, а грёбаные бурундучки прогрызли оба пакета и унесли часть моего провианта в лес».
После этого, уже не первого, инцидента на ночь я решил закрывать все сумки. (До этого, я использовал ночное время, чтобы дать им немного просохнуть.)
Просушив вещи и палатку, я собрал лагерь и отправился в путь. На часах было больше 13 часов.
Выезжая на накатанную дорожку, я удивился, в какую глушь меня занесло в темноте.
На карте местность казалась мне оживлённой и пронизанной множеством дорожек, на деле же вокруг меня была глушь и одна единственная полуживая грунтовка, по которой можно было добраться до речки относительно сухим и чистым.
Рядом с бродом, на котором я и поставил палатку, судя по карте, должен был находиться автомобильный мост. Накануне вечером я думал, что пропустил нужный поворот в темноте, но мне не удалось разглядеть его и при свете дня.
Посёлок Солнечный находился в той же самой глуши, в которой я стоял лагерем. Неподалёку от него расположился посёлок со звучным названием БАМ. Туда лежал мой путь.
На подъезде к БАМу я обратил внимание на очень большое количество заброшенных, полуразрушенных и до основания разобранных железобетонных конструкций.
Видимо, в советские годы посёлок было решено развивать, но в настоящее время всё пришло в запустение и о былом величии и грандиозных планах напоминали лишь несколько пятиэтажек, возвышающихся посреди тайги.
Все грунтовые дорожки были зубодробительными, и за час езды я покрывал не более 10 км.
В БАМе со второй попытки мне удалось купить большую упаковку влажных салфеток.
Выехав на трассу, я стал ломать голову по поводу грунтового дублёра, проходящего вдоль границы с Китаем.
Посмотрев на предстоящий прогноз погоды (дожди на 2 дня) и на расстояние между ближайшими населёнными пунктами (более 100 км) я решил, что дублёр будет очень плохим, а возможно, даже с дарьеном.
А ещё, меня реально пугали амурские тигры. Если медведь представлялся мне посредственным охотником на человека и при желании его можно было обвести вокруг сосны, то шансов ускользнуть от заинтересовавшегося тобой тигра я просто не видел.
Когда я представил, что дорога идёт по глухому лесу (каким он и бывает в заказниках), на расстоянии 5-10 км от Амура и неизбежно пересекается множественными ручьями, несущими свои воды с окрестных гор, желание сворачивать с федералки у меня окончательно пропало, но я решил дождаться отворотки в надежде на сиюминутный эмоциональный порыв.
Проехав отворотку без сожаления, через несколько сотен метров я остановился, поймал интернет и почитал про амурских тигров в Википедии.
Оказалось, что тигры живут гораздо южнее, на охраняемой территории, чем-то напоминающей зоопарк под открытым небом, и просто так вместе с грибниками по лесам не бегают.
Ещё я узнал, что существует тигриная перепись, а для поддержания поголовья хищников работники заповедников вынуждены поддерживать поголовье копытных, чтобы тиграм было на кого охотиться.
Кредит моего доверия к Википедии был несопоставим с кредитом доверия к случайному встреченному водителю с его эмоциональными рассказами. Я понял, что тигров на грунтовом маршруте нет, но даже этот момент не заставил меня свернуть с трассы. Непролазной грязи, растянувшейся на сотни километров, я боялся гораздо больше, чем тигров.
Дорога в этот день снова была гористой и очень напоминала таковую в Забайкальском крае. Я снова вспомнил свой разговор с чернышевским водителем, ещё раз отметив, что доверять всему, что говорят люди нельзя даже наполовину.
После дождей почти все ручейки и речушки были мутными, но, проехав отворотку на Сковородино, я наткнулся на очень приятный ручеёк и, недолго думая, пополнил в нём свои запасы воды.
Пообедать я решил там же, разместившись на ступеньках железобетонной лесенки, какие делают для обслуживания автомобильных мостов.
Ярко светило слабеющее солнце, звонко журчала вода, в лесу заливисто пели птицы, ветра не было. Я сидел и наслаждался теплотой погожего осеннего денька, понимая, что таких прекрасных дней неизбежно будет становиться всё меньше и меньше.
В том месте, где от «Амура» отделялась «Лена», идущая на Якутск, была сделана широкая транспортная развязка. На ней я из любопытства решил свернуть на Невер. Судя по карте, моя дорожка должна была быть асфальтовой.
В Невер я спустился с ветерком. Проезжая по центральной улице, кроме частных домиков я больше ничего не увидел. Посёлок оказался небольшим и напоминал, скорее, деревню.
К своему удивлению, отворотки, ведущей на федеральную трассу, я не нашёл. Сверившись с картой, я обнаружил, что оранжевым цветом на ней была отмечена обычная узкая деревенская улочка, свернув на которую, я реально опасался, что на выезде из посёлка дорога закончится и мне придётся возвращаться назад.
Каменистая дорожка карабкалась в подъём, постепенно ухудшаясь. Ближе к вершине старая подсыпка из гладких камешков сменилась новой, более колючей и грубой. Дорожка немного расширилась, и я понял, что она уже не прервётся.
Спустившись с горы, я добрался до размытого моста через бурный ручей, берущий своё начало в обширном болоте, разулся, чтобы преодолеть водное препятствие вброд, а потом... поочерёдно посмотрел на солнце, на часы и на карту и решил вставать лагерем на одной из насыпей разрушенного моста.
Когда я закончил с лагерем, солнце скрылось за горой, с которой я только что спустился.
Начинало холодать, и я поспешил поскорее помыться, чтобы потом не пришлось стучать зубами.
Рядом со мной росло несколько кустиков черёмухи, и я набрал её на компот.
Похолодало гораздо быстрее, чем компот успел довариться, и я был вынужден перенести свою готовку в палатку.
Когда пламя горелки погасло, моё жилище начало стремительно остывать, и я поспешил как следует утеплиться.
Выйдя из палатки вечером, чтобы почистить зубы, я начал ими стучать.
Над моей головой распростёрлось холодное звёздное небо. Изо рта клубами валил пар. По долинам начал расползаться туман.
Впереди у меня была по-настоящему холодная ночь.
Трек: https://strava.app.link/yTjvxDu7ojb
