День 136. Насквозь дождливый день в Амурской области. Самый трудный лагерь
Эти строки пишу с какого-то карьера из-под Тыгды.
Ночь в молоденьком соснячке напротив посёлка Гонжа была тёплой и дождливой. Спал я в одном термобелье.
Встал я в 6:50. По крыше палатки стучали мелкие капли дождя.
Вылезая из спальника, я вырвал шнурок, который был необходим, чтобы появилась возможность задраиться в спальник с головой.
Решив, что такую потерю необходимо восполнить как можно скорее, я достал иголку и принялся шить.
Через несколько стежков иголка неожиданно сломалась пополам!
Достав последнюю иголку, я стал орудовать ей ни как рапирой, а более вдумчиво и аккуратно.
В итоге я пришил к спальнику вырванный шнурок и зашил все носки, в тех местах, где они начали протираться ногтями.
(Носки ― хороший индикатор для стрижки ногтей. Начали протираться ― пора стричь.)
За всё утро дождь утихал лишь дважды. Первое погодное окно я использовал, чтобы сгонять на озеро и помыть котелок перед завтраком, а второе ― чтобы проделать ту же самую процедуру после завтрака и собрать лагерь.
Посуху лагерь собрать у меня не получилось, и палатку я свернул насквозь сырую.
Выехал я около 11 часов. Дождь был мелким. Небо не выглядело безнадёжным.
На подъезде к городку Магдагачи небо просветлело, и дождь на какое-то время прекратился.
За это небольшое погодное окно дождевик на мне успел высохнуть, и в какой-то момент времени я даже подумал: «А всё не так страшно, как прогнозировали метеорологи».
Город Магдагачи был местным райцентром и находился достаточно далеко от трассы. Дорожка была грунтовой, и я проехал этот, судя по всему, небольшой городишко мимо.
Оставив позади Магдагачи, я въехал в непогоду. Видимость упала. Небо стало беспросветным, а ситуация ― безнадёжной.
Дождь заметно усилился, и мой дождевик стал понемногу промокать.
На обед я остановился на автобусной остановке, крыша которой чем-то напоминала решето.
Когда с металличечкого потолка на меня падала очередная большая капля воды, я ругался и неизменно желал, чтобы и у работников, сделавших эту проклятую крышу, по жизни над головой было подобное решето.
Выезжать с остановки мне совсем не хотелось, но, пробыв без движения чуть больше десяти минут, я начал потихоньку замерзать.
На ходу я достаточно быстро согрелся, но вскоре понял, что до нитки промок. С непогодой не справились ни дождевик, ни бахилы. Вода хлюпала, как в месте моего контакта с педалями, так и в месте контакта с седлом.
Близ посёлка Дактуй на горизонте замаячили ещё более грозные тучи, и я остановился, чтобы запечатлеть безнадёжность текущего момента.
Когда я тронулся, со мной поравнялся водитель небольшого грузовичка. Он ехал пустым и предложил подкинуть меня до ближайшей заправки.
Я чувствовал в себе силы, чтобы продолжить сражаться со стихией в одиночку, и в конце разговора водитель сообщил, что через 50 километров у меня на пути будет хорошее кафе с гостиницей: «Там можно будет высушиться и как следует отдохнуть».
Поблагодарив внимательного водителя за помощь, я, словно заручившись чьей-то поддержкой, отправился прямо в пасть непогоды.
Дождь хлестал страшный, но терять мне было нечего, и я продолжал крутить педали, зная, что после остановки у меня есть чуть более 10 минут прежде, чем я начну замерзать.
Проехав отворотку на Тыгду, я бережно достал телефон, чтобы свериться с картой.
Недалеко от Тыгды находился какой-то карьер с водой. На нём я и планировал встать лагерем, в идеале, укрывшись от дождя под какой-нибудь раскидистой сосной.
Местность оказалась открытой. Всюду были рассыпаны мелкие острые камушки, а под ними ходила ходуном вязкая голубая глина.
Выбрав полянку поплотнее, я оперативно поставил палатку, бросил полусухой коврик прямо в воду и нырнул под крышу, словно в бассейн.
Моей главной задачей было сохранить коврик как можно более сухим, предельно аккуратно избавившись от сырой одежды.
Копаясь в баулах, в суматохе я бросил сумочку с документами прямо в воду, но очень поздно это заметил.
Когда дело дошло до этой несчасной сумочки, я с горечью обнаружил её насквозь сырой и достал из неё два промокших паспорта вместе со всей бюрократической требухой, заткнутой за обе стороны сделанной под кожу обложки.
Внутренняя часть палатки достаточно быстро высохла, дыры в полу я прикрыл большими пакетами. Дождь лил, не переставая, и по растяжкам, контактирующим с наружным тентом палатки, на меня время от времени опускались холодные капли воды.
Смещая дугу палатки из стороны в сторону, я уменьшил эффект капиллярности, но избавиться от него полностью мне так и не удалось.
Вечер был тёплым. Засыпал я, поджав ноги и прибрав поближе к телу руки, тем самым стараясь уберечь спальник от контакта с чем либо другим, кроме полуживого коврика.
Этот лагерь психологически стал для меня самым сложным, и впредь я зарёкся разрезать коврик без очень веских на то оснований. (Буду пробовать свернуть новый коврик так, чтобы в сечении получался овал.)
Трек: https://strava.app.link/CPfrHYZcrjb
