День 147. Хмурый день в Еврейской автономной области
Эти строки пишу с берегов подболоченного озера близ посёлка Семисточный.
Ночь на берегу Биракана была спокойной и прохладной. Если сравнивать её с предыдущей, можно сказать, что было тепло.
Спал я, завернувшись в космическое одеяло и проснулся в 7:48.
Утро было пасмурным и прохладным. Тумана не было.
В теле чувствовалась накопившаяся усталось, а в настроении ― апатия.
За завтраком я пил крепкий чёрный чай с лёгкими нотками сварившегося паучка.
Окончательно ликвидировав долги по отчётам, выехал я около 14 часов, одевшись во всё длинное.
В Еврейской автономной области на деревьях снова появились пучки омелы.
Дорога была набористой. Подъёмы и спуски по протяжённости частенько приближались к 2 километрам.
Когда моя скорость касалась отметки в 50 км/ч, становилось очень холодно. Несколько раз я даже задумывался про перчатки и бахилы, но обычно впереди уже маячил новый подъём, и, пытаясь разглядеть его вершину, я понимал, что через несколько минут согреюсь, а возможно, придётся немного попотеть.
День был пасмурным. В воздухе стояла какая-то дымка. Краски осени выглядели приглушёнными, но всё равно вокруг было очень и очень красиво.
Теплоозёрск оказался достаточно крупным посёлком.
По одному склону горы карабкались кирпичные и панельные малоэтажки, а по противоположному ― частные деревянные домики. Сильно дымили трубы какого-то предприятия.
Рядом с Теплоозёрском располагался рабочий посёлок Лондоко-завод. Из названия железнодорожной станции я сделал вывод, что на заводе занимались производством извести.
До Будукана обочина была широкой, и на трассе я чувствовал себя очень комфортно. При въезде в посёлок дорога заметно сузилась, а обочина почти пропала.
Подобное я замечал и раньше, связывая это с тем, что в населённых пунктах из денег, выделяемых на содержание трассы, уходила федеральная часть.
Обычно, на выезде из посёлков, широкая обочина появлялась снова, но в этот раз она не появилась до конца дня.
На выезде из Будукана я остановился у небольшой столовой. Моё внимание привлекла приписка «с выпечкой», и я подумал, что было бы очень неплохо отведать парочку горячих пирожков.
Когда я зашёл в столовую, пирожки окружили меня со всех сторон (титульное фото), и я почувствовал себя так, словно попал в рай. Этот момент, определённо, был самым светлым моментом за весь хмурый осенний день.
Все пирожки были свежими, а некоторые из них ― ещё горячими. Тесто сладких пирожков было медовым, а остальные я оставил на следующий день.
(Пирожки в этих краях попадаются мне очень редко. В лучшем случае, мне приходится расчитывать на булочки, но часто не бывает и их.)
Ручья или ручушки со своим именем я пока ещё не встретил (да наверное и не встречу), но ближе к Бире мне попался ручей с днём моего рождения. Никаких других чисел до этого на моём пути не было. Четырнадцатый ручей оказался первым и единственным.
На подъезде к Бире небо стало чуть более тёмным и однородным. Если до этого потоки дождя срывались сверху, образуя направленные вниз дьявольские рожки, то теперь небо окончательно прохудилось, и дождь начал моросить, накрывая пространство от горизонта до горизонта.
Близ Биры недалеко от авродороги было несколько озёр с удобными подъездами, и, чтобы лишний раз не мокнуть, я всерьёз задумывался о том, чтобы разбить на одном из них лагерь. Останавливало меня только то, что выехал я достаточно поздно, а до лагерной отсечки оставалось чуть более одного часа.
В итоге, лагерь я решил ставить на озере близ Семисточного.
На подъезде к посёлку дождь разошёлся, и я остановился, чтобы надеть дождевик.
Сырость пугала меня в сочетании с холодом, но вместе с потоками воды на землю опустилось и тепло.
Озеро оказалось небольшим и подболоченным, но, видимо, рыбным. Лагерь я поставил на обжитой рыбаками полянке с удобным подходом к глубокой воде.
Ближе к ночи дождь разошёлся уже ни на шутку. То и дело он сбивал с потолка крупные капли конденсата, и они, разбиваясь о сетку внутреннего слоя палатки, накрывали меня холодным душем.
В целом, в палатке было тепло и уютно. Вечер я коротал, отбирая фотографии для своего инстаграма и засиделся за этим занятием до самой полуночи.