День 94. Моё спасенье ― Красноярский край

За 30 июля.

Эти строки пишу, сидя на берегу затопленного угольного карьера близ посёлка Новочернореченский.

Публикую из небольшого крпсноярского городка под названием Козулька.

Ночь на небольшом озерце близ Итатского была прохладной. Под утро я вынужден был залезть в спальник с головой.

Делая небольшие успехи, в 6:00 я отключил будильник и открыл глаза в 6:40.

Когда я вышел из палатки, солнце лишь недавно оторвалось от горизонта и давало совсем немного тепла. За ночь выпала обильная роса. От воды поднимался лёгкий туман. Вокруг было очень красиво, и я смог уловить, так называемую, магию утра.

Лагерь я поставил на открытом месте, и, когда вокруг начало стремительно теплеть, у меня всё высохло достаточно быстро.

Утро на озере ознаменовалось не очень приятной ситуацией.

Спросонья моя реакция была замедленной, и я не успел сориентироваться, когда скользкая досочка выпрыгнула у меня из под ног. Мои руки были заняты двумя частями котелка и мылом. При падении всё это добро разлетелось в разные стороны, а я достаточно сильно потянул левое запястье, вымазал в грязи термобельё и потом ещё долго искал вылетевшую из котелка в неизвестном направлении ложку.

Ложку я нашёл, термобельё выстирал, кое-какие выводы для себя сделал.

Собрался я достаточно оперативно и в 10:30 был уже в седле.

Широкая обочина закончилась почти сразу, как я немного отъехал от Итатского. Приуныв, с тоской на душе я подумал: «Кемеровская область безнадёжна. Ждём Красноярский край».

Проехав несколько километров, я увидел табличку: «Ачинское ДРСУ обслуживает автодорогу "Байкал"...» и с обоих сторон дороги, как будто по взмаху волшебной палочки, приросло по пол-метра асфальта. На деле всё это выглядело очень контрастно: убогая просёлочная дорожка закончилась, и началась настоящая магистраль (снимал видео).

Чуть позже я понял, что выехал из жуликоватой Кемеровской области и въехал в спасительный Красноярский край. (Указателей, традиционных стел и прочих табличек вдоль дороги не было.)

Лишние пол-метра асфальта для велосипедиста ― это уже хлеб. Я снова мог ехать и любоваться всем, что было вокруг, не заостряя своё внимание на проклятых фурах. (Да, я абсолютно согласен с тем, что они делают благое дело ― двигают нашу монополизированную государством экономику вперёд, но как же они меня к тому моменту достали.)

В Большую Косуль я заехал, чтобы пополнить свои запасы воды.

Село оказалось небольшим. На общем фоне выделялось массивное здание школы с хорошо обустроенным двориком.

Колонки в селе были на месте. Вода в них оказалась отличной.

Для меня колонки ― это счастье, но, видя их, я понимаю, если они есть, значит почти наверняка с местным водопроводом имеются проблемы, если он вообще есть.

Глядя на большие кучи наколотых берёзовых дров, лежащих вдоль заборов, я понимаю, что есть проблемы и с газом, если он вообще проведён.

(Здесь мне хотелось бы вспомнить про несколько веток газопровода «Сила Сибири», протянувшихся через всю Россию и позволяющих, незаметно для серой толпы, менять отечественный газ на доллары или евро, но я не буду.)

Местность вокруг меня была рельефной и разнообразной. Куда бы я не поворачивал свою голову, везде было красиво.

В село Боготол (располагается южнее города Боготол) я решил заехать, чтобы купить молока и пирожков на обед.

Село оказалось большим, ассортимент в магазине был широким, но настоящего молока мне найти не удалось.

На полках стояли лишь ставшие уже привычными тетрапаки со сроками годности по пол-года. Уже в который раз меня спасла «Ряженка» со сроком годности в 5 дней.

После того, как я выехал из Боготола, местность стала более открытой. Вдоль дороги потянулись бесконечные и бескрайние поля, засеянные, по-видимому, рапсом. (В комментариях мне как-то писали, что жёлтые цветы ― это рапс, но сам я его до сих пор так и не знаю.)

На остановке «Красный завод» я остановился на обед. Красноярские автобусные остановки мне очень понравились.

Когда я уже собирался в дорогу, рядом со мной остановился «Камаз», чтобы забрать мусор из урн, расположенных по обеим сторонам от становки.

(На фотографиях из предыдущих постов вы могли заметить переполнынные урны и валяющийся рядом с остановками мусор в Новосибирской и Кемеровской областях. В Красноярском крае с этим был полный порядок. Хотя, судя по моему предыдущему опыту, от края промышленников и металлургов ожидать этого, было весьма опрометчиво, но уже на въезде в красноярские земли состояние автодороги разбило мои предубеждения на счёт промышленников и металлургов ― могут, когда хотят.)

На подъезде к Ачинску, я увидел множество высоченных дымящих труб и вспомнил про большой металлургический завод.

Чтобы вы понимали, к чёрным курильщикам, и к крупной промышленности вообще, я отношусь хорошо, понимая, что если бы ни она, не было бы почти ничего из того, что мы ежедневно привыкли видеть вокруг себя. Именно промышленность приближает прогресс и толкает нас вперёд. Именно ей мы обязаны всеми благами, которые ежедневно и непрестанно потребляем.

Но! Нужно разделять крупную промышленность и наплевательское, а иногда и просто варварское отношение к природе. Чтобы понять, что речку превратили в канализацию, не нужно быть экологом. Чтобы понять то, что речка, превращённая в канализационный сток, не является нормой, не нужно быть учёным-статистиком, достаточно лишь увидеть 100 других, чистых речек. (Да, сейчас я про безумно красивую, но ненавистную мне своим отношением к природе Челябинскую область, и речку Ай частности.)

Ачинск оказался небольшим городком. Суету в автомобильное движение привносила проходящая неподалёку магистраль.

Улочки старого города были усеяны старинными особняками. Многие из них, по какой-то причине, оказались сгоревшими.

На выезде из Ачинска магистраль стала очень широкой. Ширина обочины составляла около 3-х метров. Я чувствовал себя царём, но не забывал и об умниках, которые могут совершить обгон по обочине.

По дороге из Ачинска в Красноярск почти ничего не отвлекало меня от красивых пейзажей, и лишь иногда в моей голове проносилась мысль: «Отдайте по метру своих шикарных обочин Кемеровской области. Хотя... не стоит. Сп#здят».

Лагерь я планировал ставить на одном из озёр близ Новочернореченского, но, не доезжая до посёлка, увидел на карте угольные карьеры.

Первый, находящийся за 5 км до посёлка, оказался действующим. Судя по карте, он не был заполнен водой.

Второй, находящийся в непосредственной близости от посёлка, был заполнен водой и оказался подходящим для установки лагеря.

Не успел я поставить лагерь, как в паре десятков метров от меня нарисовался другой велосипедист. Он оказался местным пареньком 29 лет и звали его Максим. После тяжёлого дня на покосе он приехал в тихое место, чтобы разделить приятный летний пятничный вечер с бутылкой водки.

Мы вместе искупались, потом, набрав воду прямо из карьера, я принялся готовить ужин, и между нами завязался разговор.

Максим разбирался и в угле, и в лесах, и в рыбе, и в грибах, и в травах, и в ягодах. От него я узнал, что на этом карьере работал его отец и глубина водоёма достигает 40 метров. Месторождение оказалось бедным и разрабатывавшие его старатели прогорели.

Так же Максим рассказал мне про черемшу (какая-то чудо-трава, погуглите, а я добавил её в свой TODO-лист) и горы опят, которые он вывозил из леса на своём велосипеде на продажу.

От своего собеседника я узнал и про пихты. Оказалось, что на пихтоварке получают ни смолу и ни целлюлозу, используемую в дальнейшем для производства бумаги, а масло.

Из беседы с Максимом я узнал, что те остроконечные высокие «ели», которые так привлекли моё внимание, оказались пихтами.

Необычную для елей гладкую кору я заметил сам, а вот потрогать колючки мне ещё не довелось. У пихты они должны были быть мягкими. (Ветки этого прекрасного дерева местные нередко добавляют в банные веники.)

«Елей у нас здесь почти нет. Редкое дерево. В основном ― пихта. Ель редко бывает гнилая, а пихта ― запросто», ― сказал мне Максим.

А ещё Максим рассказал мне, что в их посёлок приезжали американцы из Discovery (вроде бы, памяти нет), чтобы снять выпуск про леса Сибири: «Там ещё был такой смешной беззубый американец в алюминиевой каске. Зимой!». (Что-то мне подсказывает, что наш вероятный противник притащил в Сибирь этого колоритного персонажа для поддержания расхожих стереотипов о нашей великой и могучей стране и её несгибаемом народе.)

Выпуск вышел, называется «Сибирская рулетка». Мой собеседник промелькнул там в каком-то кадре, будучи в капюшоне.

Когда солнце скрылось за горизонтом, начало стремительно холодать, в воздухе появились голодные комары, мы попрощались, и я забрался в свой тёплый и уютный домик.

Времени было 22 часа.

Трек: https://strava.app.link/UdbrPYYEkib

Продолжение следует...