ДОКТОР ЭМИ БЕЙКЕР. КАК ОТЛИЧИТЬ СПЕЦИАЛИСТА ПО ОТЧУЖДЕНИЮ ОТ НЕСПЕЦИАЛИСТА ИЛИ ШАРЛАТАНА

Доктор Эми Бейкер (Amy J.L. Baker) является признанным на национальном уровне экспертом в отношении родительских отношений с детьми, особенно детей с наличием синдрома родительского отчуждения и по проблемам эмоционального насилия над детьми. В 1989 году она получила степень доктора в области психологии развития в учительском колледже Колумбийского университета, Нью-Йорк. С 2006 г. по настоящее время является директором по исследованиям в Центре защиты детей Винсент Дж Фонтана, Нью-Йорк Имеет лицензию судебного эксперта. Она является автором или соавтором 8 книг и более 65 рецензируемых статей.

КАК ВЫБРАТЬ ЭКСПЕРТА В ОТЧУЖДЕНИИ РОДИТЕЛЕЙ
http://endparentalalienation.weebly.com/uploads/3/1/0/9/31091731/pa_expert_criteria.pdf

2015 г.
Отчуждение ребенка от родителя- это динамика семейных отношений, в которой один из родителей способствует неоправданному отказу ребенка от другого родителя. Этот феномен широко распространен. По некоторым оценкам 80% всех разведенных родителей проявляют PA (отчуждающее поведение) (Clawar & Rivlin, 1992). Несмотря на то, что не все дети, подвергшиеся воздействию отчуждающего поведения, становятся отчужденными (необоснованно отвергают одного родителя), уровень отчуждения у детей может достигать 1% (Bernet, Boch-Galhau,Baker, & Morrison, 2010). В настоящее время существует целый ряд исследований, устанавливающих негативные долгосрочные эффекты воздействия отчуждающего поведения на детей (например, Baker & Eichler, 2014, Bernet, Baker, Verrocchio, 2015; Verrocchio & Baker, 2015). Некоторые исследования, наряду с множеством личных историй, также документирует чрезвычайно болезненный опыт отчуждения для целевых родителей (например, Baker, 2006; Baker & Fine, 2014).
Многие целевые родители оказываются вовлеченными в работу как с юристами, так и с специалистами по психическому здоровью, поскольку они сталкиваются с отчуждением родителей (Gardner, 1998). Хотя есть исследования и клинические выводы в нашей современной базе знаний, PA все еще является новым направлением. В настоящее время не существует органа, который мог бы предоставить специалистам научно обоснованное обучение и/или соответствующую информацию для решения проблемы отчуждения родителей. Так развивались познания и относительно других областей психических патологий. Например, хотя зависимости существовали до 1980-х годов, только в 1988 году Американская академия медицинских работников стала выпускать сертифицированных специалистов по наркомании. До этого времени каждый психиатр мог претендовать на роль эксперта в лечении зависимостей, независимо от его знаний, опыта или умений.
Поэтому РА является большой проблемой, это специализированная область практики, требующая обширных знаний, которые должны иметь эксперты для оказания надлежащей помощи семьям и избегать распространенных ошибок, которые могут привести к отрицательным результатам. Такие ошибки очень распространены среди неспециалистов, поскольку многие аспекты отчуждения родителей очень противоречивы. Ошибки происходят потому, что человеческое мышление жестко связано с совершением определенных типы систематических когнитивных ошибок, которые особенно распространены в случаях РА (Miller, 2013). Следовательно, неспециалисты, которые пытаются проводить экспертизу или осуществлять руководство в таких случаях, часто становятся жертвами различных когнитивных и клинических ошибок, особенно если они полагаются на свои наивные интуитивные предположения, а не используют высокоспециализированную базу знаний. Кроме того, такие клиницисты имеют большую уверенность в своих неправильных выводах. Действительно, обычный набор клинических приемов исследования ситуации часто совершенно не годится в таких случаях и приводит к негативным клиническим и судебным результатам (Miller, 2013). Чтобы избежать таких ошибок, клиницистам требуется высококвалифицированная подготовка в РА и связанной с отчуждающим поведением динамики семьи, такой как патологическая зависимость и патологическая индукция (Minuchin, 1974; Wallerstein & Kelly, 1980). Обучение и знания, связанные с РА, необходимы для того, чтобы избежать таких ошибок.
1) Во-первых, специалисты в области психического здоровья обучены полагаться на свое клиническое суждение и впечатление при встрече и работе с клиентами. Эти впечатления клиницисты используют при принятии решений о состоянии психического здоровья клиента. Но такой подход неверен для случаев PA, потому что целевые родители часто предстают как тревожные, взволнованные, сердитые, испытывающие страх.
Они переносят тяжелую психологическую и эмоциональную травму, находятся в кризисе и именно поэтому будут часто производит плохое первое впечатление. Возможно, они будут оказывать давление. Они могут демонстрировать психомоторное возбуждение. Они могут избегать зрительного контакта. Они могут прерывать работу врача.
Они могут даже казаться параноидальными или имеющими бредовое расстройство, поскольку они скорее всего, верят (если это действительно случай РА), - что другой родитель пытается разрушить их отношения со своим ребенком. Они также, вероятно, защищаются от обвинений, и вполне обоснованно, - не желая брать на себя ответственность за какой-либо вред ребенку со своей стороны. Напротив, отчуждающие родители, скорее всего, создают отличное первое впечатление. Они демонстрируют спокойствие и уверенность. Они уравновешены и управляют своими эмоциями. Они купаются в сиянии победы – дети предпочитают их и решительно отвергают иного родителя. Для новичков PA (независимо от того, какой опыт имеет данный врач в иных- типах случаев), такое контрастное поведение родителей может показаться подлинными и доминировать при выдвижении гипотез и принятия клинических решений в отношении динамики семьи. Детские жалобы на целевого родителя могут оказаться обоснованными и отчуждающий родитель может казаться вполне психически здоровым. Неспециалисты, которые не знают этой характерной особенности, т е. того, что целевые родители обычно производят плохое впечатление, а отчуждающие родители, как правило, хорошее, вероятно, согласятся с версией событий отчуждающего родителя, особенно когда они предоставляются с почти идентичной историей и ребенком. Они также, вероятно, найдут отчуждающего родителя более приятным и симпатичным, и, следовательно, более сочувствующим, проявляющим эмпатию.
2) Второй аспект PA, который редко оценивается неспециалистами, заключается в том, что в средних и тяжелых случаях отчуждение обычно сопровождается патологическим вмешательством. Это очень большая проблема, поскольку, если наблюдатель или эксперт не обладает обширным опытом в этой области, то патологическая зависимость может быть ошибочно принята за здоровую привязанность близких и любящих людей, здоровые отношения между родителями и детьми. Такие эксперты не могут выявить серьезной психопатологии, которая типична для психически нездоровых родителей, скрытой патологической зависимости или созависимости, бредового мышления и психического насилия. Такие наблюдатели могут также не понимать, что ребенок потерял свою
идентичность, чувство собственного достоинства, индивидуальность, автономию и критические навыки рассуждения до такой степени, что он или она стала расширением родителя. Это является катастрофой в споре об опеке (месте жительства ребенка), поскольку эксперт клиницист или представитель опеки, (часто с большой уверенностью), может затем рекомендовать, чтобы единоличная опека была присуждена психически нездоровому родителю. Если это произойдет, у ребенка укоренится расстройство личности, индуцированное отчуждающим родителем, который не способен соблюдать интересы ребенка. Действительно, в нашем коллективном опыте, когда случаи тяжелого отчуждения и их экспертиза выполняется профессионалами, которые не являются опытными специалистами по отчуждению, такие ошибки - обычное явление.
3) В-третьих, неспециалист в РА вряд ли знает, как отличить ребенка, подвергшегося психическому насилию, от обычного ребенка. Отчужденные дети ведут себя как крайне злые, грубые, агрессивные и провокационные в отношении целевого родителя. Они отрицают, что имели хорошие отношения с этим родителем и вряд ли выражают заинтересованность в восстановлении отношений в будущем.
Хотя такое поведение может показаться рациональным ответом на жестокое воспитание ребенка со стороны целевого родителя на самом деле это не так. Исследования и клиническая литература постоянно сообщают о том, что дети, подвергшиеся насилию, обычно прощают и защищают такого родителя. Они хотят восстановить отношения и простить обидчика, они, отрицают или сводят к минимуму прошлые злоупотребления со стороны родителя (Baker & Schneiderman, 2015; Clawar & Rivlin, 2013; Gottlieb, 2012).
Есть база знаний в области отчуждения родителей, которая была собрана путем академических исследований и экспертных клинических наблюдений, но она еще не доступны в обычном режиме для врачей в форме аттестационных или учебных протоколов. В отсутствие такого удостоверения любой специалист в области психического здоровья может взять на себя «экспертизу по отчуждению» в отношении диагностики, вмешательства или лечения независимо от его уровня фактических знаний. Потому что мы считаем, что некоторые специалисты в области психического здоровья наивно утверждают, что они являются экспертами РА, поскольку на самом деле они таковыми не являются. Поэтому мы и хотим обеспечить целевых родителей некоторыми руководящими принципами для дифференциации истинных специалистов РА от неспециалистов или псевдоспециалистов.
Наша мотивация для этих усилий заключалась в том, что мы понимаем, какой ужас испытывают целевые родители, когда их отношения с любимым ребенком будут разрушены, или серьезно повреждены третьей стороной, либо другим родителем. В совокупности мы работали с несколькими тысячами родителей, которые хотели защитить своих детей от этой ужасной формы жестокого обращения .
Мы знаем, что многие целевые родители являются активными потребителями знаний РА и стремятся сами информировать других об этой проблеме. Мы собрались вместе как эксперты в этой области, чтобы помочь таким людям идентифицировать точную и надежную информацию. К сожалению, некоторые специалисты утверждают, что они являются экспертами PA когда на самом деле им не хватает знаний, полномочий или опыта для надлежащего консультирования родителей в этом отношении. Хуже того, некоторые из этих самозваных «экспертов» следуют идеям, которые несовместимы с устоявшимися научными принципами, т. е. их мнения и теории находятся в противоречие с общепринятым научно обоснованным научным пониманием того, что такое РА и как его лечить.
К сожалению, даже ученым не всегда легко отличить разницу между наукой и лженаукой. В настоящее время произошел взрыв информации о предмете родительского отчуждения.
Существует множество веб-сайтов, видеороликов YouTube, блогов и страниц Facebook, посвященных теме.
При просеивании этого изобилия информации важно понять, что некоторые заявления и источники более точны, чем другие. Цель этого краткого документа - помочь целевым родителям определить, кто по-настоящему эксперт в этой области.
Остальная часть этой статьи разделена на две части. Во-первых, мы представляем некоторые рекомендации относительно того, что целевой родитель должен искать в отношении знаний, опыта и учетных данных подлинного эксперта. Во-вторых, мы определяем основную информацию, основные моменты и основные понятия для экспертов. Эти основные положения были научно обоснованы и не являются спорными среди настоящих экспертов по отчуждающему поведению.

Факторы, которые следует учитывать при выборе специалиста по отчуждению

Нижеприведенная квалификация может быть использована в качестве контрольного перечня, чтобы отличить истинный опыт от псевдо-экспертизы. Крайне важно, чтобы эксперт имел большой личный опыт и подготовку в соответствующих областях, разбирался в науке и научном методе. Хотя опыт получаемый отчужденным родителем или, возможно, ранее отчужденным ребенком, может быть очень полезным, одного только опыта недостаточно. Мы считаем, что именно научное отношение к феномену РА позволяет отделить правду от лжи, факт от вымысла и хороший совет от плохого. Хотя настоящий эксперт может не соответствовать каждому из этих критериев, например,
отличный врач может не опубликовать никаких научных статей, - истинный эксперт должен иметь большинство из них.

1. Ученая степень (магистр или докторантура) из аккредитованного учебного заведения в области психического здоровья. Важно, чтобы целевые родители понимали, что, в общем, PA - это очень сложная область знаний, которая требует значительного научного понимания и профессиональной экспертиза.
2. Глубокое, обширное знание клинической литературы относительно патологической зависимости и отчуждения родителя, а также патологической индукции, существенные знания и понимание пограничных, нарциссических и социопатических расстройств личности. Причина последнего замечания заключается в том, что такие расстройства личности не только распространены среди отчуждающих родителей (и практически повсеместно встречаются в тяжелых случаев ого отчуждения), но часто упускают из виду не специалисты, отчасти потому, что люди с этими расстройствами, как правило, являются мастерами манипуляции, которые очаровательны и вызывают доверие при первых встречах. Они также имеют тенденцию к патологической зависимости, что помогает объясняет патологическую привязанность к ребенку.
3. Является автором или соавтором опубликованных работ, касающихся РА в рецензируемых изданиях. (Самопубликация не соответствует этому критерию.)
4. Прошли курсы повышения квалификации в соответствующих областях в последнее время. учебные программы должны включать последние достижения в области исследований и научно обоснованы.
5. Продолжает непрерывное образование (CE) для специалистов в области психического здоровья или юридическое образования (CLE) для юристов-профессионалов по отчуждению родителей.
6. Квалифицирован как судебный эксперт в отношении РА и связанных с ним вопросов.
7. Поддерживает постоянное совместное общение с другими экспертами в РА, чтобы
обмениваться идеями и последними достижениями в этой области.

Научно обоснованный консенсус относительно отчуждения родителя

PA было впервые описано десятилетиями ранее и получило множество названий . Поскольку проблема становится более узнаваемой, наше понимание становится все более утонченным. Доказательная практика свидетельствует, что ключевые элементы РА должны быть рассмотрены и протестированы с использованием научного метода. Такими экспертными мнениями являются результаты этого процесса и формируют основу нашего нынешнего понимания отчуждения и реабилитации,
1. Отчужденные дети очень отличаются от детей, подвергшихся физическому насилию. Сходства Хотя как отчужденные дети, так и дети, пострадавшие от физического насилия, часто солидарны с одним родителем. Однако различия часто упускаются неспециалистами.
2. Многие аспекты идентификации и лечения РА противоречат друг другу. Например,
у детей часто диагностируется здоровая связь с отчуждающим родителем, хотя это в конечном счете, нездоровые, зависимые отношения. Многие отчуждающие родители хорошо представляют ситуацию в судах, хотя они фактически занимаются деструктивным поведением. Многие целевые родители проявляют беспокойство и волнение, несмотря на то, что они здоровы и компетентны. По этой причине, эта работа должна проводиться только квалифицированным специалистом.
3. Дети редко отвергают родителя - даже жестокого родителя. Поэтому в отсутствие доказательств относительно злоупотребление родительскими правами или пренебрежения, когда ребенок сильно связан с одним родителем и решительно отвергает другого, этот шаблон предполагает отчуждение, а не злоупотребление со стороны целевого родителя.
4. Клиницисты и другие специалисты должны тщательно различать тяжесть PA, как деструктивного процесса, в котором внезапно, ребенок начинает сопротивляться контакту и/или отклонять ранее любимого целевого родителя. Тяжесть должна быть определяема как легкая, средняя или тяжелая. Это важно, потому что позволяет выявить РА на ранних стадиях, которые должен установить клиницист, чтобы обеспечить вмешательство необходимыми способами
5. Работа доктора Ричарда Гарднера (например, 1998 г.), детского психиатра, обеспечила теоретические рамки и концептуальную модель для понимания этого явления. Его оригинальные идеи с тех пор были подтверждены как исследователями, так и врачами. Его работа была основана на научных принципах и общепринятых стандартах психиатрической практики.
6. Восемь проявлений родительского отчуждения, впервые выявленных доктором Гарднером, приняты и действительны. Эти индикаторы были испытаны эмпирически и признаны точными, действительными и надежными.
7. Семнадцать способов отчуждения, описанных д-ром Ами Бейкер, поддерживаются исследованиями и основанные на доказательствах. Они обеспечивают действенный и надежный набор полезных индикаторов, с помощью которых можно оценить поведение предполагаемых отчуждающих родителей в отношении РА.
8. Хотя некоторые случаи являются гибридами, утверждение, что большинство случаев являются гибридами (что означает сочетание отчуждение и физического насилия) не поддерживается клинической литературой.
9. Дети не имеют когнитивной зрелости или способности принимать обоснованное решение о том, иметь ли отношения с родителем. Они не могут представить себе последствия отказа от родителя, и не обязательно спрашивать их об этом . Они искренне не хотят, чтобы власть удаляла родителя из их жизни.
10. Дети (и взрослые) могут подвергаться чрезмерному влиянию эмоциональных манипуляций, и действовать против собственных интересов. Их можно ввести в заблуждение, чтобы они поверили в то, что не соответствует действительности. Можно создавать ложные воспоминания у детей и/или программировать детей рассказами о событиях, не имевших места или не происходивших описанным образом.
11. Многие, но не обязательно все, отчуждающие родители имеют один или несколько расстройств личности ( в том числе пограничного, нарциссического и / или социопатического типа). Чем более поведение является экстремальным или отчуждающим, тем более вероятно, что отчуждающий родитель имеет расстройства личности.
12. Отчуждение от родителей является формой жестокого обращения с детьми, в частности психологического и эмоционального насилия. Оно соответствует диагностическим критериям детского психологического насилия, описанным в Диагностическом и Статистическом руководство по психическим расстройствам (DSM-5), опубликованного Американской психиатрической ассоциацией (2013).
13. Хотя доктор Гарднер популяризировал эту концепцию и разъяснил многие определения, концепция появилась задолго до того, как доктор Гарднер впервые описал проблему в 1985 году.
14. Модель, представленная доктором Гарднером, предоставила прекрасную основу для диагностики и лечения. Хотя за последние 30 лет она был усовершенствована и расширена, основная концепция остается в силе. Практически все успешные программы лечения для РА основаны на его оригинальной модели. По большей части, альтернативные варианты не имеют данных о результатах лечения РА и, по-видимому, не являются ни клинически, ни теоретически, ни научно обоснованными.
15. Только терапия воссоединения, предоставляемая специалистом РА, который полностью понимает научные основы этого процесса, а план лечения которого основан на достоверных научных данных и данных клинических исследований, может быть эффективна В то время как традиционная амбулаторная терапия воссоединения может иметь место для лечения легкой степени отчуждения. Лечение должно быть соответствующим образом согласовано с семьей.
Мы надеемся, что эта информация будет полезна для получения квалифицированных консультаций или помощи.

Amy J. L. Baker, Ph.D.
Steven G. Miller, M.D.
J. Michael Bone, Ph.D.

А также в алфавитном порядке

Katherine Andre, Ph.D.
Rebecca Bailey, Ph.D.
William Bernet, M.D.
Doug Darnall, Ph.D.
Robert Evans, Ph.D .
Linda Kase Gottlieb, LMFT, LCSW-R
Demosthenes Lorandos, Ph.D., J.D.
Kathleen Reay, Ph.D.
S. Richard Sauber, Ph.D.