January 18, 2019

ДОКТОР АЙРА ТУРКАТ. СИНДРОМ ЗЛОБНОЙ МАТЕРИ, СВЯЗАННЫЙ С РАЗВОДОМ (2)

ПРОДОЛЖЕНИЕ СТАТЬИ ДОКТОРА АЙРИ ТУРКАТ. НАЧАЛО

Критерий 3А: злая ложь детям

С учетом статуса развития дети в конфликтной ситуации развода очень  уязвимы психологически. Когда один из родителей решает нападать на другого, обманывая детей, примеры такого типа злонамеренного поведения могут включать некоторые из следующих действий.

Одна разведенная мать сказала своей очень маленькой дочери, что ее отец "не совсем" ее отец, хотя он раньше и был им.

Восьмилетняя девочка была вынуждена ее матерью вручать неоплаченные счета ее дедушке, когда он посещал ее, потому что мать обманула дочь, что отец не предоставил никаких экономических средств поддержки семье.

Одна мать ложно сказала своим детям, что их отец неоднократно избивал ее в прошлом.

Эти примеры злонамеренной лжи можно противопоставить более тонким манипуляциям, обычно наблюдаемым в синдроме родительского отчуждения, таким как «виртуальные обвинения» (Cartwright, 1993). Здесь мать, индуцирующая  синдром родительского отчуждения, может просто намекнуть, что насилие могло иметь место, в то время как человек, страдающий от синдрома злобной матери, связанной с разводом, ложно утверждает, что насилие действительно имело место.

Критерий 3B: Вредная ложь другим

Лица, страдающие от синдрома злобной матери, связанного с разводом, могут привлекать к нападениям на бывшего мужа широкий круг лиц. Однако при этом индивид с синдромом злобной матери, связанной с разводом, специально лжет другим лицам, вовлеченным в войну  против отца. Некоторые примеры включают следующее.

Одна разъяренная мать позвонила президенту компании в 1500 сотрудников, где  работал ее разведенный муж, ложно заявив, что он использовал средства компании  для личной выгоды и оскорблял своих детей на работе при сотрудниках.

Одна женщина сообщила ложные сведения  официальным лицам, что ее бывший муж оказывал сексуальное насилие над их дочерью. Ребенок был немедленно отнят у него, и его доступ к ней был закрыт.

В ходе спора об опеке одна мать ложно сообщила сотруднику опеки, который изучал родительские навыки каждого из родителей, о том, что отец подвергал ее дочь физическому насилию.

Snyder (1986) сообщил о трудностях законных властей при столкновении с тем, кто является отличным лжецом. В соответствии с исследованиями неспособности «специалистов» обнаружить ложь (Ekman and O'Sullivan, 1991), квалифицированный лжец  может быть убедительным свидетелем в зале суда (Snyder, 1986). Хотя иногда это наблюдается у пограничных личностей, Snyder (1986) отмечает, что патологическая ложь (Pseudologia Fantastica) не ограничивается этим конкретным расстройством характера.

Критерий 3C: физическое  нападение на мужа

Лица, страдающие от синдрома злобной матери, связанной с разводом, имеют мало или вообще не имеют границ в своей кампании против разводящегося мужа. Нарушения закона распространены во многих случаях, хотя законы могут быть относительно незначительными. Однако в некоторых случаях нарушения закона могут быть довольно серьезными.

Одна женщина намеренно врезалась на своей машине в дом своего бывшего мужа, где проживали их общие дети.

В разгаре битвы за опеку одна женщина ворвалась в рабочий кабинет  своего разведенного мужа и украла важные деловые бумаги.

Разъяренная мать, которая разводится, позвонила на христианскую евангельскую телевизионную станцию  пообещала 1000 долларов, указав имя, адрес и номер телефона своего разведенного мужа-еврея в качестве залогодержателя.

Вышеприведенные описания могут напоминать читателю об определенных расстройствах личности (например, асоциальных, пограничных, садистских), но такое поведение может быть продемонстрировано лицами с синдромом злобной матери, связанным с разводом, которое, по-видимому, не соответствуют официальным диагностическим критериям для пограничных расстройств. Кроме того, в каждом из четырех примеров, представленных выше, ни одна из злобных  матерей не была осуждена за такое поведение судьей.

Критерий 4: Наличие иного психического  расстройства

При экспертизе  синдрома злобной матери, связанного с разводом, важно отметить, что многие из приведенных выше клинических примеров, по-видимому, имели место у лиц, у которых ранее не было диагностированы иные психические расстройства. Фактически, одна мать, которая имела  крайнюю степень злобы по отношению к своему разводящемуся мужу, имела заключения нескольких специалистов по психическому здоровью, свидетельствующих о том, что она не страдала каким-либо психическим расстройством. Очевидно, что у людей, имеющих синдром злобной матери, связанный с разводом, может быть, а может и отсутствовать сопутствующее психическое расстройство.

По опыту автора, для каждого психического расстройства, которым можно объяснить некоторые из этих действий, можно найти  исключения. Например, в некоторых случаях расстройство адаптации может показаться подходящим диагнозом, однако одна женщина все же отказала в посещении детей бывшему мужу только через 10 лет после развода. Другие случаи могут предполагать возможность диагноза расстройства личности, однако одна женщина, которая неоднократно нарушала закон, физически нападая на своего бывшего мужа, не получила диагноз расстройства личности, несмотря на то, что ее экспертизу проводили квалифицированные специалисты  на уровне магистра и доктора наук. В некоторых случаях может быть рассмотрен диагноз прерывистое агрессивное расстройство, однако гнев для многих матерей не выглядит прерывистым.

Наконец, читатель должен понимать, что, хотя точность диагностики некоторых психиатрических патологий не так хороша, как хотелось бы (например, расстройства личности, см. Turkat, 1990), проблема усугубляется и семейным правом, когда в судебные дела в вовлекаются некомпетентные эксперты по психическому здоровью. (Туркат, 195)  Очевидно, что взаимосвязь между синдромом злобной матери, связанным с разводом, и другими психическими расстройствами является сложной и требует серьезного изучения.

ОБСУЖДЕНИЕ

С клинической точки зрения семьи, в которых присутствует синдром злобной матери, связанный с разводом, подвержены серьезным приступам стресса и дистресса. Тем не менее, нет никаких научных доказательств того, как лечить это явление. Это особенно скомпрометировано тем фактом, что многие из этих случаев, которые, как представляется, соответствуют предлагаемым диагностическим критериям, отрицают, что с ними что-то не так.

Дополнительная трудность заключается в том, что многие терапевты не знают об этой модели злонамеренного поведения (Heinz and Heinz, 1993). Таким образом, есть терапевты, которые «одурачены» такими случаями и, как отмечалось ранее, идут в суд, свидетельствуя о том, что с матерью все в порядке.

С юридической точки зрения, есть некоторые адвокаты, которые могут непреднамеренно поощрять этот тип поведения (Gardner, 1989). С другой стороны, есть некоторые адвокаты, которые намеренно поощряют такое поведение, поскольку финансовое вознаграждение для них зависит от времени процесса. Другими словами, чем больше продолжается  судебный процесс, тем выше прибыль адвоката (Grotman and Thomas, 1990). Тем не менее, даже для подгруппы адвокатов, для которых все это может быть истиной, существует проблема снижения доходов. Кроме того, независимо от экономических соображений, многие из тех, кто участвует в судебных заседаниях по семейному праву, считают, что эти типы дел рассматриваются неквалифицированно (Greif, 1985; Levy, 1992).

Женщине, которая не потревожена «достаточно» в зале суда, чтобы потерять опеку над своими детьми,  не будет отказано в деньгах, потому что она демонстрирует подобное патологическое  поведение и при этом она не пойдет в тюрьму. Таким образом, многие клиенты сообщают о значительном разочаровании, когда они и их дети подвергаются такому злонамеренному поведению, и суды, похоже, мало что  предпринимают в подобных случаях

В обзоре соответствующей юридической литературы семейного права о предвзятости в отношении мужчин при рассмотрении подобных дел Tillitski (1992) пришел к выводу, что существует широко распространенная дискриминация. Это хорошо иллюстрируется заявлением одного из судей по семейному праву: «Я никогда не видел, чтобы телята следовали за быками, они всегда следуют за коровой, поэтому я всегда даю опеку мамам» (Комиссия по гендерным предубеждениям в судебной системе , 1992, стр. 742). Аналогичным образом, отмечается, что права отцов на общение с детьми  не соблюдаются так жестко, как судебные решения об алиментах (Комиссия по гендерным вопросам в судебной системе, 1992 год). Такое предвзятое отношение к мужчинам в рамках семейного права приводит к появлению уникальной группы отцов, которые непреднамеренно становятся относительно беспомощными жертвами системы (Tillitski, 1992). Эта ситуация, похоже, усиливает порочное поведение женщин, страдающих от синдрома злобной матери, связанного с разводом.

Вопрос о гендерном неравенстве, безусловно, необходимо решать. Подавляющее большинство опекающих родителей - женщины (Комиссия по гендерным предубеждениям в судебной системе, 1992). Гарднер (1989) отметил, что синдром родительского отчуждения чаще всего встречается у женщин, хотя мужчина, который имеет право опекунства над детьми, может использовать тот же тип отчуждения детей от матери. Авторский опыт относительно  синдрома Злобной  Матери, связанного с разводом, похож на опыт Гарднера. Однако, автор еще не видел случая, когда отец участвовал бы во всех перечисленных критериях такого патологического поведения. Это не означает, что не может быть синдрома «злого отца». На самом деле, Shepard (1992) сообщает, что в отношении отцов-матерей, имеющих  опекунство, происходят серьезные злоупотребления и со стороны отцов-нерезидентов. С другой стороны, следует отметить, что есть женщины, которые обязаны платить алименты, но нам еще предстоит услышать о "Deadbeat Moms". Учитывая, что в настоящее время дело, в котором отец соответствовал всем критериям синдрома злобной матери, связанной с разводом, еще не задокументировано, представляется целесообразным дождаться научных доказательств, чтобы руководствоваться вопросами нозологической маркировки.

Насколько распространенным является синдром злобной матери, связанный с разводом? Ответ неизвестен. Гарднер (1989) сообщает, что примерно 90% всех сражений за опеку над детьми связаны с некоторыми аспектами отчуждения родителей. Кроме того, Kressel (1985) рассмотрел данные, свидетельствующие о том, что до 40% опекунов-матерей отказывают в посещении детей бывшим мужем, чтобы наказать его. Аналогичным образом, Arditti (1992) сообщил, что 50% выборки разведенных отцов (N = 125) указали на то, что их посещению детей мешала мать. Хотя аспекты отчуждения родителей могут быть общими, весьма маловероятно, что такой процент опекунов-матерей будет отвечать всем критериям синдрома злобной матери, связанного с разводом.

Что касается заболеваемости, из названия этого синдрома может следовать, что злонамеренное поведение ускоряется процессом развода.

Однако это явно эмпирический вопрос. Хотя злонамеренные действия могут сначала быть замечены во время процесса развода, возможно, что злонамеренность могла присутствовать ранее, но не обнаруживаться. Исследование родительского конфликта до развода (Enos and Handal, 1986) подтверждает это предположение. Кроме того, может также случиться так, что есть некоторые случаи ранее существовавших психических расстройств, которые не были обнаружены до тех пор, пока не разворачивается стресс самого развода.

Наконец, следует отметить, что исследование природы функционирования семьи после развода начинают появляться. Существуют некоторые данные о роли родительского конфликта в функционировании детей после развода (например, Frost and Pakiz, 1990; Furstenberg et al., 1987; Healy, Malley and Stewart, 1990; Kudek, 1988), но исследования еще не появились по крайним случаям синдрома родительского отчуждения и синдрома злобной матери, связанного с разводом.

Синдром злобной матери, связанный с разводом, представляет собой важный социальный феномен. Расстройство затрагивает детей, родителей, адвокатов, судей, опекунов, специалистов по психическому здоровью и других. До тех пор, пока это явление не будет более подробно исследовано в научной и клинической литературе, проблемы, создаваемые людьми, страдающими от синдрома злобной матери, связанным с разводом, будут продолжать преследовать нас. Надеемся, что настоящая рукопись будет стимулировать исследования, чтобы можно было разработать клинические и юридические рекомендации по управлению этим патологическим поведением.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Artlitli, J. A. (1992). Factors related to custody, visitation, and child support for divorced fathers: An exploratory analysis. J. Div. Remarr. 17: 23-42.

Beal, E. W., and Hockman, D. (1991). Adult Children of Divorce, Delacorte Press, New York.

Cartwright, D. F. (1993), Expanding the parameters of parental alienation syndrome. Am. J. Fam. Ther. 21: 205-215.

Commission on Gender Bias in the Judicial System. (1992). Gender and justice in the courts: A report to the supreme court of Georgia. Georgia State Univ. Law Rev. 8: 539-807.

Ekman, P., and O'Sullivan, M. (1991). Who can catch a liar? American Psychologist, 46: 913-920.

Enos, D. M., and Handal, P. J. (1986). The relation of parental marital status and perceived family conflict to adjustment in white adolescents. J. Consult. Clin. Psychol. 54: 820-824.

Frost, A. K., and Pakiz, U. (1990). The effects of marital disruption on adolescence: Time as a dynamic. Am. J. Orthopsychiatry 60: 544-555.

Furstenberg, F. F., Morgan, S. P., and Allison, P. D. (1987). Paternal participation and children's well being after marital dissolution. Am. Sociological Rev. 52: 695-701.

Gardner, R. A. (1987). The Parental Alienation Syndrome and the Differentiation Between Fabricated and Genuine Child Sex Abuse, Creative Therapeutics, Cresskill, NJ.

Gardner, R. A. (1989). Family Evaluation in Child Custody Mediation, Arbitration, and Litigation, Creative Therapeutics, Cresskill, NJ.

Greif, G. L. (1985). Single Fathers, Lexington Books, Lexington, MA.

Grutman, R., and Thomas, B. (1990). Lawyers and Thieves. Simon & Schuster, Englewood Cliffs, NJ.

Healy, J. M., Malley, J. E., and Stewart, A. J. (1900). Children and their fathers after parental separation. Am. J. Orthopsychiatry 60: 531-543.

Hetherington, E. N., and Arasteh, J. D. (eds.). (1988). Impact of Divorce, Single Parenting and Step-Parenting on Children, Lawrence Erlbaum, Hillsdale, NJ.

Heinz, H. R., and Heinz, S. A. (1993). Emotional incest: The tragedy of divorcing families. Am. J. Fam. Law 7: 169-174.

Hernandez, D. J. (1988). The demographics of divorce and remarriage. In Hetherington, E. M., and Arasteh, J. D. (eds.), Impact of Divorce, Single Parenting, and Step-Parenting on Children, Lawrence Erlbaum, Hillsdale, NJ, pp. 3-22.

Hodges, W. E (1991). Interventions for Children of Divorce, (second edition), Wiley, New York.

Keane, G. (1990). Florida Divorce Handbook, Pineapple Press, Sarasota, FL.

Koel, A., Clark, S. C., Phear, W. P., and Hauser, B. B. (1988). A comparison of joint and sole legal custody agreements. In Hetherington, E. M., and Arasteh, J. D. (eds.), Impact of Divorce, Single Parenting, and Step-Parenting on Children, Lawrence Erlbaum, Hillsdale, NJ, pp. 73-90.

Kressel, K. (1985). The Process of Divorce, Basic Books, New York.

Kurdek, L. (1988). Custodial mothers' perceptions of visitation and payment of child support by non-custodial fathers in families with low and high levels of pre-separation interparental conflict. J. Appl. Devel. Psychol. 9: 315-328.

Laosa, L. N. (1988). Ethnicity and single parenting in the United Stales. In Hetherington, E. M., and Arasteh, J. D. (eds.), Impact of Divorce, Single Parenting, and Step-Parenting on Children, Lawrence Erlbaum, Hillsdale, NJ, pp. 23-49.

Shepard, N. (1992). Child-visiting and domestic abuse. Child Welfare 71: 357-367.

Snyder, S. (1986). Pseudologia Fantastica in the borderline patient. Am. J. Psychiatry 143: 1287-1289.

Tillitski C. J. (1992). Fathers and child custody: Issues, trends, and implications for counseling. J. Ment. Health Counsel. 14: 351-361.

Turkat I. D. (1990). The Personality Disorders: A Psychological Approach to Clinical Management, Pergamon, New York.

Turkal, I. D. (1993). Questioning the mental health expert's custody report. Am. J. Fam. Law 7: 175-179.


Айра  Даниэль Туркат, Флоридский институт психологии и Медицинский колледж Флоридского университета, 1225 Avenida Del Circo, Венеция, Флорида, 34285.