Интервью с Никитой Прозоровским
Вчера отпраздновал день рождения талантливейший актёр театра, кино и дубляжа – Никита Прозоровский. В честь этого события мы решили взять у него небольшое интервью.
Расскажите про ваш первый опыт работы в озвучке — как это было, когда, что за проект и какая роль?
Мне, как частенько со мной в жизни бывало, опять повезло. В одной из первых немногочисленных киноролей (эпизод в фильме “Плюмбум”) меня дублировал Алёша Иващенко (для него, по его признанию, это тоже был первый опыт). Думаю, Вадим Абдрашитов (российский кинорежиссёр – ред.) догадался после не слишком триумфальных моих съёмок, что заниматься дубляжом мне пока ещё рановато.
А потом, в 90-е, когда Таганка (ред. – Театр на Таганке), где я тогда трудился, очередной раз разваливалась, мне предложили попробовать себя в дубляже на ныне снесённом “Фильм-экспорте”. И тут везение заключалось в том, что мне была поручена в фильме “Флиппер” роль отца юных героев. У папы за весь фильм было, кажется, всего три реплики. Что не удивительно, ведь главным героем был дельфин. Но этих трёх реплик тогда хватило, чтобы режиссёр Ира Морозова поверила в меня и стала потихоньку занимать в своих работах, постепенно усложняя задачи”;
Мы слышали, вы увлекаетесь архитектурой. Это правда или миф? Расскажите вообще про свои увлечения, что вас вдохновляет сейчас.
“Я родился в семье архитекторов. Мой прадед, В.Н.Семёнов (моя паспортная фамилия – Семёнов-Прозоровский; почему? – об этом как-нибудь в другой раз), был главным архитектором города Москвы и автором, принятого Сталиным, генерального проекта её реконструкции 1937 года. Ему принадлежит сказанная в связи с этим фраза: “Если нужен хирург, не приглашают палача”.
То есть если бы я не был разгильдяем, не бросил бы школу, не влюбился бы в Театр, то, вероятно, пошёл бы по предками проторенному пути. Но случилось так, как случилось, и архитектура от меня не пострадала. Дачные экзерсисы не в счёт. Атавизмы”;
В разные периоды вы озвучивали таких знаковых актёров, как Гэри Олдмен, Роберт Де Ниро и Бен Кингсли. Кто из них ваш любимчик (по поведению на экране, игре), кого интереснее было делать?
“У каждого гениального артиста всегда есть то, что ты про него не знаешь, как бы давно и подробно ты с ним не работал. Ему есть, чем тебя удивить (и поставить на место). И вот за это незнание, за это отсутствие окончательной точки, я им бесконечно благодарен. Хотя список тех, у кого я учусь, не ограничивается названной троицей”;
Есть ли у вас в озвучке проект, который вы просто не переносите и даже не хотите о нём вспоминать?
“В этом оксюморонистом вопросе, как часто бывает, уже есть ответ.
Но в моём случае выручает очень плохая память. И если она частенько ставит меня в неловкое положение, скажем, когда я не могу вспомнить на съёмочной площадке выученный текст или при встрече имя хорошо мне знакомого человека, то в случае с неудачной работой, она же анестезирующе вытирает её из моей автобиографии. Короче, не помню”;
У вас огромный опыт работы как в кино, так и в компьютерных играх. Лично вам какой процесс работы интереснее и почему?
“Я совершенно не умею играть в компьютерные игры. Это во-первых. Во-вторых, условия записи игр не позволяют вникать в суть их содержания, а значит работа эта в основном чисто ремесленная (не путайте с халтурной).
Хотя однажды у меня был вполне творческий опыт создания компьютерной игры. Это была наша отечественная оригинальная игра для детей от 2 (!) до 5 лет (я не прошёл в ней даже первого уровня) – “Путешествие трёх белых мышей”. Мой герой был самым младшим в этой троице – пискля и задира, маленький мышонок по имени Нельсон. Я с ним так сжился, что сочинил и спел вступительную песенку от его имени, которую блистательно оркестровал и записал Андрей Абакумов (реж. дубляжа “Побег из Шоушенка” – ред.). И которую сдуру забраковали продюсеры.
А что касается дубляжа, то он для меня чем-то походит на дель арте (вид театра-импровизации – ред.), – когда надо оперативно приладить и обжить убедительно для зрителей уже готовую маску”;
Какие из ваших персонажей особенно вам импонируют?
“Мне думается, что персонажи в моём дополнении должны “западать в душу” не столько мне, сколько зрителям. Спросим у них. А мне интересны те, кто “здесь и сейчас”… Или на подходе”;
