Несвобода слова
20 августа телеканал «Дождь» был внесён в реестр СМИ-иноагентов. Этот случай для России не является неожиданностью, а вопрос о том, когда очередное оппозиционное СМИ будет внесено в данный реестр носит ожидающий характер.
История закона об «Иностранном агенте» началась в России ещё в далёком 2012 году, однако с того времени инструмент по борьбе с «иностранным влиянием» получил множество надбавок, и из обычного ножа для обрезки крыльев «вольно летающих» превратился в Дамоклов меч.
Государственная риторика, направленная на ограничение свободы слова при помощи стереотипных образов иностранного влияния известна нашей истории со времён Российской Империи. Далее эта практика продолжилась в советское время с ещё большим пафосом (и куда более суровыми наказаниями). Российское государство имеет в своём распоряжении множество предками данных инструментов, которые удачно оправдываются идеологами системы и входят в набор легитимных инструментов реализации монополии на насилие. В данном случае речь идёт прежде всего об интеллектуальном насилии, которое, порой, имеет более страшные последствия для гражданского общества чем единичные репрессии против отдельной личности, однако и физическое насилие нередко следует за ним.
Так ли страшен закон и его последствия для его жертв? На протяжении 9 лет закон ужесточался, и уже на данный момент обвиняемым может грозить многотысячные штрафы и даже лишении свободы вплоть до 5 лет. Поистине этот закон пугает, его двусмысленные и туманные формулировки, крайне страшные претенденты и далеко не обнадеживающие заявления первых лиц государства — это прямая угроза свободе слова и журналистике в России как профессии. Возникающие с каждым годом новые преграды делают невозможным легальное выражение оппозиционного мнения в России — это катастрофа не только для гражданского общества, но прежде всего для самого государства.
При невозможности вести игру «открыто» многие уходят в теневое пространство интернета, где мнения уже гораздо радикальнее и решительнее. Старая поговорка гласит «Не буди лихо, пока оно тихо», и пускай она может иметь много разных смыслов и оттенков, мы хотим сказать, что радикализация современного политического дискурса в России (в том числе и чисто журналистского дискурса), как ответная реакция на репрессии со стороны государства, не может гарантировать стабильного «демократического транзита», о котором было принято говорить на протяжении последних 20 лет. Замолкнет ли независимая журналистика? Нет! Она будет изменять форматы контакта с целевой аудиторией, однако телеология их деятельности будет уже совершенно другой — это будет не просто «объективное» и «субъективное» описание реальности, это будет гражданское сопротивление за своё право говорить честно, открыто и без ярлыка «иностранного агента».