«Вся область живет именно тем, что “в меня не попадет”». Истории жителей Белгородской области, которым пришлось уехать из-за войны
15 августа 2024 года в Белгородской области ввели режим чрезвычайной ситуации федерального характера. Еще с конца прошлого года город на границе с Украиной подвергается постоянным обстрелам, с весны 2024-го они стали массовыми. После начала большой войны из-за угрозы жизни Белгородскую область покинули по меньшей мере 69 тысяч человек (всего в регионе проживают полтора миллиона человек). «Вот Так» поговорил с жительницами опасного региона, которые вынужденно оставили родной дом и уехали в другие города. Они рассказали о сложностях с поиском жилья и работы, а также о том, почему не планируют возвращение домой даже в будущем.
Больше эксклюзивных материалов читайте в телеграм-канале «Вот Так. Подробнее»
С 2019 по 2021 год по миграционному приросту населения (соотношению приехавших и уехавших. — Ред.) в пересчете на тысячу человек Белгородская область опережала даже Москву. После того как российские Вооруженные силы вторглись в Украину, ситуация резко изменилась. Из приграничной территории вынужденно переселились 68 991 человек. Из них 37 509 — в 2022 году, а 31 482 — в 2023-м, данных за 2024 год пока что нет. Для сравнения, в 2021 году оттуда уехали 22 618 человек.
Среди вынужденных переселенцев оказались как неквалифицированные сотрудники, так и специалисты. Область оставили около 300 врачей и медсестер (это самый большой отток медработников из региона за последние десять лет), БелГУ покинули 297 человек из преподавательского состава. А после массированных обстрелов начала 2024 года из предприятий Белгородской агломерации уволились 136 водителей автобусов.
«Не хотелось связывать свое будущее с Москвой, но приходится»
В конце мая 2023 года в приграничные районы Белгородской области зашли украинские ДРГ, 22 числа они находились примерно в десяти километрах от дома Валентины (имя изменено по просьбе героини. — Ред.) в селе Головчино. За две недели до этого женщина родила сына.
«ДРГ были на нашей территории, в моем районе. Защиты не было никакой. Поэтому пришлось уезжать. Я бросила в сумку документы, пюрешки, взяла коляску. Это всё, с чем мы выехали», — вспоминает Валентина.
Чтобы не подвергать новорожденного и его пятилетнюю сестру опасности, Валентина решила уехать в Москву. В столице последние 11 лет работает ее муж.
«Раньше [оценивая], вероятность того, попадет ли именно в твой дом, ты такой [надеешься]: “Ну, в мой не попадет”, — говорит Валентина. — На этом энтузиазме ты и живешь эти годы военные. Вся Белгородская область живет именно тем, что “в меня не попадет”».
Пробыв в столице две недели, Валентина вернулась в Головчино. Почти год она с детьми моталась между столицей и селом, надеясь, что «все наладится, что сейчас их [ВСУ] отгонят от границы». 10 марта 2024 года семья уехала и больше не возвращалась.
Валентина объясняет свое решение так: «Обстрелы участились. Массовые такие, большие. Беспилотники летают над головой. Я понимаю, что мы не сможем вернуться».
Справка. С начала весны 2024 года Белгород подвергается обстрелам почти ежедневно. Только в марте в городе и области погибли 28 человек.
До войны свекровь и свекр Валентины жили в Безымено. Это село в Белгородской области с конца марта подвергается атакам ВСУ. «Они детей и внуков вырастили. Дом построили, ремонт сделали. Сад, огород. Все классно. И в один момент не стало ничего», — вздыхает Валентина. Ее родне пришлось переехать в другое село.
«В каждой семье Белгородской области разрушенные судьбы. И точно так же там, на Украине. В Украине. Нельзя так говорить — на Украине. Они обижаются», — поправляет себя Валентина.
В Москве Валентина сначала снимали квартиру в Мытищах, ежемесячная аренда обходилась в 50 тыс. рублей. Для семьи, в которой двое детей и только один взрослый зарабатывает — это просто немыслимые деньги, говорит женщина. Сейчас семья кое-как обустроилась в Свиблово, в общежитии от работы мужа. Там им предоставили одна комнату на четверых, зато стоит она в два раза дешевле квартиры в Мытищах.
Главный «больной момент» для Валентины — школа. В этом сентябре ее дочь должна пойти в 1 класс. Без московской регистрации ребенка в учебное заведение не берут, а сделать временную регистрацию в общежитии они не могут. В отчаянии семья купила документы, отдав за Валентину и двух детей около 36 тыс. рублей. На деньги их «кинули»: при первой же проверке выяснилось, что регистрация липовая.
В конце концов Валентина оформила временную прописку у знакомых, в районе Филевский парк. Добираться туда из Свиблово на машине — минимум 50 минут. Это не удобно ни ребенку, ни родителям.
«Я пыталась на жалость надавить, что мы из Белгородской области, мы были вынуждены покинуть наш дом и все в таком духе», — призналась Валентина в разговоре с «Вот Так». Несмотря на это, в школе рядом с домом не выразили сочувствия и попросили возвращаться только после того, как у ребенка появится столичные документы.
После отказа Валентина написала жалобу в Департамент образования. В ответ получила отписки.
«О том, что у всех равные права и так далее. Кроме лиц, у которых по закону есть преимущества — это беженцы из ДНР и ЛНР. Белгородская область на протяжении всей войны подвергается обстрелам. Чем мы отличаемся от ДНР, ЛНР? Я не понимаю», — возмущается белогородка.
Она отправила жалобы и Путину, и Собянину, но на их поддержку не рассчитывает.
Валентина жалеет всех, но больше всего ей обидно за дочь. «Мой ребенок с рождения имеет гражданство Российской Федерации, а [государство] не может проявить сострадание, лояльность. Возьмите одного человека в 1 класс. Что вам сложного?» — обращается Валентина к чиновникам.
Она предполагает, что в будущем с детским садом для сына возникнут такие же проблемы. В таком случае она не сможет устроиться на работу. На одну зарплату мужа жить в Москве они «не тянут», а если нанимать няню, заработанные деньги придется отдавать ей.
В Харькове живут подруги и родственники Валентины — двоюродные брат, сестра и племянники. До начала большой войны она ездила к ним в гости часто — «как за хлебушком». После брат прервал общение с ней.
«Как я могу относиться к СВО? — спрашивает Валентина. — Я, человек, который на приграничье жил. Войну никто не хочет. Кто может вот хотеть войну? Мне кажется, это маразм. Конечно, тяжело. Просто не все понимают, что от нас ничего не зависит».
«Не хотелось никому [из нас] связывать свое будущее с Москвой, но приходится, — заканчивает женщина свой рассказа. — Может, в школе в Свиблово думают, что мы понаехали в Москву и нам тут хочется жить? Нет, у нас была устроенная жизнь дома. Все остались ни с чем. Много знакомых уехало. Пустеет и Белгород. Те, кто не уехали, может, надеются еще на что-то. Потому что кто тебя ждет? Кому ты нужен? Мне хочется жить в своем доме. Но я не хочу своих детей подвергать такой опасности. Сейчас там невыносимая обстановка».
«Самым сложным был страх неизвестности в чужом городе»
Несмотря на начавшееся 6 августа наступление ВСУ в Курской области, Белгородский регион остается одним из лидеров по количеству обстрелов со стороны Украины. Как подсчитало издание «Верстка», c 2023 года их число достигает 300−400 в месяц.
35-летняя фотограф Валерия, как и Валентина, до последнего оставалась в Белгородской области. Она уехала в марте этого года после долгих сомнений — женщина долгое время надеялась, что обстрелы прекратятся.
«Но в марте были сильные обстрелы, по 20 взрывов за один раз. В город прилетали осколки сбитых ракет. От них загорались машины, в квартиры стали залетать осколки. Страдали люди, жертвы были», — описывает ситуацию Валерия.
Справка. С начала большой войны в Украине на территории Белгородской области погибли более 200 мирных жителей. Около 1,1 тысячи человек получили ранения и травмы.
Валерия неделю не выходила из дома, большую часть времени пряталась с маленькой дочкой в ванной. «Страшно было очень, поэтому решили уехать», — говорит она. Новым домом она выбрала Краснодар. Годом ранее туда переехала ее сестра.
Дочь Валерии закончила 1 класс белгородской школы дистанционно, а в сентябре пойдет в новую школу в Краснодаре. В отличии от дочки Валентины, во 2 класс ее без проблем приняли по временной регистрации.
«Что мы из Белгорода, не озвучивали. Я не знаю преимуществ, которые были бы у белгородцев при поступлении в школу», — говорит Лера.
С негативом она не сталкивалась, наоборот, встретила только «уважение, понимание и сочувствие».
«Самым сложным был страх неизвестности в чужом городе. Страшновато начинать работу в чужом городе. Но это чувство постепенно прошло», — спустя четыре месяца Валерия ощущает себя увереннее и говорит, что у нее «нет никакой депрессии».
Девушка связывает свое будущее с Краснодаром. Она еще в процессе своего профессионального развития в новом городе, поэтому ее доход пока меньше, чем был дома. Но она понимает, что в большом городе у фотографа и возможностей больше.
Почти за полтора года Валерия была дома всего один раз — в этом июне.
«Звучали сирены, но взрывов не было. Хотя сирены, конечно, напрягали», — рассказывает она.
Лера заметила, что в городе закрылось много заведений — например, кофейня Coffee Bean, которая работала еще со времен ее юности. Однако, как говорит женщина, появляются и новые места.
«Открылась новая набережная, очень красиво сделали. То есть как будто бы город развивается, но людей стало меньше», — отмечает она.
Валерия признается, что скучает по своему любимому городу, но понимает, что сейчас «не очень благоприятное время жить в Белгороде».
«Очень небольшой процент, что я вернусь в Белгород насовсем», — добавляет она.
«Возвращаться не планируем»
Ольга давно рассматривала переезд из Белгородской области, но ее держала работа. Ольга — детский тренер по капоэйре и акробатике.
«На мне Федерация капоэйры Белгородской области была, организация всех турниров, сборов, привоз всех гостей. То есть я не могла бросить все и поехать», — объясняет 38-летняя женщина.
Ольга говорит, что с мужем и тремя детьми спокойно жила в Белгороде даже во время обстрелов. Уехать они решили не из-за опасной обстановки, а из-за связанных с ней запретов на проведение мероприятий.
В марте 2023 года в городе закрыли все детские учреждения, в том числе спортивные, и запретили проводить массовые мероприятия.
«Закрытие было временной мерой, но оно меня подтолкнуло к решению: теперь я свободна, можно ехать, — говорит Ольга. — В апреле мы подорвались всей семьей, сели в машину и поехали».
В качестве нового места жительства выбрали Анапу: семья давно хотела перебраться на море. Проблемы с жильем — самая обсуждаемая тема в телеграм-каналах, объединивших белгородцев, уехавших в другие города. Так, некоторые жалуются, что в соседнем Воронеже некоторые жители не хотят сдавать жилье белгородцам.
Ольга с такой нетерпимостью не сталкивалась. У всех членов ее семьи белгородская прописка и им ни разу не сказали: «Белгородцам не сдаем». Наоборот, когда видят 31 регион на автомобильных номерах, интересуются, насколько тяжелая обстановка в приграничье. Довольно быстро Ольга сняла не одну, а две квартиры в Анапе. В одной живет она сама с мужем и младшими детьми, во второй — ее мать со старшей внучкой.
У Ольги две дочери и сын, путешествия для них — не стресс, а радость. Тем более, в Анапе не нужно опасаться налетов. В белгородской школе все было иначе: «То выходим на очку, то заходим на дистант. На очном обучении [школьников] при каждой ракетной опасности спускали в бомбоубежище. 200−300 детей в маленьком помещении».
Ольга нашла плюсы в удаленном обучении: ее дети научились самоорганизовываться. Они до сих пор привязаны к онлайну в белгородской школе.
По наблюдениям Ольги, в среднем цены на аренду жилья в Анапе, а также на продукты, одежду и бензин не сильно отличаются от белгородских. Немного выше цены на сферу услуг: салоны красоты, спорт, дошкольную подготовку. Вместе с тем и анапские зарплаты больше белгородских примерно на 15%. Кроме того, в сравнении с Белгородом здесь очень много работы, уточняет Ольга.
«Сложности в чем у людей? У них нет денег на переезд. А если у тебя есть деньги, ты в любом городе нормально обоснуешься», — уверена она.
Бизнес Ольги — два танцевальных и спортивных зала — остался в Белгороде и продолжает работать. Тренерскую деятельность в Анапе она возобновлять не собирается.
«Здесь также будут обязательства перед детьми, перед родителями. А я сегодня в этом городе, завтра, может быть, мы поедем в другой, а в сентябре вообще в третий — у нас страна большая».
Возвращаться домой Ольга не планирует — как минимум в ближайший год. «Смысла нет. Как только разрешат спортивные мероприятия, я подумаю. Возможно, и вернусь», — рассуждает она.