Первый и последний

Егор Галигров— ученик 9 а класса МБОУ г. Астрахани "СОШ № 49"

Это был обычный летний вечер. Солнце ещё не полностью опустилось за горизонт, и его последние лучи придавали небу розоватый оттенок. Лёгкий ветерок изредка пробегал по траве, колыша её и тревожа насекомых. Воздух был пропитан запахами цветущих полевых растений и прохладой от близкой воды. Всё дышало покоем и свежестью. Постоянством и обыденностью... Но это был вечер двадцать первого июня тысяча девятьсот сорок первого года.

На берегу небольшого озера сидели четверо приятелей, проходивших службу в Брестской крепости. Влад, которому было всего семнадцать, и Егор, девятнадцати лет от роду, были лишь новобранцами, которые попали под весенний призыв. Двое других были постарше. Василий остался в армии и уже прослужил после срочной восемь лет. Тогда-то он и познакомился с Тимуром – лейтенантом пехотного взвода в составе шестой стрелковой дивизии. За годы службы они многое вместе повидали, и несмотря на разницу в возрасте, смогли найти общий язык и стать хорошими друзьями. Сегодня, двадцать первого июня, в этот самый обыкновенный летний день, Василию исполнилось двадцать восемь лет. В честь этого радостного события Тимур договорился с начальством, и их всех отпустили в увольнение. Наслаждаясь неожиданной свободой от службы, тем, что рядом товарищи, прекрасной погодой и тихим летним вечером, парни перебрасывались ни к чему не обязывающими репликами, обо всём и ни о чём. Но внезапно разговор зашёл о завтрашнем дне. Воскресенье. Когда ещё не истечёт время увольнения.

-- Я завтра рвану на рыбалку, -- поделился Егор.-- Давно не держал удочку в руках и очень сильно по ней соскучился.

Влад тоже был не прочь порыбачить. -- Вот только неразобранных вещей на складе накопилось целый воз, -- с сожалением в голосе заметил он. -- Придётся завтра поработать.

И Тимуру, как оказалось, тоже отгул не светит: у него не разобраны бумаги. Какие надо отослать по адресу, какие уничтожить, а какие спрятать на специальный случай.

-- А я письмо Марине завтра напишу, -- вступил в разговор Василий. -- Боюсь, что она волноваться за меня начнёт. Давно ей не писал. На учениях времени не будет.

Тимур, подшучивая над товарищем, заметил, что у молодёжи всегда есть повод поволноваться за ближнего, даже если этот повод – сущий пустяк.

-- Ну, поднимаемся и выдвигаемся в казарму, -- скомандовал Тимур. -- Почти стемнело и пора на боковую.

Не торопясь, стараясь продлить удовольствие от чудесного летнего вечера, приятели направляются в сторону каменной громады крепости. Ещё раз поздравив Василия с днём рождения, солдаты идут в казарму, а Тимур направляется к себе в другую сторону.

В его небольшом кабинете есть кровать, письменный стол с аккуратно разложенными необходимыми командиру принадлежностями для работы и документами нестрогой отчётности, шкаф и небольшая тумба. --Это завтра. Документы, дела, -- подумал он,-- а сейчас спать.

...Он выглянул в окно. В небе царила полная луна, которая своим мягким светом заливала всю округу. В крепости уже погасли огни, кроме огней часовых. Маленькие точки света на стенах – вот и все фонарики или, может, светлячки на земле. Тимур несколько минут с наслаждением любовался этой картиной. Его радовало, что живёт он в такое время, когда можно безмятежно наблюдать за луной и за всем, что она освещает. С такими приятными мыслями Тимур быстро заснул.

И всё это закончилось. Перестало существовать.

В тишину раннего утра 22 июня 1941 года, когда мир ещё дремал в объятиях ночи, раздался оглушительный грохот, рвущий сон и покой. Четыре часа утра. Время, когда тени не успели раствориться в светлых лучах нового дня, в воздухе запахло войной.В 4 часа утра 22 июня был открыт ураганный огонь по казармам, по выходам из казарм в центральной части крепости, по мостам и входным воротам и домам начальствующего состава. Этот налёт внёс замешательство и вызвал панику среди красноармейского состава. Командный состав, подвергшийся в своих квартирах нападению, был частично уничтожен. Уцелевшие командиры не могли проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня, поставленного на мосту в центральной части крепости.

...Тимур, разбуженный невообразимым грохотом, вскочил с постели, кое-как натянул форму и бросился из помещения. Разрывы снарядов, грохот рушившихся стен, отчаянные, нечеловеческие крики людей заставили Тимура застыть на месте. Из этого состояния его вывел новый взрыв. Как раз в той части казармы, где был Василий. Тимур рванул туда. Оказавшись посреди руин, он лихорадочна стал разгребать завалы. Одна только мысль была в голове: найти друга, вытащить его из-под обломков, спасти. Однако с каждым отброшенным кирпичом надежда в его сердце таяла всё стремительнее и стремительнее. «Твари! Скоты! Уроды!». Крики вокруг начали возвращать Тимура в реальность. Но сам он не хотел этого. Это происходило само по себе – всё больше возгласов начало заполнять его разум. Ещё один снаряд упал совсем рядом. Взрывной волной его оглушило. Мир вокруг затих. Ни криков, ни взрывов -- только пронзительный звон в ушах. Но вскоре сквозь этот ужасный звон стал пробиваться чей-то голос, который звал его -- Тимура. Рядом оказались майор Пётр Гаврилов и ещё несколько человек. От Петра он узнал, что началась война.

Чётко, по-командирски Гаврилов определил, что надо делать: наладить связь, организовать оборону, выбить врага из укреплений, которые тот уже занял, поднять моральный дух бойцов, действовать быстро и решительно. Другу майор приказал возглавить оборону северной части крепости. Они попрощались. Тимуру предстояла непростая задача – нужно было собрать всех кого только можно и с этими силами организовать оборону против неизвестной численности сил противника.

Люди уже сами без приказов поняли, что надо держать оборону. Тимур увидел, что примерно человек пятьдесят ведут огонь по врагу. Да по дороге к нему присоединились ещё солдаты. Приказав рассредоточиться по имеющимся позициям, не пытаться вырваться из крепости, а держать оборону и закрепиться на имеющихся рубежах, Тимур решил наладить связь с другими подразделениями. Уже через полчаса противник прекратил попытку прорыва. Тимур заявил, что это хорошее начало, и отправился на поиски оставшихся в живых солдат и командиров.

Оборону удалось держать на протяжении всего дня. К вечеру грозная атака врага сбавила темп, и некоторым подразделениям выпала возможность передохнуть. Командиры, собравшиеся в штабе, разрабатывали амбициозный план – они хотели прорвать захваченные немцами части укреплений. Было решено попытаться пробиться силой четырёх пехотных взводов. За счёт эффекта неожиданности бойцам пятьдесят второго пехотного взвода удалось занять часть северного корпуса цитадели, но дальше продвинуться не получилось

Однако буквально через несколько минут, после того как взвод укрепился на новой позиции, прогремело несколько мощных взрывов. За ними следовали всё новые и новые. Начался массированный артобстрел. Погибших было много. Затем из громкоговорителя за стенами крепости раздалась речь на русском языке с немецким акцентом. Говорящий предлагал солдатам сложить оружие и сдаться. Гаврилов призвал не сдаваться, однако чуть меньше двух тысяч человек покинули крепость с поднятыми руками.

Но несмотря на это, следующие три дня на всей территории крепости красноармейцы продолжали вести ожесточённые бои. Люди гибли в огромном количестве, трупы было невероятно тяжело забирать и уж и тем более закапывать – постоянные артобстрелы не давали даже подойти к телу без риска быть убитым. Но вскоре это всё закончилось. Двадцать девятого июня, когда Тимур, Пётр и ещё несколько рядовых бойцов передвигались по глубинным катакомбам под крепостью, раздалось несколько фантастически мощных взрывов. Грохот пронёсся по всем подземным коридорам, и Тимур вновь ощутил резкий и очень громкий звон в голове. После него последовала опустошительная тишина и резкая темнота. Тимур даже подумать ни о чём не успел – он упал прямо в коридоре.

К счастью, через какое-то время Тимур пришёл в себя. Увидев, что Гаврилов и ещё пять солдат лежат на полу без чувств, он стал интенсивно приводить их в сознание. Первым очнулся Гаврилов. Что делать дальше? Пётр сказал, что самое главное не сдаваться и продолжать войну даже на уровне партизан.
Когда они добрались до выхода на поверхность и открыли люк, то увидели невообразимую картину. Вокруг всё горело. Густой огонь поднимался до самого неба. В дыму можно было почти моментально задохнуться, и Тимур сразу закрыл люк.

Было решено не выходить из подземелья и начать вести партизанскую войну против захватчиков.

Казалось, что в таком состоянии они не смогут продержаться и дня. Но они выстояли. Они продолжали борьбу ещё на протяжении почти целого месяца. Постоянные подрывы складов с боеприпасами, грабёж отделений с пропитанием, убийство офицеров и генералов вызывало у врага невероятную злобу. Группа Гаврилова хотела и дальше продолжать партизанскую деятельность до тех пор, пока регулярная армия не придёт их освободить. Но случилось нечто иное.

Двадцать третьего июля группа Гаврилова отправилась на очередное задание. Им нужно было убить двух немецких офицеров, которые находились в северной части крепости. Но фашисты их обнаружили и открыли шквальный огонь. Бойцы были убиты сразу. Погиб и майор Пётр Гаврилов, успев приказать Тимуру разделиться, что и спасло последнему жизнь. Но Тимур был ранен, потерял сознание и был взят в плен.