Разбор 81 главы маньхуа «Тритон Дешарова» 

Перевод новеллы: Mad-shipper

Возможно, то, что сказал Райн, было правдой, Агарес затрахал меня до такой степени, что я даже сам этого не осознавал!

Мой член затвердел, меня бросило в дрожь и пот начал стекать с моей спины. Черт возьми, нужно еще больше вспотеть! Я попытался собраться с силами, чтобы повернуть запястья и согнуть колени, чтобы ударить ногой в окно.

Я мог немного перевернуться, чтобы освободиться от наручников, но я чувствовал, как дрожат мышцы моих рук, то же самое касается моих ног. Этого количества пота было все еще недостаточно, я должен вспотеть так, как будто пробежал марафон на 100 метров, только тогда этого будет достаточно. Если бы мои руки были бы свободны, то, возможно, я смог бы это сделать, но, к сожалению, я мог полагаться только на свое воображение, измываясь над собой.

- Агарес... - Я сжал кулак, не осознано взывая к нему от всего сердца, и снова закрыл глаза, заставляя себя вспомнить те сцены. Я даже начал имитировать половой акт, когда мы были крепко соединены вместе, и постепенно мой пот пропитал постельное белье.

Я не знал, позволит ли наша с Агаресом связь почувствовать это, но, если бы он мог, он был бы действительно взволнован тем состоянием, в котором я сейчас нахожусь.

Попытка понять образ мыслей Агареса в этот момент заставила меня почувствовать смущение. Я предполагал, что в глубине души Агарес испытывал ко мне те же чувства, что и человек с комплексом Адама. Он позволил мне прорасти его генам, затем лично сопровождал меня в моем уязвимом детстве, и через несколько лет он сорвал меня, как спелый плод. Теперь, когда в моем сердце зацвели чувства, мне больше не вырваться на свободу, и я мог только потеряться в его теплых объятиях.

Именно в этот момент я осознал, что почувствовал Агарес в «первый» раз, когда мы встретились.

Возможно, мои действия, когда я впервые связался с Агаресом - или так я думал - заставили его увидеть во мне того маленького мальчика, которого он вырастил. Тем не менее, бессознательно соблазняя его снова и снова - вплоть до глупого желания получить образец его спермы.

Особенно когда у него был разгар течки.

Теперь, вспоминая то время в глубоководной лаборатории, когда я обнаружил, что Агарес подглядывает за мной снизу со стеклянного пола, я снял с себя всю одежду, чтобы сказать ему, что я мужчина. Агарес, вероятно, нашел этот момент одновременно забавным и волнующим.

О Боже, до сих пор я совершенно не осознавал, что играл с огнем и в конечном итоге обжегся.

Но тогда, как я должен был понять все это, когда он начисто был стерт из моей памяти?

Как раз в тот момент, когда я был погружен воспоминания, чувствуя себя немного раздосадованным, внезапный электрический ток пробежал по моему позвоночнику, напугав меня. Это ощущение я уже испытывал раньше, это обычно происходит прямо перед тем, как мое тело вступает в стадию мутации. Моя течка приближалась, и, возможно, только что я сам ускорил ее приход. Нет, черт возьми! Почему именно сейчас?!

Дерьмо!

Я отчаянно молился в своем сердце, но мое тело не слушалось меня. Невольно я покрылся потом, и благодаря стимуляции мое тело начало восстанавливать свои силы.

Признаю, что такой поворот событий был плохим, но в то же время и хорошим. Я сжал челюсти и боролся с настойчивым, сильным желанием, поглощающим меня, как черная дыра, и сосредоточился на том, чтобы переместить себя.

Этот процесс, несомненно, был мучительным, но это было мое единственное средство к свободе. Поместив большой палец в центр ладони и используя пальцы ног, чтобы ухватиться за кровать в качестве якоря, я изо всех сил потянул наручники, свисающие над моей головой, воткнув маленькую металлическую деталь в место, соединяющее мой указательный и большой палец.

Мне показалось, что по моим пальцам ударили молотком, острая боль почти заставила меня потерять сознание, но сразу же я услышал звук моих костей, вывернувшихся с треском.

Основание моего большого пальца согнулось под неестественным углом. Перепонка, которая росла между моими пальцами, жалко болталась на тыльной стороне моей ладони, совсем как сморщенная лапа аллигатора, о, или, может быть, жареная лапа аллигатора из Орлеана, так как моя рука стала очень красной.

Мой рот растянулся в широкой улыбке, мышцы лица подергивались, даже когда слезы боли тихо скатывались с моих глаз. Если бы кто-нибудь случайно увидел выражение моего лица, он был бы шокирован до полусмерти, потому что мое ухмыляющееся лицо определенно было намного уродливее, чем у злобного призрака.

Что сделало меня еще счастливее, так это то, что моя течка прервалась преждевременно из-за боли. Хотя это только временно, по крайней мере, это не будет мучить меня всю ночь, как в прошлый раз.

Осторожно вытащив руку из наручников, я сделал глубокий вдох, готовясь, и снова прижал большой палец к доске кровати, чтобы вернуть его в исходное состояние. На этот раз боль была еще сильнее, я вцепился зубами в простыню, практически жалобно рыдая. Однако вместо слез, капли пота стекали по моему лицу от сильной боли.

Черт возьми, тот факт, что я потею ровно столько, сколько мне было нужно раньше! Блядь, блядь, блядь!

В глубине души я проклинал Бога, который играет со мной. Я потряс распухшими красными руками, чувствуя счастье, что они не превратились полностью в мусор, и глубоко вздохнул. Как раз в тот момент, когда я планировал встать, дверь каюты позади меня с грохотом открылась, это напугало меня и заставило проклинать мою везучесть.

Обернувшись, я неожиданно увидел Райна. Он быстро запер дверь, как только его глаза встретились с моими.

- Что происходит, Дешаров? Твои глаза, твои уши… - К моему удивлению, Райн не испугался моего побега, как я думал, а расширил глаза, изучая мое лицо.

Я посмотрел в сторону окна слева от меня, свет, отражающийся от стекла, отражал мою внешность —

мои зрачки слабо светились в темноте, а на ушах выросли два тонких «крыла», как у Агареса.

Я напряженно поднял руки, чтобы коснуться своего лица, но прежде чем моя рука коснулась его, я мельком увидел в отражении руку Райна, тянущуюся к карману.

В моем сердце сразу же зазвенел сигнал тревоги, и когда он ловко бросился ко мне, я быстро метнулся на другую сторону кровати и увидел, что в его руке был шприц.

Я поднял свои безжалостные глаза и внимательно посмотрел на него, но он все равно не сдавался.

В ту секунду, держа иглу наготове, он безжалостно вонзил ее в мое тело.

- Не прикасайся ко мне, Райн. Как ты видишь, я уже не человек, так что тебе лучше держаться от меня подальше! -

Я не пожалел усилий, чтобы оттолкнуть его руку, в результате чего шприц вылетел у него из руки. Однако я все еще был загнан в угол. Мои руки, которые я только недавно вывихнул, теперь стали моим самым большим недостатком, из-за чего я не мог дать ему отпор.

Райн держал мою голову мертвой хваткой, заставляя меня поднять глаза, сжимая челюсть, его тяжелое дыхание все еще отдавало алкоголем. Его глаза, казалось, горели огнем:

- Дешаров, мне все равно, во что ты превращаешься, даже не думай о том, чтобы вырваться из моих рук, ты понял меня?

Сказав это, Райн наклонил голову, чтобы поцеловать меня, однако я собрал все свои силы, и крепко стукнул его по лбу своей головой. В этот же момент, странная сила в виде воздушного потока закипела во мне, наполняя каждую клетку моего тела.

Неожиданно я услышал потрескивание электричества, вместе со взрывом маленьких искр, которые внезапно вспыхнули в воздухе перед моими глазами.

Райн был застигнут врасплох, и в следующее мгновение невероятная сила откинула его в стену.

Ошеломленный, Райн уставился на меня так, словно встретил дьявола. Однако это его не остановило, и он снова неохотно прыгнул ко мне.

Я быстро запрыгнул на кровать и набросился на него, оседлав его тело, пока он снова не ударился о стену. Я воспользовался этим шансом, чтобы сильно ударить его локтем по голове, и почти мгновенно я почувствовал, как его тело стало мягким, и он, наконец, рухнул на пол без сознания.

Я наклонился, чтобы поднять его за воротник и даже дать еще пару пощёчин. Когда я удостоверился, что он действительно потерял сознание, я перевернул его и быстро взял его пистолет и ключ. Я также снял с него одежду и надел ее, прежде чем, наконец, дать ему попробовать его собственное лекарство, приковав его к изголовью кровати.

Я действительно хотел убить этого нацистского сумасшедшего, который стер мою национальность и разрушил мое будущее, но, когда я держал в руке холодный пистолет и целился ему в голову, я понял, что убить кого-то было легче сказать, чем сделать, потому что я не был бесчувственным убийцей.

Я уже снял предохранитель и приставил дуло к его вискам, но мои руки слегка дрожали. В глубине души я знал, что, если не избавлюсь от него сейчас, это создаст еще больше проблем в будущем, однако звук патрулирующих шагов за дверью вернул меня к реальности, напомнив мне, что я определенно не должен этого делать в данный момент.

Как только раздастся выстрел, сюда ворвутся люди, и как только они поймут, что Райн погиб от моих рук, у меня действительно не будет шансов спастись.

Размышляя над этими мыслями, я не мог не почувствовать облегчения от того, что мне не пришлось никого убивать своими собственными руками, однако, чтобы убедиться, что Райн останется без сознания по крайней мере два дня, я пару раз сильно ударил его рукояткой пистолета по голове и даже взял наполненный жидкостью шприц, который он хотел использовать на мне ранее, и ввел лекарство в его кровоток.

Наслаждайся сновидениями несколько дней, ублюдок.

Я похлопал его по лицу, прежде чем положить пистолет в задний карман, выглянул в окно и терпеливо ждал.

Когда вооруженные люди, патрулировавшие поблизости устали и стали небрежно относиться к патрулированию, я аккуратно разбил стекло локтем,

а затем, как гибкая рыба, проскользнул наружу и приземлился на нижней палубе, но сцена подо мной сразу же сильно напугала меня.

Я был на крыше нижней палубы, и под моими ногами была закрытая раздвижная дверь люка с круглым выпуклым стеклянным окном в центре, показывающим тритона, пойманного в ловушку.

Еще больше я удивился, когда понял, что на самом деле это был тот самый японский мальчик, точнее, правильнее было бы назвать его тритоном, которого использовал Шиничи. Он был явно встревожен громким шумом и моим внезапным появлением.

Он внимательно смотрел на меня через разделявшее нас стекло, но, когда я наклонился, чтобы посмотреть ему в лицо, его глаза внезапно расширились от изумления. Вскоре он превратился во взгляд, полный надежды и ожиданий, смешанных со страхом. Он держал перепончатые руки возле стеклянной панели, как будто умоляя освободить его.