Apocalypse.

— Перед вами Корпал. Окраинный мир. На главном континенте был небольшой храм во имя святой Сильваны. — Имон говорил спокойно, ничем не выдавая чувств. — Население, полагаю, не более нескольких десятков миллионов.

На пикт-потоке появилось лицо пожилой женщины, иссеченное шрамами. Седые волосы залиты кровью, часть лица скрыта.

— Старшая сестра Д'вина, — выдохнула Лорр. — Переведена в миссию на Корпале пять лет назад. — Старшая сестра торопливо говорила, но затем ее внимание что-то отвлекло. Воительница резко обернулась, подняв болт-пистолет. Хейд заметил отдачу от выстрела, перекошенное от ярости лицо Сестры Битвы. Фокус на записи сменился, и космический десантник понял, что съемку ведет теперь другой киберхерувим.

В дыму мчались люди. Кто-то в лохмотьях, кто-то нагишом, за исключением множества гнусных татуировок. Враги бежали к воительнице, расстреливавшей их со смертоносной точностью. Рядом с Д'виной сражались и другие боевые сестры, раненные, но не сдающиеся.

Врагов Астартес узнал сразу. Фанатики — потерянные и проклятые. И метки своего падения они несли открыто. Продали души адским силам, скрытым за порогом Великого Разлома, и стали одновременно чем-то большим и меньшим по сравнению с теми, кем были раньше.

— Архивраг, — прошептал Каррос.

— Абоминатус! — прорычал Субоден.

— Враг всего человечества обрушился на нас быстро… — просипел Имон.

Космическому десантнику хватило взгляда, брошенного на кардинала-губернатора, чтобы заметить первые признаки беспокойства. Но не страха — как будто иерарх увидел на записи нечто давно ожидаемое.

На небольшую группу Сестер Битвы ринулась новая волна фанатиков, и ее тоже превратили в кровавое месиво. Несмотря на сопротивление, было ясно, что Сороритас хотя и дисциплинированно, но отступают. В дымовой завесе мелькнуло нечто багровое, и Кальдер понял.

— Вот оно, в левой части… — тихо произнес космический десантник. Едва слова сорвались с губ сына Дорна, как голова Сестры Битвы взорвалась.

— Болт-снаряд, — отметил Субоден.

Из густого дыма вышло красное существо, одновременно искаженное и очень знакомое. В этом не было ничего удивительного: раньше фигура была не такой. Теперь же силовой доспех, некогда принадлежавший защитнику Человечества, преобразился подобно обгоревшей плоти. Поблескивающие наплывы металла пробили шипастые выросты, всюду виднелись мерзкие сигилы. Даже болтер в лапах твари изменился чудовищным образом, стал мерзостной пародией.

— Предатель! — прогремел голос Хейда в гробовой тишине, наступившей при появлении бестии. — Отделить и увеличить изображение!

Тайр взглянул на космодесантника, затем перевел взгляд на Имона. Кардинал-губернатор кивнул:

— Исполняй!

Кошмарный образ занял всю проекцию, и по залу прокатился сдавленный стон, когда люди увидели монстра. По знаку Имона телохранители с грохотом заперли двери стратегиума.

— Ни слова об увиденном не должно покинуть пределы зала, — предупредил иерарх, пресекая крики. — Если хоть один проболтается, я повешу всех на высочайшем шпиле сего святого города!

Имперский Кулак пропустил мимо ушей перешептывания и изучал чудовище на снимке, его броню и движения.

— Нет, оно мне незнакомо… — Кальдер взглянул на Субодена. — А тебе, брат?

— Они называют себя Несущими Слово, — прошипел чогориец.

Краем уха Хейд услышал всхлип, почти неслышный в шуме машинерии в зале. Бросив взгляд на Имона, космический десантник увидел, что мужчина покачнулся. Тайр успел подхватить господина под руки и помог ему устоять. Иерарх уронил голову на скрещенные руки и стал молиться. Астартес посмотрел на пикт.

— Продолжайте воспроизведение.

Однако запись вскоре оборвалась: в записывающее устройство попала случайная пуля, и оно свалилось наземь. На последних кадрах Д'вина пыталась собрать сестер, но падший космодесантник обрушил свою ярость на праведниц. Монстр расшвыривал воительниц, отчаянно пытающихся остановить его. Здесь изображение замерло и отключилось. Повисла тяжелая пауза.

«Apocalypse» by Josh Reynolds.