Змеи

Вот вы где…
Приторно-сладкие слова повисли в воздухе, сочась из каждого вещателя, каждого канала и каждой вокс-системы в квартале. Голос шел отовсюду. Он вибрировал и наполнял пространство между жилыми отсеками и башнями медоточивым, сотканным из кружев ядом. – Императорские змеи, приползшие в мое логово. Уж не знаю, чувствовать себя польщенным или оскорбиться.

– Мне нужно визуальное подтверждение, – воксировал Порфириан. – Сейчас же. Он здесь, я уверен. Он захотел бы посмотреть на нас. Полное сканирование.
Железные Змеи оглядели бесконечные этажи жилищ и промышленных строений заводских башен, меняя оптические фильтры и заставляя авточувства сканировать очертания собравшихся тысяч Своих, формирующих тоннель.

– Встречал я змей, – продолжил Шолен Скара, чьи слова поэтической отравой оскверняли воздух. – В тех полях, где жил, будучи ребенком. Трусливые создания. Низкие твари ветхой земли. Бесполезные смерти. Они прятались, они жалили, и они убивали работников в полях. Людей, пытавшихся заработать на хлеб себе и своим семьям, возделывая безблагодатную почву. Я рано выходил по настоянию отца, каждое утро я шагал вдоль каменистых борозд, выискивая змей, чтобы не отрывали они его от изматывающего труда. Сперва я был в ужасе. Потом я нашел свою первую змею и забил её камнями, и сокрушил булыжником. Её отрава и чешуйки склизкого тела не дарили защиты от тяжести камня. С последующими было легче. Конечно, они скрывались, они шипели и они жалили, когда могли, но я находил удовольствие в их кротком, жалком сопротивлении. Их смерти обрели значение благодаря мне. Я спас человека, которого любил словно отца – грубого и, возможно, жестокого человека – по важной причине. Ради значимой смерти от рук его убогого сына. Моя мать не смогла принять произошедшее. Я помог ей понять. Я и пальцем к ней не притронулся. Я любил свою мать. Мои слова всего лишь доставили ее в место, из которого ей не хотелось бежать. Место, где отнятие своей жизни является благословенной свободой. Значимая смерть. Приношение пролитой крови и смысла. Но все началось со змей.

– Цель захвачена, – доложил брат Гиперенор, глядя в направлении своего болтгана. – Юго-юго-западный жилой блок. Четыреста тридцать второй этаж.
Порфириан взглянул в том же направлении. Оптические системы его шлема приблизили стоявшую на открытой площадке пошатывающегося жилого блока в окружении множества культистов-Своих темную фигуру. Порфириан разглядел силуэт мускулистой фигуры с обритой головой, человека, стоящего среди наносных ссохшихся потрохов и хлещущих на ветру пластековых занавесей. Как и занавеси, его мантия развевалась по ветру. В одной руке он держал вокс-перехватчик, а позади него на полусобранной крыше жилого отсека ненадежно умостился челнок. Порфириан был готов биться об заклад, что даже на таком расстоянии видел убийственный блеск в глазах магистра.
– Я могу снять его, – заверил сержанта Гиперенор. Порфириан скривился. Он мог дать Гиперенору прекратить это безумие одним нажатием на спусковой крючок. Свои были ничто без своего магистра.
– Мы должны вернуть его, – вмешался брат Андромед. – Таково задание.
– Да, задание, – безрадостно согласился Порфириан.

Затем нечто врезалось в магистраль, нечто, упавшее с неба. Нечто, притянутое к скалобетону непреодолимой силой гравитации. Нечто плотское и неумолимое. Оно погибло при ударе. Еще три бомбы из плоти, крови и костей упали рядом с ним.

С неба дождем сыпались тела.

Подняв взгляд, Порфириан стал свидетелем невозможного. По какому-то тайному сигналу Шолена Скары – кодовому слову или взмаху руки, породившему некое жертвенное, самоубийственное стремление – Свои выбрасывались с балконов, крыш и убийственных высот по обе стороны от магистрали. Они падали свободно, устремляясь в сторону Железных Змеев с убойной силой.
– Стре!.. – решился Порфириан, но было поздно.
Тела молотили вокруг них, разбиваясь о скалобетон, но многие попадали в Железных Змеев. Оружие Гиперенора выбило из хватки пронесшимся как молния Своим, врезавшимся в край балюстрады. Дождь из тел был врагом, против которого болтганы или копья были бесполезны, и отделение «Орфеон» было вынуждено держать боевые щиты над головами. Но даже под щитами, сервоприводы, гидравлика и пучки псевдомышц силовых доспехов Железных Змеев сражались с непрерывным ливнем колотящих сверху тел. Плоть разрывалась о щиты и расплескивалась по пластинам. Космодесантники силились остаться на ногах, шатаясь из стороны в сторону под самоубийственным нисхождением культистов.
– Построение «Фаланга», – приказал брат-сержант, но космодесантники не могли добраться друг до друга. Они уже были по колено в изломанных телах и кровавых ошметках, некоторые Свои, выпрыгнувшие с нижних этажей, к вящему ужасу, все еще дышали. Кричали. Ревели. Царапали бронепластины. Вытащив боевые клинки, Железные Змеи рубили тянущиеся к ним конечности и прорезали себе путь из растущих трупных насыпей.
Самоубийственный натиск превратился в проливной ливень плоти и костей. Потоп жертвоприношений, изливающийся с небес. Порфириан едва видел свое отделение. Несколько раз его опрокидывало на землю, и хоть он поднимался вновь навстречу каскаду тел, но уже потерял свои болтган и щит. Рубя во все стороны клинком под тошнотворными ударами, Порфириан пытался идти вброд через конечности и раздавленные трупы.
– Взбираемся! – приказал он, бросившись на мокрую от крови гору мяса. Он увидел погребенного в телах брата Уримаха, с протянутыми в поисках опоры латными перчатками. Видел Немерта, апотекария, выползшего наверх и тотчас попавшего под кувыркающегося Своего, который опрокинул воина с подвесной магистрали в бездонные глубины под-улья. – Девкалион, Андромед, прием!! – позвал Порфириан, но в ответ из вокса доносились лишь хрипы погребаемых заживо Железных Змеев.
Пошатываясь под ударами тел, как от попаданий из мортиры, Порфириан отчаянно взбирался по склону утеса из трупов. Используя нож как ледоруб, он вгонял в острие в холм и лез выше, очищая себе путь. Спрыгнув с магистрали на крошащуюся стену противостоящего блока, Порфириан карабкался, ради спасения своей жизни жизней его Железных Змеев. Вонзая клинок в разрушающуюся кладку и цепляясь за обветшалые балконы и разбитые окна латной перчаткой, Порфириан продолжал подъем, мощный и непреклонный. Свои начали швырять себя на здание, отскакивая от него и врезаясь в космодесантника. Сила и воля крепко державшегося Порфириана подверглись испытанию потоком бьющихся об его наплечники культистов-самоубийц. Воины атаковали его с мостков и балконов, вынуждая сержанта Железных Змеев выхватывать их с занятых позиций и отшвыривать прочь.

Пока отделение тонуло в смерти внизу, Порфириан смог наконец достигнуть крыши высокого жилого комплекса. Обессилев, он выронил боевой нож и выпрямился резким рывком. Обернувшись, он обнаружил в изумлении рассматривающего его с противоположной стороны Шолена Скару. Послушники плевали и рычали на Железного Змея, магистр же просто поднес вокс-перехватчик о рту.
– Эта змея умеет карабкаться, – шелковые обороты речи Шолена Скары с шумом пронеслись над магистралью. – Куда это ты собрался, змий?
Порфириан отстегнул шлем и отбросил его в сторону, отчего ничуть не впечатленный жестом Скара улыбнулся. Брат Гиперенор держал магистра в перекрестье прицела, но не выстрелил, а теперь у Порфириана не было болтгана, чтобы свершить правосудие. Лишь в одном сержант был уверен, стоя посреди царивших кругом смерти и разрушения – Шолен Скара слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Он был чудовищем, а на Итаке с чудовищами разговор был короткий.
Вынув второй гарпун из-за спины, Порфириан активировал силовое копье и сбалансировал его в руке. Расстояние было велико, но после нескольких тяжелых шагов и усиленного силовым доспехом прыжка с крыши, брат-сержант Порфириан метнул издающее треск копье, покрыв невозможную дистанцию между двумя башнями. Железный Змей видел, как приближающийся гарпун заставил улыбку магистра исказиться, превратиться в уродливый, испуганный оскал, а затем пробил мускулистую грудь еретика и пришпилил его к борту челнока.
Пока Шолен Скара неверящим взглядом пялился на торчащее из груди древко, прислужники-Свои отчаянно пытались вытащить гарпун из челнока, или стащить своего магистра с гарпуна. Приданного силовым копьем импульса было, однако, достаточно чтобы нарушить неустойчивое положение судна на крыше жилого комплекса. Пока Шолен Скара пялился и Свои вокруг него кричали, челнок наклонился и соскользнул с края крыши. Порфириан удовлетворенно наблюдал, как крутящийся челнок разбился у стены строения, разорвав Шолена Скару, после чего и челнок, и Скару поглотил шар яростного пламени, когда обломки достигли магистрали внизу.

Порфириан услышал рев двигателей. Брат Саламис ухитрился просочиться через паутину кабелей и мостков позади комплекса, и «Итакариад» завис на уровне крыши. Ткнув пальцем в керамите на магистраль и заживо погребено отделение «Орфеон» внизу, Порфириан отдал брату Саламису и «Грозовому Орлу» приказ оказать помощь. Космодесантник подобрал свой шлем и переключил вокс-каналы.
– Соедини меня с капитаном корабля, – скомандовал сержант.
– Мой повелитель?
– Леодок, я хочу, чтобы ты послал астротелепатическое сообщение в крепость Инквизиции на Хулане.
– Да, повелитель.
– Проинформируй их, что они могут не ждать прибытия еретика Шолена Скары.
– Будет исполнено.
– Другое отправь магистру войны, – мрачно закончил брат-сержант Порфириан. – Передай… Передай, что он потерял ещё один мир.

Из рассказа "Узы крови" Роба Сандерса