Шантаж молодостью: как мир превратил педофилию в товар
Сексуализация подростков — уже не детей, но ещё и не взрослых — воспринимается нашим обществом привычнее, чем поход за йогуртом в "Пятерочку" рядом с домом.
В этом вопросе, понятное дело, все вожжи отданы массовой культуре. Когда в последний раз подростки на экране выглядели не как взрослые люди, проводящие несколько часов в неделю на занятиях по пилатесу? Шикарные 16-ние девушки из "Эйфории", сыгранные 30-ними актрисами, или гламуризация "Лолиты" Набокова — каждый выбирает себе фантазию по душе, но реальностью она от этого не становится.
Но если с продюсерами голливудских фильмов все предельно ясно, самый известный роман Набокова трактуют неправильно уже на протяжении 67 лет. Общество ставит на роль двенадцатилетней Долорес шестнадцатилетнюю актрису Доминик Суэйн и восторженно кричит: “Это роман о запретной любви взрослого мужчины”.
Нет, это трагедия маленькой девочки. И представьте себе, Набоков полностью с нами согласен. Он был категорически против того, чтобы на обложке книги была изображена Долорес. Вот примечания автора для редакторского дома:
"Я хочу чистые цвета, тающие облака, бережно прорисованные детали, свет солнца над бегущей вдаль дорогой над колдырями и колдобинами после дождя. И без девочек... кому под силу создать романтичное, трепетно прорисованное, не фрейдистское и не малолетнее изображение Лолиты (исчезающая удалённость, мягкий американский пейзаж, ностальгическое шоссе – что-то такое)? Я категорически против одной вещи: любое изображение маленькой девочки”.
И если первое издание романа еще придерживалось указаний Набокова, то следующие обложки лучше автору не показывать(благо, он их не увидит по естественным причинам).
Набоков абсолютно искренне презирает Гумберта как на писательском, так и на лингвистическом уровне. О чем вообще разговор, когда на французский манер имя героя может восприниматься как омоним слова «ombre» ('тень')». Вместе с тем она омонимична испанскому «hombre» ('человек'). Используемое удвоение — Гумберт Гумберт — может пониматься как «тень человека» (ombre of an hombre).
В его глазах 12-няя падчерица Ло идеал, почти что богиня. Она якобы соблазняет его своей невинностью: приходит во снах и "дразнит" босыми ногами. Гумберт готов пойти на все ради Долорес, он даже женится на её матери лишь бы оказаться к ребёнку ближе.
Сексуализация Долорес выводила Набокова из себя. Вот отрывок из его старого интервью Бернару Пиво :
«Лолита — не "чертовка", она бедная девочка, которую совратили (…). Интересно задаться вопросом, как вы, журналисты, это делаете, — о проблеме смехотворного искажения общественностью образа нимфетки, героини, созданной мною в 1955 году. Мало того, что они абсурдно преувеличили ее извращенность, — ее внешность, ее возраст, иностранные издатели подвергли изменениям абсолютно все. Они создали образ фигуристой молодой женщины со светлыми волосами, которую представляют себе дураки, никогда не читавшие моей книги (…). Образ нимфетки существует лишь в безумной голове Гумберта»
Почему Ло желана настолько, что даже перешагнув возраст, обожаемый Гумбертом, он так и не смог её забыть?
"Она моя, моя, ключ в кулаке, кулак в кармане, она МОЯ."
Чем моложе девушка, тем проще ей манипулировать — этим занимается Гумберт на протяжении всего романа. Желание обладать Долорес сводит героя с ума, он преследует Ло до самого финала.
Она пытается начать жить заново — Гумберт воспринимает этот поступок как личное оскорбление.
Сексуализация юности преследует современных девочек до сих пор. Молодость подается как сакральный товар, который можно купить — важна лишь цена вопроса. Юность успешно продают в банках с кремом, крутят в рекламах новой косметологической процедуры, сексуализируют в кино. Мир веками шантажирует женщин страхом старения, когда молодость позиционируется в качестве безусловного превосходства. Но что будет, если мы перестанем поддерживать эту шахматную игру, в которой противник всегда побеждает одним и тем же ходом?
Может быть, есть шанс отомстить хотя бы за одну Ло из тысячи.