6 сентября 1943. Госдеп: СССР к концу войны будет контролировать большие территорий
Из доклада помощника Государственного секретаря США Адольфа Берли «Положение США в условиях возможного поражения Германии», 6 сентября 1943
<...> Советский Союз к концу войны будет иметь возможность стать хозяином солидного европейского и азиатского блока стран, который будет включать значительную часть территории, о которой говорится в концепции «мирового острова» Хаусхофера. Но способность образовать такой блок, ни в коем случае, не подразумевает намерение сделать это.
Факторы, действующие на этом этапе развития событий, требуют дальнейшего анализа. На мой взгляд, самыми важными из них являются:
1. Чрезвычайно большое население России (в настоящее время оно составляет, вероятно, 150 миллионов, и увеличится до приблизительно 190 миллионов после того, как СССР восстановит свои довоенные границы). К этому необходимо добавить очень высокие показатели рождаемости (на фоне крайне тяжелых военных потерь) — приблизительно 6 миллионов [в год].
2. Фактами являются то, что это население, наконец, стало весьма эффективно пользоваться благами механизации (как писал Морис Хиндус, «мужик освоил машину»), а также то, что Россия, несомненно, продемонстрировала способность конвертировать эту новообретённую мощь в весьма эффективную военную организацию.
3. Влияние России на отдельные части Европы выражается и осуществляется следующим образом: ее явное намерение и очевидная способность занять Румынию к востоку от Карпат и доминировать на территории практически всей Польши; очень высокий престиж России и высокоэффективные подпольные операции в Болгарии; контроль над крупными хорватскими партизанскими силами на севере Югославии и ряд центров влияния и партизанской деятельности на юге; новый греческий комитет с ещё не определённой степенью его поддержки в самой Греции; договоренности России с Бенешем и пророссийская ориентация его правительства и народа; способность, в конечном счете, захватить Финляндию силой; недавно сформированная, но далеко не второстепенная по своей силе партизанская организация в Норвегии.
К этому необходимо добавить гораздо более успешное политическое противостояние России Германии, подтверждением чему является существование комитета «Свободная Германия»; и прочный союз России с де Голлем, который на данный момент, очевидно, является явным российским фаворитом в гонке за господство во Франции; а также поддержка, оказываемая Россией революционной группировке в Испании.
Вся эта обширная сеть в большей или меньшей степени ограждена благодаря соглашениям с Великобританией.
4. Что касается дипломатических требований, Россия уже заявила, что она намерена занять главенствующее положение во всём балканском регионе к востоку от Адриатики, и это явно включает Венгрию. Россия планирует контролировать правительство Молдавии и Румынии, по крайней мере, к востоку от Карпат, иметь границы 1939 года с Польшей, и обладать балтийскими республиками. Не совсем ясно, чего Россия ожидает от Финляндии и Норвегии. Также она дала понять, что заинтересована в Дарданеллах и северном Иране — если, конечно, она не хочет также господствовать в южном Иране и портах Персидского залива. Россия не заявляла о своих требованиях на Востоке. Можно ожидать, что эти требования будут включать: усиление ее влияния во Вне шней Монголии и Маньчжурии, включая, возможно, контроль над одним или нескольким незамерзающими портами в Жёлтом море и Японском море; а также на Южном Сахалине.
Если эти претензии будут в целом удовлетворены, и если всё остальное, что касается партизанских организаций, рассматривается лишь как элемент ведения войны, а не инструмент, направленный на достижение долгосрочных целей, то даже тогда Россия получит прочный фундамент для господства почти над всей Европой к востоку от Рейна. Если она достигнет значительно меньшего, у нее всё равно остается потенциал для того, чтобы стать мировым агрессором, если она того пожелает, однако нам при этом нельзя исходить из такого допущения.
5. В действительности невозможно, даже при желании, разработать такой сценарий, согласно которому по окончании периода послевоенного восстановления Советская Россия будет лишена способности развязать войну, направленную на мировое господство. Из этого не следует, что она победит или могла бы победить в такой войне, при условии, что весь оставшийся мир вновь объединится для того, чтобы противостоять этой агрессии. Но, прежде всего, необходимо исходить из того факта, что экспансия России обычно являлась следствием демографических факторов, а также учитывать тот факт, что военные преимущества в войне, как и в большинстве предыдущих войн, были на стороне обороняющихся, и что её народ в целом не желает в сколько-нибудь серьезной мере поддерживать наступательную войну. <...>
В целях обеспечения безопасности Соединённых Штатов, американская внешняя политика должна стремиться к созданию максимально возможной стабильности на европейском континенте в сочетании с максимально высоким уровнем спокойствия и удовлетворенности внутри Советской России. Простой союз с группой стран Британской империи сам по себе окажется недостаточной гарантией того, чтобы обезопасить Соединённые Штаты от угрозы появления в лице России силы, нацеленной на мировое господство и действующей вместе с остальными европейскими державами...
…[Стремление Великобритании войти в «экономическую орбиту достаточно крупной державы для обеспечения своей жизни»]. В меньшей степени аналогичная ситуация наблюдается в ключевых европейских странах, за исключением России. Их существование также зависит от экспортных рынков, и вся Западная Европа живёт за счет экспортной торговли. Не будет чем-то немыслимым предположить, что повышение уровня жизни в Советской России может привести к активизации [торгового] обмена между Западной Европой и Советской Россией, удовлетворяющего потребности западных европейцев. Такое развитие событий, вероятно, станет возможным не раньше, чем через поколение, однако при условии повышения уровня жизни в Советской Росси