7 мая 1945. Сталин, Трумэн и Черчилль определяют дату и время объявления капитуляции Германии
Трумэн заходит с козырей и резко. Будем объявлять, думаю, Вы не против:
ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ ПРЕЗИДЕНТА ЛИЧНО И СТРОГО СЕКРЕТНО
Нижеследующее относится к сегодняшней телеграмме генерала Эйзенхауэра, касающейся времени объявления о капитуляции. Полагая, что это Вас устраивает, я объявлю о капитуляции, как рекомендуется Эйзенхауэром, в 9 часов утра по вашингтонскому времени во вторник 8 мая.
Это очень важное событие для Объединенных Наций и для всего мира.
Аналогичное послание направляется Премьер-Министру Черчиллю.
Получив послание от Трумэна, аналогичное сообщение приходит и от Черчилля:
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ
Президент согласен объявить по радио о дне Победы в Европе в 9 часов утра по вашингтонскому времени, что будет означать 3 часа дня в Лондоне и 4 часа дня в Москве. Это является одним и тем же моментом для всех нас троих благодаря тому, что земля кругла. Я надеюсь, что Вы телеграфируете ему и мне о Вашем согласии.
Намеченным днем является вторник, 8 мая, но я дам подтверждение в течение понедельника, 7 мая, того, может ли быть этим днем вторник или это следует отложить до среды, 9 мая.
Проконсультировавшись с Трумэном, Черчиль посылает вторую телеграмму, в ней, правда, ссылается на Эйзенхауэра и сообщает, что тянуть не следует:
ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ДЛЯ МАРШАЛА СТАЛИНА ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ
Наша военная миссия, наверное, довела до Вашего сведения телеграмму генерала Эйзенхауэра от 7 мая. Генерал Эйзенхауэр говорит, что будет невозможно держать до вторника в секрете весть о капитуляции Германии. Приказы германским войскам будут передаваться открыто, и было бы физически невозможно предупредить распространение этой новости. При этих обстоятельствах он настоятельно просит о том, чтобы заявление правительств было сделано как можно скорее. Я считаю это изменение неизбежным. Поэтому я предлагаю, чтобы заявление было сделано сегодня, в понедельник, в 6 часов вечера, что означает, что одновременное заявление будет сделано в 7 часов вечера в Москве и в 12 часов дня в Вашингтоне.
Я искренне надеюсь, что такой порядок не будет неудобным для Вас. Мне известно от генерала Эйзенхауэра, что он согласует с Вами вопрос о том, чтобы официальное подписание соглашения, достигнутого сегодня утром, в 1 ч. 41 м., состоялось в Берлине во вторник.
Черчилль настаивает на 8 мая на 16.00 по Москве. Упирает на настроения «масс трудящихся»:
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ
Ввиду трудности согласования более раннего времени для опубликования я решил, с большим сожалением, отложить мое заявление по радио до того времени, которое было условлено первоначально, т. е. до завтра — до вторника до 3 часов после полудня, что соответствует 4 часам после полудня московского времени.
Для прессы выпущено заявление, в котором сообщается, когда будет сделано объявление завтра, и указывается, что завтрашний день, вторник, будет рассматриваться как день Победы в Европе и будет считаться праздничным днем. Это было необходимо вследствие того, что следует считаться с массами трудящегося населения.
Президента Трумэна я информировал.
Сталин в тяжелой ситуации находит ювелирно-точные формулировки. Наше предложение: ждем реальной капитуляции, смотрим, объявляем о ней публично, 9 мая в 7 часов вечера после войны:
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ МАРШАЛА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ
Ваши послания от 7 мая по поводу объявления о капитуляции Германии получил.
У Верховного Командования Красной Армии нет уверенности, что приказ главного германского командования о безоговорочной капитуляции будет выполнен немецкими войсками на восточном фронте. Поэтому мы опасаемся, что, в случае объявления сегодня Правительством СССР о капитуляции Германии, мы окажемся в неловком положении и введем в заблуждение общественное мнение Советского Союза. Надо иметь в виду, что сопротивление немецких войск на восточном фронте не ослабевает, а, судя по радиоперехватам, значительная группа немецких войск прямо заявляет о намерении продолжать сопротивление и не подчиняться приказу Деница о капитуляции.
Поэтому Командование советских войск хотело бы выждать до момента, когда войдет в силу капитуляция немецких войск, и, таким образом, отложить объявление Правительств о капитуляции немцев на 9 мая, в 7 часов по московскому времени.