ПРОФ. СКИННЕР ОТВЕЧАЕТ НА ВОПРОСЫ ПРОФ. ЭВАНСА - 2А

(Продолжение главы 2)
Э: Но ведь не все же свойства этой системы стимулирования обязательно будут действовать как положительное подкрепление? По-видимому, в ней будут и негативные элементы, если я правильно вас понимаю.

С: О, конечно. Многие говорят и даже приводят в учебниках еженедельную выдачу заработной платы как пример схемы положительного подкрепления, но на самом деле это неправильно. Если вы даёте рабочему подкрепление только в пять часов вечера по пятницам, то он будет работать, скажем, лишь по пятницам с 16.55 до 17.00. Он работает по понедельникам потому, что если он не будет работать, то его уволят, и он не сможет получить зарплату в пятницу вечером. Схема оплаты (труда) на почасовой, поденной или недельной основе должна быть под определенным присмотром, чтобы быть эффективной. Она требует присутствия босса, который имеет полномочия уволить рабочего и тем самым лишить его жизненного уровня, основанного на этой периодической оплате труда. Поэтому это - в сущности негативная (штрафующая) система. На самом деле люди не ощущают (постоянно) подкрепление от получения зарплаты раз в неделю; они работают потому, что если они перестанут, то лишатся источника всех своих (материальных) подкрепителей. Это больная (уродливая) система.

Есть другая схема подкрепления, которую я детально изучал - это схема подкрепления с фиксированным соотношением (fixed-ratio schedule). Она действует, например, при сдельной оплате труда, когда рабочий получает оплату за количество выполненной работы. Тут не нужны надсмотрщики, и при этой схеме вознаграждения организм сам начинает выполнять работу задолго до получения подкрепления, потому что он должен заблаговременно начать работу, чтобы наработать количество, необходимое для получения подкрепления. Более того, эта схема столь эффективна (для эксплуатации наёмного труда), что профсоюзы борются против неё. Эта система может погубить человека, побуждая его работать до изнеможения. Надомная промышленность Англии в 19-м веке работала по этой схеме. При ней домохозяйка даже после того, как укладывала детей спать, опять садилась за вязальную машину и изготовляла ещё несколько носков, за дюжину которых она получала один пенни или что-то около этого. Это была жуткая система, но она давала (капиталисту) большую прибыль (от эксплуатации труда). В этом нет никакого сомнения.

Вообще говоря, есть два типа схем подкрепления, которые используются для повышения вероятности выполнения (оперантно обусловленного) акта поведения. Первый - это схемы, в которых важно соотношение (ratio) (число актов поведения к числу выдач подкрепления), а второй - это схемы, в которых важны интервалы (interval) (между выдачами подкрепления). Когда подкрепление даётся по схеме с соотношением, определенное (фиксированное или варьирующее) число актов поведения должно быть выполнено для получения разового подкрепления (подобно сдельному заработку рабочих). А в схемах с интервалом подкрепление даётся по истечении промежутка времени по часам или по календарю, как например, получение рабочим зарплаты в конце недели.

Премиальные системы (оплаты труда) - это комбинации этих двух схем. Оплата по интервальной схеме даёт удовлетворительную основу, благодаря которой сдельная схема не вытесняет всё другое. Комммивояжер, который зарабатывает частично по ставке и частично на комиссионных, представляет собой пример такой комбинации. Ставка его жалованья снимает остроту необходимости зарабатывать комиссионные, благодаря чему он может иметь сносный уровень жизни, даже не перенапрягаясь. И за ним не нужно присмотра, когда он ездит по клиентам, потому что комиссионные ему выплачиваются сдельно (по объему заключенных сделок), являясь достаточным стимулом его самостоятельных усилий. Сбалансированная комбинация жалованья и комиссионных побуждает к полезному труду, который к тому же не требует присмотра, но и не вырождается в чрезмерную эксплуатацию, свойственную сдельной системе.

Таковы всего лишь два примера приложения в экономике поведенческих процессов, исследуемых в лаборатории. То, что мы изучаем в лаборатории, разумеется, зачастую высокоспециализированно и сложно для понимания, но указывает нам путь к системам, которые будут способны побуждать к любому задаваемому уровню интенсивности работы рабочих, учащихся или вообще кого угодно, кто получает подкрепление от своей деятельности.

Э: Давайте продолжим тему различий между системами, существующими в США и Советском Союзе. Считаете ли вы, что в Советском Союзе возникнут проблемы, когда стимулирование интенсивности труда будет отменено и не будут введены другие виды положительного подкрепления, выходящие за рамки формальной теории?

С: Я думаю, что проблемы там уже есть. В России на педагогов уже возлагают ответственность за то, чтобы привить учащимся отношение (к работе), которое необходимо для того, чтобы народ трудился производительно. Но это им не удастся. Ведь для того, чтобы побуждать людей работать творчески, интенсивно и непрерывно ради неких абстракций вроде речевого подкрепителя типа "всеобщее благо", или из-за ощущения того, что ты выполняешь общественно-полезную работу, необходимо проделать громадную работу в области социальной инженерии. А в СССР такой системы выработки технологий социальной инженерии сейчас просто нет. И хотя наша система далека от совершенства, положение у нас во всяком случае лучше. Наша система оплаты труда рабочих плоха тем, что вызывает различные нежелательные реакции со стороны рабочих. Мало кому приятно работать на современной поточной линии, но если станет возможно достаточно радикально сократить продолжительность рабочего дня и повысить зарплату, то они по меньшей мере смогут получать удовольствие от свободного времени. Куда больше можно достичь, делая содержание их труда более интересным. Проигрывать музыку в производственных помещениях - этого явно недостаточно. Нужны хорошие условия труда, включающие в себя и социальные эффекты, которые дают индивиду определенное ощущение успеха, что может окупиться скорее искусственным, но более здоровым (для системы) путем. Всё это - перспективные возможности, и их надо использовать. Вот вам сырой, неразработанный пример: так называемая схема подкрепления с варьирующим соотношением (variable-ratio schedule), которая лежит в основе всех машин для азартных игр. Можно попытаться выдавать рабочим в зависимости от их выработки, в дополнение к их обычной заработной плате, билеты лотереи, которая будет разыгрываться в конце недели. Народ любит транжирить деньги, время и энергию на азартные игры, даже если выигрыш бывает редко; так почему бы не внедрить похожие схемы в промышленное производство?

Э: То есть некая "модель азартной игры" в качестве подкрепления труда рабочих в промышленности?

С: В этой схеме нет ничего порочного. Вознаграждение за научно-исследовательскую работу производится по схеме с варьирующим соотношением. То же самое - и на охоте, рыбалке, геологоразведке. Тут невозможно знать, когда ты получишь подкрепление, но оно бывает время от времени. Увлеченный работой ученый подобен патологически азартному игроку. "Система" заманила его, однако таким образом, что это полезно для всех. Ученый зачарован своим занятием, точно так же, как и азартный игрок, но никто не снимает с него последнюю рубашку. От его занятий получают благо как он сам, так и всё общество.

Э: Азартные игры имеют некое уникальное очарование для большинства людей. Очень интересно наблюдать в Лас-Вегасе, насколько цепко держат большинство людей в своих когтях схемы с перемежающимся варьирующим подкреплением (intermittent-variable reinforcement), которые очевидно задействованы в вероятностных азартных играх.

С: М-да. Я там видел людей, которые вели игру одновременно на трех или четырех автоматах, доходя до предела возможного, поддерживая вращение (их барабанов с картинками). Промышленные предприятия отдали бы всё за такие непрерывные и интенсивные усилия своих рабочих. Кстати, эти игровые автоматы вполне можно изменить так, чтобы они ещё быстрее очищали карманы у игроков. Я мог бы спроектировать куда "лучший" игровой автомат - "лучший" с точки зрения его владельцев, но я не буду этого делать.

Э: Перейдем к другой теме. Фрейд ввёл целую группу защитных механизмов в попытке описать определённые типы поведения, к которым индивид прибегает, чтобы избежать, по меньшей мере психологически, последствия неприятных ситуаций, представляющих угрозу для его "эго". Вы ведь исследовали эти фрейдистские механизмы защиты, не так ли? Можно ли их тоже рассматривать как примеры управления при помощи негативного стимула (aversive control)?

С: Да, я проанализировал фрейдистские механизмы (44), и в некотором смысле могу отнести их в категорию управления при помощи негативного стимула. Они представляют собой способы избегать неприятные последствия того или иного сорта, и если их проанализировать с этой точки зрения, то можно порекомендовать методы их исправления. Например, если вы, вместо того, чтобы вырабатывать в людях желательное для вас поведение, наказываете их за нежелательное для вас поведение, то они действительно найдут способы избегать грозящих им последствий. Но это - неэффективные способы, которые можно назвать невротическими. Поэтому для общества куда лучше формировать эффективное поведение. Если вы просто наказываете ленивого ученика за его лень, невежественного ученика за его невежество, а своевольного ученика за его своеволие, то вы предоставляете самим ученикам изобрести способы избежать наказания. То, что он для этого сделает, в основном дело случая. Но с другой стороны, вы можете давать подкрепление его желательному поведению, чтобы он стал более энергичным - и менее ленивым; вы можете составить программу преподавания так, что он ликвидирует свое невежество; вы можете побудить его вести себя согласно обязательным нормам общения, а не своим эгоистическим импульсам. И так вы решите проблемы лени, невежества и своеволия, формируя желательное поведение. Формирование поведения положительным подкреплением (positive shaping of behavior) - это значительно более успешный подход.

Э: Не применяет ли систематически психотерапия именно такой метод положительного формирования реакций и манипуляции окружающей обстановки? Конечно, есть люди, возражающие против этого метода, утверждающие, что он игнорирует "внутренний мир" пациента и сводит его взаимодействие с психотерапевтом и окружающим миром до столь механического, поверхностного уровня, что якобы игнорируется некая "глубинная, фундаментальная психодинамика". Как бы вы ответили на критику подобного рода?

С: Я не думаю, что мы при этом упускаем из виду что-то реальное. Психиатрический пациент - психопат именно из-за его поведения. Никто не сажает человека в сумасшедший дом только из-за его "мыслей". Вы можете сказать, что поведение - это результат мыслей, но тогда и мысли должны быть результатом чего-то ещё. И вот, когда вы вникнете глубже, вы обнаружите факторы окружающей действительности. Я не исключаю возможности чисто эндогенного (психического) заболевания, но болезнь в таком понимании не является тем "богатым внутренним миром", в игнорировании которого меня обвиняют. Я не вижу ничего деградирующего, ничего унизительного или постыдного в создании такой окружающей обстановки, в которой психопаты смогут вести достойную жизнь. Согласен, что это, вероятно, искусственно упрощенный мир. Многие психопаты, несомненно, это больные и поврежденные организмы, которые никогда не смогут успешно вернуться в обычный мир. Но благодаря управлению упрощенной окружающей обстановкой их жизнь может стать более счастливой и, вероятно, более полезной.

Э: Вы предлагаете всё это не только в отношении (амбулантной) психотерапии, но и в отношении пациентов, находящихся в психиатрических больницах. Была проделана работа (3) с целью управлять больными в обстановке психиатрической больницы при помощи различных схем подкрепления (reinforcement schedules), которые позволяют им жить более адекватно и брать на себя некоторую ответственность. Как вы считаете, смогут ли эти усилия доказать свою растущую плодотворность?

С: Я уверен, что это - правильный путь.

Э: А как можно максимально повысить эффективность этих усилий?

С: Для этого есть две возможности. Первая - это устранить вредные факторы, которые всё ещё доминируют в этих заведениях. Например, бывает, что психопаты буянят, чтобы получить подкрепление - привлечь к себе внимание санитаров. Альтернатива этому состоит в том, чтобы быть более честными в отношении этого и создать откровенно искусственный "мир" (заведения). Он не будет нормальной (социальной) средой; но и пациенты тоже ненормальны. Можно сконструировать такую обстановку, в которой такие люди изо дня в день будут вести сравнительно адекватную жизнь при минимуме ухода за ними. Когда вам приходится содержать людей в чистоте и поддерживать порядок наперекор привносимым ими беспорядку и распущенности, то это и накладно, и тягостно для всех. А ведь для содержания психопатов выделяется не так-то много денег. Но если вы реорганизуете окружающую их обстановку таким образом, что их поведение станет более адекватным без постоянного вмешательства санитаров, вы сможете создать для них лучшую жизнь в рамках существующих возможностей. Как я это понимаю, от этого они обретают не меньше, а больше достоинства и чести. Согласен, что при этом ими управляют явно искусственным образом, но если их образ жизни становится от этого адекватнее, то я считаю это успехом.

Э: Похожие методы применяют также и в отношении умственно отсталых. Придерживаетесь ли вы того же мнения относительно и этой области применения?

С: Да. Мы с группой коллег экспериментировали с госпитализованными умственно отсталыми (c IQ около 50, привожу для справки). Они успешно реагировали на упрощенную окружающую обстановку, и я уверен, что заведения, занимающиеся уходом за ними, можно реорганизовать на этих принципах. В настоящее время существует тенденция управлять поведением умственно отсталых при помощи наказаний, даже если санитары, возможно, исполнены самых лучших побуждений. Но в действительности это не помогает никому. Я думаю, что госпитализованных умственно отсталых, уровень развития которых чуть ниже позволяющего им жить в большом мире, можно поместить такую обстановку, в которой они не только будут довольны повседневной жизнью, но и смогут трудиться. Такие люди способны выполнять определенные виды работы, и даже зарабатывать на жизнь. Они могут быть более счастливы в такой обстановке, которую они даже могут оплачивать своими трудовыми усилиями.

Э: Значит, вы считаете, что некоторые нынешние представления об умственно отсталых недооценивают тот потенциал воспитуемости, которым они в действительности обладают?

С: Это несомненно так. И это справедливо в отношении всех организмов. Я знаю одного психолога, который попытался работать с голубями, но так и не смог чему-то их научить. А ведь за последние двадцать лет голубей удалось обучить таким вещам, на которые прежде не был способен ни один голубь. Но это значит не то, что голуби стали лучше, а то, что улучшились условия их жизни (и дрессировки). Умственно отсталый не способен жить в нормальном окружающем мире, но он вполне способен на бесспорно приемлемое поведение в искусственно созданной для него окружающей обстановке.

Э: Есть ещё одна обширная тема, относительно которой было бы интересно услышать ваше мнение, д-р. Скиннер. Это - ваше понимание роли психологии в интерпретации литературных произведений и в литературном творчестве. До сих пор в этой сфере, очевидно, доминирует фрейдистская теория. Интересно, считаете ли вы, что элементарные знания в области экспериментального анализа поведения были бы полезны для литераторов?

С: Я раньше интересовался фрейдистской интерпретацией сюжетов в литературе, а также в истории и биографиях. Но теперь у меня намного меньше склонности принимать эти "анализы" всерьёз, потому что все они подгоняются под стереотипные схемы, которые ужасно скучны. Но вообще-то вы затронули два вопроса. Так вот, могут ли писатели использовать наши знания в области речевого поведения для совершенствования своих произведений или повысить с их помощью свою творческую плодовитость? На это я, не колеблясь, отвечаю: "Да." Другой вопрос - можем ли мы усовершенствовать литературные произведения так, чтобы читателям заведомо захотелось бы их читать, и чтобы они оказывали влияние на читателей. Я думаю, что на этот вопрос тоже можно ответить: "Да."

Я использую специальные приёмы для того, чтобы улучшить мою словесную продукцию. Но это не означает выдавать максимальное количество; это означает создание условий, при которых то, что я пишу, будет сформулировано оптимальным образом. Для этого я фиксирую моё вербальное поведение "влёт", в момент проявления, и сразу же записываю его. Потом я его обрабатываю, если позволяет время. Но это - технические детали, которые здесь излишни. Ну а с точки зрения влияния на читателя - можно скомпоновать подкрепляющие (процесс чтения) абзацы в эффективную схему подкрепления, что побудит его продолжать чтение.

Э: Это, очевидно, относится и к электронным СМИ? В самом деле, мне кажется, что большая доля рекламы на телевидении и радио - это плод, как я надеюсь, эффективной компоновки схем подкрепления.

С: А вот я надеюсь, что всё то, что до сих пор было сделано, вовсе не лучшее из того, что можно сделать, потому что вся масса рекламы - это довольно убогая стряпня. Возможно, я смог бы писать более эффективные сценарии (рекламы), но у меня не больше склонности помогать рекламщикам, чем игорным домам.

Источник: http://behaviorist-socialist-ru.blogspot.de/2014/06/2_939.html