"По-мужски": Антон Лапенко внутри патриархата
Сюжет на стыке триллера и семейной драмы о том, что такое быть мужчиной. Первая большая драматическая роль Антона Лапенко.
Независимое отечественное кино «По-мужски» — режиссерский дебют Максима Кулагина и первая большая драматическая роль Антона Лапенко. К слову, присутствие Лапенко на постере, кажется, было главной ставкой в откровенно скромной маркетинговой кампании фильма. Оттого фильм и остался незамеченным широкой аудиторией. А зря, ведь картина, выйди она в другое время и с хорошей маркетинговой кампанией, могла бы стать отличным катализатором для широкой дискуссии.
Фильм умело балансирует на грани триллера и семейной драмы, при этом оставляя место для юмора. И именно благодаря юмору давящая, раздражающая атмосфера фильма не приводит зрителя в знакомое балабановское отчаяние, свойственное многим постсоветским драмам.
Простой и динамичный сюжет вращается вокруг бытовой, до боли знакомой ситуации. Образцовый мужчина вступает в конфронтацию с пьяным соседом, который в ходе ссоры ударяет его жену. Герой в растерянности наблюдает за происходящим, а после тушит конфликт и делает вид, будто ничего не произошло, заливая болезненные сомнения алкоголем. С похожими ситуациями рано или поздно сталкивается каждый человек, и лишь от него зависит, как будет развиваться действие. Каких-то универсальных советов здесь нет, и фильм, к слову, их и не предлагает, однако выводит на первый план проблему токсичной маскулинности и ее влияние как на человека, так и на его окружение.
Герои теряются в холодном минималистичном пространстве загородного дома, который точно подчеркивает их отстраненность друг от друга и одиночество. И действительно, поговорить по душам герой, пожалуй, может лишь со своим приятелем и, как не удивительно, молоденькой женой конфликтного соседа. К соседу герой возвращается во снах и тревожных мыслях. В пространстве безвременья герой вновь и вновь прокручивает конфликт, представляя его различные исходы. Исходы, в которых он так или иначе побеждает обидчика. Действительно знакомая ситуация. Сколько раз мы мечтали отмотать время назад и поступить иначе? Сколько раз мы жалели о том, что промолчали или прошли мимо?
Поселившееся сомнение разрастается под воздействием жены и ее подруг. Кажется, весь мир шепчет ему — дружище, ну разве это достойное поведение? Почему ты проглотил это? Сейчас он ударил ее, завтра ударит тебя, а послезавтра проникнет в твой дом?
Так всех героев давит социум, используя набившие оскомину стереотипы. Че, не мужик, что ли?
Пытаясь доказать то ли самому себе, то ли обществу свою состоятельность, смелость и мужественность, герой пускается во все тяжкие. От надрывных тренировок в спортивном зале и просмотра поединков до покупки газового пистолета. Но жизнь вновь и вновь проверяет его на прочность, еще сильнее подталкивая героя в ловушку патриархата. А там где патриархат, там и проблемы в семье. И вызваны они не только неприятным инцидентом, он, скажем так, лишь послужил спусковым крючком для запуска разрушительного процесса. За ширмой идеальной семейной жизни не все так радужно. Все та же пресловутая маскулинность не дает всерьез говорить об отношениях, чувствах и проблемах. Не дает ни герою, ни его жене. Все эти разговоры еще на берегу кажутся натужными, какими-то неестественными, в какой-то степени жалкими, да и как будто выставляют говорящих со слабой стороны. А слабой — значит недостойной. Любые попытки заведомо обречены на провал. Пьяная исповедь героя заканчивается ссорой и порождает еще больше непонимания. Хотя, казалось бы, что такого в том, чтобы обсудить проблемы? Извольте, автор и сам не всегда находит ответ на этот вопрос. И это отлично иллюстрирует как герой Лапенко, так и его прямой антагонист — Артур. Там где у героя Лапенко лишь недосказанность, скрытое недовольство, максимум перерастающее в словесную перепалку, у Артура открытое насилие. И то и то — одна сторона медали.
Доказательства мужественности, собственной состоятельности приводят героя к отчаянию и первой настоящей драке, которая остается за кадром. Драка для героя в парадигме патриархата — обряд инициации. Теперь он из застенчивого мужчины, решающего проблемы исключительно методами дипломатии, перевоплощается в мужественного война. По-крайней мере, так кажется ему, когда он смотрит на отражение своего разбитого лица. А дальше — темные улицы, попытки вновь доказать себе, что он чего-то стоит, и ожидаемое разрушение иллюзий. За крушением иллюзий — неизбежный катарсис. В нем и кроется ответ на все вопросы и ключ из тесной коробки патриархальных устоев. Ключ — признание. Признание своих слабых сторон, недостатков. Да, черт возьми, я не умею драться, да и гантели ваши в гробу видал, зато я хороший стратег, дизайнер с навыками Джейми Оливера. Признание слабости освобождает, скидывает груз стереотипов, придает уверенности и позволяет начать настоящий разговор.
Так будет до финальных кадров. Кадров, которые каждый зритель волен интерпретировать по своему. Реальность или мрачная фантазия? Прямого ответа нет.
Как и ответа на вопрос: а что, собственно, делать в ситуации, в которую попал герой? Ввязаться в драку или дипломатично отступить?