ОБЭРИУты — «Антихайп» 20го века
Поэты 20го века, ставшие прародителями Антихайпа. В этой статье речь пойдет об их выходках, философии и вкладе в культуру
Объединение «Антихайп» прогремело пять лет назад и привлекло к себе внимание миллионов своими противоречивыми перформансами и высказываниями. Огромная часть массы восприняла их как наглых бесталанных парней, пытающихся заработать на упоминании известных людей. Другие же признали их как полноценных представителей русской рэп культуры. Их отличительными чертами стали отрицание всепризнанных любимчиков, насмешка над мэйнстримом, нигилизм и аморальность.
И перед цитатой «заявил, что их пока не понимают, но что они единственные представители действительно нового искусства, которые строят большое здание» — вполне себе впишется имя Славы КПСС или Андрея Замая, который объяснял Дудю: «Мы были до тебя, мы будем во время тебя, мы будем после тебя». Но есть один нюанс... Эта цитата — отрывок из заметки 30х годов прошлого века, и речь в ней идет об одном из участников ОБЭРИУ — Объединения Реального Искусства. Кто это такие? Сейчас расскажу.
В манифесте, вышедшем в 1928 году, обэриуты обозначили такой состав группы: Даниил Хармс, Александр Введенский, Николай Заболоцкий, Константин Вагинов, Игорь Бахтерев и Борис Левин. В 1929 году к группе присоединился Юрий Владимиров. Кроме этого, в близкий круг общения обэриутов входили многие другие деятели культуры: поэт и писатель Николай Олейников, драматург Евгений Шварц, философы Яков Друскин и Леонид Липавский.
Официально объединение появилось в 1927 году и позиционировало себя как «новый отряд левого революционного искусства». Обэриуты взяли многое от футуризма, однако при этом отрицали одну из основных его составляющих. В своём манифесте они писали: «Нет школы более враждебной нам чем заумь. Люди реальные и конкретные до мозга костей, мы — первые враги тех, кто холостит слово и превращает его в бессильного и бессмысленного ублюдка. В своем творчестве мы расширяем и углубляем смысл предмета и слова, но никак не разрушаем его.»
Обэриуты считали, что у искусства своя логика — и она не обязана соответствовать логике бытовой. Они рушили старые привычные связи языка с реальностью, дабы создать новые.
А. Введенский заявлял:
«Я усомнился, что, например, дом, дача и башня связываются и объединяются понятием здание. Может быть, плечо надо связывать с четыре. Я делал это на практике, в поэзии, и тем доказывал. И я убедился в ложности прежних связей, но не могу сказать, какие должны быть новые. Я даже не знаю, должна ли быть одна система связей или их много. И у меня основное ощущение бессвязности мира и раздробленности времени. А так как это противоречит разуму, то значит разум не понимает мира»
«Обэриутский» язык строился на абсурдности, алогичности, намеренных коверканьях слов и других языковых экспериментах. Произведениям многих обэриутов свойственна нестабильность персонажей. Так, в «Елизавете Бам» Хармса возраст и отчество главной героини меняются на протяжении всей пьесы.
Но за всей этой бессмыслицей, алогичностью, иронией и детской игрой со словом в произведениях обэриутов на самом деле скрываются размышления о высоком (о Боге, времени, смерти и языке) и поиск истины.
Кроме литературной секции ОБЭРИУ существовали ещё и в секции кино и театра. Чтобы нести свое искусство в массы, они устраивали выступления, самым известным из которых стал театрализованный вечер «Три левых часа». На нём состоялась премьера уже упомянутой «Елизаветы Бам». Своими пьесами обэриуты опередили европейский театр абсурда на 20 лет.
Перформанс начался ещё до начала самого представления: для привлечения внимания к мероприятию режиссёр Климентий Минц, друг обэриутов, ходил по улице в пальто, исписанном лозунгами: «2×2=5», «Мы обэриуты, а не писатели-сезонники!», «Поэзия — это не манная каша!» и другими.
Непосредственно во время поэтического вечера произошло ещё больше необычного. Хармс появился на сцене сидя на шкафу. Введенский выехал на трёхколёсном велосипеде. Пока Вагинов читал стихи, вокруг него танцевала балерина. А в конце был показан антивоенный фильм Минца «Мясорубка» с чередующимися кадрами боёв и движения поезда. Обэриуты были очень довольны своим выступлением несмотря на всю критику.
1 апреля 1930 года состоялось последнее выступление обэриутов. После него вышла статья, называвшая творчество ОБЭРИУ «враждебным социалистическому строительству и советской революционной литературе». Участники объединения больше не имели возможности выступать. Из-за жесткой советской политики их единственной возможностью печататься стала детская литература. В 1931 году после ареста троих участников ОБЭРИУ перестаёт существовать.
Большинство обэриутов стали жертвами советских репрессий: Хармс умер в психбольнице от голода, Олейников был расстрелян, Введенский погиб, отбывая срок, Заболоцкий оставил своё здоровье в тюрьме и лагерях. Многие произведения писателей были утеряны, но это не помешало им оказать очень большое влияние на русскую литературу и культуру в целом.
Современники обэриутов называли их деятельность «белибердой». Сейчас же вряд-ли кто-то сможет посягнуть на заслуги объединения. Они все, разумеется, реабилитированы. И кто знает, до чего бы они дошли в своём искусстве, если бы у них на дороге не встала жестокая государственная цензура.
Песня Славки КПСС на стихи Введенского: https://youtu.be/Y4Vmxfe4XUQ