Нашему полку прибыло

Всю неделю не ходили на шведский под предлогами разной благовидности и достоверности. Отсюда два следствия, одно плохое, другое – хорошее.
Как в анекдоте, с плохого: «Дневник школы» на этот раз ничем не пополнился.
Хорошее: депрессняк, висевший над головой дамокловым мечом, сделал ручкой и испарился; я дописала дюдик, а Сережа почти закончил проект; починили машину, встретили прилетевшего ребенка. К тому же, как показал очень интенсивный опыт общения на шведском в последние дни, язык не только не ухудшился – значительно улучшился.
И вот возникает справедливый вопрос: а надо ли туда вообще ходить?
На него существует ответ исключительно бюрократического характера – нужна соответствующая бумажка об окончании, которая может в дальнейшем сильно помочь жить. Если вопрос с работой решить кардинально, то бумажка, а, следовательно, и курсы теряют какую бы то ни было необходимость.
Так что все утыкается в кардинальное решение вопроса.
А с машиной получилось очень забавно.

Долго искали знакомых. Не нашли. Стали искать мастерскую по справочнику. Нашли целую кучу. Сережа позвонил в одну из самых ближайших, которая занимается ремонтом машин всех марок да еще и находится на самообеспечении запчастями. Договорились, в четверг приехали.
Оказалось, в мастерской работает испаноговорящее землячество.
«Шефу» – по крайней мере, остальные называли его именно так – понадобилось пара минут, чтобы определить неисправность. Оказывается, полетел термоконтакт. Деталюшка стоит 165 крон и будет на следующий день, а пока «шеф» для того, чтобы мы добрались домой и не вскипели, в лучших отечественных традициях прифигачил кусочек проволочки, закоротив воздухан. При этом крайне рекомендовалось при парковке более чем на пять минут проволочку доставать. Ну, или возить полный багажник запасных аккумуляторов, на выбор.
На следующий день, в пятницу, мы вернулись в мастерскую, и в течение минут пятнадцати все было исправлено, можно было спокойно ехать в аэропорт встречать ребенка.

А в субботу состоялось знаменательное событие: переезд Илоны и Миши на новую квартиру. Они недавно купили так называемый редхус – это такое специфическое шведское жилье, когда домики стоят в рядок и имеют две общих стены с соседями. То же самое, только чуть побольше и чуть подальше купил летом Коля. И воспоминания о его переезде до сих пор пробегают по спине мурашками…
За неделю-другую до этого Илона попросила меня посидеть с Сашулей, пока будут идти погрузочно-разгрузочные работы. Запросто, сказала я.
И вот в субботу утром ко мне лично прибыл мелкий рыжий кучерявый гость, а Сережа вместе с Андреем отправились к Мише в роли потаскунов-носильников, грузинов, одним словом.
Сашуля был снаряжен по полной: компьютер с мультиками, сумка с игрушками и книжками – серьезный подход.
Довольно давно, с месяц где-то, у нас оборвалась кормушка для птиц, и все руки не доходили починить ее. Ну, думаю, как раз хороший повод что-то сделать вместе с малышом. К тому же его очень воодушевила идея кормить «птипачек». Я вытащила ящик с инструментами.
- А у нас тозе такой! – обрадовался Сашуля и тут же сунул нос вовнутрь.
- Так, сейчас забьем гвоздик! – сказала я. – Что это такое?
Сашуля смущенно молчал и грыз яблоко.
- Это – молоток! – провозгласила я.
- Молоток!!! – воодушевленно повторил он.
Я хотела с помощью проволоки прикрутить кормушку к балконным перилам и достала для этого пассатижи:
- А это – пассатижи, - говорю. – Ну, повтори: пассатижи!
- Я яблоко ем, - выкрутился маленький хитрюга.
Тем не менее он решил, что птичек, то есть птипачек, будет кормить сам. Оделись, вышли на балкон. Сашуля и в самом деле помогал мне: пока я прикручивала проволоку, он придерживал кормушку, чтобы та не опрокинулась. А потом практически сам насыпал туда зерен.
- Птипачки!!! Кусять!!! – гаркнул он так, что стекла зазвенели.
Птички осмелились появиться только на следующий день.
В общем-то я, как оказалось, достаточно легко вспомнила собственный опыт пятнадцатилетней давности. Да и Сашуля – мальчишка милый и забавный. Орешки кушал, принес в горсточке, в пухленьком своем кулачке и говорит мне:
- Будесь?
Все было отлично, мы посмотрели книжки, отметив всех персонажей, которые на картинках были «без носок», что, по мнению Саши, было вопиющим безобразием, поиграли в машинки и в мячик. А потом малыш добрался до собственного компьютера.
Меня просто поразило, насколько ловко он шлепает по клавишам, не умея читать, отыскивает в этих бесконечных папках нужный мультик, запускает его. Удивительно просто!
Еще более поразительно то, что он предпочитает смотреть каждый мульт по несколько раз. То есть если уж тот пошел, то это надолго.
Боюсь, при всей моей любви к отечественной мультипликации, я еще не скоро смогу смотреть мультфильмы без внутреннего содрогания:
«Летучий корабль» – раз пятнадцать, не меньше;
«Мой друг зонтик» – это где звери хотят играть в интересную игру: поезд – еще больше, раз 18-20;
«Волшебное кольцо» про машину с «карасиновым двигателем» – всего-то раз 5-7, но при объеме мульта и этого хватило.
А ребята тем временем за два рейса (Миша взял напрокат грузовой микроавтобус) все перевезли, причем в перерыве между поездками, пока Илона скидывала последние вещички в последние ящички, пообедали и погуляли. В общем, обошлось безо всякого героизма, разве что диван не проходил в дверь, и его пришлось вынимать через балкон. Так что около семи родители уже явились забирать чадо. При этом мы все были приглашены на завтра, в воскресенье, в гости – посмотреть новые стены, которые личности, не участвовавшие в погрузке и, и вовсе не видели.

А следующий день прошел под знаменем Санькиных успехов.
Прихватив с собой Диму и Лену, мы с утра пораньше отправились в Соллентуну, на Вэхьебакен – то самое место, где я так очаровательно ездила задом наперед.
Воскресное утро выдалось просто чудесным: градусник показывал –5, ни ветерка, к тому же ярко светило солнце. Насколько своевременно мы с Сережей купили очки!
Лена с Димой радовали глаз: он – в ярко-оранжевом костюме, она – в светлых брюках и ярко-зеленой куртке.
На это раз я категорически отказалась от лыж для новичков и потребовала себе карвинговую модель – на чем-то подобном я каталась в Сэлене, и мне очень понравилось. А эти, для новичков, слишком мягкие и, стоит чуть разогнаться, начинают шлепать по снегу, словно ласты – жутко неприятно и неудобно.
Саньке тоже достались лыжи для карвинга, очень похожие на мои. Повезло!
Поскольку это был самый первый опыт «ребенка» по стоянию на горных лыжах, следовало все же начать с совсем маленькой горки, для детишек. Как я предполагала, до нее надо было шлепать пешком, потому как дорога вела немного вверх. Сереже эта перспектива не нравилась, и он спросил у шведов, что выдавали снаряжение, как, мол, попасть на детскую горку. Ну, они и ответили: «Через подъемник». Имелось в виду, что надо забраться с помощью бугеля наверх, оттуда съехать вниз – и пожалуйста, ты – на детской горке! А сообразить такую мелочь, что, ежели человек интересуется детской горкой, то он вряд ли сможет съехать с большой, и потому такой «простой» путь ему не подходит, выше их сил.
Потопали.
Бугель на детской горке рассчитан на карапетов типа Сашули, то есть взрослого человека он тянет где-то в районе коленей – мучение!
Понятное дело, только с третьей попытки Саньке удалось взгромоздиться на этот самый бугель. Зато при попытке соскочить он загремел. Это было первое, но далеко не последнее падение. Лыжи у него почему-то ехали куда угодно, только не туда, куда надо, перехлестывались накрест, катились назад – каждый метр снега преодолевался с падениями.
Ну, думаю, все! Вот же кулема, нетопырь-растопырь!
Но со второго раза он съехал более-менее нормально, лишь в самом низу шлепнувшись на попу, чтобы не посбивать народ – высокое искусство торможения давалось ему с таким же трудом, как и мамаше. Ладно, думаю, надо его волочь на большую горку – не сильно-то она и крутая, съедет.
Поехали на бугельный подъемник для взрослых.
- Ты, - говорит Санька, - давай за мной, если что, скажешь, что я не так делаю.
Ладно. Кое-как взгромоздился, поехал. Я – за ним.
Только вот о чем-то или, скорее, о ком-то он замечтался и свалился с этого кругляша, не доезжая метров 20 до вершины!
Хорошо так свалился, грамотно. Так, что мне его было не объехать, и я свалилась тоже. После чего подъемник остановили, и мы имели возможность отползти в сторону.
Весь юмор ситуации заключался в том, что подъемники идут со стороны т.н. «красной» горки. Они оба выходят на вершину, и уже оттуда можно съехать по «синему» склону, а потом просто по дорожке снова добраться до подъемника. Нас же от заветного синего склона отделяла полоска леса. С этой горы я-то спустилась бы, каталась уже, только вот от ребенка, боюсь, одни уши доехали бы.
- Снимай лыжи! – буркнула я, движимая материнским инстинктом. – Будем топать вверх пешком!
А уклончик-то был нешуточный. Как на то зло, именно там, где мы свалились. Пришлось лыжами упираться в снег, словно палками, и вбивать в склон носки ботинок, чтобы не соскользнуть вниз. С моими 38-го размера это было несложно, а вот для Саньки с его 45-м оказалось невозможно, так что пришлось ему карабкаться бочком-лесенкой.
Забрались, одели лыжи. Ну, поехали!
Глаза ребенка мчались где-то метров на 15 впереди него самого, а лыжи покамест ехали туда, куда им вздумается, и один раз их почему-то сильно привлекли заросли возле трассы, а второй – столб осветителя.
Но ничего, все осталось цело.
За исключением Санькиной задницы.
Чтобы не рисковать больше падением с бугеля, мы пошли на другой подъемник, парный, в просторечии именуемый «шваброй» за полное сходство по форме. А тут и папа появился. Лена с Димой катались в собственном режиме, и мы только время от времени видели их яркие одежки где-нибудь на бугеле или на склоне.
Еще несколько раз съехали вместе, а потом, увидев, что ребенок вполне в состоянии самостоятельно спуститься с «синей» горки, я решила уйти на «красную». Да и то сказать: я ее «покорила» еще в прошлый раз, а на синей мне совсем неинтересно: уже могу остановиться в любой момент и в любом месте.
Первый блин, как обычно, вышел комом – я налетела на бугор, который приняла за мягкий сугроб, и свалилась. Понятно, на самом крутом «лобешнике». И очевидно, что лыжи отстегнулись, а я просвистела еще метров десять вниз. Поднялась, полезла за лыжами, опираясь на палки. Подобрать-то подобрала, а одеть не могу, крепления не защелкиваются! А чуть надавишь, начинаешь скользить вниз. Я уже и палкой подпиралась, и как угодно – все никак! Одеть обе лыжи удалось только с попытки пятнадцатой или двадцатой, когда я проскользила вниз еще метров пять.
Посмотрела на часы. Без двадцати двенадцать. То есть осталось чуть больше половины отпущенного на удовольствие времени. Устать как собака и взмокнуть как лошадь я благополучно успела. Разозлиться по самое не могу – тоже. А вот получить удовольствие – пока нет.
Так что на перерыв я ушла в полнейшем непонятии, чего ж это я сюда приехала?
Санька выглядел просто потрясающе: обилие падений мордой в снег и растительности на этой самой морде сыграли с ним шутку – вся борода и бакенбарды у него были в сосульках.
Дальше, правда, пошло гораздо лучше.
Саня и Сережа катались по «синему» склону, я – по «красному», а встречались у «швабры» – кто приезжал первый, тот и занимал очередь. Надо сказать, это – единственное, что здорово отравляло весь праздник: считанные секунды мчишься вниз, а потом как идиот торчишь в очереди. Зато можно вдоволь насмотреться на чужое снаряжение: один дядя рассекал на странной такой штуке, похожей на сноуборд. Только на ней не поперек, а вдоль были приделаны обычные лыжные крепления и ботинки у него тоже были лыжные. «Распилить забыли», - «догадался» Санька. Уже потом Андрей объяснил нам, что называется эта дребедень «монолыжа». Зато другой мужичек катался на каких-то музейных лыжах, в комплект к которым полагались кожаные гетры.
В один прекрасный момент Санька заявил, что ему надоела «синяя» горка, и он хочет на «красную». Расхрабрился, понимаешь ли. Подъехал, посмотрел вниз…
Но ведь слово – не воробей!
- Ты, - говорю, - отсюда справа сворачивай влево – так проще.
- Мыгы, - сказал «ребеночек» и попилил ровненько вниз. Со свистом.
Глядя на сына, и папа решил, что хватит ему практиковаться на той горке и тоже решился на спуск с «красной». Ну, упал, не без этого. Так ведь поднялся же!
Как Санька ездил! Мои пируэты кверху попой просто отдыхают! То на одной ноге, вторая – где-то вверху, то боком, то в лучших традициях - физиономией в снег. Причем он сам отметил, что на «красной» падать не так больно – склон ближе из-за крутизны. Но постепенно стало получаться все лучше и лучше.
У Лены была та же проблема, что и у меня несколько поездок назад – никак не получалось тормозить. Смотрим, с самого верха «красной» горки наша девушка фьюить – и прямо вниз, не тратя времени на такую ерунду, как повороты. Правда, недалеко и недолго.
Едем с Санькой на «швабре». По склону мчится Лена.
- Смотри, мам, а у нее уже неплохо получается! – обрадовался он.
- Да, точно, - кивнула я.
В ту же секунду Лена скрылась за холмиком, откуда сразу же взметнулся фонтан снега.
- Вот, блин, похвалил! – пробурчал Санька.
Под конец катания у мужичков уже вполне сносно получалось ездить с «красной» горки, а у меня – делать на ней то, что хочу, например, съехать вниз за три-четыре галса. К двум часам набралось совершенно несусветное количество народу, на горке образовались сугробы, и мы подумали, как все-таки мудро мы приехали с утра!
Так что нашему полку лыжников прибыло – появился еще один фанат с напрочь отбитой задницей. «Авантюрист, как мама!» – прокомментировал Сережа.

Вечером мы были приглашены на осмотр нового жилища. Санька не поехал – пятая точка болела так, что он не мог ходить и даже сидел, свеси со стула половинку «основного рабочего органа». А я все рвалась в Шисту, посмотреть, не упали ли цены на лыжи с наступлением нового месяца. В Шисту-то мы поехали, только вот моего энтузиазма насчет цен народ как-то не разделял. А уже потом Андрей терпеливо и доходчиво объяснил, что нынче – 29-е февраля, поскольку год-то високосный!
Вот идиотка! А я-то вчера после Сашулиного ухода как проклятая сидела за компом – сама себе пообещала закончить дюдик в феврале! И чего, спрашивается?
А квартирка у Илоны с Мишей оказалась замечательной, и район чудесным. А то Сашуля уже заявлял родителям: «Не хочу быть рыжим, хочу быть черным, как все!» Их домик находится совсем рядом с той «площадкой для игры в DOOM», где когда-то обретались Коля с Ирой. Вот уж не думала, что после их отъезда снова буду ездить в этот район! Так что Коля уехал из Берсхамры в Окершбери в рэдхус, а Илона с Мишей перебрались в рэдхус в Берсхамру, вот какой пердимонокль!
Когда мы зашли, наблюдалось еще одно неоспоримое отличие от Колиного переезда: по всей квартире горели лампочки, с большего была расставлена мебель, а кухня выглядела и вовсе вполне обжитой. Разумеется, Сашуля своей комнате на втором этаже тоже придал обитаемый вид, рассыпав на полу игрушки ровным слоем. Да, и ужин готовили не гости, а хозяйка!
Молодцы, ребята, просто здорово!

Сегодня мы с Саней предприняли дальнейшие шаги по поводу его образования, благо все конторы нынче скучковались по одному и тому же адресу на Седермальме.
Сначала пошли в SFI – та контора, где мы учимся. Дождались очереди, принялись выспрашивать. Да, нужна еще одна бумажка, и тогда все будет здорово. Нет, в Шисте не получится – слишком много учеников в школе. Только в Ринкебю (еще более черный район, чем наш). Вот это надо заполнить…
Мне приходит в голову светлая мысль, навеянная смутными воспоминаниями о наших предыдущих поисках:
- Скажите, пожалуйста, а это – единственный способ для него изучать шведский?
- Нет, - улыбается девушка. – Есть еще организация, называется IVIK. Они занимаются обучением шведскому молодежи. Позвоните, узнаете. Я дам вам телефон.
- Спасибо, - говорю. – А не могли бы вы заодно и адрес написать? А то мне очень сложно понимать по телефону – я плоховато слышу.
- Да, конечно, - улыбается она. – Адрес тот же, что и у нас, дверь напротив!
Может я, конечно, туповата. Но все же зачем дурить людям голову телефоном, если дверь напротив? И, тем более, часы работы совпадают.
Пришли туда. Никакой вывески. То есть их много, но нигде не написано «IVIK». Выходит еще одна девушка. Спрашиваем ее, где, мол, молодежь шведскому обучают? Ничтоже сумняшеся, девушка указывает на дверь, из которой мы только что вышли. Хорошо хоть, телефон не предлагает записать. Но я решила так просто не сдаваться:
- Погодите-ка, - говорю. – Мы там уже были только что, нам сказали идти сюда. Нам нужна вот эта организация – и тычу пальцем в надпись на бумажке.
- Подождите немного, - говорит она и исчезает во внутренних помещениях.
Правда, буквально через минуту появился мужчина, который пригласил нас с собой. Все выспросил, заполнил бумажки. Хорошо, Санька взял с собой ID. Оказалось, «ребеночек» может учиться по 8 часов в день с такой же молодежью, как и сам, и при этом получать хоть маленькую, но стипендию, а еще проездной билет и питание во время занятий. И никаких теток в паранджах!!! Занятия начинаются в понедельник, 8-го.
И в самом деле, стучите – и вам отворят!

Дописываю уже через два дня, в четверг.
Вчера, то есть в среду, мы снова поехали кататься, на этот раз вечером. Оказывается, на этой горке, Вэхебакен, по вечерам работает подъемник и склон освещен. Мы грамотно купили Сережу куртку с сумасшедшей скидкой, поскольку кататься в ветровке было несколько неуютно. Тем более, что накануне, во вторник, дул сильнейший ветер и ко вчерашнему вечеру он не стих, чуть ослабел только. Предполагалось, что на склоне практически никого не будет.
Но не тут-то было.
Мы поехали двумя машинами – Андрей составил нам компанию. И, поскольку ездить на лыжах с этой горы ему совершенно неинтересно, он прихватил свои лыжи исключительно для Сережи, себе же взял напрокат сноуборд. К нашему удивлению, вся парковка была забита, как в воскресенье. И это – вечером, в холодную ветреную погоду.
Пошли за снаряжением. Я попросила себе карвинговые лыжи пожестче. Парнишка принес мне «HEAD Cyber X40» длиной почти с меня, 163 см. Да, думаю. Как же я на них буду кататься? В прошлый раз у меня тоже были HEAD, только вот модель не помню, но их длина была всего 150 см, и я разворачивалась, как хотела. Ну, ладно, попробуем.
Саньке достались «HEAD C120» - тоже классные, довольно жесткие и такой же длины, как мои. Здесь у них практически все лыжи только этой марки. Ладно, думаю, будем пробовать.
Забрались вверх, съехали с «синей» горки. Жестковато, льда много, да и лыжи какие-то странные – поворачивать ими сложнее, длинные. На синей стало скучно, решили идти на «красную». На круглом бугеле была толпа, и мы отправились на «швабру».
Сережа ехал первым, мы с Саней – за ним. Выезжаем наверх, смотрим – наш папа, злой, как незнамо какой зверь, валяется на снегу и порывается встать.
- Сережа, что случилось?
- Меня почему-то «швабра» подцепила за лямку штанов! – возмущенно оправдывался он. – Насилу соскочил!
- Интересно, как это «швабра» могла добраться до твоих лямок? – удивилась я.
- Не знаю! Смотри, сорвала как-то, – и он предъявил и в самом деле свисавшую из-под куртки лямку.
Вторая, оторванная «с мясом», волочилась за ним по снегу.
- Сережа, а ты уверен, что ты их одел на себя?
- Что?! Я…
Оказывается, в суматохе сборов наш папа и вправду забыл закинуть лямки на плечи, а из-под длинной новой куртки их не было видно. Только коварная «швабра» и нашла дефект в одежде.
Сережа запихал в карман оторванную лямку:
- Буду теперь как Том Сойер ходить – в штанах с одной лямкой! Хорошо еще, что оторвалась, а то бы дальше потащило!
И тут мы с Санькой представили себе картинку: наш большой и солидный папа, болтая лыжами, размахивая палками и просвещая шведов относительно русской ненормативной лексики, висит за штаны на подъемнике, который спускается вниз с горы…
Успокоились мы только внизу.
Неудобство катания состояло в том, что с правой стороны горки имела место проплешина из сплошного льда, а слева тренировались мелкие слаломисты. Они понатыкали свои дрючки на доброй половине склона, и вверху образовалось что-то вроде бутылочного горла – проехать можно, но тормозить – никак. Вдобавок неторопливые шведы могли запросто встать в этом месте и вести неспешные дискуссии о технике катания, а сноубордисты – и вообще усесться рядочком. Начинался экстрим.
К тому же слаломисты полностью оккупировали «швабру», а круглый одиночный бугель остался практически пустым. Вот мы туда и двинулись.
Поначалу все шло нормально, но в один из подъемов этот зловредный бугель как следует треснул Саньку по носу. Да так, что тот свалился на снег (практически в том же самом месте, что и в воскресенье), истекая кровью из носа.
Это был уже не экстрим, а самый настоящий челендж.
Я поднималась первая и поэтому не знала, что случилось.
- Санька нос разбил! – сказал мне Сережа.
Я подумала, что он все же спустился вниз и умотала туда же. Смотрю – нету. Где же? А, вон там, почти на самом верху. Сейчас подъеду!
Тут скопилась небольшая очередь, и мне пришлось подождать. Вижу – Андрей тут же поднимается. В общем, пока я добралась, они оба стали мне кричать, что все в порядке. Окровавленный ребенок съехал вниз и задумчиво произнес:
- Все-таки кататься проще, чем подниматься на бугеле. И к тому же гораздо менее травматично!
Впрочем, разбитый нос не помешал ему носиться по этому склону, как угорелому – мы проскакивали «бутылочное горло» и уже потом начинали нарезать роскошные карвинговые зигзаги по всему широкому склону. Там еще был трамплин, и Санька решил его опробовать. Это была картинка! Он недостаточно сбросил скорость, влетел на него, и лыжи, понятное дело, взметнулись вверх. Шлепнулся на многострадальную задницу.
- Ты – как? – спросила я его.
- Нормально, - ответил «ребеночек». – Знаешь, я понял, что мне надо разок хорошо свалиться и разок слететь с бугеля. На сегодня я уже выполнил норму, поэтому могу кататься спокойно.
У меня ума никогда не было много, и я решила повторить его трюк. Успех был тот же. Только сама не пойму, как это я умудрилась приземлиться на пятую точку и при этой зарыться физиономией в снег?
А со временем количество катающихся стало уменьшаться. Очереди на подъемник не было вообще – подъезжаешь и едешь, так что мы смогли насладиться самыми несусветными скоростями. Я привыкла к этим лыжам и уже с уверенностью поворачивала на них, а уж носиться по длинным дугам было вообще замечательно! Жесткие, они были управляемы даже на льду, на кочках. После неудачного опыта с трамплином я его больше не повторяла, зато «оторвалась» на естественных неровностях, на буграх, с которых подлетала и продолжала нестись с сумасшедшей, но абсолютно контролируемой скоростью. Снег, ветер, черное небо с зеленой сквозь очки луной и – «Татушки» со своими хитами через динамики. В этом было что-то совершенно нереальное, фантасмагорическое!
Но всему хорошему приходит конец – вот и мы отправились сдавать снаряжение. Я принялась благодарить парня за классные лыжи. А он сказал мне, что сейчас этой модели уже нет на рынке, она была пару лет назад. Но ей соответствует «С160» или «С180».
Я чисто автоматически продолжала глуповато улыбаться. Судя по тому, что я вычитала в Инете, это были лыжи для опытных катальщиков. К таким навороченным и жестким я и подойти-то побоялась бы, что уже говорить об их длине!
- Мозги боятся, а ноги едут! – резюмировал Сережа.