Испорченный телефон

Все начиналось совершенно буднично. Прямо, можно сказать, обыденно начиналось. И к тому же давно.
То есть еще с начала осени напала на Саню аллергия, съел он несколько кило таблеток, но толку особого не было. Нужно было установить, от чего эта аллергия, то есть анализ сдать. А для этого – перестать есть таблетки, выждать время, записаться к врачу, обождать, пока она выздоровеет, снова записаться, перепутать время, снова записаться и так деле, и тому подобное.
И вот, наконец, звезды выстроились нужным образом, карты легли правильно, да еще мама во время позвонила и напомнила, а то дело снова шло к перепутыванию времени – в итоге после многомесячных мытарств он попал-таки наконец на этот анализ.
На работу ехать смысла уже не было, и Саня отправился домой.
Я вернулась примерно в семь. Звоню. Никакой реакции. Странно, думаю. Если бы ушел, то позвонил бы. Наверное, спит. Открываю дверь. Посреди коридора – ботиночки 45-го размера, и пальто, и куртка на вешалке. Вряд ли ушел :)
Из Саниной комнаты доносится какая-то странная какофония. Захожу. Придавлено (откуда-то из-под подушки) вопит будильник, из колонок компьютера играет музыка. Саня, понятное дело, спит. То есть совсем спит – вот талант!
Включаю свет. Сын приоткрывает один глаз:
- А, Ежик, привет!
- Что это у тебя орет? – спрашиваю.
- А, это – будильник. – Саня приоткрывает второй глаз, некоторое время шарит под подушкой и вырубает самый, на мой взгляд, мерзкий звук на свете. – Ежик, выключи, пожалуйста, колонки!
Не успела я нажать на «Пувер», как он повернулся на другой бок и захрапел с новой силой.
Ну, пусть спит, подумала я. Он и так устает очень сильно.
Села читать ЖЖ.
Звонит телефон. Илона.
- Лена, а что там с Саней?
- Ничего, спит, - отвечаю.
- Спит? А как он… вообще?
Я даже обернулась, посмотрела. «Вообще» Саня производил впечатление человека, жизнь которого удалась – настолько счастливой была его сонная физиономия.
- Нормально, - пробормотала я. – А что?
- А… А зачем ему переливание крови делали?
Я начинаю кристаллизоваться и потихоньку выпадать в осадок. Переливание крови?

Все детали произошедшего выяснились значительно позже – по крайней мере, после того, как Саня проснулся. Оказывается, в тот момент, когда у него брали кровь, стал звонить телефон. Понятное дело, взять его было просто нечем, поэтому Саня проигнорировал звонок. Оказалось, его домагивался Кирилл, коллега по работе. Как только Саня освободился, сразу же и перезвонил:
- Привет! Ну ты и время выбрал звонить – как раз, когда из меня кровь откачивали! - начал он, а дальше прошло обсуждение всяких рабочих моментов.
Но через некоторое время Кириллу позвонил Богдан, их директор (он как раз был в командировке) и по совместительству – брат Миши. И уже Кирилл на вопрос о Сане заявил, что тот – в больнице, ему делают переливание крови. По всей видимости, для Кирилла попросту не имело решающего значения, вливают кровь или выливают – и в самом деле, ее же переливают, нет?
Не добившись толку и подробностей от Кирилла, Богдан попытался связаться с Саней по телефону (ага, как же, услышит он звонок, если рядом орет будильник и играет музыка!) и по скайпу (а в скайпе, понятное дело, он был в паузе). Богатое воображение небось уже рисовало бедного, самого молодого из сотрудников сбитым машиной, распятом на чудовищных приспособлениях реанимации, опутанном сетями капельниц, с безнадежным, погасшим взглядом, устремленным в больничный потолок…
Богдан поднял на уши всех, кого смог: и Мишу, и Илону.
И теперь уже мое богатое воображение рисует картинку с Илоной, которая трясущимися ручонками нажимает на кнопки телефона, спрашивает, стараясь, чтобы голос дрожал не очень сильно о Санином состоянии, и в ответ получает: «Он спит». Ну, типа, больной так слаб, но все же в сознании, уснул, бедняжка.
Вообще-то Кирилл – молодец, поскольку устроил эту суматоху загодя, и первого апреля, собравшись на день рождения Кости, нам оставалось только пересказывать (порой в ролях) эту историю и веселить остальных гостей :)

Маленький Сашуля остается верен себе, продолжает в меру сил философствовать и развлекать окружающих. Пишу со слов Илоны.
Саша сидит, что-то старательно пишет в тетрадке. Но что-то не получилось, и он все позачеркивал. Смотрит на зачеркнутое, вздыхает:
- А ведь Пушкин, наверное, не черкал!
Подпер кулачком пухлую щечку и продолжил:
- А то ведь если бы в книжке все было почеркано-почеркано, никто бы такую книжку читать бы не стал!