YTWO Report: Futarchy
Содержание
DAO: Теория против практики
DAO, или децентрализованная автономная организация, представляет собой концепцию управления, основанную на децентрализации власти. По задумке, это структуры, в которых управление осуществляется всеми или большинством членов, а не единоличным органом власти или группой лидеров. DAO стали важной частью экосистемы блокчейна, обещая новую эру прозрачности и равноправия.
Преимущества DAO в теории впечатляют: возможность быстро тестировать новые модели управления, отход от традиционных иерархий и создание систем, которые более гибко учитывают возможности и желания участников. DAO продолжают активно развиваться, вводя новые механизмы управления, чтобы повысить их прозрачность и справедливость. Одним из таких подходов является использование метрик, учитывающих не только количество токенов у участников, но и их срок хранения (holding duration) или репутацию, заработанную за активное участие. Это позволяет предоставлять больше влияния долгосрочным участникам, заинтересованным в успехе проекта, а не краткосрочным спекулянтам. Эти механизмы обеспечивают более комплексный подход к управлению, который может сочетать финансовую и репутационную составляющие. Эти улучшения показывают, что, несмотря на критику текущих моделей, DAO продолжают развиваться и адаптироваться, чтобы решать проблемы централизованности и ограниченного участия.
Однако реальность далеко не всегда соответствует этим идеалам. Многие DAO сложно назвать ни децентрализованными, ни автономными. Управление в них часто ограничено лишь определенными группами участников, например, владельцами токенов. Причем вес их голосов напрямую зависит от количества токенов, что приводит к концентрации власти в руках крупных держателей. Вторая проблема DAO заключается в том, что существует такое большое количество решений, что большинство людей не желают участвовать в большинстве из них, что приводит либо к широкому использованию делегирования с риском тех же видов централизации, либо к уязвимости для атак. Такая модель создает очевидные проблемы: неравенство в принятии решений, потенциальное злоупотребление влиянием и игнорирование интересов меньшинства.
На практике многие современные DAO продолжают использовать централизованные подходы, маскируясь под децентрализованные структуры. Этот диссонанс между ожиданиями и реальностью подчеркивает важность поиска более справедливых и эффективных моделей управления, таких как Liquid democracy, Холакратия или Футархия — именно о ней мы и поговорим в этой статье.
Управление на основе рынков прогнозов
Футархия – это форма управления, предложенная экономистом Робином Хансоном, которая основывается на идее принятия решений на основе рыночных прогнозов. Она переосмысливает управление, наделяя полномочиями по принятию решений рынок, а не избранных должностных лиц — рынок должен решать.
Футархия работает на основе предпосылки, что «мы голосуем за ценности, но делаем ставку на убеждения». Этот подход подкреплен гипотезой эффективного рынка (EMH) , которая гласит, что цены на активы отражают всю доступную информацию.
Теперь попробуем дать более точное определение:
Форма управления, при которой принимаемые решения представляют собой меры, которые, по оценкам рынков прогнозирования, имеют наиболее положительный эффект.
Суть футархии заключается в следующем:
- Цели определяются демократическим путем. Общество голосует за долгосрочные цели, которых оно хочет достичь (например, экономический рост, улучшение здравоохранения и т.д.).
- Средства достижения целей определяются рынками прогнозов. Вместо того чтобы голосовать за конкретные стратегии или законы, участники используют прогнозные рынки для оценки эффективности различных подходов в достижении поставленных целей.
- Создаются рынки прогнозов, на которых участники делают ставки на вероятность достижения цели при внедрении определенной политики.
- Политика, которая, согласно рынкам, имеет наибольшую вероятность успеха, выбирается для реализации.
Рассмотрим пример реализации предложенный Ethereum:
Предположим, что выбранной метрикой успеха является ВВП в триллионах долларов с задержкой по времени в десять лет, и существует предлагаемая политика: «спасти банки».
Выбор метрики успеха:
Метрика, которую будут измерять, — это ВВП (GDP) через 10 лет, в триллионах долларов.
Предложение политики:
Обсуждается, стоит ли проводить политику "спасение банков" (bail out the banks). Для оценки этого создаются два рыночных актива:
- "Yes" — актив, который выплатит $1 за каждый триллион долларов ВВП, если политику реализуют.
- "No" — актив, который выплатит $1 за каждый триллион долларов ВВП, если политику не реализуют.
Торговля активами:
Участники рынка начинают торговать активами, основываясь на своих прогнозах будущего ВВП:
- Средняя цена актива "Yes" оказывается $24.94, что указывает на ожидания ВВП в $24.94 трлн через 10 лет при реализации политики.
- Средняя цена актива "No" оказывается $26.20, что указывает на ожидания ВВП в $26.20 трлн при отказе от политики.
Принятие решения:
Политика оценивается на основе рыночных цен. Так как рынок считает, что отказ от спасения банков ("No") приведет к более высокому ВВП, политика не реализуется.
Реализация:
После принятия решения:
- Все сделки на рынке актива "Yes" аннулируются.
- Все владельцы актива "No" получают выплаты через 10 лет, пропорциональные ожидаемому ВВП ($26.20 за актив).
Говоря проще необходимо совершить три шага до вынесения коллективного решения:
Получается, что процесс начинается с коллективного принятия участниками решения о показателях успеха (например, рост ВВП, как в нашем случае или же экологическая устойчивость, показатели общественного здравоохранения, национальное благосостояние) с помощью традиционных методов демократического участия. Это может включать прямое голосование, публичные форумы или онлайн-платформы. Этот этап обеспечивает соответствие политики приоритетам сообщества.
Затем члены сообщества создают и публикуют предложения по политике, ориентированные на эти показатели, каждое из которых имеет определенный срок действия для оценки воздействия политики.
Для каждого предложения создаются два рынка прогнозов: один для «Да» (политика будет успешной) и один для «Нет» (политика не будет успешной). Участники предоставляют обеспечение для токенов, представляющих эти результаты, и мотивируются торговать этими залоговыми токенами из-за потенциальной прибыли от точных прогнозов. Поскольку участники торгуют на этих рынках, они вносят вклад в коллективное мнение разума о потенциальном влиянии политики.
Эти рынки работают на активах с нулевым предложением, то есть активы существуют только благодаря торговой активности на рынке. Это позволяет участникам покупать или продавать активы исключительно на основе своих прогнозов. Использование активов с нулевым предложением способствует гибкой рыночной среде. Этот тип среды имеет решающее значение для отражения коллективного интеллекта голосующего населения и их консенсуса по конкретным результатам политики.
После периода торговли реализуется политика с более высоким доверием рынка (т. е. с более высокой ценой). Этот шаг напрямую преобразует коллективный интеллект рынка в действенное решение по управлению. Сделки на проигрышном рынке отменяются, защищая залоговое обеспечение участников и одновременно поощряя участие. Затем успешность политики оценивается по начальным показателям для оценки точности прогнозов рынка. Это гарантирует, что реализованная политика не только отражает ценности сообщества, но и основана на эмпирических доказательствах ее потенциального успеха. Участники выигрышного рынка вознаграждаются, способствуя информированному и активному участию во всем процессе.
Механизмы коллективной мудрости
Futarchy, как модель управления на основе предсказаний, и платформы типа Polymarket, использующие рынки предсказаний, имеют очевидное сходство. Оба инструмента полагаются на рыночные механизмы для агрегирования коллективного интеллекта и прогнозирования результатов — будь то для голосования по вопросам организации или оценки вероятности событий. Мы уже затрагивали эту тему в нашей статье о Prediction Markets.
Истинная ценность заключается в более глубоком уровне использования: как инструмента анализа и ориентирования в мире информации.
- Рынок для участников:
Участники делают ставки, основываясь на своих прогнозах событий. Это создает стимул для тщательного анализа, так как финансовый риск требует точности. Этот механизм схож с принципами футархии, где рынки предсказаний используются для оценки эффективности решений. - Источник данных для наблюдателей:
Для широкой аудитории такие рынки становится индикатором общественного мнения и вероятности событий. Рынки позволяют интерпретировать новостные события через объективные вероятности, создаваемые участниками, что помогает фильтровать шум и сенсационность традиционных СМИ.
В то время как другие традиционные платформы оценивали вероятность победы Трампа как 50/50, Polymarket дал более уверенный прогноз с вероятностью 60/40.
Однако после появления первых результатов платформа оказалась гораздо точнее. В отличие от традиционных СМИ, которые продолжали создавать неоправданные надежды для сторонников Камалы Харрис, Polymarket четко отразил реальность: вероятность победы Трампа превышала 95%, а его контроль над всеми ветвями власти оценивался более чем в 90%.
Пример ниже мы уже рассматривали в нашей статье о Predicition Markets, но в контексте проблемы неоднозначности при вынесении результатов. На выборах в Венесуэле люди были готовы ставить большие деньги на вероятность того, что в околототалитарной стране оппозиционный кандидат может прийти к власти. Шансы на победу оппозиции оценивались в 23%, участники рынка продолжали делать ставки, демонстрируя веру в возможность политических изменений в условиях фальсификаций и авторитарного контроля.
В конечном итоге Мадуро остался у власти. Однако рынки подсказали, что на этот раз попытка свергнуть Мадуро была серьезной. Были огромные протесты, и оппозиция разыграла стратегию, чтобы доказать миру, насколько мошенническими были выборы. Эта высокая ставка на маловероятный исход еще подчеркивает важность Polymarket как инструмента для оценки ситуации, даже в таких сложных условиях. Говоря постфактум, именно Polymarket первыми заметил политическую стратегию оппозиции.
Все тоже самое работает для футархии. В футархии, вместо того чтобы полагаться на традиционные методы принятия решений, такие как голосование, используются предсказания и финансовые стимулы для оценки решений. Финансовые рынки используют коллективную мудрость для принятия решений, что позволяет более эффективно управлять сложными общественными процессами.
В футархии проблема традиционного голосования решается через рыночный механизм, который создает стимулы для участия экспертов и информированных участников. Эксперты, имеющие доступ к информации или специальным знаниям, могут получать выгоду за точные предсказания, что стимулирует их к более активному участию и обмену информацией. Таким образом, рынок становится не просто инструментом для прогнозирования, а эффективным механизмом для решения сложных вопросов.
Ответ на демократические недостатки
Футархия адресует несколько ключевых проблем, свойственных традиционной демократии.
- Преодоление «апатии избирателей»:
В демократической системе у граждан часто отсутствует стимул углубляться в детали политики, так как вероятность того, что их голос повлияет на результат, минимальна (например, менее 1 на 10 миллионов в национальных выборах США). В футархии же участники получают прямую мотивацию. Если у вас есть уникальная информация, которая может повлиять на прогнозы, вы можете извлечь из нее прибыль, торгуя на рынках предсказаний. Однако ошибки стоят денег — участники буквально инвестируют в свои идеи, что делает процесс более ответственным и осмысленным. - Эволюционное улучшение точности рынков:
Рынки прогнозов в футархии постоянно совершенствуются благодаря естественному отбору: те, кто делает неверные прогнозы, теряют деньги и влияние, тогда как успешные участники увеличивают свои ресурсы и роль. Этот процесс аналогичен механизму, с помощью которого капитализм оптимизирует производство частных благ. Однако в данном случае он распространяется на общественные и коллективные блага, включая политику. - Уменьшение иррациональных социальных факторов:
Демократические выборы часто подвержены субъективным и социальным влияниям, которые не связаны с качеством политики. Например, исследования показывают, что высокие кандидаты имели больше шансов на победу в 20 веке, а симпатии избирателей могли зависеть от личных предпочтений («кандидат, с которым хочется выпить пива»). В футархии управление сосредоточено на анализе данных, а не на харизме личностей. Вместо дебатов акцент ставится на изучении статистики, построении моделей и торговле, что делает процесс более рациональным и сфокусированным на результатах.
Эти механизмы делают футархию потенциально более эффективным способом управления, снижая влияние эмоций и случайных факторов, свойственных традиционным демократическим процессам.
Аргументы против футархии
Критики футархии высказывают несколько ключевых опасений относительно её реализации:
- Манипуляция рынком: Могущественная организация может манипулировать рынком предсказаний, бесконечно покупая токены "да" и коротко продавая токены "нет", с целью сдвигать цены в свою пользу. Это создаст уязвимость, когда результаты рынка не будут отражать реальное мнение участников.
- Волатильность рынка: Такие рынки могут быть нестабильными и часто самореферентны, то есть люди могут совершать покупки или продажи, основываясь на действиях других, а не на фактической информации, что может привести к спекулятивным пузырям. В предсказательных рынках это может искажать результаты, так как участники могут укреплять ложные цены, а не исправлять их.
- Сложность человеческих ценностей: Попытки свести сложные человеческие ценности к одному числовому показателю проблематичны. Может возникнуть множество разногласий по поводу того, как должен измеряться этот показатель, что подрывает систему. Кроме того, заинтересованные группы могут манипулировать футархией, лоббируя за метрики, которые сильно коррелируют с их предпочтительными результатами.
- Низкое участие: Из-за высоких затрат на участие в рынках предсказаний, для большинства людей участие в них может быть нерациональным, что приведёт к низкому уровню вовлечённости. Это создаст "мелкие" рынки, не способные учесть экспертные мнения, что снизит полезность футархии как инструмента принятия решений.
Сторонники утверждают, что угроза манипуляций нейтрализуется наличием контр-участников, которые могут извлечь прибыль, исправляя манипулированные цены. Они считают, что рыночная сила честных участников в конечном итоге приведёт к возвращению цен к истинному равновесию, и футархия может использовать среднее за определённый период времени для более точных предсказаний.
Тем не менее, как отмечает Пол Хьюитт, "самореференциальная" природа рынков представляет собой проблему. Если участники будут воспринимать новые цены как индикатор мнения рынка без их проверки, рынки могут быть легко подвержены манипуляциям. Хотя культура контр-контрарности в финансах может помочь смягчить этот эффект, неясно, насколько эффективно это будет в условиях постоянных манипуляций.
Основная проблема заключается в том, что футархия, вероятно, будет эффективнее для масштабных бинарных решений, чем для более тонких задач.
Вывод
Футархия представляет собой радикальный подход к управлению, в котором решения принимаются на основе коллективной мудрости, агрегируемой через прогнозные рынки. Этот механизм позволяет пересмотреть ограничения традиционного голосования или управления через DAO, создавая стимулы для участия экспертов и предоставляя более точные данные для принятия решений.
Тем не менее, внедрение футархии так же сталкивается с проблемами: необходимость высокой финансовой грамотности участников, уязвимость к манипуляциям и сложность в определении четких метрик успеха. Несмотря на это, футархия демонстрирует потенциал для преобразования корпоративных систем управления, предоставляя нам инструмент, способный связать ценности общества с практическими решениями.