Джин: «BTS очень любят АРМИ, и вполне логично, что мы сделаем все возможное для людей, которых любим, верно?»
Верный своему слову, данному в 10-ю годовщину своего дебюта, Джин первым делом после увольнения из армии заскочил на Weverse LIVE, чтобы поговорить с АРМИ. Затем он поприветствовал их лично на следующий день на BTS FESTA, мероприятии, посвященном 11-летию дебюта группы. Джин отклонил все планы после службы, за исключением тех, которые касались АРМИ, работая день и ночь восемь дней подряд без единого выходного для отдыха. Тем не менее, он искренне улыбнулся, дав понять, что нет ничего обременительного в том, чтобы работать столько часов, чтобы показать своим поклонникам, как много они для него значат. «Но это просто то, что я делаю, понимаете? Вот что значит быть суперзвездой».
Поздравляю с окончанием военной службы!
Джин: Такое ощущение, что я просто в отпуске и должен вернуться на базу. Все еще не чувствую, что я действительно завершил службу. Это довольно дезориентирует, на самом деле. Я спросил своих друзей, и они сказали, что это пройдет через месяц или два, или, может быть, через три. Они сказали: «Просто посмотри — ты будешь говорить «Я хочу домой» по привычке, даже когда ты завершишь службу». И я действительно так делаю! (смеется)
В таком случае, придерживаетесь ли вы того же распорядка, что и в армии?
Джин: Я все еще чувствую сонливость около 10 или 11 вечера, но мне нужно вернуться к своему рабочему графику, поэтому иногда я ложусь спать поздно или просыпаюсь в пять утра. Кажется, я довольно быстро перестраиваюсь. Прошло около восьми дней с тех пор, как я вышел, и я работаю каждый день.
Разве это не было тяжело?
Джин: Но это просто то, что я делаю, понимаете? Потому что я суперзвезда. (смеется)
Ну, мистер Суперзвезда, песня BTS «Dynamite» играла для вас, когда вас демобилизовали, верно? И я видел, как RM играл на саксофоне рядом с вами. (смеется)
Джин: Я даже не понял, что он играет рядом со мной, и я узнал, что это была песня «Dynamite», только когда посмотрел видео позже. Я был помощником сержанта-инструктора по строевой подготовке, поэтому я привык слышать саксофон в записях армейского оркестра все время, например, на церемониях демобилизации и зачисления. Поэтому, когда я услышал музыку, я просто предположил, что это та же самая демобилизационная музыка, что и всегда. Я плакал, и мне приходилось отдавать честь тут и там, потому что были репортеры, и я был настолько ошеломлен, что понятия не имел. Потом я повернулся, чтобы посмотреть, и увидел Намджуна, и такой: «А?» Это был типичный Намджун, но на нем было что-то очень странное! (смеется) Это было похоже на: «Что? В любом случае, спасибо, что пришли. Ладно, Намджун, пойдем, пойдем».
Когда вы только поступили на службу, вы были единственным солдатом в группе, но теперь вы единственный гражданский.
Джин: Да, но ребята все время говорили мне, что они так завидуют, и люди из команды менеджеров, которые всегда рядом, сказали мне, что никогда не видели такой искренней зависти в их глазах. У них у всех было такое выражение лица, сказали они. Так что я не хвастался этим или что-то в этом роде, я просто много их дразнил. Было слишком приятно видеть, как они так напрягаются из-за этого. Я продолжал это примерно 30 минут. (смеется)
Вы обняли новобранцев в день увольнения и сказали им: «Мы хорошо потрудились». Я думаю, это свидетельство того, насколько вы были преданы делу на протяжении всей вашей военной службы. И вы, должно быть, были отличным старшим солдатом, потому что, по-видимому, один из младших выплакал все глаза. Джин: Это был не только один парень — люди в наших казармах все плакали. Вся наша казарма была в слезах. Люди не всегда плачут, очевидно, но они плачут, когда уходят хорошие старшие. Для меня это было не столько из-за того, чтобы быть хорошим старшим, сколько из-за того, что я был популярен. (смеется) Мы все были помощниками сержантов по строевой подготовке, так что нас было не так уж много. Нас было всего 25 человек, и в нашей казарме одновременно находилось всего шесть или восемь человек. Был один парень, который был всего на четыре года моложе меня и поступил в то же время, что и Хоби, то есть всего на четыре месяца позже меня. За 10 месяцев мы очень сблизились.
В чем был секрет вашей популярности? Джин: Я тратил свое военное жалованье и еще немного на еду для всех. (смеется) Многим из них только что исполнилось 19, и они никогда раньше не работали, но я гораздо более стабилен в финансовом отношении, поэтому я говорил: «Чтобы оставаться здоровым, нужно хорошо питаться. Пойдем, я тебя угощу», и платил за их еду. Я покупал им столько жареной курицы, чокбаля и пиццы, что позже они от них устали. Я даже водил людей из других казарм на барбекю. Иногда ребята шутили и говорили: «Сержант Ким, вы сегодня что-то делали, кроме сна?» А потом я говорил: «Из какой ты казармы? Я собирался угостить тебя ужином сегодня вечером, но больше не буду. Ты не пойдешь со мной!» Потом они говорили: «Извините, сэр!» Мы просто дурачились, и я все равно угощал их всех ужином. (смеется) Из-за этого люди в моем отряде называли меня богом, не для хвастовства. Как только они меня видели, они говорили: «Поклоняйтесь ему!» (смеется)
Они писали вам сообщения о демобилизации, в том числе одно, в котором говорилось, что вы так часто покупали им еду, что они даже не могут вспомнить все меню, которыми вы их угощали. Достаточно сложно заботиться о себе, когда ты в армии, так что же побудило вас так заботиться о других солдатах? Джин: Эти ребята всегда были так добры ко мне, поэтому я сохранял улыбку на лице на протяжении всей службы и говорил им: «Ничего страшного, все совершают ошибки. Ты не сделал ничего серьезного неправильного. Честно говоря, то, что я пошел в армию на полгода раньше, не делает меня лучше. Я работаю в индустрии развлечений уже 10 лет, и все еще есть куча того, чего я не знаю. Я совершаю ошибки — все совершают ошибки». Был только один раз, когда я вышел из себя.
Что случилось? Джин: Один солдат сделал что-то не так, но продолжал шутить и говорить: «Я сам разберусь, сэр», а я ему сказал: «Ничего страшного, если ты ошибешься. Я не все знаю. Я тоже ошибаюсь. Но если старший солдат говорит тебе что-то сделать, ты должен хотя бы сделать вид, что слушаешь. Ты не можешь продолжать так валять дурака. Я понимаю — все люди разные. Но ты хотя бы должен понять, почему ты совершил эту ошибку. Я еще раз расскажу тебе, как это сделать, так что больше не делай так».
Вы были так добры к своим младшим! Неудивительно, что они называли вас богом. (смеется) Джин: Другие солдаты моего уровня тоже были великолепны. К тому времени, как мы прошли примерно половину нашей службы, никто больше не попадал в анонимный ящик для наводок, и наши офицеры, и рядовой состав оценили свой уровень удовлетворенности примерно в 98 или 99 процентов. Я слышал, что обычно он составляет всего 38 или 40%. Все очень завидовали нашему отряду. Они говорили, что мы очень хорошо ладили.
Держу пари, что все в армии были расстроены вашим уходом, не только новобранцы. (смеется) Вы также заслужили звание «элитного солдата», верно? Джин: Это зависит от лагеря, но в нашем у нас была возможность попрактиковаться в использовании огнестрельного оружия каждый раз, когда приходили новобранцы. Так что я практиковался в стрельбе, и я всегда делал упражнения, такие как приседания или отжимания самостоятельно, так что я постепенно становился сильнее. Мы должны были бегать с курсантами, и помощники сержантов по строевой подготовке не могли отставать, поэтому я заставлял себя продолжать бегать, пока не стал лучше. Когда я работал над получением этого звания, мои старшие солдаты все сгруппировались вокруг меня и сказали: «Не ешь ужин, а то твой живот будет болтаться, и ты не сможешь бегать завтра». Поэтому я сказал, что съем только немного, и они сказали: «Нет. Или, если тебе придется, ограничься одной ложкой». Затем, на следующее утро, они сказали: «Сегодня важный день. Не пей больше воды». Я сказал: «Всего один глоток!» А они сказали: «Тогда только один глоток и больше ничего». А потом они мне сказали: «Вот, это сделает так, что ты не почувствуешь, когда у тебя начнут болеть ноги, и тогда ты сможешь очень хорошо бегать», а затем они буквально окатили меня ледяными брызгами.
Похоже, они действительно любили вас там. Это показывает, как хорошо вы ко всем им относились. Джин: Что я могу сказать? Я просто очаровашка. (смеется)
Вас любили сослуживцы в армии, и теперь, когда вы ушли, вас любят фанаты, АРМИ, с которыми вы недавно лично встретились на BTS FESTA. Джин: Когда ты в армии, есть много ограничений, и всё, что у тебя есть, не твое, что не всегда легко. Но как только я оказался на сцене, передо мной были мои фанаты, мой собственный микрофон и наушники, и все это ощущалось именно так, как я помнил. Было такое чувство, будто я дома. Каждый представляет, каково это — быть суперзвездой, слышать, как люди подбадривают тебя на сцене. Я уже знаю, каково это, и это то, что я могу восстановить со временем, но когда я был в армии, я не мог этого чувствовать. Поэтому, когда я вернулся, это было как: вот оно — учащенное сердцебиение, нервное возбуждение, рев толпы.
Каково это было снова оказаться на сцене и услышать эти крики? Джин: Возможно, фанаты не хотят этого слышать, но я очень старался не давать чувствам проникнуть внутрь. Я имею в виду, это было на следующий день после того, как я вернулся из армии. У меня не было много времени на репетиции, и прошла целая вечность с тех пор, как я последний раз пел. Я думал, что могу заплакать, если начну петь и слишком разволнуюсь и начну проявлять эмоции. Мне нужно было устроить хорошее шоу для фанатов, поэтому я не мог позволить себе задохнуться до такой степени, что я не смогу петь. Поэтому я намеренно увеличил громкость в своих наушниках, чтобы попытаться заглушить эмоции, и закрыл глаза во время первой песни. Я даже сделал пробный запуск чхонсимхвана (традиционная корейская лечебная таблетка с успокаивающим эффектом) специально ради этого выступления. (смеется)
Что такое пробный запуск чхонсимхвана? Джин: Я знал, что мое сердце будет колотиться, как только я выйду на сцену, поэтому я попробовал принять чхонсимхван , когда возвращался на базу после отпуска. Я хотел заранее проверить, высушит ли его прием мое горло или нет, и насколько он может остановить биение моего сердца. Однако в итоге у меня действительно пересохло горло, и я забеспокоился, что мой голос может сломаться, когда я пойду петь, поэтому я быстро нашел что-то другое, чтобы успокоиться, и принял его в тот день. Однако мое сердце все еще колотилось как сумасшедшее.
И все же, несмотря на все это, вы впервые исполнили «Super Tuna» со вторым куплетом. И это было всего за один день на подготовку. Джин: Песня уже была готова, поэтому я просто продолжал слушать ее во время второго куплета. Но вы все еще можете сказать, как я нервничал. (смеется) О! И я усердно работаю над своим новым альбомом. К счастью, все ребята закончили работу над своими альбомами до зачисления, и теперь выходит альбом Чимина. Это заставило меня подумать, что мне лучше не ждать слишком долго, чтобы выпустить свой после его выхода, поэтому я работаю над тем, чтобы сделать это побыстрее. Было бы неплохо также пойти на несколько развлекательных шоу. И, поскольку АРМИ так долго не видели моего лица, я хотел разместить его где-нибудь, где АРМИ могли бы его хорошо и крупно увидеть, поэтому я специально занял рекламное место на самых больших рекламных щитах, которые смог найти.
Вы сделали все это и BTS FESTA на следующий день после завершения службы, а прошло всего восемь дней? Джин: Я так и делаю. Ты не перестаешь дышать только потому, что воздух плохой. (смеется) Я подумал, что я должен делать то, что должен, даже если это не при самых лучших обстоятельствах.
Вы сказали, что BTS FESTA — это одно из тех событий, на котором вы никогда не будете сидеть. Вам, должно быть, приходилось продолжать практиковаться, когда у вас был отпуск из армии, во время перерывов, когда вы были там, и даже сразу после увольнения. Это, должно быть, было тяжело. Джин: Это было очень давящим, и да, тяжелым. Это было тяжело, учитывая, что я не мог практиковаться во внешнем мире, имея достаточно времени, чтобы это сделать. Я просто делал это из любви. (смеется)
Вот это настоящая любовь. (смеется) Это напоминает мне то, что вы написали в письме, посвященном 10-й годовщине вашего дебюта: «Десяти лет достаточно, чтобы сдвинуть реки и горы, как говорится, но любовь между BTS и АРМИ никогда не меняется, и это просто удивительно». Джин: Даже если АРМИ покинут нас в далеком будущем, мы никогда не сможем покинуть АРМИ. Как я уже говорил, быть с АРМИ — это как быть дома. Они заставляют нас чувствовать себя в такой безопасности. Я хочу сказать им, что всегда буду стараться изо всех сил, и попросить их оставаться рядом с нами как можно дольше. Я также хочу поблагодарить их за то, что они ждут нас.
Как вам удалось заставить себя делать все возможное каждый день на протяжении 11 лет подряд? Джин: Потому что BTS так сильно любят АРМИ. Это просто логично, что вы делаете все возможное для людей, которых любите, верно? Подумайте о том, что вы чувствуете, когда вам действительно кто-то нравится: вы абсолютно отдаете все силы ради него. И в нашем случае то же самое. Разве это не логично?
Так и должно быть, но это не всегда так. Даже если вы любите кого-то и стараетесь для него изо всех сил, другие вещи могут оказаться в приоритете. Джин: Когда я демобилизовался, я отложил все, чтобы встретиться с фанатами. Я заранее сказал своей семье и друзьям: «Мне нужно увидеть АРМИ, поэтому я был бы признателен, если бы вы не спрашивали об организации вечеринок в честь моей демобилизации до конца этой недели». Люди говорили мне: «Ты только что отслужил — тебе стоит сделать перерыв. Давай встретимся». Я завершил службу в среду и не строил никаких планов до воскресенья. Все остальные дела могут подождать. Увидеть своих фанатов — мой главный приоритет — я должен выразить свою благодарность, прежде чем делать что-либо еще, я думаю. В этом нет никаких сомнений. Так было всегда, поэтому теперь все этого ожидают. АРМИ поддерживают меня, и они действительно делают меня счастливым. Они невероятно важны для меня, поэтому вполне логично, что я подумал о том, чтобы уделить им первое время.
Я нахожу замечательным, что вы продолжаете чувствовать это уже 11 лет подряд. Джин: Когда я думаю о том, как невероятно счастлив я сейчас, и спрашиваю себя о причине этого, — в конечном итоге это потому, что я в BTS. И причина, по которой BTS существуют, в конечном итоге — это АРМИ. Я всегда обожал АРМИ по этой причине, и я люблю их все больше и больше с каждым днем, и я надеюсь, что они тоже будут еще счастливее. Вот почему я стараюсь изо всех сил для них.
Хотя для вас имеет смысл выражать свою любовь АРМИ, это не так очевидно, что вы получаете столько любви в ответ, что, я полагаю, и заставляет вас так усердно работать. Джин: Людям я нравлюсь, другие солдаты относятся ко мне хорошо, чтобы согреться, бесплатно поесть когда я иду пообедать, люди хорошо ко мне относятся — все это потому, что я часть BTS. Или, может быть, потому, что я красивый. (смеется)
Что для вас значит счастье? Вас однажды спросили, что приходит в конце этого прекрасного момента, и вы сказали, что считаете, что один прекрасный момент означает, что будет еще больше, но в то же время вы хотели бы, чтобы текущий никогда не заканчивался. Джин: Я решил, что больше не буду так думать. (смеется) Потому что, если в жизни действительно есть самый прекрасный момент, то когда он закончится, после него не будет ничего прекрасного, понимаешь? Но на самом деле, моя жизнь не то чтобы внезапно рухнула в какие-то ужасные, темные глубины. И даже сейчас все довольно хорошо и прекрасно, так что, кажется, нет смысла думать о будущем или о следующем прекрасном моменте. Я могу быть мировой звездой сегодня, но даже если я стану звездой района позже или даже просто звездой у себя дома, главное, чтобы я был счастлив. Это повергнет меня в отчаяние? Неужели больше никогда не будет другого прекрасного момента? Я понял, что нет необходимости так думать. Если я просто продолжу жить так, пока не стану звездой, это все равно будет прекрасным моментом, пока я счастлив. Поэтому я решил рассматривать свою жизнь как один длинный прекрасный момент.
Если самый прекрасный момент в жизни — это вовсе не момент, а то, что длится вечно, как вы себя чувствуете в этот самый момент? Джин: Как всегда, счастлив. (смеется)
