February 12, 2020

Про спецслужбы и борьбу с коррупцией

Немного размышлений пенсионера-правоохранителя. Этакий прямой репортаж с завалинки. Тема несколько неоднозначная, а именно: насколько правильным является осуществление борьбы с коррупцией силами спецслужб. Размышления длинные, и наверняка не бесспорные, но на истину в последней инстанции я как всегда не претендую.

Для начала хотелось бы обратить внимание на то, что в последние год-два в сообщениях СМИ в качестве органа, непосредственно выявляющего коррупционные преступления, практически монопольно выступает Федеральная служба безопасности России (ФСБ). С правовой точки зрения это совершенно нормально, поскольку согласно статье 10 Федерального закона от 03.04.1995 № 40-ФЗ "О федеральной службе безопасности" органы ФСБ проводят оперативно-розыскные мероприятия по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию организованной преступности, коррупции, незаконного оборота оружия и наркотических средств, контрабанды, представляющих угрозу безопасности Российской Федерации. Обращает на себя внимание уточнение: «представляющих угрозу безопасности Российской Федерации», потому что оно сделано явно не спроста — было бы глупо требовать от ФСБ в рамках борьбы с преступностью раскрывать какие-нибудь кражи трусов с веревки.

Однако из сообщений СМИ следует, что ныне сотрудниками ФСБ документируются как преступления чиновников достаточно высокого уровня (примеры приводить не буду, они и так на слуху), которые реально могут представлять угрозу безопасности страны, так и незначительные с точки зрения безопасности государства деяния.

К примеру: «По материалам ФСБ возбуждено дело в отношении адвоката, выманившего у матери подзащитного 1,5 млн рублей — защитник обещал «поставить диагноз» развращавшему девочек в интернете мужчине» (новость от 01.09.2018), «По материалам УФСБ возбуждено уголовное дело в отношении врио начальника отдела госпожнадзора ГУ МЧС России по Орловской области и начальника отдела надзорной деятельности по г. Орлу, они подозреваются в получении взятки в размере 81 тыс. рублей» (новость от 26.07.2018, «Следственный отдел УФСБ по Саратовской области возбудил уголовное дело в отношении сотрудника регионального УФНС, подозреваемый разгласил сведения, составляющие налоговую тайну, без согласия владельца» (новость от 30.07.2018), «По материалам ФСБ возбуждено дело по факту незаконной рубки лесных насаждений в Песковском лесничестве, лесному фонду был причинен ущерб на сумму более 1 млн рублей» (новость от 06.06.2018), «УФСБ по краю: оперуполномоченный отдела наркоконтроля ОМВД России по Кущевскому району осужден за фиктивное повышение показателей раскрываемости, сотрудник принуждал наркозависимых подписывать фальшивые документы и возбуждал дела» (новость от 04.09.2018), «По материалам, полученным от регионального управления ФСБ России, возбуджено уголовное дело в отношении сотрудника ДПС, составившего фиктивный административный материал по факту не выполнения законного требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения» (новость от 25.09.2018).

Как-то не вяжутся все вышеперечисленные уголовные дела и «угроза безопасности государства»: и должностной уровень фигурантов мелковат, и суммы взяток какие-то не впечатляющие, а некоторые преступления типа незаконной рубки леса, мошенничества адвокатов, фальсификации административных протоколов или разглашения налоговой тайны и сами по себе значительными не кажутся. Причем это результаты поверхностного поиска в интернете, на самом деле можно наверняка найти еще кучу примеров, когда ФСБ занимается в сущности какой-то мелочевкой.

Таким образом, у некоторых наблюдателей (во всяком случае у меня) складывается ощущение, что в данном случае происходит стрельба из орудий главного калибра по водоплавающей дичи. При этом на вопрос «А почему так происходит?» у меня есть только один ответ: с сотрудников ФСБ стали требовать так называемые «палки». Ничем другим объяснить данное явление я не могу. Что характерно, пресловутая «палочная система», то есть такой подход к оценке деятельности подразделений, при котором во главу угла ставится достижение каких-либо количественных показателей, традиционно считается бичом МВД России. На самом же деле в эту систему давным-давно скатилось подавляющее число правоохранительных, да и вообще государственных органов России. Но это отдельная необъятная тема, сейчас не об этом.

Почему мне кажется, что деятельность ФСБ стали оценивать по количеству так называемых «палок», то есть статистических карточек формы № 1 на выявленное преступление? Да потому что «палка» - она и есть «палка». Не важно, какое должностное положение занимает фигурант, не важно, насколько серьезное преступление он совершил, важно другое — будет или нет по этому факту возбуждено уголовное дело, а значит срублена «палка» (выставлена карточка формы № 1). Вам не кажется, что сейчас именно такой подход к выявлению преступлений появился у ФСБ?

В этом месте кто-то из моих читателей должен сказать: «Ну и что? Ведь ФСБ на самом деле выявляет преступления, пусть даже и не такие значительные. Что в этом плохого? Главное, что порядок наводится, борьба с коррупцией идет, все при деле. Если другие выявлять не могут, то ФСБ — может. В чем проблема?». Дело в том, что тут с моего дивана наблюдается два негативных момента.

Момент первый. Конечно, микроскопом запросто можно колоть орехи. Тем более, что он тяжелый, достаточно твердый, удобно брать его за увеличительную трубку (или как она там называется) и бить по ореху основанием, ну и тому подобное. Но для этого ли создавался микроскоп? Оправдается ли цена чищенных орехов стоимостью разбитого в итоге микроскопа? Это я к чему: органы безопасности это весьма тонкий механизм, в который идет особый отбор сотрудников, и который обладает более широкими, чем все остальные правоохранительные органы, набором возможностей и полномочий. В этом, кстати, кроется секрет, почему ФСБ успешно добивается количественных показателей по коррупции.

Начнем с того, что у ФСБ традиционно шире и сильнее сеть негласных осведомителей (назову это так), чем у кого бы то ни было. Плюс у них мощное техническое обеспечение проводимых оперативных мероприятий. Плюс «контора» - традиционно очень закрытое ведомство, утечки информации из которого чрезвычайно редки. Ну и чисто административные рычаги у ФСБ весомее всех. Для примера: поступает в следственный комитет два материала — один из БЭПа УМВД, второй из ФСБ. Понятное дело, что материал чекистов будет разрешаться в первую очередь, ну и вероятность того, что по этому материалу возбудят уголовное дело, приближена к 100%. И дело тут не только в том, что материалы ФСБ какие-то особо красивые и перспективные, дело в другом: ну кто из руководителей подразделений следственного комитета (или прокуратуры) возьмется отказывать «конторе»? Конечно, есть закон и все такое прочее, но у этих должностных лиц есть и явное осознание того факта, что в случае отказа ФСБ начнет разрабатывать уже их. Или откажет потом в положительном согласовании при назначении на вышестоящую должность. Кому это надо? Наверное поэтому материалы ФСБ всегда впереди всех.

Или к примеру рассмотрение дел, возбужденных по материалам ФСБ в судах. Тут надо напомнить, что все кандидаты на должность судей предварительно проходят проверку через ФСБ. Впрочем, как и при назначении на вышестоящие должности. Поэтому мне кажется, что там тоже немного желающих идти на открытый конфликт с «конторой». Я не думаю, что судьи лепят обвинительные приговоры по каким-то совсем уж беспредельным уголовным делам, возбужденным по материалам ФСБ, но такую возможность совсем исключать нельзя.

Ну и по идее, ФСБ — это элита. Да, в наше время все госорганы далеки от идеала, и ФСБ на 100% не состоит из абсолютно безгрешных людей. Но их там явно больше, чем где бы то ни было, хотя бы потому что чекистов по количеству достаточно мало (по сравнению с другими органами), и отбор туда можно вести тщательнее, да и текучка кадров там пока что не такая большая, насколько мне известно. Так вот получается, что сейчас эту элиту принуждают заниматься какой-то ерундой, практически впустую растрачивая заложенный в конторе огромный потенциал, и отвлекая от других важных задач — противодействия шпионажу, терроризму и т.д.

Момент второй. ФСБ — это прежде всего спецслужба. Да, в нашем законодательстве такого понятия нет. Но тот факт, что помимо оперативно-розыскной деятельности органы безопасности занимаются еще и контрразведывательной (да и разведывательной) деятельностью, в корне отличает эту службу от других правоохранительных органов.У спецслужб и правоохранительных органов совершенно разные подходы к работе. Для правоохранительного органа важно привлечь преступника к предусмотренной законом ответственности, для спецслужб — выполнить задачу по устранению угрозы безопасности. При этом спецслужбе совершенно не важно, будет ли посажен, допустим, шпион. Намного интереснее для них перевербовать шпиона, получить от него информацию, принудить работать в своих интересах и т. д.

Соответственно можно допустить, что в своей работе органы ФСБ руководствуются прежде всего именно такими побуждениями. Что это означает применительно к обсуждаемому предмету? Опять же, чисто умозрительная ситуация: предположим, что есть некий начальник следственного отдела, не совсем чистый на руку, и об этом известно ФСБ. Но этот начальник отдела всегда четко, в приоритетном порядке и без лишних проволочек дает команду возбуждать уголовные дела по материалам ФСБ. Как вы думаете, есть ли вероятность того, что ФСБ, даже зная о каких-то коррупционных грехах этого начальника, станет активно его разрабатывать? Можно подставить в этот текст вместо слов «начальник следственного отдела» слова «прокурор» или «судья», или любой другой чиновник и крепко задуматься…

Подводя итог: ФСБ на сегодняшний день обладает самыми могучими возможностями по выявлению и документированию коррупции. Однако эти возможности зачастую растрачиваются на достижение чисто количественных показателей выявления преступлений, не сопоставимых по уровню с угрозой безопасности государства. Также ФСБ косвенно имеет возможность повлиять на принятие процессуальных решений, и само наличие такой возможности уже в принципе может подорвать по тем делам, где работала ФСБ, постулат о независимости правосудия. Даже гипотетически, но тем не менее. У меня есть такое предположение, что печально известные события в СССР второй половины 30-х годов начинались примерно также: перед спецслужбой (НКВД) была поставлена задача выявлять врагов народа, с отчетом по достигнутой цифири. Спецслужба задачу выполнила и перевыполнила. Только при этом пострадало достаточно много непричастных людей, некоторые из которых были реабилитированы еще в конце 30-х — начале 40-х годов, когда у руководства страны появилось понимание того, что требовать от спецслужб достижения количества «врагов народа» было явной ошибкой.

Подчеркну: я не исследовательский центр, не научное учреждение и так далее. Все вышеизложенное является исключительно моим субъективным мнением, основанным на жизненном опыте и анализе данных из открытых источников. И да, я вовсе не утверждаю, что с коррупцией не надо бороться. Надо, и еще как надо. Просто я против беспредела в правовой среде, особенно в сфере уголовного процесса, даже если такого беспредела еще нет, но его возможность существует хотя бы в гипотетическом виде.