Color Me Enamored
Оригинал:https://archiveofourown.org/works/27209071
Пэйринг и персонажи:Драко Малфой/Гарри Поттер
Метки: Атмосферная зарисовка / Вуайеризм / Зрелые персонажи / Курение / /Мастурбация / От друзей к возлюбленным / Повествование от первого лица / Развитие отношений / Секс в воде / Упоминания алкоголя / Эпилог? Какой эпилог?
Описание:Драко находит Гарри, отмокающим в радужной ванне, и хочет завязать разговор. Гарри просто хочет расслабиться и подумать о своем среброволосом хитром словно лис, ассистенте, хорошо? Эмоции зашкаливают, и пузырьки едва поспевают за ними.
Гарри осторожно опускается в наполненную ванну, и его резкий вдох отражается от мраморных плит. Вода под пузырьками обжигающе горячая, достаточно горячая, чтобы его кожа порозовела, а на верхней губе выступили бисеринки пота. Гермиона не раз отчитывала его за эту непозволительную привычку, предупреждая, что чрезмерное тепло может вызвать головокружение, тошноту и другие неприятные ощущения.
Но Гарри приветствует учащенный пульс, бьющийся в висках, и пот, капающий со лба. Это очищение, катарсис. К тому же на данном этапе жизни — ему уже за сорок, и он почти достиг середины расцвета — его затекшие мышцы благосклонно реагируют на тепло, становясь податливыми. Розовые шрамы исчезают в румянце его кожи, отпуская прошлое и открывая чистое поле для настоящего.
В старомодном бокале для виски, стоящем на краю ванны, ледяная сфера переливается в налитом на три пальца Old Pulteney, а в губах балансирует Ashton Aged Maduro, которую он зажег раньше, — награда после этого долгого дня.
Он держал в голове детали этого коктейля как стимул, пока мучился на многонедельных совещаниях по планированию, примерке смокингов и редактированию речи, кульминацией которых стал сегодняшний юбилейный прием, посвященный 15 успешным годам работы сиротского приюта Паркинсон. Это было единственное ежегодное мероприятие, которое он соглашался посещать без протестов, несмотря на неизбежные уговоры со стороны задиристых членов Визенгамота и слишком ретивых представителей высшего общества волшебников.
Гарри прислонился спиной к изгибу ванны, и горячая вода поднялась к его шее, обжигая грудь и заставляя соски напрячься. Пухлые пузырьки всех цветов радуги покачиваются на поверхности воды и источают фруктово-пряный аромат, который смешивается с едким кожано-шоколадным запахом его сигары. Он вздохнул и позволил ванне смыть напряжение, сжимающее его плечи.
После стольких лет ему все еще не по себе на вечеринках и приемах, которые стали нормой в период послевоенного восстановления. Гарри не осуждал людей за их буйное веселье, но сжимающая сердце тревога от большого скопления людей и удушливых, но благонамеренных подхалимов все равно сказывалась на нем.
Именно Панси Паркинсон, из всех людей, вывела его из послевоенной депрессии. Она ворвалась на площадь Гриммо, 12, с целым сонмом сирот на буксире и потребовала его поддержки. Один взгляд на детей — и Гарри был полностью согласен. Он дал Панси свободу действий и позволил ей контролировать все — от перестройки дома номер 12 на площади Гриммо до составления учебного плана. Гермиона стала директором с пухленькой трехлетней Розой на бедре, и через год приют Паркинсон открыл свои двери. И Гарри решил, что теперь он свободен и может вести отшельнический образ жизни.
Оказалось, что Спаситель Волшебного мира может привлечь больше толстых кошельков, чем мёд привлекает мошек. На благотворительных вечеринках и приемах требовалось гораздо больше мастерства, чем Гарри мог себе позволить. После бесчисленных неудач в разговорах и одного особенно неприятного случая, связанного с париком чиновника Министерства и бокалом мерло, Панси снова появилась в дверях Гарри. На этот раз с Драко Малфоем на буксире. Это было десять лет назад.
Гарри делает глоток виски одной рукой и, погрузивши под воду в ванной, кладет другую руку себе на пах, обхватывая большим пальцем основание своего члена. Его короткие кудри, мягкие и податливые в теплой воде, щекочут ладонь.
Годы дали ему возможность узнать, как именно ему нравится, когда к нему прикасаются, как натягивают нежную кожу, как сжимают достаточно крепко.
Кого он предпочитает смаковать в своих фантазиях.
Образы вечера всплывают в памяти, как пузырьки, которые начинают переливаться из зеленого в голубой, из фиолетового в розовый.
Малфой, ведущий Гарри по переполненному залу, бросающий красноречивые приветствия и безупречно располагающий к себе, знающий момент, когда Гарри вот-вот превратится в неуклюжего недотепу, и твердой рукой ведущий его прочь.
Малфой, выбегающий с Панси на балкон, чтобы выкурить крете́к, опирающийся на перила и со смехом выпускающий дым в прохладный ночной воздух, свободный и беззаботный, не подозревающий, что за ним наблюдают. Малфой, подтянутый и стройный, одетый в черный полушерстяной костюм, протягивает Гарри бокал шампанского, блеск его атласного лацкана сверкает, когда он ухмыляется и встряхивает длинной серебристой челкой, подмигивая.
Гарри толкается бедрами, проталкивая свой член, уже наполовину твердый, через неплотно сжатый кулак. Вода вздымается медленными разноцветными волнами, пузырьки лопаются и потрескивают.
Он уже не в первый раз доставляет себе удовольствие, думая о каком-то колючем, своевольном болване. В первый раз это случилось примерно в это же время в прошлом году, и Гарри едва мог смотреть Малфою в глаза на следующий день. Но теперь, — он поглаживает бархатный участок чувствительной кожи за яйцами, — у него есть множество сценариев, в нескольких из которых фигурирует Малфой в этом чертовом смокинге.
Гарри проводит ладонью по нижней стороне своего члена, уже полностью затвердевшего, и отпускает его, чтобы он покачивался на сгибе бедра, когда он сдвигается, чтобы сделать еще один ленивый глоток виски. Верхние нотки меда и сливок плавно скользят по его языку. По его локтю скользят персиковые капли, когда он подносит бокал к губам, и Гарри решает, что это цвет удовлетворения. Он крутит пальцами и поднимает персиковые пузырьки, его магия журчит и пощёлкивает.
Пена, которую он налил в проточную воду, обладает блестящей магией, которая использует магическую подпись купающегося. Пена меняет цвет, передавая текущее настроение. Рон не раз отмахивался от идеи выпустить линию средств для ванн Всевозможных Вредилок Уизли, морщась при мысли о том, что ему придётся «вариться в собственном соку». Только после того, как он нашел почти готовые гениальные чары, начертанные почерком Фреда в потрепанном блокноте, он в сотрудничестве с аптекой Лонгботтома создал средство In the Mood Bubble Bath.
Гарри поднимает молчаливый тост в память о Фреде и глубоко затягивается сигарой. Он шевелит пальцами на ногах, свободными теперь от пут носков с орнаментом из ромбов и раздвигает ноги. Горячая вода закручивается вокруг его эрекции, и он выдыхает колечко дыма асфальтового цвета точно глаза Малфоя.
Если прикоснуться пальцем к дыму, он превращается в дракона, изгиб спины которого так же красив, как шея Малфоя, когда он пил из бутылки шампанского, которую Гарри выхватил у изумленного бармена. Гарри облизывает губы при воспоминании о том, как адамово яблоко Малфоя подрагивает при глотании — остроконечная вершина, на которую Гарри хочет взобраться своими губами. В ванне пузырьки изменяются, и по персиковой пене расходятся неоново-розовые тигровые полосы.
Годы не смягчили Малфоя, а наоборот, отточили его остроумие. Это далеко не то, каким он был, когда десять лет назад согласился стать помощником Гарри. Гарри и сам был не в восторге от этой идеи, но он не знал никого более квалифицированного для проверки корреспонденции и лавирования в трясине праздных богачей, чем Драко Малфой. Теперь Гарри зависел от него беспрекословно.
А в последнее время Гарри хочет его без угрызений совести.
Он не знал точно, когда и как это произошло; казалось, эти чувства охватили его постепенно и все разом. Юмор Малфоя был так сух, что его лицо болело от улыбки. Ум Малфоя, беспрестанно работающий, иногда выплескивается из него в виде бессвязного потока мыслей, который становится еще более бурным после бутылки шампанского. Гарри не знает, что и думать, кроме того, что это восхитительно и чертовски сексуально.
Гарри снова погружается в воду и хмурится. Ванна остыла настолько, что больше не обжигает его кожу. Он взмахивает рукой, чтобы запустить кран. Еще одно движение руки приводит в движение бутылочку с пеной для ванны, и она опрокидывается и выливает порцию перламутрового мыла в бурлящую струю. Струйки обжигающей воды распускаются вокруг его икр и бедер и омывают его гениталии, словно горячее дыхание. Его член подергивается, и он прижимает к нему ладонь.
По мере того как он двигает бедрами, розовая полоска цвета сахарной ваты на пузырьках наливается краской и расширяется, полностью вытесняя персиковый цвет. Он нежно перекатывает свои яички, представляя, как его пальцы расстегивают пуговицы из черного дерева, хрустящей смокинговой рубашки, обнажая бледную кожу и розовеющие соски. Гарри застонал и рывком вогнал свой член в кулак. Мягкая кожа натягивается, и мышцы в его паху расслабляются. Розовые лужицы становятся все насыщеннее и приобретают малиновый оттенок, пронизанный ярким пурпурным цветом.
Звук из коридора привлекает внимание Гарри, и он приостанавливается, наклоняя голову в сторону шума. Резкий щелчок перекрывает воду. Шаги тут же заполняют тишину. Пузырьки ягодного цвета вспыхивают индиго в ответ на тревогу Гарри, а затем тускнеют до небесно-голубого цвета, когда голос с характерной тягучестью зовет его по имени.
Гарри погружается в воду, его твердый член покачивается в водном потоке. Пузырьки на его подбородке окрашиваются в стыдливый грязно-желтый цвет.
Шаги становятся громче. В зеркале мелькают серебристые волосы Драко, который проходит мимо полуоткрытой двери в ванную, задирая нос, как человек на задании.
— Поттер! — зовет Драко, в его тоне слышится раздражение.
Гарри опускается ниже. Пузырьки, теперь уже лишенные всякого цвета, щекочут ему нос. Каблуки резко и раздраженно стучат, повторяя шаги, все громче и громче. Слова, искаженные, как будто произнесенные сквозь стиснутые зубы, внезапно обретают четкость.
— …клянусь богами и демонами, если этот зеленоглазый сексуальный шрамоголовый свалил с…
Дверь в ванную распахивается, и Драко замирает на месте. Он по-прежнему одет в смокинг — живое воплощение фантазии Гарри, великолепный ублюдок, — но сейчас он в рубашке с закатанными рукавами, пиджак небрежно перекинут через плечо. Концы галстука-бабочки, неровно свисающие, обрамляют расстегнутый воротник рубашки.
Его обнаженная ключица заставляет обратить внимание на татуировку в виде большой группы нарциссов на шее — дань уважения его матери. Белые перламутровые лепестки прекрасно дополняют цвет лица Драко, а желтые центры излучают сияние. Эта чертова татуировка заставляет мозг Гарри вибрировать, а ладони потеть. Он часто задается вопросом, какова она была бы на вкус на его языке. Пузырьки под носом Гарри мерцают розовым.
Драко наблюдает за Гарри в ванне, и складка между его бровей становится все глубже. — Ты свалил еще до нашего дебрифинга, — обвиняет он. Гарри приподнимается. Небольшое цунами аметистовой воды обрушивается на бортик ванны. — Я хотел свалить подальше от Дейм Уэзерби и ее дочери, — говорит он. Бледно-розовые пузырьки переходят в раздраженный шартрез.
Брови Драко разглаживаются. Он поворачивается к зеркалу и оценивает свое отражение.
— Ты следовал сценарию. — Скорее утверждение, чем вопрос. Он поправляет волосы, укладывая пряди на место.
Гарри поджимает губы и собирает пузырьки в высокие пики, зелень которых уже приобретает виноватый желтый оттенок. Он старался направить разговор в нужное русло, действительно старался. Мутные пузырьки трещат и лопаются под напором его вздоха. — Я похвалил платье ее дочери, — пробормотал он.
Он практически слышит, как сужаются глаза Драко. Молчание затягивается.
— И? — говорит Драко, голос резкий.
— И теперь мы будем пить чай в среду.
Драко застонал и откинул голову назад, ущипнув себя за переносицу. — Гарри, твою мать.
— Она набросилась на меня, как Фестрал на сырое мясо! — говорит Гарри, нахмурившись. — У нее был такой голодный взгляд, и я почувствовал себя как олень в свете фар. — Он вздрагивает и погружается в красно-коричневые пузыри отвращения.
Драко бросает пиджак на корзину для белья и кладет руки на бедра. — Слава Салазару, что у Темного Лорда не было в арсенале хитрой старой ведьмы в изъеденной молью норке, чертовски желающей выдать замуж свою прелестную дочь, иначе война была бы проиграна.
— Прелестная — это сильно сказано. Хотя мне показалось, что у нее красивые глаза, — признает Гарри. — Кроме того, — вспыхивает гнев Гарри, и пузырьки краснеют, — это твоя чертова вина! Ты оставил меня с ней наедине!
Драко складывает руки на груди. — Да, но я заключал сделку с Крамом.
— О, правда? — Это признание полностью уничтожает слабеющую эрекцию Гарри. — Ты определенно уделял ему внимание сегодня вечером. — Он безжалостно тычет пальцем в пузырьки цвета свежей травы.
— У него красивые глаза. — Драко ухмыляется и поворачивается лицом к Гарри. Он опирается бедром о раковину, осматривая свои наманикюренные ногти. — Он наконец-то согласился поддержать строительство тренировочного квиддичного поля для приюта.
Гарри фыркнул. — Чего мне это стоило? — Надеюсь, это не остроумный, изводящий помощник.
— Ты компенсируешь его пожертвование. — Драко снова поворачивается к зеркалу. — И ты проведешь с ним благотворительный матч в следующем месяце.
— Угх, — простонал Гарри, опускаясь обратно в ванну.
— Подумай о сиротках. Это не должно быть сложно. Ты сам фактически один из них. — Ухмылка в тоне Драко стала очевидной. — Возможно, у меня еще остался игрушечный кораблик из детства Тедди для твоей радужной ванны.
Гарри закатывает глаза и бросает взгляд на свой небольшой запас «игрушек», выложенный на бортике ванны. Смущение пробегает по позвоночнику и окрашивает пузырьки в оранжевый цвет. Гарри резко сгибает палец, и множество фаллоимитаторов и кислотно-зеленое мыло в форме эрегированного члена срываются с бортика в воду в хореографическом падении, достойном олимпийской медали.
В зеркале взгляд Драко переключается на него.
Гарри выхватывает из воздуха левитирующий стакан с виски и делает глоток в своих невинно лавандовых пузырьках.
С тяжелым вздохом Драко опускается на табурет, стоящий рядом с ванной, и берет в руки сигару. Гарри старается не думать о том, что полотенце, которое он положил на табурет раньше, может быть еще теплым от задницы Драко, когда он позже обернет его вокруг своего обнаженного тела. Розовые пузырьки свидетельствуют о его провале.
Гарри закрывает глаза и откидывается на кафель. Он использует придуманное им заклинание, которое позволяет ему подглядывать за комнатой, притворяясь спящим, и исподтишка наблюдает, как Драко разминает сигару ртом, а влажные губы окрашивают бумагу в шоколадно-коричневый цвет. В животе Гарри разливается тепло, когда он представляет, как эти губы ласкают его. Пузырьки полностью розовеют.
Драко выпускает струйку дыма, взгляд падает на груду одежды на полу. Тревога пронзает спокойствие Гарри, и на розовых пузырьках появляются сапфировые точки. Гарри бросает поспешное заклинание испарения, которое Драко легко блокирует. Он левитирует смокинг Гарри с напольных плиток, и Гарри стонет.
— Черт возьми, Поттер, — говорит Драко с зажатой в зубах сигарой, — это же эксклюзивный заказ Прада-Забини, а ты бросил его на пол, как использованный презерватив.
Гарри растерянно моргает. — Что ты знаешь о маггловских презервативах?
Драко усмехается. — Достаточно, чтобы знать, что магглы предпочитают, чтобы их трахали, когда они надеты.
Гарри хмурится. Что-то горячее и колючее зарычало у него в груди. Пузырьки становятся вишнево-красными, рубиновыми, алыми. — С каких это пор ты трахаешь магглов?
Драко позволил одежде упасть обратно на пол. — С каких пор ты стал таким ханжой?
— Я не ханжа, — хмыкает Гарри, морщась от раздражения в голосе.
Драко смеется во весь голос, и Гарри обрызгивает его.
Вода заливает волосы и лицо Драко. Рубашка прилипает к коже, и сквозь просвечивающее пятно едва заметно проглядывает краешек розового соска. Выражение лица Драко остается нейтральным, но Гарри улавливает блеск в его глазах за мгновение до того, как он взмахнет палочкой. Вода вздымается вверх и обливает Гарри с головой. Брызгаясь, он отплевывается, и в течение нескольких мгновений в воздухе витает шквал магии, воды и канареечно-желтых пузырьков.
— Остановись! — кричит Гарри, смеясь.
Вода успокаивается. Пузырьки цвета лимонных капель стекают по носу и щеке Гарри и попадают на его ухмылку. Драко сидит весь промокший, сигара во рту превратилась в кашицу. Теперь видны оба соска.
Драко берет сигару и перекатывает ее между пальцами, бормоча заклинание. Листья высыхают, сигара восстанавливается, и он, прикрыв глаза, помещает кончик между губами и затягивается, втягивая щеки, впуская огонь обратно в листья. Гарри завороженно наблюдает за происходящим. Каждое прикосновение рта Драко он почти ощущает на своем члене, который теперь снова возбуждается между его ног.
Гарри наклоняется вперед и кладет предплечья на край ванны, упираясь подбородком, и наблюдает, желает. Пузырьки плавают, как розовые кончики айсбергов, пробивая поверхность воды.
— Что вообще делает пена в твоей ванне? — спрашивает Драко.
— Снимает стресс, — говорит Гарри. Он опускает руку. Его пальцы цепляются за шнурок ботинок Драко.
Драко хмыкает и смыкает губы вокруг сигары, втягивая дым в легкие. Он задирает подбородок, выдыхая, и проводит пальцем по дыму. — Как оргазм в присутствии русалки?
Облако превращается в фигуру русалки. Она вскидывает волосы и машет Гарри.
Драко поджимает уголок рта. — Не только у тебя был доступ в ванную старост, — объявляет он.
Гарри представляет, как Драко, спрятавшись, наблюдает за тем, как Гарри ублажает себя в огромной ванне под витражной русалкой. Он не гордился этим, но в то время как мог подросток сопротивляться скольжению своей руки в запретной ванне.
— Ты шпионил за мной? — Он наматывает шнурок Драко на палец, закручивая его вокруг кончика, пока тот не становится набухшим, как его член, и пурпурным, как прожилки на розовых пузырьках.
— Тебе следовало присоединиться ко мне, — добавляет он.
Глаза Драко темнеют, и он затягивается сигарой.
Гарри выдерживает его взгляд и тянет за конец шнурка. Шнурок скользит, узел распутывается — ослабление напряжения, открытие — благодать.
Драко позволяет Гарри освободить ногу из лакированной кожи. Маленькие косточки тепло сжимаются рукой Гарри, и он проводит пальцами по задней поверхности икры Драко, сжимая мышцы, — движения медленные, контролируемые. Каждое движение — и вода покрывается рябью, а ткань шелестит. Каждое движение — и пузырьки потрескивают.
Его пальцы нащупывают что-то холодное, твердое и металлическое. Нахмурившись, Драко ловит его взгляд, наклонив голову: глаза блуждают по голой спине Гарри, спускаясь к едва обозначившейся вершине его задницы, где поверхность воды щекочет впадинку между ягодицами. Их взгляды встречаются, и Драко поднимает бровь.
Гарри поднимает штанину брюк Драко. Подвязки носков обхватывают икры Драко. Металлические застежки прикреплены к верхней части носков, а запасная палочка надежно сидит в кобуре. Пузырьки мерцают розовым и пурпурным светом.
— Ну и ну, — хрипловато произносит Гарри, — разве это не чертовски сексуально?
Драко откидывает голову назад и смеется. — Черт, я все еще слышу старика Грюма. Постоянная бдительность! — Его взгляд падает на маленький шрам на шее Гарри, все еще припухший от нежной новизны. — Он был прав.
Гарри расстегивает металлические застежки и снимает носок Драко. — Едва заметная царапина.
— Проклятие, предназначенное для меня, — говорит Драко, ожесточаясь. — Опасно держать меня рядом с собой, Поттер.
Гарри любуется стройной ногой Драко, рельефом его сухожилий, прокладывающих путь к тонким пальцам, увенчанным легкой пыльцой платиновых волос. — Да, это так, — пробормотал он. Он проводит ногтями по своду стопы Драко, и пальцы Драко подгибаются. — Ты собираешься защищать меня, Малфой? — Он сжимает ступню Драко обеими руками, вдавливая большие пальцы в бугорок большого пальца. — Мне нравится идея, что ты будешь защищать…
Дыхание вырывается из легких Гарри, а его член пульсирует. Пузырьки кружатся, превращаясь в водоворот жарких розовых и пурпурных цветов.
— Великолепно, — говорит Гарри, — Я тоже хочу тебя.
Драко выставляет ногу и упирается пальцами в грудь Гарри, прижимая его спиной к бортику ванны. Он выхватывает палочку из кобуры и быстро расстегивает пуговицы на рубашке. Гарри тянется под водой к своему члену, и Драко направляет на него палочку.
Член Гарри снова запульсировал, и он задышал от напряжения, застыв на месте с поднятыми вверх руками. — Блядь, — рычит он, выгибаясь в воде.
Драко отбрасывает палочку в сторону и расстегивает брюки, мучительно медленно расстегивая молнию, обнажая черные шелковые трусы, натянутые его эрекцией. Он скользит рукой вниз по животу, по дорожке бледных волос, чтобы скрыться под поясом трусов. Гарри извивается в розовой ванне, его член почти болезненно тверд, и его внимание приковано к руке Драко, движущейся под черным шелком.
— Покажи мне, — задыхаясь, умоляет Гарри.
Драко освобождает свой член, захватывает зубами нижнюю губу, обхватывая пальцами его основание, и спускает трусы под ягодицы. Его член практически изящен в своей эрекции, цвета розовой розы, с красивой веной, идущей по всей длине. Из кончика вытекает капелька смазки и скользит по головке, которая теперь потемнела и стала похожа на пузырьки цвета фуксии.
У Гарри пересохло во рту. — О боже. — Гарри извивается под ногой Драко.
Драко берет член в руку. Гарри бормочет заклинание, смазывая ладонь Драко, и Драко стонет, откидывая голову назад, а из его члена вытекает еще одна капля смазки. — Блядь, от твоей магии невероятные ощущения.
Он крутит тазом вперед и назад, проталкивая свой член сквозь кулак. Гарри наблюдает, как головка члена появляется при движении вперед, а затем исчезает снова и снова, как поршень, большой палец Драко закрывает щель при движении вниз и трется о сочащуюся щель, когда она высовывается наружу.
— Драко, — сквозь зубы прохрипел Гарри. Драко окидывает Гарри блаженным взглядом: рот приоткрыт, губы влажные, глаза прикрыты. Его поднятое колено немного отклоняется в сторону, когда он трахает свой кулак, и Гарри упирается грудью в ногу Драко, хватая его за лодыжку, создавая опору.
Голос Драко, произносящий его имя на выдохе, — единственное одобрение, которое нужно Гарри.
Гарри опускает руку под воду и обхватывает пальцами свой напряженный член. Он не сводит с Драко взгляда и двигает бедрами в ритме толчков Драко, хныча от удовольствия, слова срываются с его губ — блядь, и да, и Драко.
На шее Драко расцветает великолепный румянец, и он внезапно достигает кульминации, судорожно дергаясь и изливаясь сквозь пальцы. Он заглатывает воздух, его адамово яблоко перекатывается по горлу, и татуировка в виде цветка пульсирует и переливается вместе с его вдохами.
Это самое эротичное зрелище, которое Гарри когда-либо видел.
Тепло обжигает плавящиеся мышцы Гарри, и его магия расширяется, левитируя розовые пузырьки с поверхности воды. Он сжимает кулак, и в тот момент, когда он кончает, вода в ванной испаряется в облаке пара, а пузырьки взрываются, обрушиваясь на ванную, как розовый торжественный салют.
Гарри моргает. Он ловит взгляд Драко, и они оба разражаются хохотом.
Гарри поднимается и хватает Драко за переднюю часть рубашки. — Иди сюда, — говорит он и целует улыбающийся рот Драко.
Драко запутывает пальцы в волосах Гарри и отвечает на поцелуй, раздвигая губы Гарри, чтобы попробовать его язык. Сердце Гарри колышется в груди, как пузырь, уносимый теплым ветерком.
Они отрываются друг от друга, чтобы перевести дух, и Драко ухмыляется, поглаживая кожу головы Гарри. — Мы устроили настоящий беспорядок.
Гарри застонал и откинулся на руки Драко. — Я знаю, как мы можем все убрать. — Он взмахивает рукой, чтобы запустить кран. По щелчку пальцев одежда Драко исчезает.
Драко поднимает бровь, глядя на игрушки Гарри, разбросанные по дну ванны. — Это была бы не настоящая ванна, если бы мы не играли с игрушками. — Он наливает пену для ванны в струю воды. — Давай вновь окрасим эти пузырьки, согласен?