Новый год с Либелем и Лоретти
Зимняя ночь. В тёмной глубине чащи, в одинокой деревушке, за окном бушует метель. Сейчас в магическом лесу, только благодаря ужасной погоде, двое в хаосе дикой природы наконец смогли найти уединение и покой в тёплой и уютной хижине. Внутри напоминало ухоженный лесничий домик, обитый коврами на стенах, где посередине стоял камин из красного камня, который и распространял тепло. Всё это создавало невообразимый уют.
— Лоретти… — неспешно произнёс сидящий в кресле стройный парень с забинтованным правым глазом, одетый в серую сутану с широкими рукавами, закрывающими запястья, а поверх неё на шее висел чёрный талисман. Длинные пальцы правой руки, скрытые за серой перчаткой, в растопырку держали толстый переплёт открытой книги. Ловкими движениями палец проскальзывал сквозь тонкие страницы и перелистывал их. Из-под натянутой ткани были видны косточки, которые в этот момент смещались и вновь становились на своё привычное место. Вторая же оголённая рука лежала неподвижно на мягкой ручке кресла. Небесные глаза с кошачьим зрачком спокойно двигались, внимательно читая каждое слово.
—… И тогда я вот так взмахнул и всё это так брызнуло алым! — будто специально не замечая свою фамилию, парень в маске, напоминающую чёрную бабочку с жёлтыми узорами, всё так же продолжал бурно рассказывать, активно жестикулируя правой рукой в разные стороны. Его накидка болотного цвета, посередине скреплённая рубином — единственное, что закрывало оголённый мощный торс и отсутствующую левую руку.
Сразу поняв ребячливое поведение, лис поднял на него свои небесные глаза. Его уголки губ слегка приподнялись и с них ласково слетело имя: «Элан».
— М? — тараторящий до этого без остановки, резко остановился и вслушался в слова тихого книголюба. В помещении не на долго наступила некая тишина.
— Твоя тень. Закрывает свет от камина. Не могу читать, — стоило только поднять голову, как длинные пепельные волосы будто начали литься серебром. Его длинные лисьи уши неподвижно торчали во внимании, а три пушистых хвоста удобно расположились по всей спинке кресла.
— Ты лучше меня бы послушал, Либель! Скучно же!.. — внимательно дослушав, опять продолжил тараторить свои рассказы.
На это Либель лишь улыбнулся и продолжил читать в тени друга, который минутой позже, всё же, перешёл на другую сторону от камина, но так и не прекратил болтать о своём.
— А знаешь? — Лоретти внезапно понизил свой задорный тон. Его красно-синие гетерохромные глаза сквозь маску покосились на читающего.
— Что? — удивившись резкой сменой, искоса посмотрел на парня, стоящего рядом и скучающе облокачиваясь на спинку кресла, подкинув пушистые хвосты. Чёрная, как смоль, волнистая чёлка и золотистая макушка, переливающиеся в пепельный цвет, который был едва скреплён висящим чёрным бантом. Казалось будто хвост не его родной, а идёт больше как к заколке, аксессуар. И вообще, переливающиеся цвета волос являлись будто совершенно отдельными частями и казались неестественными. Однако, в то же время, они подчёркивали некий деловой стиль, который так не шёл характеру их хозяина.
— Сейчас ведь Новый год? — он приблизил своё лицо настолько, что кончики носа соприкоснулись друг с другом. Парень напротив слегка сощурился. — Почему звери не празднуют его? Я слышал у этих человекоподобных странные, но противно весёлые обычаи, — задумался Лоретти с интересом вглядываясь в нечитаемые глаза мудрого лиса.
Либель отвёл взгляд от детских любопытных искринок. Он вздохнул. Слегка отпихнул парня, накрыв ладонью его лицо. Дал понять, что нужно от него отойти, и после неспешно встал. Достал книгу из множества полок, аккуратно поставив обратно ту, которую читал. Ни одна его книга на полке не выглядела старой, потрёпанной и пыльной, а в его хижине всегда была почти идеальная чистота, чего Лоретти не мог понять. Лис внезапно притупил взгляд на одной книге.
— Да… Новый год празднуют и звери… — Либель с нежной улыбкой подошёл к креслу и увидел, что там уже поперёк разлёгся Лоретти. Замерев на секундочку, он как ни в чём не бывало сел прямо на него и продолжил. Где-то мимолётно, сквозь слова, послышалось тихое хихиканье, — Но ты правда не знаешь, малыш Лоретти? — так же хитро рассмеявшись, прикрыл рот рукавом, когда увидел его удивлённое выражение лица.
— Ты же в курсе, что Мраморный лис немало весит? — недовольно опустив брови, парень легко обвёл правой рукой тонкую талию. Лоретти никак не ожидал такого в свой адрес и его тело слегка дрогнуло, а уголок губы на секунду сжался. — Да, я подробностей не знаю, и что с того? — надулся, как маленький ребёнок, и сжал руку в кулак, заключив талию в ещё более крепкие объятия.
— Да ладно. А знаешь сколько выдерживает веса Хранитель? К тому же, ты — высший зверь, принц, уж точно не такой слабый, коим хочет притвориться, хахаха…
«Хранитель» и «Мраморный лис» были для них что-то вроде титулов в мистическом лесу. Хранителя ценили своей боевой мощью, защитника местных жителей и карателя негожих. Этот титул и силу наследовали из поколения в поколение. Он был принцем, однако имел немного скверный характер, который мог усмирить лишь Мраморный лис. Который, в свою очередь, являлся мудрецом всея леса и к нему многие шли за советом, или просто послушать истории, узнать что-то новое.
— Ты наверняка в курсе, что звери из других лесов в полнолуние приносят жертвы и проливают кровь? — Искренне насмеявшись, Либель продолжил, быстро переключившись на серьёзный тон. — А в нашем лесу запрещено кровопролитие и, собственно, этот праздник… — хотя на его лице играла почти никогда не увядающая улыбка, глаза потускнели и потупились, а брови слегка опустились и образовали едва заметные складки между друг другом.
— Так! — Хранитель остро посмотрел в затылок лису, резко встал, спихнув сидящего, развернулся и быстро взял того за плечо, усадив на своё место. — Прекращай грустить! Что же мешает нам устроить праздник, как у человекоподобных? — слабо ударил того пальцем по лбу и энергично произнёс парень в маске. А после легко пригладил пальцем место ушиба, виновником которого был.
Приятное потрескивания камина отголоском отозвались в головах двоих. Минутная тишина. Лоретти, не выдержав, решил снять свою золотисто-чёрную маску и положить на стол. Никто, кроме Мраморного лиса Либеля, не удосуживался такой чести. Это означало высшее доверие. Хранитель не имел права показывать своё человекоподобное лицо другим обитателям леса, иначе это расценивалось как его свержение. Гордость перед жителями падала, а с ней и титул. За это Хранителя убивали. Такие были обычаи. Но, когда Лоретти решил впервые довериться лису, он его не убил. Наоборот, сказал, что этот обычай довольно глупый, и лис не собирается никого убивать. Тем более по такому пустяковому поводу. С тех пор Лоретти почти всегда расслабляется и снимает перед ним маску, когда они остаются лишь вдвоём.
— А? Но… Ты же ненавидишь людей? — Либель наклонил голову на бок и неясно посмотрел, будто пытаясь найти толику логики в его словах, брошенных, судя по всему, на ветер.
— Ага, терпеть их не могу! — парень наигранно скорчил кислую гримасу. — Но это не означает, что я не выношу их противно-весёлые идеи. Давай! Должно быть интересно! — он улыбнулся, схватил маску со стола, второпях надевая, и пружинисто поскакал на улицу.
— Стой! Там же… — не успев предупредить, тот уже скрылся за дверью, — …сильная метель.
Часы тикали. Лис Либель спокойно продолжил читать книгу, которую достал. Свет от камина отражался огоньком в его глазах. Интерес. Только с этим неугомонным парнем он может чувствовать себя, словно малое дитя и быть самим собой, расслабиться и не держать добрую показательную улыбку. Внезапный шумный стук дверью прервал чтение в тиши. На пороге появилась ёлка, усыпанная в сугробах снега, а за ней Лоретти с улыбкой до ушей. Они убрали весь снег и поставили её неподалёку от камина. Лоретти вытянул из-за пазухи коробочку и открыл её: разноообразные шишки, жемчужные бусы, красочные бантики.
Либель не стал спрашивать где он это всё нашёл в метель зимой. Есть ещё звери в лесу, которые увлекаются сбором таких вещичек. Возможно, забрал у них под предлогом принца леса. А вот как донёс всё это одной рукой? Тут и думать не стоило: Хранители очень сильны и могут обладать магией. Не все, но Лоретти был одним из таких счастливчиков.
Они украсили ёлку, приготовили пару блюд из того, что было в хижине, накрыли на стол какое-то красное полотно, которое нашли в шкафу. Оно показалось им чистым. Поставили горячую, вкусно пахнущую пищу и уселись. Всё, как в инструкции в книге: украшенная ёлка, скатерть, снег и накрытый едой стол. Не хватало гирлянд и мишуры. Но они даже не знали что это такое. Поэтому повесили бусины на люстру. Лоретти, как обычно, живо что-то рассказывал, параллельно кушая единственной правой рукой. Из-за этого иногда случалось некая неуклюжесть: он хотел жестикулировать при беседе, но при этом резко вспоминал, что ест, и возникали мелкие подрагивание рукой. Либель же умиротворённо слушал его, элегантно кушая и легко улыбаясь. Его хвосты плавно двигались, подметая пол возле стула.
— «Нет ничего лучше историй, рассказанных морозной ночью, когда люди находят тёплое укрытие в холодном мирке», — процитировал лис из книги, которую недавно читал, под названием: «Близкие люди рядом». — Истина праздника не в том, как его празднуют, а с кем.
— М? — прожевывая еду, вопросительно посмотрел Лоретти на лиса. — Что ты там бормочешь про себя?
Либель лишь мягко улыбнулся, ничего не ответив, и опустил свой спокойный взгляд к себе в тарелку, продолжая трапезу. Тем временем Лоретти засмотрелся на длинные густые ресницы, плавно двигающиеся вверх-вниз. Ему на ум пришла дерзкая идея и уголки губ потянулись вверх. Лоретти мягко и осторожно передвинул ногу. Кончиками пальцев провёл по лодыжке сидящего напротив, цепляя и приподнимая серую ткань.
— Лоретти Элан Мор си-Ли Джинхуа, Хранитель, — внезапно окликнул его лис, не поднимая взгляда, — что это за шалости? Что за возникшее непристойное выражение на вашем почётном лице, глядя на меня? — монотонный тон словно таял мелодией. Лис медленно перевёл взгляд на сидящего напротив и положил столовые приборы, не отрываясь. В глазах двоих читалось зарождающееся пламя, и Либель это отчётливо понимал, тогда, как на второго нахлынули чувства вдвойне. Игривые слова притягивали ещё больше, желая претворить лёгкую шалость в нечто большее.
— Зачем же так официально… — ласково протянул, но с некой дрожью в голосе, будто едва сдерживаясь, чтобы не накинуться. — Это меня печалит, Мраморный лис Оодаёками. Нет. Оми, — встав из-за стола и приблизившись, Элан легко провёл рукой по его щеке, затрагивая бинт, который перевязывал правый глаз. Он повернул лицо к себе и очень близко нагнулся к лису, смотря прямо в небесный глаз с вертикальным зрачком, который слегка расширился. — Почему ты носишь при мне эту повязку? Я же уже не раз говорил, чтобы ты снимал её, когда мы находимся на едине. Твоя кожа совершенно не дышит. Да и мне нравится твоё лицо.
— Оно прекрасно. А? — удивившись, что лис сказал одновременно с ним его же фразу, раскрыл глаза шире.
— Ты… — окончательно бросив трапезу, развернулся всем корпусом и накрыл своей рукой горячую ладонь на щеке, прижавшись к ней, — ты же тоже сейчас не снял свою маску при мне.
В хижине разлился звонкий хохот. Парень резко оторвал руку от щеки и стянул свою маску, бросив на стол. Оттуда блеснули гетерохромные ало-синие глаза и двинулись вперёд, нападая, будто голодный хищник. Либель не сопротивлялся, позволив слиться их губам в поцелуе. Мягкость прикосновения прекратил скользкий шершавый язык, игриво облизнув губу и проникнув внутрь. Пока они скользили в танце, внизу начинало нарастающе зудеть. Дыхание двоих в один момент стало сбивчивым. Единственная правая рука Хранителя осторожно стянула бинт. Оторвавшись от разгорячённого поцелуя, Лоретти отодвинулся и посмотрел на лицо лиса Оми.
Под бинтом находилась выемка, в которой отсутствовало глазное яблоко. Однако Элана это вовсе не пугало. Больше служило таким же признаком доверия, как он снимает перед ним свою маску. Оми же, в свою очередь, не пугался отсутствию его левой руки. В лесу это было сродни обычному делу — лишиться чего-то. Особенно когда ты имеешь титул.
В уголку губы Либеля сверкала стекающая слюнка, а щёки горели, словно пожар. Но потом шаловливый язычок слизнул эту слюнку.
— Ещё раз скажешь, что я прекрасен, и я сам тебя уложу, — прозвучала угроза, но Элана она заставила лишь ещё больше содрогнуться от желания. — …Лесной Хранитель, если бы ваше лицо сейчас кто увидел, он бы сбежал от ужаса, — выдохнул лис и спокойно улыбнулся. — Такое красное и всё вздрагивает от желания накинуться, — он провёл левой рукой по горячей щеке. На его правой была белая перчатка, которую он обычно не снимал, но ему хотелось дотронуться кожа к коже.
— Гррр, ты сейчас специально меня провоцируешь? — голос Лоретти стал грубым, больше даже отдавало отчаянием.
Он схватился одной рукой за талию лиса, который казалось этого и ожидал, поскольку даже не удивился такой резкости, приподнял и уложил на праздничный стол. Стоящая чашка вместе с блюдцем не выдержали столкновения с телом и упали, разбившись о пол.
— Ну, вот… Ещё и сервиз испортил, — оторвав взгляд от чашки он, сощурившись, обхватил хвостами талию того, кто его повалил, обняв и подталкивая к себе ближе. Так, чтобы их члены, пока ещё прикрытые тканью, соприкоснулись.
Рука Элана тяжело стукнула об стол рядом с лисьим ухом, которое слегка дёрнулось от хлопка. Хранитель, кажется, уже чуть ли не слетал с катушек: тяжело дыша и с затуманенным взглядом, он опустился ниже. После сладкого поцелуя, его язык проскользил до шеи. За нежным прикосновением губ, последовал болезненный укус. Да с такой силой, что по белоснежной коже потекли росинки красной жидкости.
— Ах, ай!.. Я знаю, что ты слишком возбуждён, но, пожалуйста, не калечь меня сильно. Ты же потом сам жалеть об этом будешь. Хааа. — Оми схватился за золотистую макушку Хранителя, только почувствовав как кожу на шее стянули, облизывая, а чуть ниже придавили на выпирающий из-под одежды бугорок, начали тереться об него.
— Мешает, — выдавив с хрипом, стянул с лиса одежду, полностью оголив его тело.
Который это уже раз, а Оми до сих пор не привык находится в обнажённом образе перед своим возлюбленным. Поэтому прикрылся одним из своих хвостов и прижал уши, отвернувшись. Его щёки пылали. Особенно, когда он смотрел в лицо, которое нависло над ним и каждый раз с жадностью рассматривало в подробностях всё его тело.
Элан лёг на оголённую грудь, убрав единственную свою опору и мешающие сейчас хвосты лиса. Холодная рука провела линию с шеи до груди. На секунду она просто остановилась, потёрлась круговым движением, а затем резко сжала сосок.
Пока Элан измывался над его соском и тёрся нижней частью тела, которая у одного была уже оголена, но не менее чувствительна, чем у второго, Оми потихоньку сходил с ума от возбуждения, считая это не лаской, а издевательством над их терпением.
— Хватит. Всё, хватит говорю! Мх! — лис подрагивал, а с его рта вырывались стоны с клубками разгорячённого пара.
Но Хранителя лишь больше возбуждал его голос, и тот, лаская один сосок единственной рукой, решил укусить за второй, раз лежал рядом. До этого он так пристально на него смотрел, будто на вишенку, лакомый десертный кусочек. И вот решил наконец до него дорваться. После мягкого укуса, слегка облизав, заглаживая свою вину, Элан принялся его беспощадно всячески теребить, не забывая измываться и над вторым: то проведёт языком вокруг, то сожмёт в губах, прокрутит, слегка укусив, или же быстро начнёт лизать, теребя сосок то туда, то сюда. И все эти действа сопровождались пошлыми стонами, которые невозможно было сдержать.
— Да подожди ты, ммм! Я же сейчас!.. — не успев договорить, Оми прогнулся, прикусив свою мягкую губу. — Ахх. Ха, ха, хааа!.. — на его живот полилась белая липкая жидкость, которая испачкала одежды прижавшего к столу.
Но тот даже не обратил внимание на это, быстро их стянув.
— Твоё тело сводит меня с ума, Оми, — тяжело дыша от желания, пальцы скользнули по содрагающемуся телу вниз к сжавшейся дырочке.
— Подожди, — рука в перчатке машинально схватилась за запястье Лоретти. — Я же только что кончил. Если ты не дашь мне отдохнуть чуть-чуть… Мм! Ах!
Не дав договорить, его спина вновь прогнулась от непослушных пальцев, которые подались вперёд, легко поглаживая проход.
— Ты такой прекрасный, — будто зачарованный, пристально наблюдал за текущем внизу от возбуждения членом.
— Пф, хорошо, — посмеявшись, Лоретти спустился вниз. Его губы прикоснулись к головке члена, а палец углубился внутрь.
— Мф! Ахх! Что ты.! Ммм… — лиса одолевало недоумение, но он не мог ничего произнести из-за вырывавшихся стонов.
Заглотнув поглубже, Элан так же вставил и второй палец. Чуть приподняв их, начал гладить верхние стенки, надавливая. От этого стоны стали громче, член подрагивал сильнее, а дырочка пульсировала, втягивая в себя пальцы. Пару движений заставили вновь лиса кончить, содрагаясь. Его глаз, так же как и разум, затуманился от возбуждения, не понимая, что происходит. Лоретти поднялся посмотреть на эту прекрасную пошлую картину: лежит, не в состоянии унять дрожь и тяжело дыша, на праздничном столе, с очаровательной белой мокрой кожей; живот залит собственной спермой; щёки и соски алые, будто их облили красной краской, а на кончиках мягких губ стекает слюна; затуманенный блестящий взгляд, который будто налился слезами; уши прижаты к голове, а хвосты без ведома своего хозяина обвивают талию Хранителя говоря, чтобы он не уходил.
— Мой лисёнок Оми, — не выдержав умиления, Лоретти улыбнулся и поцеловал его. Но одного поцелуя было мало.
— О, лесной Бог, хватит меня целовать уже везде, — прийдя в себя, строго приказал Либель. — Ты как щенок, Элан, хотя из нас двоих хвосты именно у меня.
— Хехе, — было видно, что он радовался, как маленький ребёнок, раздобыв любимую конфетку.
Брови лиса были приподняты, дыхание всё ещё сбивчивое, но взгляд такой же, будто смотрит в душу. И это не могло не будоражить. Лоретти провёл рукой по щеке под отсутствующим глазом и нежно прикоснулся к губам своими. Нижняя часть Хранителя всё ещё пульсировала, и настолько он был возбуждён, что уже начинало болеть. Но Элан никогда бы не стал проникать в Оми без его разрешения. Поэтому, поняв это, лис выдохнул.
— Что мне с тобой делать, Элан… Ты же так себя покалечишь, если будешь сдерживаться, — он погладил его по макушке, привстал и осторожно поцеловал. — Я уже устал, но тебе помогу. И не смотри на меня таким взглядом. Нужно было раньше в меня вставить, а не измываться со своими ласками. Садись сюда.
Лоретти послушно сел на диван возле камина. Его неприкрытый член истекал предэякулятом и содрогался. Казалось, будто одно прикосновение и он взорвётся. Либель, взглянув на это, вновь выдохнул и сел на колени перед ним. Элан внимательно и, на удивление, тихо наблюдал за всеми движениями лиса. Тот сглотнул, подумав, что его возлюбленный размером не обделён, и прикоснулся губами, целуя. Проведя языком от конца до начала, он остановился на головке. Облизав пару раз, услышал сверху тихий сжатый стон. Подняв взгляд, он вздрогнул. Гетерохромные глаза сверху пристально наблюдали за всем, что он делал, а губы подрагивали, тяжело дыша. От этого щёки Оми вспыхнули и он опустил взгляд обратно. Заглотнув, лис стал двигать языком, при этом помогая рукой.
— Ых… Оми, хааа, ты прекрасен. М! — Лоретти схватился за начало хвоста, чем заставил лиса отпустить его, и вздрогнул, кончив на лицо. — Хааа…
— Ты совсем обнаглел, я смотрю. — послышался явно недовольный голос Либеля.
— Ох! Хаха, ты просто настолько прекрасен, что я не сдержался! Хахаха! — неловко затараторил, но взглянув на мрачно лицо, быстро вскочил и убежал в ванную, проронив в след: «Сейчас всё вытру, не переживай!»
Лис помотал головой и вздохнул, сидя всё так же голышом на коленях.
— Ну, что за ребёнок, а? — на его лице сияла искренняя, и такая редкая, улыбка.
Они оделись, умылись, прибрали весь беспорядок.
— С Новым годом тебя, дурачок Элан, — ласково произнёс лис, лёжа на кровате на руке Лоретти.
— И тебя тоже с Новым годом, мой любимый Оми! — на радостях, скрепил своего возлюбленного в крепких объятиях.
Лоретти (Элан): информация, голос, другие рисунки
Либель (Оми): информация, голос, другие рисунки
