Глава 3. Прогулка по территории
Себастьян проснулся удивительно рано – в шесть часов и пятьдесят семь минут: обычно он просыпался ближе к полудню, часов в десять-одиннадцать. Люсьен ещё спал, раскинув по поверхности кровати свои жилистые конечности. Его тонкие волосы были в беспорядке, а во рту была небольшая прядка. Одеяло валялось где-то в ногах, свисая с кровати. Даже в таком состоянии Эльфийский был похож на неземного эльфа.
Парень аккуратно встал с кровати и тихо прошел к светильнику у кровати соседа, который продолжал гореть с ночи. Он выключил его и вернулся к своей половине комнаты. Медленно расстегнув молнию на дорожном чемодане, зажав при этом начало и конец язычка, чтобы звук звучал не только тише, но и ниже по тональности, Себастьян открыл его и достал всю одежду, сложенную им перед поездкой. Отыскав среди сваленных вещей темно-зелёную тонкую водолазку, которая была на несколько размеров больше для создания эффекта оверсайза, и чёрные джоггеры.
Прогноз погоды обещал прохладный облачный день без осадков. Контраст со вчерашним днем был сильным, но, к счастью, Себастьян не страдал от метеозависимости. Только дожди вызывали беспокойство, но их ближайшую неделю не обещали.
Он переоделся и вышел из комнаты, аккуратно закрыв дверь, чтобы не потревожить сон Люсьена. В зоне отдыха, через которую он прошел в туалет, никого не было. Закончив с утренними процедурами, парень вернулся в комнату и повесил всю одежду в шкаф, оставив большую часть вешалок соседу: одежды у него было немного, он мог ходить неделями в одном и том же, не испытывая ни грамма беспокойства по этому поводу. Сел на кровать и задумался.
Разбирать оставшуюся часть чемодана и рюкзака не позволял сон соседа. Есть не хотелось, поэтому и готовить не было нужды. Пока думал, Себастьян подвязывал свои жидкие прямые волосы, чтобы чёлка не лезла в глаза, как вчера.
«Прогуляюсь», — решил Трепетный и вышел из комнаты, захватив с собой маленький, но толстый синий блокнотик и ручку с зелёными чернилами. Ему нравилось писать цветными ручками – красными и зелёными, – потому что привычные чёрные чернила наводили тоску на парня, а синие раздражали – в голове возникали воспоминания о школе.
Первым делом Себастьян проверил, нет ли кого уже проснувшегося в Доме. Тишь да гладь. Он вышел на террасу и прошелся на ней, задерживаясь и с интересом изучая её красоту. Парень сравнил её с террасой Дома Страсти и сделал заключение, что ему больше нравится терраса «страстных». Дерзость в дизайне ему была по душе, и почти красный свет от гирлянды, которую он краем глаза заметил вчера вечером, завораживал, в отличие от бледно-пудрового света гирлянд на их террасе. Если называть вещи своими именами, на террасе Дома Страсти вечером царила интимная атмосфера, а на их террасе – атмосфера легкой влюбленности.
Очень маленький, но очень длинный – с длину домов. За счет открытых террас на первом этаже он казался больше, чем есть. Он был усеян кустами гортензии, создающими небольшой лабиринт, который вел к дереву в центре. Было очень красиво: белые и розовые, синие и голубые, фиолетовые и лиловые цветы гармонично сочетались. Имеют ли они какое-нибудь романтическое значение – Себастьян не знал, потому что не разбирался в языке цветов от слова совсем. Ради интереса и всестороннего развития можно было выучить, но как-нибудь позже. Запах стоял яркий, насыщенный и весьма приятный: цветочные ноты с легкой фруктовой основой, едва уловимая медовая сладость, свежесть, похожая на утреннюю росу, тонкий мускусный аккорд.
Трепетный спустился с террасы и прошел в центр лабиринта к невысокому дереву с темно-зелеными листьями, которые отливали пурпурным. Какая-нибудь декоративная яблоня. А под ней две небольшие лавочки, стоящие полубоком к террасам, которые были видны из-за проходов между кустами. Здесь можно было отдохнуть самому, подумать или встретиться с кем-нибудь из участников и поболтать.
— Малыш, ты чего так рано проснулся? — раздался голос откуда-то сверху.
Себастьян поднял взгляд в сторону звука, выйдя из-под кроны дерева. По обращению было понятно, кто владелец сего бархатного баритона. Только один человек вчера использовал такое странное, снисходительно-пренебрежительное обращение. Ещё до того, как парень увидел Лоренцо в окне его с Энцо комнаты, он узнал его. Мужчина смотрел на него слегка сонным взглядом черных глаз, распущенные длинные волосы свисали с левой стороны – кажется, из всех участников у него они были самыми длинными, – а на губах расслабленная улыбка.
— Так получилось, — ответил Себастьян.
— Изучаю территорию. Нет, я не голоден.
— Не очень хорошо, что у такого хрупкого человечка реакция на стресс – это потеря аппетита.
— А лучше, если бы была диарея? — парень изогнул бровь.
— Ха-хах, нет, конечно… Я сейчас переоденусь, умоюсь и спущусь – вместе изучим территорию.
Себастьян открыл рот и издал короткий звук, намереваясь возразить, но мужчина уже исчез: то было не вопросом, а утверждением.
— Ладно… — растерянно пробормотал Трепетный. В конце концов, зачем отказываться от компании? Нужно потихоньку вливаться в коллектив, а прогулка с кем-нибудь из участников ускорит процесс адаптации. Конечно же, он так на самом деле думал, а не был вынужден смириться с тем, что ему даже не дали выбора.
Обернувшись, Себастьян присел на лавочку, чтобы дождаться Лоренцо. Он не знал, как быстро мужчина переоденется и покончит с утренними процедурами. Через три минуты парень почувствовал, что тонкая водолазка – это слишком легкая одежда для прогулки, но бежать в Дом, чтобы переодеться, не стал. «Страстный» придет в любой момент, и что же он скажет, когда не увидит его на месте? Чтобы хоть как-то согреться, Себастьян вытащил руки из рукавов и приобнял свое тело под водолазкой.
Ещё минут через пять Лоренцо наконец-то показался на террасе Дома Страсти, выйдя на неё из столовой. Мужчина был одет в темно-красную кофту с V-образным вырезом и черные джинсы. Он помахал ему рукой и спустился по лестнице во внутренний дворик. Себастьян встал, вернул руки в рукава и пошел навстречу. С каждым шагом разница в размерах становилась заметнее, отчего глаза Трепетного увеличивались до тех пор, пока не стали размером с пять евроцентов.
Одно дело – двухметровый, но худощавый, другое – такой же высокий, но крепко сложенный. Казалось, запястье парня было с ширину пальца руки этого гиганта, а у Исполинского – словно целое бедро Трепетного.
— Что, внушаю ужас? — из горла Лоренцо вырвался смешок.
— Отнюдь, — прокашлялся парень и поправил свое выражение лица. — Просто в обычной жизни мне ещё не приходилось встречать таких… необъятных. В хорошем смысле! — быстро добавил он.
Мужчина фыркнул и засмеялся. Он приподнял руку, остановив на уровне локтя и аккуратно похлопал Себастьяна по острому плечу – ладонь Исполинского полностью покрыла его.
— Я… не такой хрупкий, — Трепетный свел бровь к центру лба.
— А я проверяю границы, — Лоренцо широко улыбнулся. — В следующий раз буду похлопывать сильнее. Идем?
Мужчина пропустил его вперед из лабиринта, чтобы парень задавал темп прогулки: уж лучше Лоренцо замедлится, чем Себастьян запыхается. Однако он не учел тот факт, что, несмотря на свой рост и длину шага, «малыш» ходит быстро.
В трапециевидном дворе перед Домами было много всего: со стороны Дома Страсти – беседка и костровая зона, со стороны Дома Романтики – качели и сцена, между ними – тропинки и клумбы. Они первым делом пошли к беседке. Она была квадратной формы, стояла на деревянной платформе, на которую вели четыре ступеньки. Под пирамидальной крышей с темной черепицей висели гирлянды, вплетенные в густую зелень. Свет от гирлянд поздно вечером создавал бы уютную атмосферу для групповых бесед и мероприятий. Низкие диваны, обитые бежевой плотной тканью, стояли в форме буквы «П», на них лежали мягкие подушки в оттенках коричневого. Сесть всем составом не получилось бы: только если сидеть очень плотно, колено к колену. По центру – квадратный низкий стол.
— Поднимемся? — предложил Лоренцо.
— А смысл? — Себастьян повернул и задрал голову.
— Ну… Первые опробуем диваны, м? — прищурился мужчина и чуть склонил голову. — Идем.
Он положил руку на спину Трепетного и подтолкнул его вперед. Себастьян фыркнул и подошел к ступенькам. Ему нужно было наступить на каждую, чтобы подняться, а Лоренцо было достаточно сделать два шага – мог и за один преодолеть высоту, если бы захотел.
Диваны как диваны, стол как стол. Он обошел стол и сел на край дивана с ровной спиной. Достаточно жестко, чтобы не провалиться, и вполне удобно. Лоренцо вальяжно сел напротив, закинув руки за спинку дивана. В такой позе Исполинский занимал почти половину одной стороны дивана, рассчитанную на трех человек, а Себастьян – чуть меньше четверти.
— Какой маленький столик… — Мужчина критично глянул на деревянную конструкцию, а затем поднял взгляд на парня. — Тебе тесно?
— Ну… А какая разница, как я сижу?
— Потому что не хочу, чтобы в моем присутствии кто-либо чувствовал себя напряженно, — Лоренцо поджал губы. Он засунул руку в карман джинс, взял что-то и вытянул кулак. — Протяни руку. Ладошкой вверх.
Себастьян сделал, как велели, протянув руку над столом. Затем мужчина опустил руку в кулаке на небольшую сухую ладонь, коснувшись её горячими пальцами, и раскрыл – парень почувствовал небольшой квадратный предмет.
— Теперь я не так сильно напрягаю? — улыбнулся Лоренцо, чуть склонив голову на бок.
В руке «романтика» лежала шоколадная конфета в золотой обертке. Себастьян с удивлением посмотрел на неё.
Ответом стал мягкий снисходительный смешок со стороны Трепетного. Он поднял взгляд и с небольшой улыбкой посмотрел на Лоренцо.
«Подкупают», — понял парень, но был совсем не против этого.
— Не за что! — Исполинский широко улыбнулся и вновь откинулся на спинку дивана.
Себастьян решил сохранить конфету, чтобы съесть вместе с чаем и немного сгорбился, положив предплечья на свои колени – знак расслабленности. Он посмотрел себе через плечо и глянул на костровую зону. Она находилась, примерно, в десяти метрах от забора и самой беседки, представляла собой бетонированную круглую площадку с заглубленным очагом под костёр. По краю площадки три закругленные скамейки по четыре человека на каждую.
— Уже предвкушаю шашлыки, — мужчина встал и тоже посмотрел в ту сторону. — Или приятные вечера под треск костра и гитарное соло.
— С комарами… — мечтательно продолжил Себастьян.
— Пхах! Ну нет… Комары ночью спят, прямо как и все живые существа.
Парень покачал головой, не пытаясь сдержать улыбку.
«Ну и что, что он Исполинский? Это не так уж и плохо, тем более, у него отличный характер. Располагающий к себе», — Себастьян развернулся обратно. Мужчина насмотрелся на костровую зону и повернулся в сторону Домов. — «Думаю, многих сразит его обаяние».
— Смотри. Кто-то на террасе, — он указал пальцем в сторону террасы «страстных» на втором этаже, которая располагалась над крыльцом. — Так… Комната «Тень»… Хм…
Прищурившись, Лоренцо пытался рассмотреть человека, который уперся локтями о перила и смотрел в их сторону. Себастьян глянул и по атлетической фигуре, светлой коже и темно-русым волосам с проседью опознал наблюдателя:
— Это Мэттью, — подсказал парень.
Лоренцо протянул «А… Действительно» и поднес руку ко рту, чтобы крикнуть «страстному»:
Себастьян не успел его остановить и подскочил с дивана.
— Тише!.. Спят же все! — громко прошептал парень и посмотрел на террасу, на которой Мэттью чуть отодвинул голову назад от крика Исполинского.
— Ой. Ну… Расслабься – ругать, если что, будут меня, — Лоренцо улыбнулся с озорством.
Высеченный ушел с террасы через дверь «Тени».
— Ну всё, ваше дело – труба. Пойду-ка я дальше сам, не хочу стать свидетелем мордобития… — Себастьян шагнул вниз по ступенькам, но его остановили руки мужчины, который взял его под мышками, поднял как ребенка и вернул на платформу. Парень возмущенно зыркнул на него: — Эй!
— Куда побежал? — рассмеялся мужчина. — Да не будут мне бить морду. Мэтт точно не опустится до этого. Не в его характере.
— А вы уже знаете, что в его характере? — «романтик» скрестил руки на груди – подул прохладный ветер – и скептически изогнул бровь.
— Не сказал бы, но по нему видно, что ручки пачкать – не его стиль.
Вопреки сказанному, они увидели, как мужчина выходит из Дома Страсти и направляется в их сторону. Походка его уверенная, в меру быстрая, но сдержанная. В отличие от них двоих, Мэттью был одет в теплый вязаный серый свитер. Себастьян из вежливости всё же спустился с беседки, а за ним спустился и Лоренцо, желая стоять на одной линии с ним, а не позади, чтобы не показаться испуганным.
Когда Высеченный подошел, он взглянул сначала на Исполинского, затем перевел взгляд на Трепетного. Парню показалось, что при взгляде на него, глаза мужчины потеплели и уже не напоминали сталь так сильно.
— Исследуете территорию? Я пройдусь с вами.
Как его одиночная прогулка стала превращаться в групповую? И почему в семь утра не спят именно «страстные»? Присоединился бы к прогулке один из Дома Романтики – было бы в разы комфортнее.
— Вы же только начали? — Мэттью кивнул на беседку.
— Да, только эту сторону посмотрели. Пойдемте глянем те качели и сцену.
Себастьяна пропустили вперед. Это уже начинало напрягать: парень редко в компании кого-либо шел впереди – ему было удобнее следовать позади.
— Может, вы пойдете спереди? — не удержался от вопроса Трепетный, остановившись и обернувшись к ним.
— Да, разумеется, — легко согласился Лоренцо. — Не отставайте, утята, за мамой-уткой.
Мэттью демонстративно, чтобы Себастьян заметил, закатил глаза на реплику мужчины. Губы парня тронула короткая улыбка, и он пожал плечами.
Они дошли до двухместной качели-скамейки, висящей на крепких веревках. Она была из светлого дерева, на мягком сидении лежали две широкие подушки в тонкую клетку. Безмятежное пространство. Наверняка, когда участники более близко познакомятся друг с другом и образуются первые симпатии, на качели образуется очередь. Несмотря на то, что качели стояли лицом к двору и двум домам, их удалённость создавала ощущение уединения.
— Хм… Качели – это, конечно, здорово, но… выдержат ли они меня? — Лоренцо скептически обошел качели, потрогал тросы и качнул её.
— Вы можете проверить, — ответил Себастьян. — С Мэттью.
— Рационально, — заметил Высеченный с усмешкой. — Если и сломаются, до момента, когда они понадобятся, их успеют заменить.
Вальяжный Лоренцо в сочетании с чопорным Мэттью смотрелись комично на миленьких качелях. Конструкция вполне выдержала их двоих. Себастьян сжал губы и отвернулся в сторону сцены. Она представляла собой деревянную платформу, небольшую, но вместимую: на ней свободно могли стоять все двенадцать мужчин. Под навесом справа – стол, на котором стоял механический граммофон и стойка под виниловые пластинки в конвертах.
Новый порыв ветра, и парень поднял острые плечи, прижав к телу руки, засунутые в карманы.
— Я замерз. Давайте вернемся в дом, — внезапно донесся со стороны качели голос Исполинского. — Малыш, давай с нами. Не поешь, так горячего кофе попьешь.
— Мне нужно будет подняться за своей кружкой, — развернувшись к ним, ответил Себастьян, внутренне обрадовавшись тому, что они вернутся в теплое помещение. — Ещё и чай захватить: не люблю кофе.
— Отлично, — Лоренцо резво встал с качелей. Мэттью поднялся вслед за ним. — Тогда сначала в Дом Романтики.
— Можно там и продолжить. Незачем возвращаться в Дом Страсти, — заметил второй мужчина.
«Вот бы кто-нибудь из “романтиков” тоже уже проснулся», — подумал Себастьян, когда они втроем направились в здание. — «Как-то неловко с этими двумя. Они кажутся такими… зрелыми. Особенно Мэттью».
Ему повезло идти позади рядом с Высеченным: Лоренцо шел впереди, а холодный мужчина молчал, не пытаясь завести диалог. «Страстные» направились сразу на кухню, а парень поднялся вверх по лестнице, повернул налево и вошел в комнату. Люсьен уже не спал: он сидел на своей кровати в одежде и расчесывал волосы.
— Да. Хотел пройтись один, изучить территорию, а тут сначала Лоренцо, а потом Мэттью присоединились. Мы вернулись в дом, потому что холодно на улице. Хочешь присоединиться к чаепитию? Мне с ними двумя неловко…
— Мм… Я не против, — Эльфийский улыбнулся. — Кстати, ещё Алекс проснулся. Не знаю, не лег ли он обратно или встал с концами.
— Надо и его позвать, — Себастьян достал кружку из рюкзака, пакетик черного чая со вкусом яблока и шиповника и посмотрел в сторону двери.
Закончив расчесываться, сосед поднялся с кровати. На нем была черная водолазка с белой воздушной рубашкой поверх, а на ногах узкие черные джинсы, прекрасно подчеркивающие их стройность.
Парни вышли из «Луны» и вдвоем подошли к двери, ведущей в «Звезды». Люсьен тихо постучал. Через пару секунд им открыл Алекс. Мужчина поправил очки и мягко улыбнулся им. Было видно, что проснулся он недавно и ещё не до конца: сонный вид и пижама в клетку.
— Идем с нами в столовую. Там Лоренцо и Мэтт чаепитие устраивают. Чем больше – тем веселее, — заключил Люсьен, качаясь с пятки на носок.
— Ну… Мне не помешает кружка крепкого кофе, — он зажмурился и потер глаза. — Вы пока идите, я переоденусь и спущусь.
— Отлично! Будем ждать! — Люсьен взял соседа за запястье и потянул к лестнице.
К счастью, у лестницы парень отпустил его, и Трепетный смог спокойно спуститься в своем темпе, а не так быстро, как Эльфийский. Снизу у лестницы парень подождал его, и они вдвоем вошли в столовую через террасу. Мэттью сидел с одной стороны у края стола, а Лоренцо – через один стул с другой стороны. Кофейник потихоньку наполнялся свежим кофе, а чайник только начал закипать.
Когда парни вошли в столовую, они оба обернулись к ним. Лоренцо слегка удивился появлению ещё одного «романтика», но быстро вернул доброжелательное выражение лица. Мэттью появлению Люсьена не удивился.
— Доброе утро, парни! — первый поздоровался с ними Эльфийский. — К нам ещё Алекс присоединиться.
— Доброе-доброе, — поприветствовал его Лоренцо и встал из-за стола. Он заметил кружку в руках Себастьяна. — О! Это не та, что вчера. Ты привез с собой несколько кружек?
Парень удивился, что «страстный» откуда-то знал, что у него есть другая кружка. Та, из которой он вчера вечером пил чай, Трепетный называл «личной». Вторую, матово-синюю с объемным треугольным орнаментом, Себастьян показывал миру, она была «публичной». Шею немного припекло. О «личной» не должны были знать.
Люсьен сел рядом с Мэттью – Трепетный повременил с выбором места. Хотелось сесть с кем-нибудь из «романтиков»: нужно было дождаться либо Алехандро, либо сесть рядом с Люсьеном. Себастьян выиграл время, подойдя к кухонному столу и поставив на него кружку. Чайник закипит быстрее кофейника, поэтому будет удобнее сразу налить кипяченной воды и только потом сесть за стол.
Лоренцо тоже кружил по кухне, создавая вид бурной деятельности: проверяя холодильник на наличие молока и сливок, шкафчики – на наличие сахара и дополнительных кружек для Алекса и Люсьена.
Наконец-то пришел Душевный. Он переоделся в вельветовые зауженные брюки и серо-коричневую клетчатую рубашку с закатанными рукавами. Мужчина улыбнулся присутствующим с добрым прищуром и мягко сказал:
— Здравствуйте, я присоединюсь?
— Доброе утро. Конечно, присаживайся где-нибудь, — ответил Мэттью.
— Если ты будешь пить кофе, то придется подождать. Если чай, то чайник уже готов, — под слова Исполинского чайник подтверждающе щелкнул.
— Кофе. Я подожду, — Алекс сел напротив Мэттью, особо не выбирая место.
Лоренцо сел через одного от него. Себастьян, налив кипяток, заварив пакетик чая и долив холодной воды, обернулся и едва сдержал тяжелый вздох. Пробел между «страстным» и «романтиком» сильно мозолил глаза, и иного выбора, кроме как его занять, не оставалось. Успокаивало, что с одной стороны всё же сидел Душевный.
— Надо было тоже взять свою кружку, чтобы похвастаться, — Люсьен завистливо посмотрел на кружку Себастьяна. — Хотя, пока кофейник не набрался, я успею сбегать!
Парень убежал, громко скрипнув стулом, когда вставал из-за стола. Алехандро немного повернулся к Себастьяну, учуяв приятный аромат чая.
— Называется «Pleasure». С яблоком и шиповником.
— Надо будет купить упаковку, когда соберемся в магазин…
— Я могу поделиться. В следующий раз, когда приду на кухню – принесу упаковку.
— Спасибо, — мужчина мягко улыбнулся. — Но если она твоя, ты можешь не делиться, а то кажется, что я выпрашиваю.
— Нет-нет, всё нормально, — Себастьян тихо посмеялся. — Я бы и не предложил, если бы был против.
— Хорошо, — Алекс по-отечески похлопал его по плечу, а затем повернулся ко всем. — Я заметил, что как-то многовато тех, кто рано проснулся. Меня разбудил будильник, который я забыл выключить с вечера. Повезло, что Марко не проснулся…
— Лично у меня – привычка просыпаться в семь утра, — ответил Мэттью. — Эти двое проснулись ещё раньше.
— Меня разбудил храп Энцо, — раздраженно повел плечом Лоренцо, но затем улыбнулся: — Каково же было моё удивление, когда обнаружил Себастьяна во внутреннем дворе.
— Эм… — Себастьян сделал глоток чая. — Так получилось. Точно не планировал вставать так рано.
— Не Люсьен помешал? — поинтересовался Мэттью.
— Нет, что вы, — возразил парень. — Он очень спокойно спит. Идеальный сосед.
— Ну и хорошо, — ответил Высеченный.
Словно почувствовав, что говорят о нем, Люсьен ворвался в столовую с белой кружкой, на которой было много минималистичных деревьев. Похваставшись перед мужчинами, добившись каких-никаких комплиментов, Люсьен сел на место рядом с Мэттью. Когда кофейник полностью наполнился, Алекс встал и разлил кофе по кружкам. Мэттью пил без сахара и без молока – Люсьен и Лоренцо, наоборот, с сахаром и молоком, а Алехандро – со сливками, сказав, что крепкий кофе, всё же, не его тема.
— Как вы делили комнаты? — спросил Лоренцо у «романтиков». — У нас проблемы были с выбором соседа, а вот с комнатами всё прошло гладко.
— Сначала мы выбрали соседа, — ответил Люсьен. — Довольно быстро и легко: Марко выбрал Алекса – Алекс согласился, Тибо перебрал варианты и был вынужден выбрать Дэна, а мы с Себой, как последние, стали соседями. Должен сказать, что я рад этому: он нам выиграл «Луну», которую все хотели!
— Не сказать, что все хотели «Луну»: просто никто не хотел «Облако» из-за её размера, — улыбнулся Алехандро.
— Себа галантно спросил, какую комнату хочу я, а затем играл в «камень-ножницы-бумага» в качестве представителя нашего дуэта. И ведь выиграл! Как это было красиво! — Люсьен сложил ладони вместе и приложил их к своей правой щеке.
— Просто мне было без разницы, какую комнату занять, — смущенно пояснил Себастьян.
— Но как ты меня выиграл – до сих пор удивляюсь, — Алекс повернулся к нему.
— После трех «камней» вничью уже чисто психологически тяжело снова выбросить «камень». Наверное, вы это почувствовали и решили, что я тоже в следующем раунде поменяю предмет, поэтому выбрали самый безопасный вариант – «ножницы». Была бы либо ничья, либо ваша победа. Я бы мог проиграть, если бы выбрали рискованный вариант, но мне повезло.
— Так это настолько напряженная игра была?! — Лоренцо присвистнул. — Малыш, моё уважение.
«Я бы поверил в ваше уважение, если бы не “малыш”», — мысленно ответил Себастьян, но пожал протянутую руку.
— Моё уважение, — присоединился Алехандро.
— Моё уважение, — завершил серию рукопожатий Мэттью.
Люсьен рассмеялся, заметив сконфуженный взгляд Себастьяна, которым тот одарил его с подтекстом: «Только не ты ещё, молю», и промолчал.
После чаепития Трепетный ушел досыпать, а ближе к вечеру проснулся, почувствовав голод. Люсьена в комнате не оказалось. Парень вспомнил о конфете от Лоренцо, которую вытащил из кармана и положил в тумбочку, чтобы не раздавить во сне, и съел её, чтобы слегка притупить голод. Себастьян прогулялся до ванной комнаты, чтобы умыться после сна, и спустился вниз на кухню, которая была полна «романтиков».
— О, с пробуждением, Себа, — поздоровался Люсьен, заметив соседа в дверях. Он сидел за столом и не участвовал в сортировке еды. — А мы только что из магазина!
— Себастьян, не проголодался за полтора дня? — спросил у него Дэн, расставляя по нижним ящикам продукты. — Мы купили хлопья.
— А можно? — парень подошел ближе ко столу, на котором лежали пакеты.
— Конечно! Даже не спрашивай, — Алехандро порылся в одном из пакетов и достал упаковку кукурузных хлопьев. У Себастьяна требовательно мурлыкнул живот, заставив своего владельца притупить взгляд от стыда. Мужчина прикусил губы, но глаза выдавали смех. — С молоком будешь?
Все присутствующие тактично проигнорировали урчание живота парня, только откуда-то взявшийся Диего прыснул со смеху. Мужчина вошел на кухню через террасу.
— Прошу прощения! Только пришел, а меня встречает такой звук.
Себастьян почувствовал, как его шея покраснела, поэтому пошел искать тару для хлопьев.
Вечер прошел спокойно, когда в Доме Романтики остались только его члены. Кто-то разговаривал, кто-то ужинал в молчании. Себастьян только ел хлопья и слушал разговоры. Ровно в десять вечера донесся звон со стороны гостинной. Все уже итак собирались разойтись по комнатам, поэтому «романтики» в полном составе прошли в гостинную, чтобы узнать, что это был за звук.
С таким звуком включился телевизор. Надпись гласила:
«Уважаемые участники Дома Романтики,
Сегодня с 22:00 по 00:00 вы должны отправить одно анонимное сообщение любому из участников шоу “Соседей по сердцу”:
- В чате с ботом выберите одно из одиннадцати имен и введите текст сообщения;
- Ваше сообщение доставят с 22:00 по 00:00;
- Вам сообщение/я доставят в тот же период времени;
- Советуем выключить звук уведомления, если вы в данный период времени находитесь с другими участниками;
- В целях сохранения интриги и усложнения определения адресанта, сообщения доставляются не в моменте их написания.
Напоминание: подписывать сообщение запрещено».
— Ух!.. Да начнется жаришка, — Люсьен потер ладони.
— Или траур, — Дэн задумчиво сложил руки на груди. — Кто-то может вообще не получить сообщение.
— Даже если это случится, — начал Алекс добрым, но твердым тоном, — помните, что участники знакомы друг с другом всего полтора дня. Первое анонимное СМС ничего не значит в масштабах всего шоу. Значит, у каждого будет ещё куча шансов в будущем.
Себастьян улыбнулся теплым словам Душевного. Мужчине невероятно шло прозвище, данное ему Энцо.
— Не знаю, как вам, а мне уже не терпится отправить кое-кому СМС, — сказал Люсьен.
Не только ему не терпелось. Вскоре все разошлись по своим комнатам. Себастьян, прежде чем отправить сообщение, завершил ванные процедуры и переоделся в пижаму. Эльфийский уже отправил свое сообщение, поэтому нервно разгуливал по комнате, пытаясь отвлечься, чтобы не заглядывать каждую минуту в телефон. Трепетный сидел на своей кровати и смотрел на свой телефон, пытаясь определиться, кому и что написать.
«Алексу? Энцо?.. Может, Рафу?..» — он закрыл глаза и поднял голову, вспоминая эти два дня, половину из которых он проспал. Выбор был сложным. Слишком много мужчин ему были симпатичны. Не с романтической точки зрения. Ещё никогда не было такого, чтобы Себастьян влюбился в оболочку или с первого взгляда. Кто-то его привлекал характером, кто-то – внешностью, кто-то – никак не привлекал или даже отталкивал. — «Марко, Тибо, Дэн, Люсьен, Диего отпадают сразу. Им писать как-то странно, да и не сказать, что они чем-то меня зацепили. Оливеру писать вообще не намереваюсь и даже, вероятно, вычеркиваю его из списка до конца шоу, потому что мне вообще не понравился его характер и то, как он притеснял Марко и пытался притеснить меня».
Вспомнив, как Оливер крепко сжал его ладонь, попытавшись запугать своей силой, Себастьян поморщился. Просто повезло, что его ладони, несмотря на свою тонкость, обладали крепкой хваткой, способную «пережать» ладонь Оливера. А каково было остальным, попавшимся под показушную доминантность парня?
— Фу… — вырвалось у Себастьяна.
— Что? — удивился Люсьен, который присел на подоконник и смотрел в окна Дома Страсти.
— Да вспомнил одного участника… — он открыл глаза и опустил голову на телефон. — Того, кто меня взбесил ещё в самый первый день.
— О… Не знаю, про кого ты, но, надеюсь, не про того, кому я написал, — в шутку бросил Люсьен. Себастьян улыбнулся.
— Если у твоего адресанта имя начинается не на гласную, можешь быть спокойным.
— Ха-ха, значит, повезло, — Люсьен издал смешок и вновь перевел взгляд на окно.
«Так… Ладно… Кто впечатлил меня больше всех?» — Себастьян совсем сдался. Первое имя, которое пришло ему в голову: — «Лоренцо».
Конечно, писать Лоренцо было просто смешно, но иначе его выбор затянется на добрые полтора часа – оставшееся время до полуночи.
«Напишу ему», — хмыкнул парень и взял в руки телефон. Он выбрал «Лоренцо Монтеро» в чате с ботом и напечатал: — «”Среди участников шоу”… “вы впечатлили меня больше всех”».
Нажав кнопку «Отправить», Себастьян отключил уведомления и положил телефон на прикроватную тумбочку.
— Ага… Сложно было выбрать. Я не умею влюбляться с первого взгляда, да и свои чувства мне тяжело распознавать, точнее, классифицировать… Написал тому, кто более-менее больше впечатлил меня.
— Бедолага, — протянул Люсьен. — А мне попроще. Если вчера я ещё думал, кто же мне больше симпатичен, то сегодня уже сделал выводы. Осталось дождаться своих сообщений.
— Я думаю, что тебе точно кто-нибудь напишет, — мягко улыбнулся Себастьян, плюхнувшись на подушку.
— А я думаю, что ты получишь, как минимум, два сообщения!
У Трепетного брови поползли наверх от уверенного заявления соседа.
— Я просто очень наблюдательный, — хитро прищурился Люсьен, продолжая смотреть в окно. — И ты слишком хорош, чтобы тебе никто не написал.
Себастьян даже не знал, что ответить на подобные откровения. Он просто посмотрел в потолок и задумчиво хмыкнул.
Эльфийский вскочил с подоконника, прошел к своему чемодану и достал оттуда толстую книжку. «Не могу спокойно сидеть, займусь-ка я полезным делом», — пояснил свой порыв парень. Себастьян тоже решил потратить время с пользой, поэтому достал из тумбочки блокнот и начал записывать, что произошло за эти два дня. Краткое подведение итогов.
В полночь Люсьен потянулся за своим телефоном и напомнил своему соседу тоже проверить сообщения. Себастьян взял телефон, разблокировал и широко распахнул глаза. Три сообщения…
Первое: «Хотелось бы больше времени провести с тобой и узнать получше. Ты кажешься очень классным».
Третье: «Изумительная интеллектуальность».
Трепетный едва ли мог определить отправителей. Он боялся присудить кому-либо эти три сообщения из опасения ошибки. Конечно, три сообщения согрели немного душу, но Себастьян тут же нахмурился. Радоваться пока рано.
Парень повернул голову направо и увидел выражение лица Эльфийского. Излишне спокойное. Такой постный взгляд не присущ эмоциональному Люсьену. Себастьян сделал вывод, который кольнул его сердце: «Люсьену никто не написал…»